Внутри, навалившись на руль, сидел водитель.
Сердечный приступ – первое, о чём с тревогой подумал Квиллер. Он поспешно обошёл машину с другой стороны и тут увидел кровь и пулевое отверстие в затылке.
ДВА

Прежде чем снять телефонную трубку и набрать номер полиции, рука Квиллера на мгновение замерла в воздухе. Любой трезвомыслящий журналист первым делом сообщил бы о случившемся в редакцию газеты и лишь потом в полицию, но, окунувшись в атмосферу доверительности, свойственную таким маленьким городам, как Пикакс, Квиллер своим принципам решительно изменил. Жертву он знал лично, да и начальник полиции Броуди был ему другом. Не долго думая, Квиллер позвонил ему домой.
– Броуди слушает! – раздался в трубке хриплый голос человека, которому вставать по телефонному звонку в три часа ночи было не впервой.
– Энди, это Квилл, на твоём участке совершено убийство.
– Где?
– У меня в саду.
– Кто?
– Хилари Ван Брук.
Последовала небольшая пауза.
– Что он делал в твоём саду?
– Тут была вечеринка, Театральный клуб гудел всем составом, режиссер ушёл последним. Он даже не успел завести машину.
В строгом служителе закона вдруг проснулся заботливый отец:
– Фран тоже была там?
– Здесь был весь клуб.
– Сейчас приеду.
– Имей в виду, Энди! На дороге, возможно, осталось множество следов от колес и ног, может, это вам пригодится. Заезжай с другой стороны, через театральную стоянку. Там я тебя встречу и открою ворота.
Броуди что-то промычал в ответ и повесил трубку.
Наскоро натянув брюки со свитером поверх пижамы, Квиллер вновь взял фонарик и поспешно направился в сторону Мейн-стрит. Ведущая через лесной участок к автостоянке дорога, недавно обновленная и вымощенная гравием, была протяженностью всего в несколько сотен футов. Тем не менее, когда Квиллер подошёл к ограде, театральная стоянка уже светилась огнём автомобильных фар. В таком городке, как Пикакс, куда угодно можно было добраться за пять минут.
Квиллер заскочил в машину Броуди и указал на дорогу между деревьев, остальные машины с проблесковыми фонарями двинулись за ними вслед.
– Последнее время у меня на территории то и дело кто-нибудь шатается, поэтому я вечерами стал запирать ворота, – пояснил хозяин.
– Как ты обнаружил тело? – спросил Броуди.
– Когда все уехали, в саду осталась одна машина. Потом мой кот стал подозрительно урчать. Я вышел выяснить, в чём дело, и обнаружил тело Ван Брука, привалившееся к рулю.
– Чисто по-человечески он не был счастлив. Ни жены, ни семьи. Такой мог покончить с собой.
– Но тогда он не стрелял бы себе в затылок, – заметил Квиллер. – Пуля сдула его паричок. – Они подъехали к амбару сзади. – Остановись здесь. Все события происходили с другой стороны.
Вплотную к ним припарковались машины полицейского патруля и полиции штата, оставив место для не замедливших прибыть «скорой помощи» и медицинской экспертизы.
– Чем могу помочь? – осведомился Квиллер.
– Будь в доме, пока нам не понадобишься, – распорядился Броуди, – и зажги свет в амбаре.
Квиллер вновь повернул рубильник, и засиявший, как маяк, амбар озарил все вокруг.
Кошки нервничали. Они чуяли, что случилось что-то неладное. По двору расхаживали какие-то незнакомцы, а чахлые деревья в отблесках полицейских огней казались им огромными чудовищами. Квиллер подхватил в две охапки своих питомцев и поднялся по скату. В личных кошачьих апартаментах на лоджии верхнего яруса четвероногих обитателей ждали мягкие коврики и подушки, корзинки и шесты, специальная стойка – точить когти, и даже телевизор. Чтобы успокоить кошек, он поставил видеокассету с фильмом о птицах, а сам вернулся вниз; его мучила совесть оттого, что до сих пор он не сообщил о происшедшем в газету.
Известив ночного редактора об убийстве, Квиллер попросил приехать кого-нибудь из репортеров. Ему ответили, что этой ночью Дейва подменяет Роджер.
– Скажите ему, чтоб он заезжал с Мейн-стрит, – сказал Квиллер.
Вслед за этим он решил позвонить Ларри Ланспику: председателю школьного комитета следовало узнать о случившемся как можно раньше. Оказалось, что чета Ланспик домой ещё не вернулась. Жили они за городом, Ларри исправно исполнял все правила дорожного движения, и ко всему они завозили домой Эддингтона Смита. Квиллер выждал минут пятнадцать, давая им возможность наконец добраться до своего цветущего пригорода под названием Вест-Миддл-Хаммок. Журналист набрал их номер ещё раз.
Ларри ответил только после десятого гудка:
– Я только что вошёл, Квилл, В чём дело?
– Скверные новости, Ларри. Придётся тебе опять подыскивать директора средней школы.
– Что ты хочешь сказать?
– С Ван Бруком – всё!
– Как? Автокатастрофа?
– Ларри, ты даже не поверишь, но кто-то всадил ему пулю в голову. Полиция уже здесь, прочесывает сад.
– Как ты это обнаружил? Услышал выстрел?
– Ничего я не слышал, видел только задние огни поспешно удаляющегося автомобиля. Когда вся орава отчалила, в саду осталась одна машина. Я вышел проверить, в чём дело.
– Ну и дела, Квилл! Полиция наверняка заподозрит кого-нибудь из наших.
– Не знаю, не знаю, кого она заподозрит, но надо быть готовыми к тому, что завтра придется отвечать на их вопросы.
Ларри вызвался сообщить неприятное известие главному школьному инспектору.
– Иначе он услышит об этом по радио или когда к нему заявятся полицейские. Я всё ещё не могу в это поверить.
Со двора донёсся звук пыхтящего мотора.
– Извини, Ларри. Ещё кто-то приехал. Полагаю, что репортёр. Созвонимся позже.
Вновь прибывшая машина припарковалась рядом с полицейскими машинами, и Квиллер узнал в ней десятилетнюю развалину Роджера Мак-Гилливрея. Хозяин вышел навстречу бородатому мужчине, который некогда покончил с преподаванием истории, чтобы в местной газете отражать текучку дня.
– Что случилось? – спросил репортёр, за плечами которого висели две камеры.
– У нас тут вчера была вечеринка – обмывали последний спектакль, после чего в три часа ночи все уехали, кроме директора. Вот всё, что я знаю. Если тебя интересуют подробности, обращайся к Броуди. Он сейчас на месте преступления.
Квиллер видел, что Роджер подошёл к шефу полиции и о чём-то спросил. Броуди обернулся и бросил сердитый взгляд в сторону амбара, после чего кратко ответил на несколько вопросов и ткнул большим пальцем назад. Прежде чем вернуться в амбар, Роджер сделал пару снимков.
– С чего это ты сегодня дежуришь? – спросил его Квиллер, когда тот открыл дверь.
– Я вместо Дейва, он на свадьбе в Локмастере, – пояснил тот. – Ну, у тебя не дом, а просто дворец! Шэрон была бы в восторге.
– Приезжайте с ней как-нибудь вечерком и прихватите с собой Милдред.
– Кому-то нужно остаться с ребенком, так что пусть девочки поедут одни. Только смотри, чтобы теща тут не перебрала. С тех пор как умер Стен, она частенько заглядывает в стаканчик. Без мужа ей в тысячу раз лучше живётся, но… ты же знаешь женщин!
– Интересно, что Шэрон с Милдред скажут, когда узнают о скоропостижной кончине своего директора?
– Они будут в шоке, но слезы лить не станут. Ван Брук сделал кое-что полезное для процесса обучения и статуса преподавателей школы, но им редко кто восхищался. Учителя его недолюбливали, в том числе и я. К нам он относился так же, как к детям. А потом эти совещания! Учителя вообще терпеть не могут совещаний – от них нет никакого проку, – а Лошак был просто одержим этой тягомотиной. Потому я с ним и расстался, ушёл работать в газету. Позже, когда я появлялся в школе, он смотрел на меня как на водопроводчика, который шел чинить уборную… Как думаешь, кто его убил? Должно быть, кто-нибудь из твоих гостей. Верно?
– Не возьмусь делать никаких предположений, Роджер, тем более для алчной прессы.
– Твоё право. Не возражаешь, если я взгляну на дом?
– Пожалуйста. На лоджии первого яруса у меня спальня и кабинет. Можешь открыть дверь и посмотреть, но только там не убрано. На лоджии второго яруса – комната для гостей. Кошки живут на третьем ярусе. Прошу их не беспокоить – у них была кошмарная ночь.
– Не волнуйся. Ты же знаешь, как относятся ко мне кошки! Не зря Шэрон зовет меня кошатником.
Зазвонил телефон, это был Арчи Райкер, старый друг Квиллера, которого журналист знал ещё по работе в Центре и который в настоящее время был редактором и издателем местной газеты.
– Что там стряслось? – спросил он. – Мне сообщили об убийстве с ночной вахты. Почему сам не дал мне знать?
– Зря тебя разбудили, Арчи. Отправляйся досыпать. Здесь Роджер. Прочтёшь всё на первой странице своего выпуска в понедельник утром.
– Кого-нибудь подозревают?
– Спроси лучше Роджера.
– Дай ему трубку.
Судя по тому, что говорил по телефону репортер, от Броуди он ничего не добился. Повесив трубку, Роджер обернулся к хозяину:
– Может, расскажешь, кто был тут вчера на вечеринке?
– О, вчера тут было такое столпотворение, что всех и не упомнить. Но об этом как-нибудь потом, – монотонным голосом произнёс Квиллер.
– И всё же что ты об этом думаешь?
Прежде чем Квиллер успел ответить, раздался уверенный стук в дверь; на пороге появился Броуди и попросил Роджера покинуть дом. Тот, как обычно, выразил свой протест и, перекинув фотокамеры через плечо, уехал.
– Хочешь кофе? – предложил хозяин шефу полиции.
– Чёрт, мне сейчас не до того, чтоб тут что-то распивать. – Его шаги отзывались по амбару громким эхом. Вне служебных обязанностей Броуди выглядел типичным шотландцем: носил кильт и играл на волынке. Но сейчас он был сердитым и ворчливым служителем закона, исследовавшим место преступления опытным глазом знатока.
– Есть какие-нибудь зацепки? – спросил Квиллер. – Что-нибудь прояснилось?
– Я здесь затем, чтоб задавать вопросы, а не отвечать на них. – Броуди разглядывал современную мягкую мебель с бледной твидовой и кожаной обивкой. – Кто-нибудь сидел здесь? Похоже, это кухонные кресла?
Квиллер направился к буфету.
– Пахнет пиццей, – констатировал Броуди.
– Артисты всегда не прочь поесть. Уж кому как не тебе это знать, Энди. Сам кормишь одну из этой братии.
– Уже нет, – нахмурившись, произнес Броуди. – Фран от нас уехала. Решила жить самостоятельно. Не понимаю почему. Дома у неё было всё, что надо. – Броуди волновался: он был родом из северной страны, где почиталось за непреложное правило, что взрослая дочь обязана выйти замуж и жить вместе со своими родителями.
– Ничего ненормального нет в том, что молодая самостоятельная женщина хочет жить отдельно от родителей, Энди.
– Кто был здесь вчера? – спросил Броуди, обратившись вновь в официальное лицо.
– Кажется, у меня есть весь список гостей. – И Квиллер протянул Броуди театральную программку, где значились все актеры, занятые в спектакле, в порядке их появления на сцене.
Броуди провёл большим пальцем по правой колонке листа:
– И все эти люди были здесь?
– Все, кроме одной женщины из Локмастера, той, что играла королеву. Ну, конечно, меченосцев сразу после сцены коронации на школьных автобусах отвезли в школу. Ты же видел пьесу?
В ответ Броуди утвердительно промычал.
– Что они делали после того, как съели пиццу? – спросил он.
– Пили пиво, сухое вино и кофе… проигрывали вновь и вновь сцены из пьесы… радовались успеху… словом, шум стоял порядочный.
– А они не курили чего-нибудь такого?
– Нет. Насчёт этого Кэрол держит их в ежовых рукавицах. Можешь спросить у Фран.
– Есть какие-нибудь поводы? Скажем, ссора?
– Ничего такого не было. Все были в приподнятом настроении.
– Никто из посторонних не болтался по саду?
– Сегодня ночью никто, хотя с того дня, как мы сюда переехали, по саду то и дело шатались какие-то любопытные.
– С чего это Ван Брук решил оказать вам честь своим присутствием? Он был парень некомпанейский.
– У него были свои мотивы, – ответил Квиллер. – Он собирался прогнать всю ораву школьников через мой амбар. Экскурсии на природе.
– Да уж, это на него похоже. А какой репутацией он пользовался в клубе?
– Спроси об этом Фран. Я не вхожу в число его завсегдатаев.
– Ты слышал выстрел в саду?
– Нет, но кошки что-то слышали, а когда я взглянул в окно, то увидел задние огни движущейся к шоссе машины.
– Куда она поехала?
– Повернула направо.
– Что-нибудь ещё можешь сказать об огнях?
– Ну, раз зашла об этом речь, Энди, то скажу, что они были не горизонтальные, как на легковых автомобилях, а вертикальные и широко расположенные, как на фургонах или грузовиках.
– Давно ограбили твой почтовый ящик?
– Он был в порядке в субботу, когда я в последний раз забирал почту.
– Значит, кто-то врезался в него сбоку, и столб покосился.
– Это облегчает вам работу, – сказал Квиллер, предполагая, что предметом поиска теперь станет фургон с помятым крылом над передним правым колесом.
– Не хочу тебя мучить всю ночь. – Броуди поднялся с места. – Продолжим утром.
– Только, умоляю, не слишком рано.
Шеф полиции подошёл к двери и перед уходом обернулся, с хмурым видом окинув взглядом интерьер амбара.
– Мальчишкой я лазил по таким лестницам, – произнёс он. – А это что за три штуковины, похожие на дымовые трубы?
– Это и есть дымовые трубы. Вентиляция камина современной конструкции. Привози как-нибудь вечерком жену. Она будет рада увидеть работу Фран.
– Неужели моя дочь подбирала всю эту мебель? – спросил он скорее с ужасом, чем с восхищением.
– И её работа достойна всяческих похвал. У неё хороший глаз и отличный вкус.
Броуди хмыкнул и собрался уходить, но в дверях помешкал:
– Этот парень, что всё тут переделал, Деннис, как его там?..
– Х-а-у-ф, произносится как «Гаф». Он сын Айрис Кобб.
– Слыхал я, что они с Фран очень дружны. – Он испытующе уставился на Квиллера. – Он женат, ты же знаешь.
– Не волнуйся, – успокоил его журналист. – Все женщины Пикакса к нему неравнодушны, но Деннис предан семье, и, когда его домашние переберутся сюда, все страсти улягутся сами собой. К тому же Фран с Деннисом просто работали над одним проектом.
– Надеюсь, что так… Ладно, спокойной ночи. Мы перекрыли въезд с шоссе и поставили дежурить полицейского.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5