– Нет, – Он принялся поглаживать ее стройное тело, чувствуя, как оно напрягается под его ладонями. – Я тебя не насиловал. Соблазнил – может быть, но не насиловал. – Он провел языком по ее губам. – Я не покину твои объятия до тех пор, пока ты не вернешься в Хагалео.
Сама мысль о разлуке была неприятна обоим – и они отбросили ее. Шторм уже не пыталась сопротивляться, она всецело отдала себя во власть Тэвиша.
Ян остановился перед спальней отца. Он слышал доносившиеся из комнаты голоса и видел пробивавшуюся из-под двери полоску света. Когда на стук ответили, он вошел и увидел Дженет. К этой женщине он не испытывал ни симпатии, ни доверия, поэтому стал молча дожидаться ее ухода. Отец допил свое лекарство, и Дженет, взяв у него пустой стакан, вышла из комнаты.
– Жуткое пойло, – проворчал Колин, – оно мне мало помогает, но приходится терпеть.
– Тэвиш у девушки-англичанки. Колин вздохнул:
– Что ж, этого следовало ожидать. Надеюсь, он не обидит малышку.
– Думаю, не обидит. Может, он и не сдержал свое слово, но обижать ее не станет. Она же из рода Элдонов.
– Я это прекрасно знаю. Наверняка найдется много таких, кто скажет: «Воспользуйся моментом, Тэвиш, отомсти своему врагу!» Да, Элдон и Мак-Лаган много лет скрещивали свои мечи на поле брани, но они никогда не выясняли отношений с помощью коварства, или злодейства. Я всегда мечтал иметь такого достойного друга, как Элдон, и не хочу обижать его дочь. Она милая девочка, и потом… она сохранила мне руку, в которой я держу меч, – улыбнулся старый рыцарь, дотронувшись до гладкого рубца на плече.
– Да, я прекрасно все понимаю. Но дело не только в этом, верно?
– Я еще никогда не видел, чтобы мой сын был так увлечен девушкой.
– И я. Это увлечение заставляет его идти наперекор твоей воле, а может, и наперекор своей.
Колин с сомнением посмотрел на сына, но решил, что Ян скорее всего разделит его опасения.
– Боюсь, Тэвиша ждут страдания, – тихо произнес он. Ян кивнул, в глазах его была печаль.
Глава 8
Направляясь в обеденный зал, Шторм шла вслед за Филаном, стараясь не замечать того напряжения, которое росло в ней с каждым шагом. С тех пор как Тэвиш начал делить с ней ложе, ее пребывание в Карайдленде стало еще меньше походить на тюремное заключение. Впрочем, она знала, что пытаться бежать бесполезно – рядом всегда находился человек, который за ней следил.
Через две недели пришел еще один ответ из Хагалео – отказ, но составленный в таких выражениях, что его нельзя было воспринять как отказ. Когда Шторм назвала Тэвишу цифру, которую считала разумной платой за свои ночные услуги, и предложила вычесть ее из суммы выкупа, он возмутился. По ее мнению, с его стороны было лицемерием использовать ее как обычную шлюху – и в то же время шумно возмущаться, когда она намекала на это. Однако девушка старалась избегать подобных намеков – у них с Тэвишем и так хватало поводов для ссор.
Дженет и Кэтрин делали все возможное, чтобы отравить ей жизнь. Обе женщины оказались большими мастерицами по этой части. Они без конца отпускали по адресу Шторм ядовитые шуточки. Гнев девушки вскипал все сильнее, и она начала опасаться, что добром дело не кончится.
Причина враждебности Кейт лежала на поверхности, а вот почему так усердствовала Дженет, Шторм поняла не сразу. Когда же наконец поняла, то ужаснулась. Она надеялась, что ошибается, но чем больше слабел Колин, тем яснее становились намерения Дженет: эта женщина была неравнодушна к Тэвишу, сыну собственного мужа.
Сердце Шторм заныло от жалости, когда совсем ослабевшего Колина выводили из зала. Он уже не мог вместе со всеми сидеть за столом после обеда. Женщины по обыкновению готовились перейти в дальний угол зала, чтобы не мешать разговору мужчин, но те попросили их не уходить. Шторм обрадовалась, ей совсем не нравилось общество двух дам, замечания которых делались все язвительнее. За общим столом ей по крайней мере можно было рассчитывать на поддержку и защиту мужчин. Она не боялась этих женщин, но ей было неприятно слушать их ядовитые реплики.
Шторм по-прежнему считала, что кто-то медленно отравляет Колина, и даже догадывалась, кто именно, но доказательств у нее не было. Они с Филаном следили за всеми и пока убедились лишь в одном: Малькольм – единственный человек, которого можно с легким сердцем вычеркнуть из списка подозреваемых. Для того чтобы спасти Колина, надо было по крайней мере кому-то довериться. Шторм раздумывала: как бы пробраться в спальню лорда и поговорить наедине с его слугой? Времени оставалось слишком мало, Колин был очень плох. Более того: девушка удивлялась, что он до сих пор жив.
– Значит, твои люди по-прежнему отказываются тебя выкупить, – протянула Кэтрин. Она заметила, как Тэвиш по-хозяйски положил руку на колено Шторм, и в глазах ее вспыхнул недобрый огонек.
– Леди Мэри не дала бы ни гроша даже на то, чтобы спасти собственную мать, – спокойно заметила Шторм.
– И потом, ей, наверное, известно, что ты сама отрабатываешь выкуп, – с улыбкой проворковала Дженет; она старалась говорить погромче, чтобы ее услышали все.
За столом воцарилась тишина.
– Дженет! – резко одернул мачеху Тэвиш.
Шторм возмутила реплика Дженет, но она сдержалась, не стала отвечать колкостью.
– Да, – с невозмутимым видом кивнула девушка, – я предложила Тэвишу разумную, на мой взгляд, сделку, но он отказался. Наверное, названная сумма показалась ему слишком ничтожной.
Мужчины за столом начали пересмеиваться, и Тэвиш крепко сжал колено Шторм. Ему не нравились ее разговоры на эту тему. Несмотря на сложившуюся ситуацию, он не считал свою пленницу обычной шлюхой и не хотел, чтобы так считали другие.
Терпение Кейт лопнуло. Целых две недели она всячески пыталась отвадить Тэвиша от этой девчонки, но все без толку. Она скрежетала зубами от ревности, глядя, как ее бывший любовник обращается со Шторм. Даже когда эта парочка ссорилась, между ними чувствовалась та интимная непринужденность, которой никогда не было в ее отношениях с Тэвишем.
– А я думаю, наоборот, слишком большой, – фыркнула Кейт, вставая из-за стола и подходя к Шторм. – Таким костлявым, как ты, на улице не дают и полпенса.
– Ну хватит! – рявкнул Тэвиш.
Он вскочил на ноги и гневно сверкнул глазами, глядя на свою бывшую любовницу.
Вино и отчаяние лишили Кейт гордости. Она прильнула к Тэвишу.
– Как ты мог бросить меня ради этой девки? – взвыла она. – Ее родичи не собираются ее выкупать, это ясно. Отправь ее домой и возвращайся ко мне. Только я одна знаю, как тебя ублажить. Эта холодная английская сучка не умеет любить. Неужели ты не видишь, что я твоя женщина?
Шторм какое-то время молча наблюдала за этой парой. Потом встала и направилась к выходу. Внутри у нее все кипело от ревности. Тэвиш не отвечал на ласки Кейт, но и не отталкивал ее, не просил уйти. Создавалось впечатление, что он прислушивается к словам этой женщины, обдумывает ее совет. Шторм почувствовала, что вот-вот сорвется, обнаружив перед всеми свою ревность, и решила уйти, пока этого не случилось.
– Что, удираешь? – закричала ей вдогонку Кейт, которая тоже расценила молчание Тэвиша как готовность уступить.
Шторм у двери обернулась, окинув Кейт презрительным взглядом.
– Нет, просто мне противно смотреть на твое унижение. Смешки мужчин достигли ушей Кейт, и она, бросившись к двери, преградила Шторм дорогу.
– Твой любовник тебя оставил, вот ты и уходишь!
– Ничего, как-нибудь переживу, – ответила Шторм – Он целых две недели плевал на тебя, развлекался с другой у тебя на глазах, а тебе хоть бы что. Ради Бога, забери его, будь такой дурой! Только я не желаю смотреть, как унижается перед ним другая женщина.
Кейт с громким воплем набросилась на Шторм, ударив ее по лицу. Тэвиш хотел вмешаться, но Ян остановил его.
– Сами разберутся! – шепнул он.
Шторм пошатнулась и маишнально ответила на удар. Долго копившийся гнев и ревность придали ей сил. Маленький кулачок девушки, описав плавную дугу, врезался в челюсть Кейт. Женщина, которая была гораздо крупнее Шторм, рухнула на пол и даже не сделала попытки подняться. Мужчины в изумлении таращили глаза.
– Она твоя, Тэвиш, – тихо проговорила Шторм, – но, боюсь, тебе придется сначала привести ее в чувство.
Тэвиш не сразу пришел в себя. Пока он молча смотрел на лежавшую без чувств Кейт, Шторм с высоко поднятой головой вышла из зала. Филан поспешил за ней. Тэвиш наконец стряхнул с себя оцепенение. Схватив со стола кружку, он выплеснул пиво в лицо Кейт. Женщина открыла глаза и начала отплевываться. «Господи, – думал Тэвиш, глядя на Кэтрин, – и как только я мог спать с этой ужасной женщиной? Видно похоть совсем помутила рассудок».
– Эта сука меня ударила! – взвыла Кейт, поднимаясь с пола.
– Ты первая ее ударила, – ледяным тоном заметил Тэвиш. – Думаю, будет лучше, если ты завтра уедешь домой.
Он направился к выходу, не обращая внимания на Кэтрин, выкрикивавшую ему вдогонку проклятия.
Тэвиш пошел к себе, чтобы помыться. Он проводил все ночи в постели Шторм, но почему-то не перебирался с вещами в ее комнату. Только он накинул халат, как в спальню проскользнула Дженет. Закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней спиной.
С распущенными волосами и в прозрачном пеньюаре, Дженет выглядела очень соблазнительно, но Тэвиш остался равнодушен к ее прелестям.
– Что тебе надо? – резко спросил он.
– Ну зачем же так грубить своей мачехе? – проворковала Дженет, подходя ближе. – Я подумала, что тебе надоело развлекаться с сопливыми девчонками и хочется разнообразия.
Дженет прижалась к нему своими пышными формами.
– Это Кейт устроила скандал, но завтра утром она уедет, – холодно проговорил Тэвиш, не реагируя на ее ласки.
– Ах, Тэвиш, как же скоро ты забыл ту ночь! – пробормотала Дженет, осыпая поцелуями его щеку. – Разве тебе не хочется снова испытать со мной то же самое?
Ее руки скользнули к нему под халат. Тэвиш оттолкнул ее от себя.
– Я ничего не помню!
– Ты чувствуешь себя виноватым и поэтому пытаешься забыть ту ночь. Не надо себя корить, Тэвиш. Мы с твоим отцом уже много месяцев не делим супружеское ложе.
Она опять потянулась к Тэвишу, но он шагнул к порогу и распахнул дверь.
– Все равно ты его жена. Спокойной ночи, Дженет. Она смотрела вслед уходившему Тэвишу, сжав кулаки от злости. Время шло. Кэтрин не сумела отбить Тэвиша у английской девчонки, которая, похоже, его околдовала. Колин одной ногой уже в могиле, а Тэвиш по-прежнему придерживался своих рыцарских понятий о чести и не поддавался на обольщения мачехи. Дженет вышла из комнаты, решив, что пора ускорить ход событий.
Тэвиш вошел в спальню Шторм и растянулся на кровати. Он лежал на животе и смотрел, как она и Филан играют в карты, сидя на полу. Покосившись на Тэвиша, девушка заметила на его лице озабоченность, а в глазах страдание. Шторм почувствовала сострадание к молодому рыцарю, хотя и понимала, что это глупо. Но ей было больно видеть, как он переживает.
– Что, Кейт еще не очнулась? – спросила она с деланным безразличием, не прерывая карточной игры.
– Я плеснул ей в лицо пивом, и она пришла в чувство. Когда я уходил, она осыпала меня проклятиями. Завтра она уедет. У меня уже нет сил терпеть здесь эту склочницу. Кейт просто невыносима.
– Однако тебя тревожит что-то другое, так ведь? – спросила она, встретив его взгляд.
– Да, но это пройдет.
– Ты думаешь? Я и раньше замечала в твоих глазах такое же беспокойство. Расскажи, что у тебя на душе. Иногда это помогает. – Девушка пристально смотрела в лицо Тэвиша. Заметив его нерешительность, она тихо сказала: – Тебя беспокоит Дженет, не так ли? Она неравнодушна к тебе, это очевидно. – Шторм нахмурилась, заметив, как он побледнел. – Но ты же в этом не виноват…
– Не виноват? – переспросил он шепотом, со страдальческим выражением лица. – А может, я сам побудил ее к этому? Почему бы женщине не желать мужчину, который с ней переспал? Отвратительно, верно? Господи, это же почти кровосмешение!
Глаза Шторм округлились.
– Нет, не может быть! Я не верю, что ты мог так поступить!
Тэвиш застонал и перевернулся на спину, не понимая, почему вдруг так разоткровенничался.
– Я и сам не хочу в это верить, но примерно полгода назад я проснулся, держа ее в своих объятиях. Мы оба лежали обнаженные. То, что я был пьян, не служит мне оправданием. Пьяный или трезвый – я не должен был ложиться в постель с женой своего отца. Тяжело сознавать, что я такой негодяй.
Бросив карты, Шторм забралась на постель и заглянула Тэвишу в глаза. Она не могла поверить, что он обманул своего отца, даже будучи пьяным. «Что-то здесь не так!» – подумала она, нахмурившись. Вряд ли он лег с Дженет по собственной воле. Это было слабым утешением, и Шторм очень огорчалась, глядя, как он страдает. Следующие слова Тэвиша лишь укрепили девушку в ее подозрениях.
– И теперь я должен страдать из-за удовольствия, о котором даже ничего не помню, – сказал он с невеселой усмешкой. – Если б я знал, что приятно провел время, мне было бы легче.
– Так ты не помнишь, как занимался любовью с Дженет? – спросила Шторм.
– Нет. Я совершенно не помню, что было той ночью. Помню только, что наутро проснулся с больной головой, в обнимку с собственной мачехой, совершенно голой. – Он вздохнул. – Я пытался хоть что-то вспомнить, но не смог. Может, оно и к лучшему.
– Но этого не может быть! Ты должен вспомнить.
– Не могу! – взревел Тэвиш. – Я все время словно натыкаюсь на глухую стену. Ладно, Шторм, оставим это.
– И я не могу, – улыбнулась девушка. – Не могу «оставить это». Здесь что-то не так…
Она наклонилась и развязала пояс на халате Тэвиша.
– Может быть, ты сначала отправишь отсюда Филана? – с усмешкой спросил он.
Мальчик презрительно фыркнул. Шторм не обращала на кузена внимания.
– Я помогу тебе вспомнить события той ночи. Залезай под одеяло и ложись на живот. У меня сильное подозрение, что тебя одурачили, Мак-Лаган.
Сделав, как она велела, Тэвиш спросил:
– Интересно, как ты заставишь меня вспомнить, если я не могу ничего вспомнить?
– Тебе мешает стыд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40