Не имеет смысла злоупотреблять дружбой, верно?
– Верно, – подтвердил Синджун. – Так где же мы разместим мисс Баттерс?
– Полагаю, коттедж Коа вполне подойдет, – ответил Ллойд-Уорти.
– Он возле моря? – поинтересовалась Бренда.
– Очень близко.
– Почему вы трясетесь, Эндерс? У вас простуда?
– Нет. И называйте меня, будьте любезны, мистер Ллойд-Уорти.
– Благодарю. Я не хотела бы жить у моря. По ночам прибой не дает мне спать.
– Извините, – вмешался в разговор Синджун, – оставляю вас в надежных руках Эндерса. Он обо всем позаботится.
– Знаете, Син, вы действительно очень красивы, Энджел не ошиблась.
– Бренда, – прошипела та.
– Да? – повернулся к ней Синджун. – Вы так считаете?
– Да! – вскинула голову девушка. – Вы очень привлекательны и совершенно не нуждаетесь в том, чтобы вам это говорили.
– И он так же хорошо сложен, как ты думала? – спросила Бренда, с преувеличенным вниманием разглядывая свой маникюр. – На мой взгляд, мускулы у него менее развиты, чем у того парня с автоматом. Или я не права?
В этот момент Анжелика хотела только одного – провалиться сквозь землю. Но сначала она придушит Бренду.
– Итак, мисс Баттерс, – подал голос Эндерс, – если вы готовы, я провожу вас в домик у бассейна.
Бренда снова подхватила объемистую дорожную сумку.
– Приятное место, есть бассейн, да еще и домик рядом. А там не будет слишком шумно? Терпеть не могу пьяные крики, песни и ночные игры в воде.
Это уже выходило за рамки приличия, и Анжелика, многозначительно взглянув на подругу, сказала:
– Думаю, мистер Ллойд-Уорти имеет в виду не раздевалку бассейна, а апартаменты в доме рядом. Я права?
– Абсолютно, – улыбнулся ей Эндерс и мрачно повернулся к Бренде: – Этими апартаментами почти не пользуются. Там все новое. Уверен, вы останетесь довольны.
– Прекрасно. Ведите меня, Эндерс. А с тобой мы встретимся позднее, Энджел. Прошлой ночью я не сомкнула глаз, поэтому сразу лягу и, боюсь, могу проспать до утра, так что не беспокойся. Кстати, – шепотом продолжала Бренда, – мне не терпится узнать, чего ты успела добиться в отношениях с этим Синджуном.
– Еще успеем поговорить, – уклонилась от ответа Анжелика, радуясь тому, что подруга не знала истинной причины ее внезапного интереса к Брейкеру.
Человек по имени Уиллис кивнул хозяину, без труда догнал гостью и молча взял у нее сумку.
Бренда с восхищением посмотрела на неожиданного помощника и обернулась, многозначительно подмигнув Анжелике.
Та рассеянно поглаживала лохматую голову Свифти, который млел от удовольствия.
– Значит, эта женщина помогла вам разобраться в человеческих отношениях? – усмехнулся Синджун.
– Бренда… Ей не хватает такта. Она любит подурачиться.
– И ей нравятся мужчины.
– Я же не говорила… Я сказала, что она потеряла веру в мужчин. Это большая разница.
– Но она не ваша любовница, да?
– Как вы смеете! – покраснела Анжелика.
– Смею. Вы нарочно пытались сделать из меня идиота.
– Вы поторопились с выводами.
– Не без вашей помощи. Интересно, как вы с ней уживаетесь?
– Бренда – индивидуальность. Она не пытается соответствовать тому, чего ждут от нее другие люди.
– Она просто грубиянка.
Иногда трудно было защитить Бренду перед теми, кто ее не знал.
– Она использует нападение, чтобы скрыть… застенчивость.
– Да, – покачал головой Синджун. – Я застенчивый. Разве вы не заметили?
– Бренда не причинит вам неудобств, – продолжала Анжелика, игнорируя его замечание. – О ней можно просто забыть.
– Она не причинит неудобств. Как вы. – Тон непреклонный. Голос тихий. – Сегодня утром вы заставили меня потерять над собой контроль. Ощущение не из приятных. Со мной предпочитают не играть в покер, ибо по моему лицу ничего нельзя прочесть.
– Очень… интересно. – Анжелике вдруг стало жарко.
– Вы сумели вывести меня из терпения, но такое больше не повторится.
– Вы боитесь потерять над собой контроль?
– Нет. Я же сказал, что такое больше не повторится. Я умею сохранять хладнокровие. – Синджун медленно провел языком по слегка обветренным губам, а девушка зачарованно смотрела на него.
– И долго вам пришлось этому учиться?
– Что вы имеете в виду?
– Умение владеть собой, – пояснила она. Этот человек опасен, у него есть обученные вооруженные люди, а она осмелилась дразнить его, их хозяина. – Когда вы в последний раз теряли над собой контроль?
– Очень давно, – сказал тот, бросив на нее взгляд исподлобья.
– Лет пятнадцать назад?
Спрятавшись на другой стороне вертолетной площадки, Лорейн наблюдала за Синджуном и его серой мышью.
Син явно в бешенстве.
Рыжеволосая амазонка в сопровождении Уиллиса шла за идиотом в шортах, который считал себя телохранителем Синджуна, а ее, Лорейн, шлюхой. Она не слышала, о чем они говорили, зато видела, как рыжая висла на руке Уиллиса, словно перезревшая томатная плеть, а он мерно шагал вперед, не глядя по сторонам. Лорейн злорадно усмехнулась. Он-то знал, что ждет его сегодня ночью на пляже.
Чак вел себя как настоящий сукин сын. Вечером он хватил лишнего, утром проснулся в дурном настроении, решив весь день провести в постели, но ее не пригласил.
Она бы многое отдала, чтобы услышать разговор Синджуна с той блондинкой. Они стояли лицом друг к другу, и Син выглядел таким напряженным, что Лорейн могла представить свое ощущение, если бы дотронулась до него: это было бы прикосновением к стальному тросу, нагретому солнцем.
Они явно ссорились, чем весьма обрадовали ее. Рано или поздно Син осознает, что именно она, Лорейн, даст ему все, чего он хочет, и он просто забудет о существовании других женщин.
Пока она больше не осмеливается трогать Сина.
Но блондинка – иное дело. Как это не пришло ей в голову раньше?
Через десять минут Лорейн уже была на пляже, а еще через пять минут стремительного бега – и у коттеджа рядом с лагуной. Тяжело дыша, она проскользнула на террасу и вошла в спальню.
Чак пытался ее уверить, что эта журналистка из какого-то большого модного журнала, решившая написать биографию Синджуна. В таком случае она, Лорейн, морской биолог, изучающий рифы.
Син целовал журналистку так, словно никогда не видел женщин, и лез ей под майку, будто ни разу в жизни не прикасался к женщине.
Жизненный опыт подсказывал Лорейн, что всегда найдется способ убрать с дороги любого врага. И часто этот способ весьма прост.
Она подошла к комоду, стоявшему в углу спальни, выдвинула верхний ящик и начала обыск.
Глава 7
Споткнувшись о торчавший из земли корень, Анжелика едва не упала. Разговор совершенно вывел ее из равновесия, от Синджуна исходили волны ярости, которую, по его словам, он всегда держал под контролем. Но самое ужасное и опасное для нее было в том, что Синджун Брейкер привлекал ее, как ни один мужчина прежде. Господи, она же читала о женщинах, которых неудержимо тянуло к злодеям.
Анжелика постаралась забыть, что он разбудил в ней сексуальное влечение, чего раньше она за собой не замечала.
Надо поскорее вернуться в коттедж, достать письмо матери и вспомнить, почему Синджуна Брейкера необходимо остановить.
Теперь, когда она уже на полпути к цели, обратной дороги нет. Она найдет способ доказать безнравственность и жестокость Брейкера, пусть все узнают, что он без колебаний жертвовал людьми ради своего единственного божества – денег.
Анжелике хотелось плакать, но слезы для нее непозволительная роскошь. Ее мать плакала легко, уступала легко… и стала легкой жертвой. Нечто безжалостное крылось в слое длинных скользких игл и влажной листвы с причудливо искривленных деревьев. Это место одновременно манило и отталкивало; каждая скрюченная ветка, каждое дуновение теплого, насыщенного ароматом воздуха таили угрозу. В объятиях любовника все это наверняка вызывало бы чувственные и сладострастные ощущения. Но здесь у нее не было любовника.
Анжелика сморгнула пелену слез и подошла к коттеджу.
Почему Синджун вел себя так холодно, высокомерно? Почему он все-таки разрешил ей приехать на остров? Ведь совершенно очевидно, что расспросы приводят его в ярость, он не желает предавать гласности свое прошлое. Так почему же согласился, чтобы она писала о нем?
Видимо, Синджун хотел выяснить, как много она узнала, и если бы он угадал истинную причину ее приезда на Хелл, то уже вышвырнул бы с острова.
Медленно открыв входную дверь, Анжелика вошла в дом.
Она должна подыскать по-настоящему безопасное место для письма – последней весточки от матери, способной нанести Синджуну Брейкеру чувствительный удар.
На кухне она налила себе холодного чая, постояла у холодильника, который вчера заполнил улыбающийся Кэмпбелл.
Нет, есть не хотелось.
Взяв стакан с чаем, Анжелика направилась в спальню. Лучше она сначала прочтет еще раз письмо, а потом спрячет его в более надежное место.
Океанский бриз раздувал легкие занавески, и Анжелика нахмурилась. Она была уверена, что перед уходом закрыла дверь на террасу. Видимо, нет.
Пожав плечами, она подошла к комоду, машинально убрала трусики, зажатые верхним ящиком, до упора выдвинула нижний. Пальцы сразу нащупали внутри приклеенный скотчем конверт.
Утром Анжелика случайно обнаружила чудесный маленький пруд недалеко от коттеджа, поэтому решила отправиться туда, взяв с собой конверт и стакан с чаем.
Сегодня она почти напрямую обвинила Синджуна в том, что он избил свою юную беременную жену, у которой открылось кровотечение, приведшее к смерти. Но он проявил свое хваленое самообладание, только молча сжал в ответ кулаки.
Когда Синджун смотрит на нее, ей кажется, будто он касается ее взглядом. Черт побери, она встречала десятки не менее красивых мужчин, некоторые ей даже нравились, однако ни один не вызывал таких ощущений. Чем же ее привлекает именно Брейкер? Тем, что он не может принадлежать ей?
Досадно. Уходя от нее прошлой ночью, думал ли он о поцелуе? Вряд ли. Если и вспоминал, то лишь потому, что его забавляла столь быстрая победа.
Поставив стакан на землю, Анжелика вынула из конверта письмо. В верхнем углу ярко-розовой краской было написано одно имя – Марлен. Розовый – любимый цвет ее матери.
«Мой ангел!
Ты сейчас где-то в Европе. Наверное, в Италии, пишешь очередную замечательную статью о том, чего я, возможно, не пойму. О раскопке каких-нибудь древних костей или еще о чем-нибудь подобном.
Ты знаешь, я всегда читаю твои статьи. Мне всегда приятно и горько, что ты подписываешься именем моего отца. Я часто рассказывала тебе о дедушке, который очень любил сочинять, хотя никогда этим не зарабатывал. По его мнению, жизнь помешала ему стать литератором, и он всегда гордился тобой.
Ты прочтешь это письмо здесь, в Сан-Диего, а не в Италии. Но к тому времени я уже умру».
Подтянув колени к груди, Анжелика уперлась в них лбом. Если бы тогда мама позвонила ей в Италию.
Или в «Верити». Редакция непременно бы ее нашла. Глаза у нее щипало от невыплаканных слез.
Солнце палило вовсю, даже прохладный океанский бриз не мог ослабить жару. Крошечные черные насекомые перелетали с одной водяной лилии на другую, которые отражались в идеальном зеркале неподвижной зеленой воды.
Анжелика стала читать дальше.
«Не печалься, Энджел. Преврати свою печаль в мужество, оно понадобится тебе, чтобы сделать то, что ты обязана сделать. Ради меня, ради тех, кто мне дорог.
Нет, не так. Ты должна сделать это ради человека, который никогда не оставляет нас в беде. Никогда! Я была совсем молодой, когда погиб твой отец Ларри, и не представляю, как бы сумела пережить гибель мужа и безденежье, если бы не мой друг (ты знаешь, о ком я говорю). До того несчастного случая Ларри работал у него, и он позаботился о том, чтобы мы с тобой ни в чем не нуждались. Пока кто-то не настроил его против нас».
В этом месте чернила расплылись от слез, и Анжелика с трудом разбирала слова. Наверное, именно тогда мама приняла смертельную дозу снотворного. Не отрывая взгляда от письма, девушка нашарила рукой стакан с чаем.
«Я не смею написать имя нашего друга. Вдруг письмо окажется у человека, которого ты должна наказать. Знаю, добровольно ты его не отдашь, но тот человек коварен и жесток, тебе придется быть крайне осторожной. Он хочет обмануть нашего друга в какой-то сделке, а для этого решил избавиться от меня, чтобы я не могла ему помешать.
Моя дорогая Энджел, ты считаешь, что я уехала из Сиэтла по собственному желанию, но это не так. Меня попросил наш друг, он сказал, что я могу подвергнуться опасности, чего нельзя допустить.
Энджел, наш друг во всем этом не виноват.
Я чувствую себя ужасно усталой, нужно писать быстрее и разборчивее, чтобы ты поняла, что делать.
Тот негодяй подослал к нашему другу отвратительную женщину, которой предстояло заманить его в сети и узнать какой-то секрет. Женщина не имеет значения, она была любовницей того негодяя, хотя сумела убедить нашего друга, что любит только его и не потерпит рядом с ним другой, то есть меня. Поэтому он и велел мне уехать в Сан-Диего.
Теперь наш друг и эта лгунья помолвлены. Он обещал приехать в Сан-Диего, но обещания своего ни разу не выполнил. Правда, регулярно присылает деньги, которых у меня и так достаточно. Не деньги мне нужны…
Анжелика, мне нужен он. Я не хочу без него жить.
Узнав об этой женщине, я встретилась с ней. Она посмеялась надо мной. Рассказала о своем любовнике, о том, что они добились чего хотели, теперь никто и ничто их не остановит. Что мой друг не бросал меня из жалости, а сейчас ему нужна только она, я для него обуза, ему надоело тратить свое время на старуху, вместо того чтобы наслаждаться обществом молодой и сексуальной красавицы.
Мне сорок шесть. Конечно, уже не молода, хотя и не так стара. Понимаешь ли ты, насколько мне важно быть рядом с моим любимым другом? Надеюсь, тебя не шокирует, что все эти годы мы были любовниками. Ты знаешь его безграничную доброту. Сначала не мог развестись с больной женой, чтобы не травмировать ее, а когда стал свободным, злодей подослал к нему свою шлюху, и теперь она выйдет замуж за человека, который должен был стать моим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29