Выбор порадовал, доставка мгновенная
Белый мужчина уважал осейджей, а те уважали его.
Если бы не мечта о своей горе, Лайт, вероятно, осел бы рядом с фермой. Но – нет. По реке скоро приплывут люди. Много людей. И здесь станет так же тесно, как в Сент-Чарльзе.
Мэгги и дочери Макмиллана вышли из дома, каждая несла на стол еще одно блюдо. Поставив поднос с пирогами, Мэгги подошла к мужу. Приподняв юбку, молодая женщина сделала реверанс. На ее прекрасном лице сияла счастливая улыбка.
– Ma petite! Ты великолепна!
В глазах Лайта светилась любовь. Он еще никогда не видел Мэгги с лентой в волосах и в платье с белым воротничком. Его возлюбленная была прекрасна. Однако когда она шла рядом с ним по лесу в замшевых брюках, с луком и кнутом, он восхищался ею сильнее всего.
– Посмотри на мою ленту! – Мэгги закружилась. – Взгляни на Эй, Лайт. Правда, она хорошенькая?
Схватив Эй за руку, Мэгги потащила ее к Лайту. Девушка упиралась, щеки ее порозовели. Швед как завороженный смотрел на Мэгги.
– Мадмуазель. – Лайт отвесил Эй изящный поклон.
Мэгги рассмеялась.
– Би, – позвала она, – иди покажись Лайту!
Би сделала вид, что не слышит, и убежала в дом.
Эли в который раз дивился наивности Мэгги. Редко можно было встретить женщину столь прекрасную, но еще реже встречались столь открытые и честные. Женщины, с которыми он был знаком, включая и дочь Слоуна, Ору, тщательно скрывали свои чувства. Для них немыслимо было бы выказывать радость так непосредственно.
Нильсен взглянул на Эй. Молодой человек знал, что девушка чувствует его взгляд и что он ее тревожит. Она была на голову выше Мэгги, но тело у нее было стройное и сильное. Эй явно жалела, что не убежала, как сестра. Она посмотрела на шведа так равнодушно, словно его тут и не было.
С тех пор как они поругались, Эй вообще не обращала внимания на Эли, если не считать одного оскорбительного замечания, которое она сделала в тот день, когда родился ее братишка. Нильсен тихо засмеялся. Эй была из тех женщин, которые всегда могут постоять за себя, а если понадобится, то станут плечом к плечу со своим мужчиной. Но еще она нахальная, вредная девчонка. Хотя… с распущенными волосами… в праздничном платье… невероятно привлекательная девчонка.
Мэгги отошла от Лайта и направилась к лошадям индейцев. Нильсен бросил беспокойный взгляд на Лайта. Тот не двигался с места, а стоял и спокойно смотрел, как его жена гладит полудиких животных и разговаривает с ними. Воины, присевшие на корточках около дома, наблюдали за ней.
– Какого дьявола!
Эли направился было к Мэгги, но Лайт преградил ему дорогу:
– Оставь ее в покое.
– Бога ради! Они же лягнуть могут!
– Оставь ее в покое! – сквозь зубы произнес Лайт.
– Я… я тебя не понимаю!
Следопыт смотрел на шведа с ненавистью.
– Да, ты не понимаешь – ни меня, ни мою жену. Держись от нее подальше.
Мужчины, набычившись, уставились друг на друга. Казалось, будь у них рога – они бы тут же начали бодаться. Лайта кто-то тронул за плечо. Он повернул голову. Жена стояла рядом с ним и улыбалась.
Поль наблюдал за разговором Эли и Лайта затаив дыхание. Было очень важно отвлечь друга от Мэгги, иначе следопыт убьет его.
Старшая дочь Макмиллана была хороша собой. И она подходила Эли гораздо больше, чем Мэгги. По мнению Поля, стычки между его другом и Эй были многообещающими. Мысль, которая однажды пришла Полю в голову, очень возможно, скоро подтвердится.
Стол был уставлен так, словно наступил День благодарения. Женщины стояли в стороне, пока мужчины накладывали себе в тарелки еду. Эй приготовила тарелку для Зеда, а Макмиллан отнес его вместе со стулом туда, где ели мужчины. Пятнистый Койот и его воины, ничуть не стесняясь, положили себе по большой порции мяса, но больше не брали почти ничего. Эй и Би наполнили тарелки младших девочек и матери, которая сидела у стола, держа Фрэнка на коленях.
Калеб и Лайнус медлили, делая вид, что заняты печью, в которой жарился гусь.
– Калеб, что вы с Лайнусом мешкаете? Если не поторопитесь, вам ничего не достанется. Господи, вам бы пора знать, что от осейджей отставать нельзя. Они в два счета очистят стол до досок.
– Да, мэм, мисси Эй. Мы идем. – Калеб направился к столу, Лайнус – за ним.
– Берите побольше, только оставьте место для тыквенного пирога.
Эй подошла к костру и стала наливать в кружку чай из большого котелка.
Линтон Бодкин поставил тарелку и подскочил к ней.
– Мэм, можно я вам помогу?
– Спасибо, мистер Бодкин. Отнесите чай Зеду. А остальные, – тут девушка выразительно посмотрела на Нильсена, – сами о себе позаботятся.
Тарелки наполнялись снова и снова. Эй нарезала тыквенный пирог.
Макмиллан вынес из дома скрипку и заиграл веселую мелодию. Мэгги была в восторге.
– Ну-ка, девочки! Покажите, как вы танцуете!
– Ох! Па!.. – запротестовала Би, но Си схватила ее за руку и вытащила на середину двора. Малышки тоже взялись за руки и с визгом понеслись по двору. Би и Си начали танцевать: их пышные юбки раздувались, длинные волосы растрепались.
Зед захлопал в такт музыке. К нему присоединились Бодкин, Поль, Эли и Диксон. Мэгги встала и начала хлопать вместе с другими.
Закончив играть, Макмиллан широко улыбнулся:
– Ну, разве таких еще где сыщешь? Еще ходить не научились как следует, а уже танцевали. Идите, потанцуйте с ними.
Бодкин протянул руку Си:
– У меня дома сестренка примерно ваших лет. Диксон робко шагнул к Би. Девушка взяла его за руку и вспыхнула.
– Хочешь потанцевать? – спросила четырехлетняя И у Поля.
Дешанель отвесил глубокий поклон:
– Мадмуазель, сочту за честь.
– А тебе танцевать со мной, мистер Нильсен, – улыбнулась Ди, демонстрируя Эли дырку на месте двух передних зубов.
– Я как раз собирался тебя пригласить. Макмиллан снова заиграл: мелодией была «Янки дудль». Пары кружились по двору, Мэгги стояла рядом с Лайтом, хлопая в ладоши. Следопыт знал, что жене хочется потанцевать, но не мог заставить себя взять ее за руку и войти в круг танцующих. Он никогда в жизни не танцевал. Однако ему хотелось, чтобы Мэгги было весело.
– Потанцуй с Полем, ch?rie, – сказал метис, когда музыка закончилась и все стали менять партнеров.
– Тебе не обидно, если я потанцую?
– Нет, моя радость.
И Мэгги побежала к французу. Лайт смотрел на свою красавицу. Для него смех жены был слаще звуков скрипки. Она запрокидывала голову и счастливо хохотала. Лайт любил свою фею так сильно, что хотел сейчас же протянуть руку и вернуть ее к себе. Но он сдерживался.
Танец был длинный, и, когда он закончился, усталые танцоры уселись отдохнуть. Мэгги подошла к Лайту. Обняв жену, следопыт усадил ее на землю рядом с собой.
Веселье продолжалось. Бодкин попросил у Лайта разрешения танцевать с Мэгги. Потом она снова танцевала с Полем. Эли к ней не подходил и больше в танцах не участвовал. Потом скрипку взяла Эй, и Макмиллан пустился в пляс со своими дочерьми.
День уже начал клониться к вечеру, когда Пятнистый Койот и его воины отправились в свое поселение. Макмиллан передал в подарок вождю небольшой мешочек с табаком. Воины проскакали мимо Мэгги, и каждый бросил к ее ногам перья, которые были вплетены в челки лошадей.
Мэгги собрала перья и воткнула их себе в волосы.
Лайт улыбнулся жене:
– Они оказали тебе честь, малышка.
– Почему?
– Они считают, что ты волшебница. Думаю, в этом есть доля истины.
Когда во дворе прибрались после пиршества, Макмиллан повел Бодкина и Диксона в сарай, чтобы показать им, как он делает поташ. Как только они завернули за угол, Поль подошел к Эли:
– Ты не говорил с ними насчет Обрывов?
– Нет еще.
– А пора бы, mon ami. Еще день-другой, и они уже будут рубить деревья и строить себе дома рядом с Макмилланом.
Эли презрительно хмыкнул:
– Бодкин не может отвести взгляда от Эй, а Диксон превращается при виде Би в настоящего телка. Какая у нас надежда на то, что они захотят плыть с нами?
– Ну знаешь, mon ami, с такими мыслями…
– Я думал, что, может быть, Макмиллан поможет нам нанять нескольких осейджей и нам удастся уговорить Лайта поехать с нами переводчиком…
– Не удастся.
– Откуда ты знаешь? Он собирается провести зиму здесь?
– Он не говорил.
– Мистар Эли! – К ферме бежал Лайнус. – Мистар Эли!
Швед встал.
– Какого черта?
Лайнус никак не мог отдышаться. Наконец он выговорил:
– Лодка… Ваша… лодка!
Этого было достаточно. Нильсена со двора как ветром сдуло. В три минуты он добрался до речки. Обежав густой кустарник, молодой человек бросился к ивняку, где была привязана его плоскодонка. Ее там не было. Но крыша надстройки и мачта виднелись на середине речки.
Эли выругался:
– Сукин сын!
– Что? Что… Ах!.. Mon Dieu! – воскликнул Поль, подбегая к другу.
– Груз испорчен.
– Не считая того, который спрятан у Макмиллана в пещерах.
– Я его убью!
Поль прекрасно понял, о ком говорит Эли.
– Ее можно будет починить?
– Пока не знаю.
– А все твоя жалость. Не надо было отпускать этого сумасшедшего.
Появился Калеб, потом Макмиллан. Следом бежали остальные. Все стояли на берегу и смотрели на то, что осталось от плоскодонки.
– Господи Боже! – Калеб качал головой. – Она ведь еще утром тут стояла. Была в полном порядке. Калеб видел.
– Мы с Полем приходили сюда перед обедом. Вымылись и сменили рубахи, – сказал Эли.
– Господи Всемогущий! – воскликнул Бодкин. – Это спятивший немец натворил?
– Ну не делавары же, – проговорил Поль. – Крюгер знает лодку как свои пять пальцев. Ему ничего не стоило сделать пробоины в нужных местах и потопить ее.
– Ладно, не горюйте. – Макмиллан хлопнул Нильсена по плечу. – Мы приведем волов и вытянем ее на берег. Придется поработать лопатами, чтобы срыть часть берега и сделать скат.
– У меня нет денег, чтобы за это заплатить. Я все вложил в товары.
– Я что-то не слышал, чтобы кто-то требовал плату.
Эли снова ругнулся:
– Почему я не пристрелил этого подонка сразу?
– Мы вытащим лодку и установим на подставки, но вот насчет починки… не знаю, – говорил Макмиллан. – Плотник я никакой. Конечно, Лайнус может починить что угодно.
– Я с лодками почти не работал, кроме как здесь, мистар Мак.
– Нам с Ноа приходилось чинить лодки в Натчезе, – сказал Бодкин.
– Наверное, весь табак пропал, – печально произнес Макмиллан. – Я из-за одного только этого изжарил бы Крюгера на медленном огне.
– Теперь он точно уплыл. После того что он тут наделал, он постарается не попадаться мне на глаза. Он знает, что если я его увижу, то убью.
Глава 19
Лайт поднял голову. Над фермой пролетала стая гусей. Перелетные птицы, стая за стаей, летели над Миссури, направляясь на юг. Следопыт каждый день говорил себе, что пора строить жилище на зиму. Но каждый день что-то случалось, и он не мог уйти от Макмиллана. Полдня мужчины вытаскивали плоскодонку. Выяснилось, что в реке лодку Эли оставлять нельзя: из-за нее никакое другое суденышко проплыть не могло.
Вчера весь день орудовали лопатами, чтобы сделать на берегу скат.
Усталые и грязные, работники притащились к дому. Эй принесла им ведро теплой воды – вымыться. Эли обратил внимание, что девушка стала надевать платье вместо парусиновых брюк.
– Надо думать, ты рада до смерти, – сказал швед, когда Эй сдернула мокрое полотенце с гвоздя и повесила вместо него сухое.
– Из-за твоей лодки? С чего бы мне радоваться? Это очень неприятно. Просто ужас, вот что это. – Она сдвинула брови. – Я-то надеялась, что к этому времени ты уже уплывешь отсюда на своей чертовой посудине!
– Мак предложил мне зимовать здесь. Я сказал, что подумаю.
Эли ухмыльнулся и начал умываться. Потом стал ощупью искать полотенце. Почувствовав, как ему сунули в руку ткань, Нильсен приложил ее к лицу. Она оказалась мокрой и шершавой от грязи. Открыв один глаз, швед увидел, как Эй с чистым полотенцем на плече удаляется в дом.
«Чертова девка! Вечно хочет, чтобы последнее слово было за ней!»
После ужина мужчины вышли во двор, а женщины поели и убрали со стола. Лайт был рад видеть, что Мэгги трудится наравне со всеми. Он решил, что, поскольку родители Мэгги не поручали ей никакой домашней работы, ей очень полезно пожить у Макмилланов, где даже у самого младшего ребенка были свои обязанности.
Утром Калеб привел к речке волов. Поль и Эли вброд добрались до лодки и привязали веревки. Когда все было готово, мужчины вошли в воду, чтобы подталкивать плоскодонку. Макмиллан погонял волов. Суденышко двигалось медленно, скрипело. Каждый фут требовал неимоверных усилий.
Когда плоскодонку наконец подтащили к скату, сделали перерыв. Срезанные сосновые ветки постелили на землю, чтобы у волов не скользили копыта, когда они снова начнут тянуть лодку.
Теперь суденышко стояло на берегу, а Эли ходил вокруг него, и на лице молодого человека было написано отчаяние. Впереди и позади надстройки были отодраны доски, исчезли рулевое весло и инструменты, мешки с табаком были вспороты, бочки с мукой и виски вскрыты. Немец перестарался: мука, табак, соль и жир все равно были бы испорчены водой, виски оказалось бы разбавленным. Небольшой бочонок с гвоздями был опрокинут. Как Крюгеру удалось сдвинуть такую тяжесть, не понимал никто.
Инструменты в глуши ценились на вес золота. Только благодаря им люди выживали. Тесаки, молотки, пилы, топоры, струги всевозможных размеров, буравы, стамески, скобели и рубанки – все оказалось на дне речки.
Цветастая ткань, купленная за высокую цену в магазинах Сент-Луиса, промокла и испачкалась. Макмиллан сказал, что его женщины постирают ее и она будет как новенькая.
– Пусть заберут ее себе, – ответил Эли.
В сумерках Нильсен, промокший и усталый, принес материю к дому и бросил ее на землю около дверей. Вид у него был слишком несчастный, и Эй не стала его дразнить – не интересно.
Чтобы мужчины вымылись, понадобилось несколько ведер теплой воды. Макмиллан нашел сухую одежду для тех, у кого ее не было. После ужина все разошлись спать.
Мэгги с Лайтом последние несколько дней ложились в сарае. Калеб и Лайнус предлагали им свой домик, но супруги отказались. Они расстилали одеяла на ворохе сена. Каждую ночь влюбленные оставались вдвоем, и весь мир для них переставал существовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Если бы не мечта о своей горе, Лайт, вероятно, осел бы рядом с фермой. Но – нет. По реке скоро приплывут люди. Много людей. И здесь станет так же тесно, как в Сент-Чарльзе.
Мэгги и дочери Макмиллана вышли из дома, каждая несла на стол еще одно блюдо. Поставив поднос с пирогами, Мэгги подошла к мужу. Приподняв юбку, молодая женщина сделала реверанс. На ее прекрасном лице сияла счастливая улыбка.
– Ma petite! Ты великолепна!
В глазах Лайта светилась любовь. Он еще никогда не видел Мэгги с лентой в волосах и в платье с белым воротничком. Его возлюбленная была прекрасна. Однако когда она шла рядом с ним по лесу в замшевых брюках, с луком и кнутом, он восхищался ею сильнее всего.
– Посмотри на мою ленту! – Мэгги закружилась. – Взгляни на Эй, Лайт. Правда, она хорошенькая?
Схватив Эй за руку, Мэгги потащила ее к Лайту. Девушка упиралась, щеки ее порозовели. Швед как завороженный смотрел на Мэгги.
– Мадмуазель. – Лайт отвесил Эй изящный поклон.
Мэгги рассмеялась.
– Би, – позвала она, – иди покажись Лайту!
Би сделала вид, что не слышит, и убежала в дом.
Эли в который раз дивился наивности Мэгги. Редко можно было встретить женщину столь прекрасную, но еще реже встречались столь открытые и честные. Женщины, с которыми он был знаком, включая и дочь Слоуна, Ору, тщательно скрывали свои чувства. Для них немыслимо было бы выказывать радость так непосредственно.
Нильсен взглянул на Эй. Молодой человек знал, что девушка чувствует его взгляд и что он ее тревожит. Она была на голову выше Мэгги, но тело у нее было стройное и сильное. Эй явно жалела, что не убежала, как сестра. Она посмотрела на шведа так равнодушно, словно его тут и не было.
С тех пор как они поругались, Эй вообще не обращала внимания на Эли, если не считать одного оскорбительного замечания, которое она сделала в тот день, когда родился ее братишка. Нильсен тихо засмеялся. Эй была из тех женщин, которые всегда могут постоять за себя, а если понадобится, то станут плечом к плечу со своим мужчиной. Но еще она нахальная, вредная девчонка. Хотя… с распущенными волосами… в праздничном платье… невероятно привлекательная девчонка.
Мэгги отошла от Лайта и направилась к лошадям индейцев. Нильсен бросил беспокойный взгляд на Лайта. Тот не двигался с места, а стоял и спокойно смотрел, как его жена гладит полудиких животных и разговаривает с ними. Воины, присевшие на корточках около дома, наблюдали за ней.
– Какого дьявола!
Эли направился было к Мэгги, но Лайт преградил ему дорогу:
– Оставь ее в покое.
– Бога ради! Они же лягнуть могут!
– Оставь ее в покое! – сквозь зубы произнес Лайт.
– Я… я тебя не понимаю!
Следопыт смотрел на шведа с ненавистью.
– Да, ты не понимаешь – ни меня, ни мою жену. Держись от нее подальше.
Мужчины, набычившись, уставились друг на друга. Казалось, будь у них рога – они бы тут же начали бодаться. Лайта кто-то тронул за плечо. Он повернул голову. Жена стояла рядом с ним и улыбалась.
Поль наблюдал за разговором Эли и Лайта затаив дыхание. Было очень важно отвлечь друга от Мэгги, иначе следопыт убьет его.
Старшая дочь Макмиллана была хороша собой. И она подходила Эли гораздо больше, чем Мэгги. По мнению Поля, стычки между его другом и Эй были многообещающими. Мысль, которая однажды пришла Полю в голову, очень возможно, скоро подтвердится.
Стол был уставлен так, словно наступил День благодарения. Женщины стояли в стороне, пока мужчины накладывали себе в тарелки еду. Эй приготовила тарелку для Зеда, а Макмиллан отнес его вместе со стулом туда, где ели мужчины. Пятнистый Койот и его воины, ничуть не стесняясь, положили себе по большой порции мяса, но больше не брали почти ничего. Эй и Би наполнили тарелки младших девочек и матери, которая сидела у стола, держа Фрэнка на коленях.
Калеб и Лайнус медлили, делая вид, что заняты печью, в которой жарился гусь.
– Калеб, что вы с Лайнусом мешкаете? Если не поторопитесь, вам ничего не достанется. Господи, вам бы пора знать, что от осейджей отставать нельзя. Они в два счета очистят стол до досок.
– Да, мэм, мисси Эй. Мы идем. – Калеб направился к столу, Лайнус – за ним.
– Берите побольше, только оставьте место для тыквенного пирога.
Эй подошла к костру и стала наливать в кружку чай из большого котелка.
Линтон Бодкин поставил тарелку и подскочил к ней.
– Мэм, можно я вам помогу?
– Спасибо, мистер Бодкин. Отнесите чай Зеду. А остальные, – тут девушка выразительно посмотрела на Нильсена, – сами о себе позаботятся.
Тарелки наполнялись снова и снова. Эй нарезала тыквенный пирог.
Макмиллан вынес из дома скрипку и заиграл веселую мелодию. Мэгги была в восторге.
– Ну-ка, девочки! Покажите, как вы танцуете!
– Ох! Па!.. – запротестовала Би, но Си схватила ее за руку и вытащила на середину двора. Малышки тоже взялись за руки и с визгом понеслись по двору. Би и Си начали танцевать: их пышные юбки раздувались, длинные волосы растрепались.
Зед захлопал в такт музыке. К нему присоединились Бодкин, Поль, Эли и Диксон. Мэгги встала и начала хлопать вместе с другими.
Закончив играть, Макмиллан широко улыбнулся:
– Ну, разве таких еще где сыщешь? Еще ходить не научились как следует, а уже танцевали. Идите, потанцуйте с ними.
Бодкин протянул руку Си:
– У меня дома сестренка примерно ваших лет. Диксон робко шагнул к Би. Девушка взяла его за руку и вспыхнула.
– Хочешь потанцевать? – спросила четырехлетняя И у Поля.
Дешанель отвесил глубокий поклон:
– Мадмуазель, сочту за честь.
– А тебе танцевать со мной, мистер Нильсен, – улыбнулась Ди, демонстрируя Эли дырку на месте двух передних зубов.
– Я как раз собирался тебя пригласить. Макмиллан снова заиграл: мелодией была «Янки дудль». Пары кружились по двору, Мэгги стояла рядом с Лайтом, хлопая в ладоши. Следопыт знал, что жене хочется потанцевать, но не мог заставить себя взять ее за руку и войти в круг танцующих. Он никогда в жизни не танцевал. Однако ему хотелось, чтобы Мэгги было весело.
– Потанцуй с Полем, ch?rie, – сказал метис, когда музыка закончилась и все стали менять партнеров.
– Тебе не обидно, если я потанцую?
– Нет, моя радость.
И Мэгги побежала к французу. Лайт смотрел на свою красавицу. Для него смех жены был слаще звуков скрипки. Она запрокидывала голову и счастливо хохотала. Лайт любил свою фею так сильно, что хотел сейчас же протянуть руку и вернуть ее к себе. Но он сдерживался.
Танец был длинный, и, когда он закончился, усталые танцоры уселись отдохнуть. Мэгги подошла к Лайту. Обняв жену, следопыт усадил ее на землю рядом с собой.
Веселье продолжалось. Бодкин попросил у Лайта разрешения танцевать с Мэгги. Потом она снова танцевала с Полем. Эли к ней не подходил и больше в танцах не участвовал. Потом скрипку взяла Эй, и Макмиллан пустился в пляс со своими дочерьми.
День уже начал клониться к вечеру, когда Пятнистый Койот и его воины отправились в свое поселение. Макмиллан передал в подарок вождю небольшой мешочек с табаком. Воины проскакали мимо Мэгги, и каждый бросил к ее ногам перья, которые были вплетены в челки лошадей.
Мэгги собрала перья и воткнула их себе в волосы.
Лайт улыбнулся жене:
– Они оказали тебе честь, малышка.
– Почему?
– Они считают, что ты волшебница. Думаю, в этом есть доля истины.
Когда во дворе прибрались после пиршества, Макмиллан повел Бодкина и Диксона в сарай, чтобы показать им, как он делает поташ. Как только они завернули за угол, Поль подошел к Эли:
– Ты не говорил с ними насчет Обрывов?
– Нет еще.
– А пора бы, mon ami. Еще день-другой, и они уже будут рубить деревья и строить себе дома рядом с Макмилланом.
Эли презрительно хмыкнул:
– Бодкин не может отвести взгляда от Эй, а Диксон превращается при виде Би в настоящего телка. Какая у нас надежда на то, что они захотят плыть с нами?
– Ну знаешь, mon ami, с такими мыслями…
– Я думал, что, может быть, Макмиллан поможет нам нанять нескольких осейджей и нам удастся уговорить Лайта поехать с нами переводчиком…
– Не удастся.
– Откуда ты знаешь? Он собирается провести зиму здесь?
– Он не говорил.
– Мистар Эли! – К ферме бежал Лайнус. – Мистар Эли!
Швед встал.
– Какого черта?
Лайнус никак не мог отдышаться. Наконец он выговорил:
– Лодка… Ваша… лодка!
Этого было достаточно. Нильсена со двора как ветром сдуло. В три минуты он добрался до речки. Обежав густой кустарник, молодой человек бросился к ивняку, где была привязана его плоскодонка. Ее там не было. Но крыша надстройки и мачта виднелись на середине речки.
Эли выругался:
– Сукин сын!
– Что? Что… Ах!.. Mon Dieu! – воскликнул Поль, подбегая к другу.
– Груз испорчен.
– Не считая того, который спрятан у Макмиллана в пещерах.
– Я его убью!
Поль прекрасно понял, о ком говорит Эли.
– Ее можно будет починить?
– Пока не знаю.
– А все твоя жалость. Не надо было отпускать этого сумасшедшего.
Появился Калеб, потом Макмиллан. Следом бежали остальные. Все стояли на берегу и смотрели на то, что осталось от плоскодонки.
– Господи Боже! – Калеб качал головой. – Она ведь еще утром тут стояла. Была в полном порядке. Калеб видел.
– Мы с Полем приходили сюда перед обедом. Вымылись и сменили рубахи, – сказал Эли.
– Господи Всемогущий! – воскликнул Бодкин. – Это спятивший немец натворил?
– Ну не делавары же, – проговорил Поль. – Крюгер знает лодку как свои пять пальцев. Ему ничего не стоило сделать пробоины в нужных местах и потопить ее.
– Ладно, не горюйте. – Макмиллан хлопнул Нильсена по плечу. – Мы приведем волов и вытянем ее на берег. Придется поработать лопатами, чтобы срыть часть берега и сделать скат.
– У меня нет денег, чтобы за это заплатить. Я все вложил в товары.
– Я что-то не слышал, чтобы кто-то требовал плату.
Эли снова ругнулся:
– Почему я не пристрелил этого подонка сразу?
– Мы вытащим лодку и установим на подставки, но вот насчет починки… не знаю, – говорил Макмиллан. – Плотник я никакой. Конечно, Лайнус может починить что угодно.
– Я с лодками почти не работал, кроме как здесь, мистар Мак.
– Нам с Ноа приходилось чинить лодки в Натчезе, – сказал Бодкин.
– Наверное, весь табак пропал, – печально произнес Макмиллан. – Я из-за одного только этого изжарил бы Крюгера на медленном огне.
– Теперь он точно уплыл. После того что он тут наделал, он постарается не попадаться мне на глаза. Он знает, что если я его увижу, то убью.
Глава 19
Лайт поднял голову. Над фермой пролетала стая гусей. Перелетные птицы, стая за стаей, летели над Миссури, направляясь на юг. Следопыт каждый день говорил себе, что пора строить жилище на зиму. Но каждый день что-то случалось, и он не мог уйти от Макмиллана. Полдня мужчины вытаскивали плоскодонку. Выяснилось, что в реке лодку Эли оставлять нельзя: из-за нее никакое другое суденышко проплыть не могло.
Вчера весь день орудовали лопатами, чтобы сделать на берегу скат.
Усталые и грязные, работники притащились к дому. Эй принесла им ведро теплой воды – вымыться. Эли обратил внимание, что девушка стала надевать платье вместо парусиновых брюк.
– Надо думать, ты рада до смерти, – сказал швед, когда Эй сдернула мокрое полотенце с гвоздя и повесила вместо него сухое.
– Из-за твоей лодки? С чего бы мне радоваться? Это очень неприятно. Просто ужас, вот что это. – Она сдвинула брови. – Я-то надеялась, что к этому времени ты уже уплывешь отсюда на своей чертовой посудине!
– Мак предложил мне зимовать здесь. Я сказал, что подумаю.
Эли ухмыльнулся и начал умываться. Потом стал ощупью искать полотенце. Почувствовав, как ему сунули в руку ткань, Нильсен приложил ее к лицу. Она оказалась мокрой и шершавой от грязи. Открыв один глаз, швед увидел, как Эй с чистым полотенцем на плече удаляется в дом.
«Чертова девка! Вечно хочет, чтобы последнее слово было за ней!»
После ужина мужчины вышли во двор, а женщины поели и убрали со стола. Лайт был рад видеть, что Мэгги трудится наравне со всеми. Он решил, что, поскольку родители Мэгги не поручали ей никакой домашней работы, ей очень полезно пожить у Макмилланов, где даже у самого младшего ребенка были свои обязанности.
Утром Калеб привел к речке волов. Поль и Эли вброд добрались до лодки и привязали веревки. Когда все было готово, мужчины вошли в воду, чтобы подталкивать плоскодонку. Макмиллан погонял волов. Суденышко двигалось медленно, скрипело. Каждый фут требовал неимоверных усилий.
Когда плоскодонку наконец подтащили к скату, сделали перерыв. Срезанные сосновые ветки постелили на землю, чтобы у волов не скользили копыта, когда они снова начнут тянуть лодку.
Теперь суденышко стояло на берегу, а Эли ходил вокруг него, и на лице молодого человека было написано отчаяние. Впереди и позади надстройки были отодраны доски, исчезли рулевое весло и инструменты, мешки с табаком были вспороты, бочки с мукой и виски вскрыты. Немец перестарался: мука, табак, соль и жир все равно были бы испорчены водой, виски оказалось бы разбавленным. Небольшой бочонок с гвоздями был опрокинут. Как Крюгеру удалось сдвинуть такую тяжесть, не понимал никто.
Инструменты в глуши ценились на вес золота. Только благодаря им люди выживали. Тесаки, молотки, пилы, топоры, струги всевозможных размеров, буравы, стамески, скобели и рубанки – все оказалось на дне речки.
Цветастая ткань, купленная за высокую цену в магазинах Сент-Луиса, промокла и испачкалась. Макмиллан сказал, что его женщины постирают ее и она будет как новенькая.
– Пусть заберут ее себе, – ответил Эли.
В сумерках Нильсен, промокший и усталый, принес материю к дому и бросил ее на землю около дверей. Вид у него был слишком несчастный, и Эй не стала его дразнить – не интересно.
Чтобы мужчины вымылись, понадобилось несколько ведер теплой воды. Макмиллан нашел сухую одежду для тех, у кого ее не было. После ужина все разошлись спать.
Мэгги с Лайтом последние несколько дней ложились в сарае. Калеб и Лайнус предлагали им свой домик, но супруги отказались. Они расстилали одеяла на ворохе сена. Каждую ночь влюбленные оставались вдвоем, и весь мир для них переставал существовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30