Ветры перемен – 1

«Ветры перемен»: АСТ; 1997
ISBN 5-7841-0749-6
Аннотация
Из снов, из ночных кошмаров, преследующих юную девушку, приходят создания – слишком невероятные, чтобы оказаться реальностью, но – реальные! Девушка уходит по дороге снов – все дальше, туда, где обитатели параллельного мира выходят на последнюю битву против Великого Зла. Либо победить, либо погибнуть, выбор невелик. Но риск – огромен, ибо, вызывая из нашего мира единственно возможную спасительницу, силы Добра невольно разрушают ткань реальности. Над страной сновидений бушуют магические и опасные Ветры Перемен.
Джек Чалкер
Ветры перемен
(Ветры перемен-1)
ГЛАВА 1
ДЕВОЧКА, КОТОРАЯ БОЯЛАСЬ ГРОЗЫ
В громадных торговых центрах есть нечто почти потустороннее. Оставив на улице жару и холод, ночь и день, ты попадаешь в нереальный мир Диснейленда. Стерильный, изолированный, искусственный, он, как ни странно, способен удовлетворить почти все потребности современного человека. Он все вобрал в себя, все перемешал и слил воедино: пестрый восточный базар, средневековую рыночную площадь, тенистый городской сквер, киоски с прохладительными напитками, кинотеатры, автостоянки… Здесь на необозримых пространствах плещут аккуратные фонтаны, журчат водопады и неизменно играет музыка. Причем даже хиты "Роллинг Стоунз" звучат почему-то совсем как те мелодии, которые некогда сводили с ума отцов и дедов нынешних завсегдатаев торговых центров.
Для тех, кого еще не пускают в бары или ночные клубы, торговый центр – и огромный клуб, и бар.
Вечер среды – не лучшее время для развлечений в торговом центре. И не так-то просто, сидя на уроках, сочинить трогательную историю, которую вечером расскажешь дома в свое оправдание.
Но Шарлен Шаркин по прозвищу Чарли чувствовала, что сегодня ей придется постараться.
Не то чтобы она очень любила прогулки по торговому центру, но какое-то место в ее жизни он занимал. Шарлен недавно исполнилось семнадцать. Через пять месяцев она заканчивала школу и с надеждой смотрела в будущее. Она хорошо училась, но школу терпеть не могла. Родители строили по ее поводу всякие планы, в которых неизменно фигурировал колледж, а может, даже и университет. Вот только Чарли от подобной перспективы приходила в ужас. Ну ладно еще секретарские курсы – она уже довольно неплохо печатала на машинке и пробовала работать на школьном компьютере. Ну или курсы медсестер, помощников адвоката… А колледж… в колледж можно поступить и потом (если очень захочется).
Ее миловидное личико, обрамленное каштановыми кудряшками, подкрашенными "Кларолем", было не красиво, по привлекательно, и Чарли это знала. Правда, на ее взгляд, щеки были уж слишком пухлые, да и вообще, если честно, неплохо бы немного похудеть. Но Чарли не считала, что полнота – большой недостаток, иначе бы давно уже села на диету. И потом, она ведь так любила всякие вкусности!
Подростком Чарли была худощавой, но за последние два года сильно располнела и теперь при росте пять футов три дюйма она весила сто тридцать шесть фунтов, но это ее мало заботило. С некоторых пор Чарли даже позволяла себе полакомиться лишний раз. С тех пор… ну, с тех пор, как это случилось у нее с Томми.
Чарли тогда только-только исполнилось шестнадцать, и мальчики всерьез начали интересоваться ею. В ночь молодежного бала Томми Мейерс стянул бутылку первосортного виски, и прежде чем она успела что-либо сообразить, Томми уже, что называется, раздавил ее вишенку в позаимствованном у брата автомобиле с откидным верхом. Вид крови не слишком напугал ее, но очередных месячных Чарли оживала с тревогой: не дай Бог забеременеть! Конечно, среди подружек она сделалась лидером, зато ребята теперь смотрели на нее как на доступную девчонку, И это было очень неприятно.
С тех-то самых пор она и махнула на себя рукой, забросила занятия спортом и ела все, что хотела, особенно шоколад. Если бы в город тогда не приехала Сэм, Чарли впала бы в настоящую депрессию. Но, хотя Сэм всегда прямо говорила все, что думает, не было дружбы крепче, чем между ними.
И вот Сэм пропала. Сэм, Саманта Бьюэлл, лучшая подруга Чарли, единственный человек на всем свете, которому можно доверять!
Когда чуть больше года назад Сэм с матерью переехали в их город, ей тоже нужна была подруга. Обеих девочек тогда поразило, что их прозвища звучали скорее как имена мальчиков, хотя Сэм и говорила, что эти имена пола не имеют. Им нравились одни и те же рок-группы, одни и те же телешоу, они зачитывались приключенческими романами, они обожали шататься по торговому центру и примерять самые смелые модели одежды. Почти все свободное время они Проводили вместе или болтали по телефону. Они были одного роста, только у Сэм – фигура получше. Еще у нее был легкий, но заметный новоанглийский акцент, который очень отличался от юго-западного тягучего твэнга Чарли. Обе они были единственными детьми преуспевающих родителей, обе были избалованы и обе не понимали этого. Родители Сэм уже давно расстались. Мать работала юристом, отец был подрядчиком в Бостоне. С отцом у Сэм сохранились хорошие отношения. Она иногда проводила у него часть лета, а иногда и все каникулы. Отец часто звонил ей, хотя, возможно, три сотни миль – слишком большое расстояние для того, что называется "совместной опекой".
У Сэм был уникальный голос. Настолько низкий, что Чарли никогда не думала, что у девочки может быть такой. Впрочем, он вовсе не был неприятным или раздражающим. Голос такого тембра мог принадлежать и мальчику их возраста. Сэм рассказывала, что такой же голос был у ее бабушки по отцу.
У Сэм были мальчишеские замашки. Она подолгу пропадала в мастерской отца Чарли, так что Чарли просто диву давалась. Особенно Сэм нравилось плотничать, и у нее это хорошо получалось. Правда, отец Чарли не поощрял подобные увлечения – у него были свои представления о том, чем должны заниматься девочки, а чем мальчики, – а уж мать Сэм, которая мечтала увидеть дочку если и не президентом, то хотя бы доктором хоть каких-нибудь наук, была просто в ужасе от ее пристрастия к ручному труду. Зато Чарли и в гроб не легла бы, не одевшись по последней моде. А Сэм до встречи с Чарли к одежде была равнодушна.
Правда, потом, под руководством подруги Сэм перепробовала все модные наряды, которые сделали ее более женственной. К тому же она вдруг заинтересовалась косметикой и парфюмерией, чем успокоила мать и вызвала повышенный интерес со стороны мальчиков. Однако Сэм не особенно их поощряла. Дело в том, что в Бостоне двум ее одноклассницам на редкость не повезло: одна забеременела, а другая подцепила нехорошую болезнь. Сэм все еще оставалась девушкой и в ближайшем будущем ничего менять не собиралась. Вот почему ей так нужна была подруга. Они с Чарли поддерживали и охраняли друг дружку. И вместе чувствовали себя в безопасности.
И вот Сэм пропала.
Когда Сэм не пришла в школу в понедельник, Чарли не очень взволновалась. Она уезжала на весь уик-энд навестить родственников и слишком устала, черт возьми, чтобы в понедельник обращать внимание на окружающих. Во вторник Чарли позвонила Сэм и оставила сообщение на автоответчике. Никакого результата. Тогда она подумала, не заболел ли кто-нибудь из родственников Сэм, там, па востоке. Позже до Чарли дошли разговоры о каком-то объявлении по радио и в воскресной газете, но к тому времени у них дома все газеты уже выбросили.
А сегодня в школе Чарли вызвали с первого урока английского в кабинет мистера Дентмана, заместителя директора по административной части, и там ее ждал незнакомый человек. Он представился детективом О'Доннеллом из Отдела детской преступности и спросил, что Чарли слышала о Сэм в последние несколько дней.
– Я? Ничего. А что? Что-нибудь случилось?
– Мы не знаем. Когда вы в последний раз видели се или разговаривали с ней?
– М-м-м… В пятницу. Здесь. Я уезжала на уикэнд и вернулась в воскресенье вечером.
– Так-так. И она не казалась… необычной? Нервной? Раздраженной? Подавленной?
Чарли ненадолго задумалась. Хотя ей пока ничего не говорили, она чувствовала: что-то случилось. Конечно, именно она могла заметить, что с Сэм что-то неладно.
– Она казалась… знаете, напряженной. Да, может быть, нервничала. Я сначала подумала, что у нее месячные или она почему-то плохо себя чувствует, но на это было не похоже. Она казалась, ну, напуганной. Но, когда я спросила, Сэм ответила, что все в порядке. Она упоминала о каких-то проблемах, но вроде как старалась не обращать пока на них внимания и обещала обо всем рассказать, когда я вернусь. Мне показалось, будто Сэм хотела еще что-то сказать, но увидела, что я ухожу, и не стала. А что такое? Что с ней случилось?
О'Доннелл вздохнул. Высокий, крепкий, как бетонный блок, с кудрявыми рыжими волосами и ярко-голубыми глазами, он выглядел, как типичный ирландец.
– Она вышла из школы, как обычно – мы знаем это от многих. Села в первый же автобус. Дома собрала вещи – ее мать еще не пришла с работы – и ушла. Больше нам ничего не известно. Она просто… исчезла. – О'Доннел замолчал, заметив в глазах девочки нарастающий ужас. – Такие вещи действительно происходят, мисс. Нередко. Моя работа – собрать все доступные сведения и постараться найти се прежде, чем с ней случится что-нибудь по-настоящему плохое.
– Вы думаете, что она убежала? Нет, нет! Единственно, к кому она могла бы убежать, это к отцу, а он бы тут же отправил ее обратно. Я знаю!
– Честно говоря, мы не знаем вообще ничего. У нее определенно не было никакого продуманного плана бегства. Все указывает на внезапное решение просто взять и исчезнуть. Она пришла домой, упаковала небольшой чемодан, в банкомате банка на Фронт-стрит по кредитной карточке своей матери сняла три сотни долларов – максимум, который допускает машина, – и пропала.
– Да, мать дала ей карточку на тот случай, если в ее отсутствие Сэм вдруг понадобятся деньги, но, по-моему, она никогда не снимала больше двадцати долларов. А три сотни…
– Это не так много, как вы думаете. Достаточно, чтобы купить билет в большинство знакомых мест, но при условии, что там вас встретят. Мы проверили авиалинии и автобусные станции – никаких следов. У нее были водительские права?
Чарли покачала головой:
– Нет. Она три раза заваливала экзамены. Слишком боится.
– И никаких приятелей? В особенности новых? Никаких страстных увлечений? Вы уверены?
– Уверена! У нее не было парня. Ей нравились ребята, но Сэм сказала бы мне, если бы решилась с кем-нибудь сделать это самое. Ну разве что кто-то появился прямо в пятницу.
– Бывают и более странные вещи, но, полагаю, в данном случае это маловероятно. Ну что ж, если Сэм свяжется с вами, дайте мне знать немедленно.
Вот вам карточка, здесь мое имя и телефон. Может, она чего-то сильно испугалась. И почему-то не смогла довериться даже лучшей подруге, а просто в панике бежала. Ни записки, никаких следов. Но у нее мало денег. Если она попробует еще раз воспользоваться кредитной карточкой своей матери, это сразу же обнаружится. Думаю, Сэм, конечно, это сообразит. А деньги будут быстро таять, если и вообще-то есть еще чему таять. Что ей останется? Совершить преступление она вряд ли способна, на панель пойти – перспектива не очень-то… Значит, ей придется связаться с кем-то, кому она доверяет. И скорее всего, это будете вы. Если она даст о себе знать, постарайтесь, главное, узнать, где она, а потом сразу звоните мне. И попробуйте все-таки спросить, что же се так напугало.
Чарли пообещала, но на самом-то деле она не знала, как поступит, если Сэм ей все-таки позвонит, и подозревала, что О'Доннелл это понимает. Какого черта, что могло так напугать Сэм? Может, она что-то скрывала? Ну, беременность, например? Да будь она хоть на шестом месяце, все можно было бы устроить, и Сэм знала об этом. Ее мать, несмотря на свою занятость, была женщина что надо – куда более современная, чем родители самой Чарли, если уж на то пошло.
Сэм хотела быть актрисой; она занималась в школьном драматическом кружке, и ей дали хорошую роль в пьесе, которую должны были сыграть в апреле, но других увлечений у нее почти не было, а удрать в Голливуд… Да нет, это не в ее стиле.
Трудно даже представить, что Сэм ушла, какова бы ни была причина. Да она выходить-то одна боялась. Она даже грозы боялась. Ладно, придется подождать, может быть, скоро что-нибудь прояснится.
Весь день в школе Чарли сидела как на иголках и, едва кончились уроки, помчалась домой. В почтовом ящике ее ждал маленький конверт со штампом местной почты, надписанный знакомым почерком. Чарли тут же разорвала его. Внутри оказался листок из блокнота, на котором рукой Сэм было торопливо написано:
Дорогая Чарли! Извини, что втягиваю тебя в это, но мне больше некого просить. Не могла бы ты встретиться со мной в торговом центре в семь вечера? Пойди к Сиерсу. Веди себя как обычно, а в семь сделай вид, что идешь в дамскую комнату. Никому ничего не говори и не показывай эту записку. Проследи, чтобы за тобой никто не увязался. У меня пока все хорошо, если только ты не притащишь кого-нибудь на хвосте.
С любовью и поцелуями,
Сэм.
Чарли боялась опоздать, а у се па, как назло, оказалось разговорчивое настроение, и он вовсе не собирался ее никуда пускать. Едва удалось убедить его, что это совсем ненадолго и что ей ну просто необходимо купить кое-что для школы к завтрашнему дню.
Чарли переоделась для торгового центра – в шелковый голубой брючный костюм и полусапожки с кожаной бахромой, – ив шесть тридцать ей наконец удалось удрать. До торгового центра было всего десять минут езды, но еще ведь надо припарковаться, дойти до Сиерса, провести там сколько-то времени… Кроме того, записка ее напугала.
"Проследи, чтобы за тобой никто не увязался…"
Да какой идиот за ней увяжется?! Ну, полиция, еще ладно: решат, что надо проследить за прогуливающейся девчонкой. А вдруг еще кто-то? Вдруг те, кто так напугал Сэм? Они могли сообразить с таким же успехом, как и О'Доннелл, что не стоит глаз спускать с ее лучшей подружки?
"Пропади все пропадом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39