Мадам Вертью хмыкнула и, бросив взгляд в сторону беседки, сказала:
— Я думаю, что миссис Пул вполне способна найти с вами общий язык, кем бы вы ни оказались. До свидания.
Она с профессиональной ловкостью хлестко ударила вожжами по крупу мерина, и тот рванулся вперед, избрав в качестве аллюра рысь. Лео проследил за тем, как экипаж скрылся за поворотом, и направился к Беатрис.
— Весьма интересная женщина, — в задумчивости проговорила Беатрис. — И, вероятно, весьма опасная.
— В силу ее профессии? — удивленно спросил Лео.
— Нет. Из-за того, что она глубоко в себе прячет боль и горе.
Лео нахмурился:
— Откуда вам это известно?
Беатрис зябко повела плечами.
— Я поняла это по ее смеху.
Лео на минуту задумался. Он вспомнил, как смех мадам Вертью показался ему похожим на льдышки, и ничего не сказал.
— Ну? — выжидательно посмотрела на него Беатрис. — А вы что думаете?
— Думаю, она несколько обеспокоена тем, как бы мы не обвинили ее в краже и убийстве.
Беатрис вздохнула:
— Я пыталась убедить ее, что это не входит в наши намерения… А что вы говорили ей, когда провожали до экипажа?
— Я предложил хорошую плату за сведения, которые ей могут стать известны. Женщина подобной профессии нередко многое может узнать от своих клиентов. В душе мадам Вертью — женщина дела.
— Да, полагаю, вы правы. — Беатрис нахмурилась. — Если мы станем исходить из предположения, что моего дядю никто не убивал… Что, если он в самом деле умер от сердечного приступа или от случайно принятой избыточной дозы эликсира? Мадам Вертью могла найти кольца в его карманах и украсть их еще до того, как позвала на помощь.
Лео покачал головой:
— Маловероятно. Во-первых, я очень сомневаюсь, чтобы ваш дядя взял такие дорогие вещи в» Дом хлыста «, где он обязательно должен раздеться и, стало быть, оставить кольца в одежде.
— Я готова разделить вашу точку зрения. Даже если он совершил такую глупость и держал в брюках пару бесценных реликтов, пока получал удовольствие от порки, вряд ли мадам Вертью могла оценить значение колец.
— В этой связи у меня вопрос, — перебила его Беатрис. — Вы могли бы описать эти кольца?
— Нет. Я попытался найти какие-нибудь сведения о них в своей библиотеке до отъезда из Девона. Обнаружил кое-какие описания статуи, но ничего не встретил о кольцах.
— А что, если мадам Вертью нашла пару симпатичных приглянувшихся ей драгоценностей и решила их украсть? — настаивала Беатрис.
Лео посмотрел в ту сторону, куда уехал экипаж.
— Даже если мы предположим на момент, что она и в самом деле присвоила кольца, единственное, что она могла сделать с ними, это продать.
— И что дальше?
— Допустим, она продала их, — ответил Лео. — Слухи об этой продаже наверняка распространились бы по всем лавкам древностей в Лондоне. Я узнал бы об этом в первые минуты своего пребывания в Лондоне.
— Да, пожалуй, вы правы, — задумчиво проговорила Беатрис.
Пауза затянулась, и Лео нахмурился:
— Черт возьми, о чем вы думаете?
— Вы сказали, что предложили мадам Вертью покупать у нее информацию.
— Ну и что? Это при любых обстоятельствах самый лучший способ узнать о чем-либо.
— Не сомневаюсь в этом милорд, но мне не дает покоя одна мысль.
— Какая же? Беатрис прищурилась:
— Возникает ситуация, которую мы еще не обсуждали. Вы сказали, что хорошо заплатите за кольца, но мы не рассматривали вероятность того, что вы можете заплатить за них дважды.
— Дважды?
— Один раз тем, кто владеет ими сейчас, и второй раз — чтобы возместить стоимость приданого Арабеллы.
Лео понял: Беатрис боится, что он переиграет свое обещание, если поймет, что ему придется платить за кольца дважды. То, что она не вполне ему доверяет, рассердило его.
— Миссис Пул, мы заключили сделку. Я намерен платить столько, сколько нужно. По-моему, я это ясно выразил.
— О!
— Это все, что вы можете сказать после того, как усомнились в моей порядочности?
Беатрис покраснела.
— Я не имела в виду ничего подобного, милорд.
— Тем не менее считаю, что мне нанесено серьезное оскорбление.
— И что же вы предпримете? Вызовете меня на дуэль?
— У меня есть более подходящее решение.
— И в чем оно заключается?
— Согласны ли вы отправиться со мной в театр завтра вечером?
— В театр?
По какой-то неведомой ему причине удивленный взгляд Беатрис вызвал в нем раздражение. Как будто она напрочь исключала возможность с его стороны пригласить ее на вечер.
— У меня ложа на весь сезон, хотя я редко ею пользуюсь, — пояснил Лео. — Ваша тетя и кузина, разумеется, присоединятся к нам.
— Это весьма любезно с вашей стороны. — Глаза Беатрис потемнели. — Тетя и Арабелла будут в восторге.
Лео открыл было рот, намереваясь сказать, что он приглашает ее не только для того, чтобы привести в восторг родственников. Но в этот момент краем глаза он заметил нечто, заставившее его забыть о своем намерении.
Послышался легкий шум, какое-то еле слышное шуршание листьев. И это при всем том, что ветра не было и в помине.
— Проклятие. — пробормотал Лео. — Он положил ладони на плечи Беатрис и притянул ее к себе. — Поцелуйте меня.
В ее глазах появилось странное выражение.
— Право же, я не думаю, что вы выбрали самое удачное время и место для этого, милорд. Мы с вами условились, что наши отношения строятся на деловой основе… хм…
Беатрис вначале напряглась, когда Лео впился губами в ее рот, а затем вдруг обмякла и обвила руками его шею.
Целуя Беатрис, Лео наблюдал за просекой между деревьями. Листья снова зашевелились, и на мгновение в кустах мелькнула темно-коричневая шапка.
Лео прервал поцелуй.
— Ах подонок!
— В чем дело? — Беатрис покачнулась, когда Лео резко отстранился от нее и бросился в кусты.
Он слышал впереди треск ломаемых сучьев. Убегавший предпочел осторожности поспешное бегство.
Если бы здесь был Эльф, подумал Лео. Пес в один момент настиг бы и свалил беглеца.
— Лео, что вы делаете? — воскликнула Беатрис. — Что вообще происходит?
Лео отметил, что Беатрис впервые назвала его по имени. Правда, время для этого было дьявольски неподходящее. Он слышал топот ее шагов позади себя.
Из подлеска впереди послышались приглушенные ругательства.
— Стой, чертова кляча!
Лео услышал цокот копыт и понял, что у него больше не осталось шансов настигнуть беглеца. Он резко остановился.
Выскочив из-за кустов, Беатрис натолкнулась на него.
— Уф! Господи Боже! Что происходит, сэр? Что вы увидели?
— Мужчину. — Лео повернулся и поддержал ее. — Наблюдал за нами. — На мгновение вид Беатрис, ее разрумянившиеся от бега щеки, сбившаяся набок модная шляпка заставили его отвлечься от мыслей о беглеце. — К сожалению, — после некоторой паузы добавил он, — этот тип был довольно далеко, и мне не удалось догнать его.
— Вы сказали — он наблюдал за нами? — Беатрис машинально поправила шляпку, вглядываясь в кусты. — Может, случайный прохожий? Какой-нибудь любопытный мальчишка, который испугался, когда вы бросились за ним?
— Нет. — Лео продрался сквозь кусты и увидел место, где некоторое время назад находилась лошадь. Затем изучил место, где стоял наблюдатель. На земле остались отпечатки мужских сапог. — Не думаю, что он оказался здесь случайно. В эту часть парка редко заходят гуляющие. Кто бы он ни был, топтался он здесь достаточно долго.
Беатрис разглядывала истоптанную сапогами площадку.
— Вы думаете, что кто-то целенаправленно ехал за нами?
— Не знаю. Но одно бесспорно…
— Что именно?
— Он видел, что вы встречались с владелицей борделя, Ваш блистательный план о встрече инкогнито полетел ко всем чертям, Беатрис. Мы можем надеяться лишь на то, что ваша репутация не будет поставлена под вопрос по крайней мере в течение часа.
Беатрис еле заметно улыбнулась:
— Если мое доброе имя будет столь быстро запятнано, может, вам лучше аннулировать приглашение в театр?
Столь пренебрежительное отношение Беатрис к тому, что произошло, взбесило Лео. Героическим усилием воли он сдержал свой гнев.
— Я Безумный Монах, — напомнил он. — Сомневаюсь, что высший свет сочтет меня более эксцентричным, чем обычно, если я стану сопровождать в театр женщину с запятнанной репутацией.
Глава 8
Рука скелета размешивала какое-то мерзкое зелье…
Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 8
Репутация Беатрис продолжала оставаться незапятнанной и на следующее утро. Лео, сидя в кресле перед камином в кофейной комнате своего клуба и размышляя об этом, испытывал разноречивые чувства.
С одной стороны, он с облегчением узнал, что на доброе имя Беатрис не пала тень, во всяком случае, пока. Но, с другой стороны, этот факт заставил сделать малоприятные выводы: человек, наблюдавший за встречей Беатрис и мадам Вертью, по всей видимости, имел свои причины хранить молчание.
Большую часть ночи Лео пытался решить, что это за причины, однако так и не пришел ни к какому выводу.
Он приехал в клуб, чтобы обогатиться дополнительной информацией, но пока что узнал мало. Лео посмотрел на стоящие в углу высокие часы. Он обещал Беатрис встретиться в книжной лавке Хука через полчаса.
Лео извлек из кармана письмо от своего сына Карлтона, полученное утром, и развернул его. Во время чтения до него доносились приглушенные разговоры и звон кофейных чашек.
«Утром посетили еще несколько древних развалин. Уильям настаивает, что каждую из них надо зарисовать. Должен с сожалением признаться, что постепенно они все начинают мне казаться одинаковыми. Один разрушенный древний храм не отличишь от другого.
В обед Пламмер затащил нас еще в одну галерею. Уильям заявил, что некоторые из картин (особенно изображающие обнаженных богинь) весьма интересны. Я согласен с ним в отношении богинь. Однако убежден, что если меня принудят восхищаться еще одним пейзажем или еще одним изображением святого в ниспадающих одеждах, окруженного пухленькими херувимами, то я скорее всего умру от скуки.
Завтрашний день обещает быть гораздо более интересным. Мы встретили здесь джентльмена из Англии, некоего мистера Хендрикса, который с некоторых пор обосновался в Италии. Он ученый и пригласил нас посетить его лабораторию. Мистер Хендрикс сказал, что мы можем выполнить несколько удивительных экспериментов с его зажигательными линзами. Если позволит время, мы хотим воспользоваться его электрической машиной для оживления мертвых лягушек.
Мистер Хендрикс любезно предложил показать мне близлежащие поля, где из земли исходят воспламеняющиеся пары. Это недалеко от вулкана, и мистер Хендрикс полагает, что здесь существует какая-то связь».
Лео задумчиво улыбнулся. Некоторым отцам приходится опасаться, что их наследники могут оказаться в объятиях непотребных женщин. Что касается Карлтона, то он сражен чудесами науки. Хотя, в конце концов, разница тут небольшая, подумал Лео. И то и другое способно околдовать и взять в плен. И то и другое может стоить мужчине целого состояния. Наверняка Карлтон захочет приобрести зажигательную линзу, когда вернется из турне.
— Монкрест, никак это ты? — Немолодой коренастый мужчина с черными кустистыми бровями и щетинистыми бакенбардами остановился возле кресла Лео. — До меня дошли слухи, что ты в городе.
— Тейзуэлл. — Лео сложил письмо Карлтона и сунул в карман. Снова бросил взгляд на часы в углу. Скоро надо идти, подумал он. — Как ваша подагра?
— Бывают дни получше, бывают похуже. — Лорд Тейзуэлл осторожно опустился в кресло, положил распухшую в лодыжке ногу на маленький стульчик и, хмуро посмотрев на нее, добавил:
— У меня теперь новый доктор. Посадил меня на диету — уксус и чай. Мерзкое сочетание.
— Это в самом деле должно быть неприятно. — Лео изобразил на лице сочувствие.
Барон Тейзуэлл был приятелем его деда, хотя и моложе по возрасту. Несмотря на разницу в двадцать один год, они оба одинаково увлекались садоводством. У Лео сохранились детские воспоминания о том, как Тейзуэлл и дед трудились над лотком с растениями.
Лео также помнил, что Тейзуэлла постоянно преследовали всевозможные болезни и немощи. Барон менял докторов подобно тому, как другие меняют одежду. Он всегда был готов первым испробовать на себе новейшее средство любого шарлатана. Если кто-то и мог знать таинственного доктора Кокса, так это был Тейзуэлл.
— Не знаю, долго ли я смогу вынести уксус с чаем, — признался Тейзуэлл. — Не могу сказать, чтобы мне это помогало. Я слышал, что в городе появился новый доктор, который напрочь излечивает подагру с помощью магнита.
— Вы консультировались у фармацевтов или специалистов по травам?
— Да, да, конечно, — оживился Тейзуэлл, поскольку разговор перешел на излюбленную им тему о его здоровье. — Я был у многих аптекарей. Большинство из них шарлатаны и коновалы. Некоторые считают, что единственное полезное средство — это настойка опия.
— Я что-то слышал о некоем докторе Кроке, — сказал Лео нарочито неуверенным тоном. — Или, может, его зовут Кокс? А возможно, что Комб. Словом, я точно не помню. Но мне говорили, что он продает какие-то очень хорошие настоянные на травах лекарства.
— Кокс? — Тейзуэлл презрительно фыркнул. — Да я консультировался с ним несколько месяцев назад! Он дал понять, что помочь мне не может. Специализируется на лечении импотенции, так он сказал. В настоящее время эта проблема меня не слишком волнует.
Лео положил локти на подлокотники кресла и сцепил пальцы. Он вытянул ноги и посмотрел на носки ботинок.
— У меня есть приятель, который как раз этим страдает. Вот ему-то доктор Кокс наверняка способен помочь. Кустистые брови Тейзуэлла сошлись на переносице.
— Попытка вреда не принесет, я полагаю.
— Вы случайно адреса доктора не знаете?
— Он держит небольшую лавку в переулке Мосс-лейн. — Тейзуэлл нахмурился. — Чертовски трудно найти это место. Не понимаю, как Кокс умудряется там вести дело.
— Наверное, лечение импотенции приносит большие деньги.
— Это верно. — Внезапно в глазах Тейзуэлла зажглись искорки сочувствия. — А что, Монкрест, этот твой приятель, который страдает вялостью члена…
— Что вас интересует?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37