— Но я просто не знала, что для него есть одежда «от кутюр»!
— Кажется, ты искала что-то другое, — напомнил ей Леня.
Лола надулась и перевернула страницу.
— Так.., здесь, кажется, началось то, что нам нужно. Школа дрессировки собак…
— Перришону вряд ли понравится сидеть за одной партой с ротвейлером или доберманом!
Попугай, внимательно прислушивавшийся к разговору, всплеснул крыльями и полным драматизма голосом воскликнул:
— Тер-рор! Р-расизм! Пр-реступный сго-вор-р!
— Видишь, как он недоволен! — Маркиз покосился на попугая. — Боюсь, от стресса у него выпадут все перья! Кроме того, ты представляешь, как тяжело ему будет выполнять команды «лежать» или «фас»!
— Ленька, прекрати! — Лола запустила в компаньона подушкой. — Не делай из меня ДУРУ!
— Конечно, он будет первым в истории служебно-розыскным попугаем, — с невинным видом проговорил Леня, возвращая подушку на место, — а это очень почетно…
Лола обиженно отвернулась от Маркиза и углубилась в изучение газеты. Будучи от природы очень отходчивой, через несколько минут она забыла свои обиды и радостно воскликнула:
— Вот, кажется, это то, что нам нужно! Школа для любых домашних любимцев! «Мы улучшим манеры вашего любимца. После нашей школы вы его просто не узнаете», прочитала она рекламное объявление.
— Звучит двусмысленно, — Леня на всякий случай отодвинулся подальше от Лолы и убрал подушку, — я бы предпочел узнать Перришона. А то вернут тебе совсем другого попугая или вообще — отдашь им Перри, а вернут тебе какого-нибудь индюка.., ты его тогда точно не узнаешь!
— Заткнись, — коротко ответила Лола, протянув руку за телефонной трубкой, — ты отлично знаешь, что такое реклама.
Лола набрала номер «звериной школы».
Ей ответил мелодичный и приветливый женский голос:
— Здравствуйте! Спасибо за звонок в школу домашних любимцев «Артемон»! Чем мы можем вам помочь?
— Скажите, ведь вы занимаетесь.., воспитанием не только собак?
— Конечно нет! — с энтузиазмом ответила дама. — У нас есть специальный «курс молодого кота», где наши опытные инструкторы прививают осиротевшим котятам необходимые гигиенические навыки, приучают их точить когти только в специально отведенных для этого местах и не проявлять нездорового интереса к хомякам, морским свинкам и прочим домашним животным.., для самих хомяков тоже есть небольшой курс. Конечно, они не так развиты, как собаки и кошки, но мы обучаем их чистоплотности…
— Дело в том, что мой любимец — не четвероногий, — прервала Лола свою собеседницу.
— Не четвероногий? — та искренне удивилась. — А какой же? Ах да, ведь есть еще змеи.., но их вряд ли можно чему-то обучить. Они настолько самоуверенны, что совершенно не поддаются человеческому влиянию…
— Нет, нет! — в ужасе прервала Лола свою собеседницу. — Я совершенно не выношу змей!
Она вспомнила, как Маркиз, вернувшись из Египта, принес в дом змею, которую выдал за смертельно ядовитую египетскую кобру, и при этом воспоминании ее передернуло.
— А кто же? — Девушка окончательно растерялась. — Рыбки? Но чему их можно научить?
— Да не рыбки! — Лола повысила голос, и Аскольд удивленно поднял левое ухо. — Не рыбки, а птица! У меня попугай!
— Ах да, действительно… — Девушка заметно поскучнела. — Нет, к сожалению, для попугаев мы ничего не можем предложить.., но вы не расстраивайтесь, мы постоянно находимся в творческом поиске и учтем ваши интересы. Звоните нам перед началом будущего учебного года, возможно, к тому времени мы уже откроем специальный класс для попугаев…
— А до будущего года он так и будет жить невоспитанный?
— Но ведь попугаи живут очень долго! Один год для него — не такой уж большой срок!
— Спасибо, утешили! — недовольно проворчала Лола. — Для него, может быть, и небольшой, а для меня — очень даже большой! — И с этими словами она раздраженно бросила телефонную трубку.
Наступившая в комнате тишина показалась Лоле подозрительной. Она подняла глаза на Маркиза.
Ее боевой товарищ смотрел с нескрываемым раздражением.
— Что такое? — невинно прощебетала Лола. — Ленечка, ты чем-то недоволен?
— Кончай маяться дурью! — рявкнул Маркиз. — Немедленно прекрати этот театр одного актера!
— И одного зрителя, — не удержалась Лола от реплики.
Однако она почувствовала, что на этот раз действительно немного переиграла, и Леня всерьез разозлился. Чтобы восстановить мир в доме, Лола решилась на колоссальную жертву: она направилась к плите и поставила в духовку венские булочки. Конечно, это были замороженные полуфабрикаты булочек, но для нее и это было настоящим трудовым подвигом, а когда по квартире поплыл божественный аромат корицы и цукатов, Леня подобрел и смягчился.
Однако Лола не так легко меняла свои планы. То, что она вбила в свою хорошенькую головку, ничто не могло оттуда выбить.
Как только Маркиз расправился с булочками, привел себя в порядок и умчался по каким-то таинственным делам, она снова схватила телефон.
Когда у Лолы возникали серьезные проблемы она обращалась к Маркизу, потому что он умел справляться с ними, как никто другой. Серьезные проблемы были его специальностью.
Когда у Лолы возникали мелкие бытовые проблемы, она обращалась к Розе Тиграновне Аштоян, косметичке из салона красоты «Василиса».
Правда, сама Роза Тиграновна очень обижалась, если ее называли косметичкой.
«Косметичка, золотая моя, — это маленькая сумочка для дамских мелочей, — говорила Роза Тиграновна, — а я — косметолог!»
К Розе Тиграновне обращалась Лола по всякому мелкому поводу, потому что ее специальностью были маленькие дамские проблемы. И еще потому, что у нес было очень много знакомых. Если Роза Тиграновна не могла сама справиться с проблемой, она находила человека, который мог.
Вот и сейчас Лола набрала телефонный номер салона «Василиса».
Розу Тиграновну позвали к телефону, и Лола радостно услышала ее низкий басовитый голос, вполне подходящий для Дона Базилио из «Севильского цирюльника».
— Розочка Тиграновна, — пропела Лола своим чарующим голоском, — это Лола. У меня небольшая проблема…
— Угри? — деловито осведомилась дама.
— Нет, что вы! — Лола махнула рукой, хотя собеседница не могла этого видеть.
— Неужели перхоть? — в ужасе воскликнула косметичка.
— Ну что вы! Я же сказала — небольшая проблема!
— Так в чем же дело? — Роза Тиграновна была заинтригована.
— Дело в том, что.., мне нужен специалист по попугаям.
— Ваш попугай заболел?
— Нет, к счастью.., но он стал очень грубо выражаться!
— Матом? — поинтересовалась дама.
— Ну до этого, слава богу, пока не дошло.., ему просто негде этого набраться.., но все равно, он стал очень груб, и я хочу найти специалиста, который может что-то с этим сделать…
Роза Тиграновна совершенно не удивилась. Она привыкла к тому, что у богатых женщин бывают самые невероятные причуды и что все эти причуды в наше время могут быть удовлетворены.
— Лолочка, золотко, подождите одну минуту, у меня клиентка поджаривается, я переверну ее на другой бок и поищу в своей книжке.
— У вас клиентка.., что? — изумленно переспросила Лола. — Поджаривается? Я не ослышалась?
— Конечно нет, — отозвалась Роза Тиграновна, — поджаривается в солярии. А что тут такого? Все хотят иметь золотистую корочку.., то есть кожицу.
Она на какое-то время удалилась, а потом в трубке снова послышался ее густой выразительный бас:
— Так значит, вам нужен специалист по попугаям? Попугаи будут на "П".., пиллинг.., пирсинг.., пресса.., вот они, попугаи. Попугаи и другие говорящие птицы. Записывайте, Лолочка. Профессор Пуаро, Иван Васильевич… — И Роза Тиграновна продиктовала телефон и адрес.
«Ковать железо надо, пока оно не остыло, — подумала Лола, — и пока Леньки нету дома».
Она оделась соответственно поводу — элегантно и слегка официально, заманила Перришона в клетку при помощи его любимого миндаля в сахаре, закрыла дверцу, несмотря на возмущенные вопли попугая, и направилась на улицу.
Перришон обиженно орал из клетки:
— Пр-роизвол! Репр-рессии!
Так что Лола накинула на клетку большой шелковый платок и велела попугаю вести себя прилично.
Из-под платка послышался жалобный вопль:
— Пр-реследуют пр-рессу! — И попугай затих.
Профессор Пуаро обитал в большой и старой квартире неподалеку от капеллы.
На двери красовалась медная, хорошо начищенная табличка и старинный звонок с надписью: «Прошу повернуть».
Лола повернула латунную ручку, и дверь почти тут же распахнулась.
На пороге появилась миловидная девушка в крахмальном белом переднике и такой же наколке на пышных рыжеватых волосах. Мило улыбнувшись Лоле и бросив заинтересованный взгляд на клетку, она повела посетительницу в глубь квартиры, по дороге вполголоса инструктируя ее:
— В приемной полагается соблюдать тишину.., это, конечно, относится только к людям. Ни в коем случае не спрашивайте Ивана Васильевича о его родстве с Эркюлем Пуаро, он этого очень не любит.
Приближаясь к приемной, Лола услышала ровный шум многих голосов, что ее удивило, — ведь там полагалось соблюдать тишину. Однако, оказавшись в светлом просторном холле, где посетители дожидались приема, она моментально все поняла.
Посетители безмолвно сидели вдоль стен на мягких кожаных банкетках, но зато их пернатые любимцы болтали без умолку.
Здесь были грачи и скворцы, галки и сойки, но подавляющее большинство, конечно, составляли попугаи.
Они говорили на разные голоса, на разных языках, с разными интонациями, но не умолкали ни на минуту. Лола решила, что нет смысла ущемлять права Перришона, и сняла с его клетки платок.
Перришон радостно взмахнул крыльями, выпучил глаза, увидев столько своих соплеменников, и громко выкрикнул:
— Пр-ривет, р-ребята!
Появление нового персонажа оживило компанию, и крик в приемной стал еще громче.
Неожиданно распахнулась дверь кабинета, и оттуда вышли два человека, такие колоритные, что Лола удивленно захлопала глазами.
Впереди семенил очень маленький старичок в белоснежном халате и с огромными, лихо торчащими в стороны седыми усами.
Судя по тому, с каким испуганным уважением смотрели на него присутствующие, это и был великий профессор Пуаро.
Следом за профессором важно выступала рослая и дородная дама с отчетливо выделяющимися на верхней губе черными усиками, — вероятно, ассистент Ивана Васильевича.
Профессор начал торжественный обход приемной, останавливаясь возле каждого пернатого пациента и внимательно осматривая его сквозь маленькие круглые очечки.
— Что у нас здесь? — жизнерадостно бормотал профессор. — У нас здесь попугай какаду.., очень мило, очень мило… И чем мы страдаем? Ах, мы матом выражаемся! Очень мило, очень мило! И где же мы это подхватили? Ах, у нас дома ремонт делали! Очень мило, очень мило! Ну это наш профиль, мы его от мата отучим, только в следующий раз, мамочка, следите за его контактами! Это же птица, мамочка, она же очень внушаема!
«Мамочка», моложавая дама в костюме от «Пако Рабанна», взволнованно выслушала приговор профессора и записала что-то в крошечную книжечку из крокодиловой кожи.
Профессор двигался дальше.
— А здесь что у нас? Скворушка? Очень мило, очень мило…
И на что же мы жалуемся? Ах, у нас плохое произношение, мы не выговариваем букву "Р"! Ну это не беда, некоторые политики половину алфавита не выговаривают, и ничего, избирателей это даже очень устраивает! Так что скворцу это тем более простительно… Да ничего, ничего, не волнуйтесь, я шучу, мы обязательно научимся все буквы произносить!
Следующим был небольшой зеленый попугай, хозяйка которого нервно оглядывалась по сторонам и постоянно подкармливала своего питомца засахаренным миндалем.
— Так-так, — проговорил профессор, — мы немного перекормлены.., на диету, на фруктовую диету!
— Профессор, — взволнованно проговорила дама, снова оглядевшись по сторонам и прижав руки к обширному бурно вздымающемуся бюсту, — его жизнь в ваших руках!
— Ну не преувеличивайте, мамочка, — Иван Васильевич потупился, — все не так уж плохо, немножко посидим на диете, и все будет хорошо!
— Не в этом дело! — воскликнула хозяйка. —Муж грозится его зажарить!
— Гр-риль! — истошно завопил зеленый попугай. — Бар-рбекью!
— И что же я могу сделать с вашим мужем? — Профессор удивленно уставился на взволнованную даму. — Я же не психиатр! Я орнитолог!
— Ор-рнитолог! — тут же повторил попугай.
— Вот видите! — несчастным голосом проговорила хозяйка. — Он все повторяет! Абсолютно все! И у него отличная память!
— На то он и попугай… Так чего вы хотите?
— Дело в том, что он запоминает все то, что говорит муж, и потом повторяет это при гостях.., а это иногда — коммерческая тайна!
Муж страшно сердится и угрожает расправиться с ним…
— Зажар-рить! — проревел попугай голосом стареющего актера-трагика.
— М-да… — протянул Иван Васильевич, проблема… Ну ладно, я постараюсь что-нибудь придумать.
Обходя приемную, профессор наконец дошел до Лолы с Перришоном.
Уставившись на Перришона сквозь круглые стекла очков, он привычно заквохтал:
— А это у нас ара, попугай ара.., красавец, красавец, образцовое выращивание…
Перришон приосанился и радостно гаркнул:
— Р-рады стар-раться!
Иван Васильевич почесал шейку попугая и повернулся к хозяйке:
— На что жалуемся, мамочка? Выглядит он у вас очень хорошо!
Он в последнее время стал очень грубо выражаться, — горестно потупившись, сообщила Лола.
— Матерится, что ли?
—
1 2 3 4 5