— Эй, погодите! — Серношерстка протиснулась между ними. — О чем это вы? Не может он лететь с нами!
— Почему? — Лунг насмешливо ткнул ее мордой в мохнатый живот. — Он нам, между прочим, очень помог. А нам всякая помощь в пути пригодится.
— Помощь? — Серношерстка чуть не перекувырнулась от возмущения. — Он человек! Человек! Хоть и маленький, но все равно из их породы. А нам ведь только из-за людей пришлось покинуть нашу теплую пещеру! Только из-за нихмы отправились в это безумное путешествие! И ты хочешь одного из них захватить с собой?
— Хочу, — Лунг встал, отряхнулся и нагнул шею так, что маленькой кобольдихе пришлось посмотреть ему прямо в глаза. — Он нам помог, Серношерстка. Он наш друг. И мне все равно, человек он, кобольд или крыса. Кроме того… — он взглянул на Бена, который прислушивался к разговору, затаив дыхание. — Кроме того, у него нет больше дома, как и у нас. Правда? — он вопросительно взглянул на мальчика.
— У меня никогда не было дома, — пробормотал Бен и взглянул на Серношерстку. Маленькая кобольдиха прикусила губу, ковыряя пальцем ноги прибрежный песок.
— Ладно, ладно, — буркнула она наконец. — Я молчу. Но сидеть он будет сзади меня — это уж точно.
Лунг ткнул ее так крепко, что она плюхнулась на грязную траву:
— Он будет сидеть сзади тебя. И полетит с нами.
СБИЛИСЬ С МАРШРУТА
Когда над крышами города взошла луна и в небе показались первые звезды, Лунг вылез из-под моста. Серношерстка мгновенно запрыгнула ему на спину. Бену это далось не так легко. Серношерстка насмешливо наблюдала, как он с трудом карабкается по хвосту Лунга. Добравшись наконец до верха, он огляделся с таким победоносным видом, будто покорил высочайшую в мире вершину. Серношерстка взяла у него рюкзак, сцепила со своим и перекинула их через спину Лунга, как седельные сумки.
— Держись покрепче вот за этот зубец! — скомандовала она. — И вот тебе ремень — привяжи себя к гребню, а то слетишь при первом же порыве ветра.
Бен кивнул. Лунг повернул шею и вопросительно взглянул на них:
— Готовы?
— Готовы! — ответила Серношерстка. — Поднимаемся! Направление — юг!
— Юг? — переспросил Лунг.
— Да, а потом надо будет повернуть на восток. Я тебе скажу.
Дракон расправил блестящие крылья и оттолкнулся от земли. У Бена перехватило дыхание. Он изо всех сил вцепился в гребень Лунга. Дракон подымался все выше и выше. Городской шум стих вдали. Их приняла в свои объятия темная, безмолвная ночь, а мир людей стал всего лишь неясным мерцанием далеко внизу.
— Ну как ты себя чувствуешь? — спросила Серношерстка спустя довольно много времени. — Плохо?
— Плохо? — Бен поглядел вниз. Мерцающие извивы дорог казались следами улиток. — Великолепно! Я… Ах, у меня нет слов, чтобы это описать.
— Мне поначалу всегда плохо, — сказала Серношерстка. — И единственное средство от этого — пожрать. Залезь-ка в мой рюкзак и достань мне гриб. Там есть такие маленькие, черные…
Бен выполнил ее просьбу и снова стал смотреть вниз. Ветер свистел у него в ушах.
— Отлично! — прочавкала Серношерстка. — Попутный ветер! Мы долетим до гор еще до рассвета. Лунг!
Дракон обернулся к ней.
— На восток! — крикнула ему Серношерстка. — Поворачивай на восток.
— Уже? — Бен заглянул ей через плечо. Серношерстка держала на коленях карту крысы и вела пальцем по золотой линии.
— Но мы же совсем еще не там! — крикнул Бен. — Этого не может быть! — он полез в карман куртки и извлек оттуда маленький компас. Фонарик, складной нож и компас были его главными сокровищами. — Нам нужно дальше на юг, Серношерстка! — крикнул он. — Рано еще поворачивать.
— Да ладно! — маленькая кобольдиха весело похлопала себя по животу и прислонилась к зубцу драконова гребня. — Вот, сам посмотри, умник! — она протянула Бену карту. Ветер рвал бумагу из рук, так что мальчику с трудом удалось ее расправить. Он озабоченно рассматривал начерченные крысой линии.
— Нам нужно дальше на юг! — крикнул он. — Если мы прямо сейчас повернем на восток, то окажемся там, где помечено желтым!
— Ну и что? — Серношерстка прикрыла глаза. — Тем лучше. Гильберт ведь рекомендовал нам желтые места для отдыха.
— Да нет же! — воскликнул Бен. — Ты путаешь с серым. Серый означает места для отдыха. А от желтого он велел держаться подальше. Вот, посмотри, — Бен включил фонарик и направил его луч на каракули Гильберта внизу карты. — Видишь, он тут написал: желтый — опасность, беда.
Серношерстка сердито заерзала.
— Ну вот, так я и знала, — прошипела она. — Вы, люди, всегда хотите поставить на своем. Терпеть этого не могу. Мы летим совершенно правильно. Я это чую, понял?
Бен почувствовал, как Лунг замедлил лет.
— В чем дело? — крикнул он своим пассажирам. — О чем вы спорите?
— Да так, ни о чем, — пробормотал Бен, складывая карту и засовывая ее в рюкзак Серношерстки. И стал тревожно вглядываться в темноту.
Постепенно стало светать, и в сером предутреннем полумраке Бен впервые в жизни увидел горы. Они темной массой вставали из утреннего тумана, подымая к небу каменные головы. Между вершинами показалось солнце. Оно окончательно разогнало темноту и расцветило серые скалы тысячью красок. Лунг опустился ниже, описал несколько кругов над обрывистыми склонами и подлетел к небольшому островку зелени, окруженному чахлыми елями, чуть ниже той высоты, где кончаются деревья. Дракон подлетел к нему, как огромная птица, раз-другой сильно ударил крыльями, почти застыв в воздухе, и наконец мягко опустился между деревьями.
Бен и Серношерстка с трудом спустились на негнущихся ногах со спины Лунга и огляделись. Над ними высоко в небо вздымалась гора. Дракон зевнул и стал подыскивать себе укромное местечко между скал, а его седоки подошли к краю плато. Когда Бен увидел внизу на склонах коров, казавшихся не больше божьих коровок, у него закружилась голова. Он поскорее отступил на шаг.
— Что с тобой? — насмешливо спросила Серношерстка и подошла так близко к краю, что пальцы ее мохнатых ног повисли над пропастью. — Тебе что, не нравятся горы?
— Я привыкну, — ответил Бен. — Ты ведь тоже не сразу привыкла к полетам, правда? — он обернулся к Лунгу. Тот уже нашел себе местечко и свернулся в тени нависшей скалы, положив голову на лапы и обвив себя хвостом.
— Драконы ужасно устают от полета, — прошептала Серношерстка Бену. — Если им не удается после этого поспать, они становятся грустными. Такими грустными, что с ними невозможно иметь дело. А если к тому же еще и дождь пойдет, — она закатила глаза, — тут такое начинается… К счастью, — она взглянула на небо, — на дождь совсем не похоже. Или ты опять другого мнения?
Бен отрицательно покачал головой и снова стал оглядывать окрестности.
— Похоже, ты никогда раньше не бывал в горах, а? — спросила Серношерстка.
— Я ходил кататься на санках на гору у нас в городе, но она была не выше вон той елки.
Бен присел на свой рюкзак, лежавший на мокрой от росы траве. Он казался себе ужасно маленьким среди высоких вершин — маленьким, как букашка. И все же он не мог наглядеться на эти нерукотворные своды и шпили, заслонявшие горизонт. На одной из вершин, далеко-далеко, виднелись развалины замка. Их темный силуэтчетко вырисовывался в утреннем небе. И хотя замок казался не больше спичечного коробка, он выглядел очень грозным.
— Смотри! — Бен легонько толкнул Серношерстку. — Смотри, там замок!
Маленькая кобольдиха зевнула.
— Где? А, этот… — она снова зевнула. — И что в нем особенного? Там, где мы с Лунгом живем, таких полно. Это раньше были человеческие дома. Ты-то должен бы знать.
Серношерстка открыла рюкзак и сунула в рот пригоршню листьев, которые собрала под мостом.
— Отлично! — она швырнула рюкзак в низкую траву. — Теперь один из нас может прилечь, а другой покараулит. Бросим жребий?
— Нет-нет! — поспешно сказал Бен. — Ты ложись спокойно. Я все равно не смогу сейчас заснуть.
— Как хочешь, — Серношерстка направилась туда, где спал Лунг. — Только не свались откуда-нибудь! — крикнула она через плечо. Потом свернулась клубочком рядом с драконом и мгновенно уснула.
Бен достал из рюкзака ложку и банку консервов, открыл ее складным ножом и устроился в траве на безопасном расстоянии от обрыва. Вычерпывая ложкой холодные равиоли, он внимательно смотрел вокруг. Караулил. Он снова всмотрелся в развалины замка на дальней горе. Над ними кружили в голубом небе темные точки. Бен невольно вспомнил воронов, о которых рассказывал Гильберт Серохвост. «Да ладно, — сказал он сам себе. — Тебе уже мерещатся небылицы».
Солнце подымалось все выше. Оно разгоняло туман в долинах и пекло голову Бену, так что ему захотелось спать. Поэтому он вскочил и стал прохаживаться взад-вперед. Серношерстка громко храпела. Он тихонько подошел поближе, залез в ее рюкзак и вытащил карту Гильберта Серохвоста.
Осторожно развернув ее, он достал из кармана компас. Потом потянул за одну из ленточек и внимательно посмотрел на горы, в которых они сейчас, по всей видимости, находились. Бен с тревогой вглядывался в начерченные крысой знаки.
— Ну конечно, — пробормотал он. — Так я и знал! Мы приземлились точнехонько на одно из этих желтых пятен. Намного восточнее маршрута. Да, начало хорошее.
Вдруг за его спиной раздался шорох. Бен поднял голову. Там. Снова. Точно. Он обернулся. Серношерстка и Лунг спали. Кончик драконьего хвоста подрагивал во сне. Бен тревожно озирался. Может быть, в горах водятся змеи? Змеи были почти единственным, чего Бен боялся. «Ерунда, может, это просто кролик», — успокоил он себя. Он сложил карту, упрятал ее обратно в рюкзак Серношерстки — и не поверил своим глазам.
Из-за большого замшелого валуна в шаге от него осторожно вышел толстый человечек. Ростом он был с курицу, в большой шляпе, серой, как скалы вокруг. В руке он держал отбойный молоток.
— Нет, это не он, — сказал человечек, оглядывая Бена с головы до ног.
— Как не он, Гипсобород? — из-за камня показались еще трое человечков. Они таращились на Бена, как на диковинное животное, странным образом оказавшееся у них на горе.
— Потому что из-за него головы бы у нас не зачесались, вот почему, — ответил Гипсобород. — Это же человек, вы что, не видите? Просто еще маленький.
Человечек стал озабоченно оглядываться по сторонам. Он посмотрел даже вверх, на небо. Потом решительно направился к Бену, который все еще сидел на земле, совершенно ошарашенный. Гипсобород остановился прямо перед ним, крепко сжимая в маленьких руках свой молоток, как будто он мог помочь ему против этих великанов — людей. Трое остальных остались за камнем и, затаив дыхание, наблюдали за своим отчаянно храбрым вождем.
— Эй ты, человек, — сказал Гипсобород, хлопая Бена по колену. — Ты с кем здесь?
— Ч-что? — пролепетал Бен. Толстяк обернулся к своим товарищам и похлопал себя по лбу.
— Он, похоже, тупой, — крикнул он им, — но я попробую еще разок, — он снова повернулся к Бену.
— Ты с кем здесь? — с расстановкой спросил он. — Кто тебя привел? Эльф? Фея? Кобольд? Блуждающий огонек?
Бен невольно бросил быстрый взгляд туда, где спали Лунг и Серношерстка.
— Ага! — Гипсобород отступил на шаг в сторону, встал на цыпочки и благоговейно затаил дух. Глаза у него стали круглые, как блюдца. Он снял свою огромную шляпу, почесал лысую голову и надел шляпу обратно.
— Эй, Графит, Галькобород, Амигдалоид! — крикнул он. — Да вылезайте же вы наконец из-за камня! — и добавил почтительно:
— Вы не поверите: это дракон! Серебряный дракон!
Медленно, на цыпочках он приблизился к спящему Лунгу. Его друзья взволнованно подбежали к нему.
— Эй, погодите! — к Бену наконец вернулся дар речи. Он вскочил и встал между Лунгом и человечками. Хотя ростом они были не выше бутылки лимонада, все четверо тут же вскинули свои молотки и кирки и свирепо посмотрели на него.
— Отойди, человек! — рявкнул Гипсобород. — Мы хотим только посмотреть на него.
— Серношерстка! — крикнул Бен через плечо. — Серношерстка, проснись, тут какие-то странные малявки!
— Странные малявки? — Гипсобород шагнул к Бену. — Это ты о нас? Братья, вы слыхали?
— Что за шум? — проворчала Серношерстка, появляясь из-за спины спящего дракона и отчаянно зевая.
— Лесной кобольд! — воскликнул Графит с испугом.
— Горные гномы! — откликнулась Серношерстка. — Вот так раз! От них, видно, нигде покою нет.
Одним прыжком она оказалась между гномами, схватила Графита за воротник и приподняла. Гном от испуга выронил молоток и отчаянно заколотил по воздуху кривыми ногами. Его друзья тут же бросились на Серношерстку, но маленькая кобольдиха небрежно отбила их атаку свободной лапой.
— Ну, ну, спокойно! — сказала она, вырвала у гномов молоты и кирки и бросила через плечо. — Вы что, не знаете, что драконов нельзя будить? А? А если бы ему вздумалось скушать вас на завтрак? Таких сочных и пухленьких?
— Глупая кобольдская болтовня! — закричал Гипсобород. Он мрачно посмотрел на Серношерстку, но на всякий случай отскочил на несколько гномьих шагов назад.
— Драконы не едят ничего живого! — крикнул самый толстый гном, прячась за камень. — Они питаются только лунным светом. Вся сила у них — от луны. Когда она не светит, они даже летать не могут.
— Ага, вы тут, я вижу, умники! — Серношерстка поставила брыкающегося Графита обратно на траву и нагнулась к остальным. — Тогда скажите, как вы узнали, что мы здесь? Или мы сдуру приземлились прямо у вас на пороге?
Четверо гномов боязливо глядели на нее снизу вверх. Гипсобород подтолкнул самого маленького.
— Давай, Амигдалоид, — буркнул он. — Теперь твоя очередь.
Амигдалоид робко шагнул вперед, покрутил поля шляпы и с тревогой посмотрел на двух нависших над ним великанов.
— Нет, мы живем намного выше, — наконец выдавил он из себя дрожащим голосом. — Но сегодня с утра у нас зачесались головы. Так сильно они у нас обычно чешутся только у развалин замка.
— И что это значит? — с нетерпением спросила Серношерстка.
— Они у нас всегда чешутся, когда поблизости есть другие сказочные существа, — ответил Амигдалоид. — На людей и животных они никогда не чешутся.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7