Его подлинное имя Барри Флеминг. Муж сестры мисс Керр.
- Какая чушь! Да ещё час назад вы даже не подозревали о том, что меня шантажируют!
Вулфу пришлось бы закинуть голову назад, чтобы сосредоточить взгляд на лице Баллу, продолжавшего стоять столбом перед столом, а поскольку Вулф терпеть не может запрокидывать голову, он вообще не стал смотреть на Баллу, и ответил в никуда:
- Для делового человека вы поразительно твердолобы. Вы попали в настоящий переплет, и я - ваша единственная надежда. Вам нужна помощь, но к адвокатам вы обратиться не рискнете, поскольку не хотите, чтобы вскрылась ваша связь с мисс Керр, а также причастность к убийству. Но говорите вы и действуете так, словно сами правите балом. Вот и сейчас вы вскочили и схватили сверток с деньгами. Пф! Либо сядьте и выслушайте меня, либо уходите.
Что ж, надо воздать должное президенту "Федерал Холдинг Корпорейшн". Все-таки он не поступился ни своей гордостью, ни гонором. Возвернуть сверток на стол Вулфа значило бы проявить слабость. Вместо этого Баллу положил сверток на маленький столик возле красного кресла, и сел в кресло, опустив на сверток руку.
- Слушаю, - сказал он.
- Так-то лучше, - промолвил Вулф. - Начнем с мистера Кэтера. Одного лишь знания человека мало, чтобы твердо сказать, что он может быть убийцей, но достаточно, чтобы с уверенностью судить о том, что он не может быть шантажистом. Убийство может быть совершено внезапно, в порыве, шантаж нет. Четверо из нас уже многие годы знакомы с мистером Кэтером, и все мы единодушно пришли к выводу, что мистер Кэтер не мог вымогать у вас деньги. Теперь перейдем к шантажисту. Если произнести его имя и фамилию на английский манер, как и делает большинство американцев, то получится Мильтон Фейлс. Если же я произнесу его фамилию иначе - Фалес, - она что-нибудь для вас значит?
- А должна значить?
- Да.
Баллу нахмурился.
- Фалес... кажется, вспомнил. Древняя Греция... солнечные затмения... геометрия...
Вулф кивнул.
- Достаточно. Знаменитое имя в истории математики. Фалес Милетский. Мильтон Фейлс. Барри Флеминг, зять мисс Керр, преподает математику в школе. Мисс Керр рассказала про вас сестре, а та, в свою очередь - мужу. Вот вам и шантажист.
- Фалес, - нараспев произнес Баллу. - Фа-лес. Милет. Фейлс. Мильтон. Черт возьми, кажется, вы правы. И Изабел - мисс Керр... она же клялась, что никому обо мне не говорила. Да, она солгала. Интересно, кому ещё она рассказала.
- Возможно, никому. Эти двое значили для неё особенно много. Думаю, мы можем предположить, что о вашей связи с мисс Керр знают только пятеро: мистер Кэтер, мистер и миссис Флеминг, мистер Гудвин и я. И только трое знают, что вас шантажировали - кроме шантажиста, конечно, - мистер Гудвин, вы и я. Двое моих помощников, которые сейчас наверху, знают, что у кого-то вымогают деньги, но не знают, у кого. Теперь, прошу вашего внимания. Моя цель состоит в том, чтобы вызволить мистера Кэтера и не допустить суда над ним. Я бы мог добиться этого просто: рассказав полиции о том, что вас шантажирует мистер Флеминг. По меньшей мере, это отвлекло бы их от мистера Кэтера, но я не намерен так поступать. Тем более, что о шантаже я узнал только благодаря вам. Так что, я вам весьма признателен. И даже обязан.
Баллу похлопал рукой по свертку.
- И ещё это.
- Это ваше. Я не принял денег. И не приму, пока не сумею твердо доказать, что вы не убивали эту женщину. Шантажист не является убийцей ipso facto* (*В силу факта (лат.). Я обязан вам, поскольку мы потратили четыре дня на поиски кого-нибудь с подходящим мотивом и потерпели неудачу. Вопрос. Как скоро после первого телефонного звонка от вымогателя вы рассказали о нем мисс Керр?
- Сразу же. День или два спустя.
- Кто-нибудь из вас возвращался потом к этой теме? Вы или она?
- Да. Несколько раз она спрашивала, продолжается ли шантаж. Я рассказал ей о телефонном звонке в декабре. В последний раз она спрашивала меня об этом в январе. Примерно в середине месяца.
Вулф кивнул.
- Она поняла, что это её зять, сказала ему, чтобы он это прекратил, а он...
- Более того, - вмешался я, - она собиралась пожаловаться сестре про его штучки. И он предпочел убить её. Возможно, ipso facto он и не убийца, но ipso Арчи Гудвин - безусловно убийца.
- Мистер Гудвин порой бывает излишне горяч, - обратился Вулф к Баллу. - Но он разговаривал с ними обоими - с мистером и миссис Флеминг. Достаточно долго.
Он указал на сверток.
- Если я заработаю эти деньги, то возьму их; сейчас же вы нанять меня не можете. Моя цель - освободить мистера Кэтера; ваша - избежать разглашения вашего имени. Если я могу помочь осуществлению вашей цели без ущерба для своих планов, то я так и сделаю. Когда будете уходить, заберите деньги с собой; здесь, в моем сейфе, они могут повлиять на ход моих мыслей.
- Что вы собираетесь предпринять? - спросил Баллу требовательным голосом. Опять требовательным.
- Не знаю. Сейчас я собираюсь обсудить свои планы с мистером Гудвином, мистером Пензером и мистером Даркином.
Он взглянул на часы.
- Почти полночь. Если не хотите, чтобы ещё два человека узнали вашу тайну, то ступайте.
Глава 11
В час дня в пятницу я сидел на стуле на расстоянии вытянутой руки от привлекательной молодой женщины, которая лежала в постели в спальне гостиничного номера.
Чего мы только не обсуждали прошлой ночью на продолжавшейся два часа встречи с Солом и Фредом. Два предложения - раздобыть фотографию Флеминга и показать её работникам почтового отделения "Гранд Сентрал Стейшн", и выяснить, не тратит ли он больше денег, чем зарабатывает, - были отвергнуты сразу же, поскольку так мы бы только подтвердили факт вымогательства, который мы уже и так считали твердо установленным.
Проще всего было бы расспросить Флеминга, где он был в субботу утром, но к этому мы ещё не были готовы. Если алиби у него не было, для нас ничего не менялось. Если же алиби имелось, то прежде чем его разоблачить, надо было подыскать наилучший способ, как надавить на Флеминга. Например, раздать каждому из нас - Солу, Фреду и мне - по его фотографии, и вновь обойти соседей и окрестных жителей, чтобы попытаться найти свидетеля, который мог его видеть в субботу утром. Полицейские, конечно, занимались этим уже четыре дня, но с фотографией Орри. Фред голосовал за это предложение, да и Сол согласился попробовать, но Вулф наложил вето. Он сказал, что не может так долго терпеть подобный примитив.
Сол предложил рассказать все Кремеру. Все, что мы знаем, кроме имени Баллу. Нам это никак не повредит, а Кремера заставит призадуматься, во всяком случае, отвлечет от Орри. Если среди отпечатков, собранных полицейскими экспертами в квартире Изабел Керр, найдется хотя бы один отпечаток пальца Флеминга, то его песенка спета. Однако Вулф отверг и эту идею. Он заявил, что совершенно ни к чему напускать полицию на Флеминга прежде нас: в полиции наверняка выведают имя Икс, которое мы скрываем даже от Сола и Фреда. Пятьдесят кусков, правда, не лежали в сейфе Вулфа и не влияли на ход его мыслей, но Вулф помнил, где они находятся.
Я сделал предложение, которое подсказало Вулфу блестящую идею. В моем предложении, правда, не было ничего блестящего; я всего лишь сказал, что могу привести чету Флемингов сюда для беседы с Вулфом. Насколько нам известно, многие люди выкладывали Вулфу куда больше, чем хотели, так почему бы не дать такую возможность Флемингам? Сол и Фред могли бы следить за разговором через специальное отверстие в стене алькова, после чего мы бы вновь собрались и обсудили, что делать дальше. Солу с Фредом предложение понравилось, Вулф же надулся и бросил на меня свирепый взгляд. Ничего другого я от него и не ожидал, поскольку за короткий промежуток времени навязывал ему уже вторую встречу с женщиной. Он сидел и дулся, а мы сидели и смотрели на него. Полминуты спустя он обратился ко мне :
- Блокнот, Арчи.
Я развернулся, и достал блокнот с ручкой.
- Письмо. Шапка обычная. Мистеру Барри Флемингу для мистера Мильтона Фейлса, и адрес. Уважаемый мистер Фейлс! Конечно, это трюизм, но люди, у которых внезапно появляется новый источник дохода, часто покупают вещи, которые раньше не могли себе позволить. Точка. Возможно, что вам нравятся орхидеи, запятая, и что вам захочется купить несколько орхидей на пять тысяч дополнительного дохода, полученного вами за последние четыре месяца. Точка. Если так, запятая, я буду рад познакомить вас со своей коллекцией, запятая, когда вы позвоните и мы договоримся о времени встречи. Искренне ваш.
Я бросил блокнот на стол.
- Прекрасно, - сказал я. - Возможно, это позволит нам заполучить мистера, а не миссис Флеминг. Если же письмо принесут им домой, когда его дома не окажется, но будет она, то разговаривать вам придется с ней, а не с ним. Статистика гласит, что семьдесят четыре процента жен вскрывают письма, адресованные мужьям, и не обязательно над кипящим чайником. Почему бы не послать письмо в школу?
- Сегодня пятница и уже два часа, - сказал Сол. - Письмо дойдет до него только в понедельник.
- Гр-рр, - прорычал Вулф.
- Вы правы, - сказал я. - Проклятье!
- Идея очень красивая, - произнес Сол. - Он здорово попотеет до разговора с вами, а это очень хорошо, поскольку не придти он не может. Даже, если он не убивал её. Но могу я внести небольшую поправку?
- Да.
- Может быть, написать письмо так. Возьми блокнот, Арчи. Уважаемый мистер Фейлс! Как вам известно, запятая, я была лучшей подругой Изабел Керр, запятая, и мы делились с ней самыми сокровенными тайнами. Она рассказала мне о ваших пяти тысячах. Я никому об этом не говорила, запятая, поскольку это был наш секрет. Нет, исправь "это был наш секрет" на "я обещала ей, что никому не скажу". Далее: Можете выразить свою признательность, запятая, отдав мне хотя бы половину от пяти тысяч. Вы должны принести мне эти деньги не позднее второй половины дня в воскресенье. По вечерам я работаю. Мой адрес указан выше, а телефон такой-то. Письмо должна подписать Джулия Джекет. И написать, должно быть, тоже - вряд ли у неё есть пишущая машинка.
- Потом он её прихлопнет, обрадовался Фред, - и тут-то мы его и сцапаем.
Сол кивнул.
- Так и случится, если мы ему позволим, и если это он убил Изабел Керр.
Потом обратился к Вулфу:
- Мне кажется, что так мы достигнем результата быстрее. Я не смогу уговорить её написать письмо, поскольку я хорек, а вот Арчи сумел бы.
- Запросто, - ухмыльнулся я. - Я пообещаю прислать орхидеи на её похороны. - Я перевел взгляд на Вулфа. - Вы ведь пожелали ей удачи?
- Так ты отказываешься? - процедил он.
- Нет, сэр. Я очень рад. Я просто хотел сказать, что уговорить её будет трудно, а если она все-таки согласится, то нам нельзя упускать её из вида ни на секунду, а на это она может не пойти. Уговорить её - дело сложное.
- Но ты готов попытаться?
- Да, сэр. Если я обмишурюсь, то всегда смогу свалить вину на Сола.
- Это бессмысленно. Куда важнее точно сформулировать письмо. Прочитай, что получилось.
Вот как случилось, что в пятницу, в час дня я сидел в комфортабельном кресле в спальне на девятом этаже гостиницы "Мейдстоун" в Центральном парке в районе Семидесятых улиц. Джулия Джекет полулежала в постели, подложив под голову и спину три подушки; расправившись с яичницей с ветчиной и тостами, булочками и земляничным джемом, она потягивала уже третью чашечку кофе, пока я рассказывал про шантаж и Фалеса Милетского, не называя, впрочем, Баллу. Просторный и светлый номер украшал букетик роскошных ванды роджерси, который я воткнул в вазу у изголовья кровати Джулии. Еще одну орхидею Джулия запихнула за вырез своего небесно-голубого халатика. Она сказала, что по утрам от неё толку мало, но на самом деле, поверьте, смотреть на неё было совсем не скучно. Осмысленный взор, свеженькое личико и норов, которого хватило бы на табун мустангов.
- Бедняжка Изабел, - сказала она. - Что за невезуха: зять - шантажист, любовник - убийца... Свихнуться можно.
- А лучшая подруга - ослица, - добавил я.
- У неё была только одна подруга. Я.
- Совершенно верно. Слово "ослица" я употребил исключительно с профессиональной точки зрения. Как мужчина я использовал бы скорее такое обращение, как "котеночек", "зайчик", или хотя бы "ягненочек". Но с профессиональной точки зрения...
- Вы догадываетесь, что это постель? Что я могу вскочить и схватить вас?
- Да, я внимательно слежу за каждым вашим движением. Так вот, с профессиональной точки зрения я окрестил вас ослицей, поскольку вбив себе в голову, что Изабел убил Орри Кэтер, вы уперлись, как мул, несмотря даже на то, что третий по уму и смекалке сыщик в Нью-Йорке предлагает вам пари десять против одного. Мне бы...
- А кто два самых смекалистых?
- Ниро Вулф и я, но я вам ничего не говорил. Так вот, мне бы понадобился час, чтобы объяснить, почему мы все трое уверены в невиновности Орри, но и тогда вы могли не поверить. Теперь, похоже, мы уже знаем, кто её убил. Вымогатель. Барри Флеминг. Муж её сестры.
Джулия отставила чашечку в сторону.
- Хм. Что-то в этом есть.
- Если говорить об уликах, то пока нет. Но никого другого мы всерьез заподозрить не можем, хотя и очень старались. Барри Флеминг подходит идеально. Должно быть, Изабел рассказала Стелле, кто платит за квартиру и все прочее - назовем его Икс, - а Стелла рассказала Барри, поскольку в противном случае он не смог бы его шантажировать...
- Возможно, я ослица, но до двух считать я умею. Могу даже произнести весь алфавит в обратном порядке.
- Это ещё ничего не доказывает. Когда Икс поделился с Изабел, что его шантажируют, она сразу смекнула, что шантажист Барри. Должно быть пыталась его урезонить, но он не унимался. Наконец, она, видимо, пригрозила, что расскажет все Стелле. Если этот разговор случился у них в субботу утром, и она сказала, что вечером точно поговорит со Стеллой, то он тут же и убил её. Сосчитайте до двух.
- Не давите на меня.
Джулия резко отодвинула столик, ваза пошатнулась, и я едва успел подхватить её. Джулия швырнула на пол одну подушку, а сама легла на спину, вытянувшись во весь рост.
- Вы проворны, - сказала она. - И изящны. Могли бы выступать в нашем ансамбле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20