раковина 80 см
Трясясь и меняясь каждое мгновение, он пролетел по воздуху и упал прямо в трясину.
— Берегись! — крикнул Конан.
Он не понял, что это такое, но инстинктивно почувствовал: от вещи столь отвратительной добра ожидать не приходится.
Странная штука рухнула прямо в болото и спустя миг взорвалась. Кусочки плоти неестественно причудливой формы разлетелись во все стороны, каждый упал на землю и мгновенно впитался в почву, так что повсюду можно было видеть теперь красные, пылающие иероглифы.
Трясина по-прежнему бурлила, порождая пузыри и уничтожая их.
Зато замок начал движение. Он плыл в обратном направлении — к той скале, на которой некогда стоял.
Эрингил перевел взгляд на Конана.
— Ты понял, что произошло?
— Нет, — признался киммериец. — Слишком много случилось вещей одновременно. Но замок снова двигается, и это, думаю я, сейчас самое главное. Нам нужно спешить за ним вслед, чтобы снова не потерять твою Ульбану… и моего приятеля в придачу, — добавил он.
Обратный путь занял гораздо больше времени: пока снова надували теплым воздухом летучий шар, пока ждали попутного ветра — минуло несколько дней, прежде чем Эрингил и Конан смогли наконец подняться в воздух.
Эрингил все время беспокоился. Вдруг магия занесет замок вместе с Ульбаной куда-нибудь далеко, в какое-нибудь далекое королевство — а то и в иной мир, куда-нибудь, где, возможно, до сих пор обитают лемурийцы (если такое, конечно, возможно)?
Конан, как умел, успокаивал его.
— Иероглифы, что вывалились из пузыря, ясно свидетельствуют о том, что магия Саламара разрушена.
— Но это совершенно не означает также и того, что разрушена магия Велорниса, — возражал молодой аристократ.
— Полагаю, эти две магии взаимосвязаны, — авторитетным тоном утверждал Конан. — Поверь человеку, который знает целых два кхитайских иероглифа!
Последний аргумент, как ни странно, возымел на Эрингила магическое действие: юноша успокоился. Он не был бы так спокоен, если бы знал, что в свое время кхитайский приятель Конана, маленький каллиграф, обучил его написанию и чтению иероглифов «пивная» и «публичный дом» — дабы Конан не попадал впросак и не принимал одно заведение за другое (в Кхитае перепутать их ничего не стоит, ибо и там и там присутствуют выпивка и улыбчивые женщины, однако в одном случае доступна выпивка, а в другом — женщины).
Покидая замок на скале, Конан и Саламар ни разу не обернулись.
— Ульбана — прекрасная девушка, — сказал Саламар своему приятелю, когда они наконец встретились и смогли поговорить без лишних ушей, — но очень уж аристократичная. Я просто не знал, куда деваться от ее изысканности. В ее присутствии можно сидеть лишь в тех случаях, когда сидит она сама; стоит ей встать — нужно тотчас вскакивать, иначе это будет нарушением этикета. Бот и получается, что сидишь, выпиваешь — и не расслабляешься, а только тем и занят, что следишь за ее передвижениями. Стоит ей встать — вскакивай. Если она, упаси боги, входит в комнату, где ты развалился, как тебе удобно, в креслах — опять же, вставай, кланяйся. И этот ее Эрингил — ей под стать, только он почему-то совсем не напрягается от соблюдения этикета, ну а я — другое дело, у меня от Ульбаны с ее супругом все кости ноют.
— И сам ты, Саламар, все время ноешь, — поддел его Конан. — Но в общем я с тобой согласен. Эти аристократы бывают ужасными занудами. Забавно смотреть, как они влюбляются. Ты когда-нибудь имел случай наблюдать за брачными играми павлинов? Поедем в Туран. Там этих павлинов — как на поле боя ворон. Ужасно сметные!
Саламар улыбнулся.
— Избавиться от проклятия, да еще разбогатеть — разве это не счастье? Мне давно следовало сообразить, что магия иероглифов действует и на меня самого. Как ты догадался, что колдун доведет меня до крайней степени отчаяния — и тем самым освободит от проклятия?
— Я много убил колдунов и хорошо изучил их повадки, — скромно сказал Конан. — Ничего больше. Когда ты наберешься опыта, ты тоже научишься решать такие загадки сходу, не особенно напрягаясь.
— Да? — сказал Саламар и ехидно прищурился. — В таком случае, почему ты ждал больше года и мучился вместе со мной, то зарабатывая, то теряя деньги — и неся повсюду смерть и разрушение?
— Ну, — отозвался Конан невозмутимо, — возможно, мне было любопытно — что еще может произойти? От жизни всегда следует ждать внезапных событий, и Конан-варвар — одна из главных неожиданностей, которые может преподнести тебе судьба.
OCR: Cepiyc
WWW.CIMMERIA.RU
1 2 3 4 5 6 7 8
— Берегись! — крикнул Конан.
Он не понял, что это такое, но инстинктивно почувствовал: от вещи столь отвратительной добра ожидать не приходится.
Странная штука рухнула прямо в болото и спустя миг взорвалась. Кусочки плоти неестественно причудливой формы разлетелись во все стороны, каждый упал на землю и мгновенно впитался в почву, так что повсюду можно было видеть теперь красные, пылающие иероглифы.
Трясина по-прежнему бурлила, порождая пузыри и уничтожая их.
Зато замок начал движение. Он плыл в обратном направлении — к той скале, на которой некогда стоял.
Эрингил перевел взгляд на Конана.
— Ты понял, что произошло?
— Нет, — признался киммериец. — Слишком много случилось вещей одновременно. Но замок снова двигается, и это, думаю я, сейчас самое главное. Нам нужно спешить за ним вслед, чтобы снова не потерять твою Ульбану… и моего приятеля в придачу, — добавил он.
Обратный путь занял гораздо больше времени: пока снова надували теплым воздухом летучий шар, пока ждали попутного ветра — минуло несколько дней, прежде чем Эрингил и Конан смогли наконец подняться в воздух.
Эрингил все время беспокоился. Вдруг магия занесет замок вместе с Ульбаной куда-нибудь далеко, в какое-нибудь далекое королевство — а то и в иной мир, куда-нибудь, где, возможно, до сих пор обитают лемурийцы (если такое, конечно, возможно)?
Конан, как умел, успокаивал его.
— Иероглифы, что вывалились из пузыря, ясно свидетельствуют о том, что магия Саламара разрушена.
— Но это совершенно не означает также и того, что разрушена магия Велорниса, — возражал молодой аристократ.
— Полагаю, эти две магии взаимосвязаны, — авторитетным тоном утверждал Конан. — Поверь человеку, который знает целых два кхитайских иероглифа!
Последний аргумент, как ни странно, возымел на Эрингила магическое действие: юноша успокоился. Он не был бы так спокоен, если бы знал, что в свое время кхитайский приятель Конана, маленький каллиграф, обучил его написанию и чтению иероглифов «пивная» и «публичный дом» — дабы Конан не попадал впросак и не принимал одно заведение за другое (в Кхитае перепутать их ничего не стоит, ибо и там и там присутствуют выпивка и улыбчивые женщины, однако в одном случае доступна выпивка, а в другом — женщины).
Покидая замок на скале, Конан и Саламар ни разу не обернулись.
— Ульбана — прекрасная девушка, — сказал Саламар своему приятелю, когда они наконец встретились и смогли поговорить без лишних ушей, — но очень уж аристократичная. Я просто не знал, куда деваться от ее изысканности. В ее присутствии можно сидеть лишь в тех случаях, когда сидит она сама; стоит ей встать — нужно тотчас вскакивать, иначе это будет нарушением этикета. Бот и получается, что сидишь, выпиваешь — и не расслабляешься, а только тем и занят, что следишь за ее передвижениями. Стоит ей встать — вскакивай. Если она, упаси боги, входит в комнату, где ты развалился, как тебе удобно, в креслах — опять же, вставай, кланяйся. И этот ее Эрингил — ей под стать, только он почему-то совсем не напрягается от соблюдения этикета, ну а я — другое дело, у меня от Ульбаны с ее супругом все кости ноют.
— И сам ты, Саламар, все время ноешь, — поддел его Конан. — Но в общем я с тобой согласен. Эти аристократы бывают ужасными занудами. Забавно смотреть, как они влюбляются. Ты когда-нибудь имел случай наблюдать за брачными играми павлинов? Поедем в Туран. Там этих павлинов — как на поле боя ворон. Ужасно сметные!
Саламар улыбнулся.
— Избавиться от проклятия, да еще разбогатеть — разве это не счастье? Мне давно следовало сообразить, что магия иероглифов действует и на меня самого. Как ты догадался, что колдун доведет меня до крайней степени отчаяния — и тем самым освободит от проклятия?
— Я много убил колдунов и хорошо изучил их повадки, — скромно сказал Конан. — Ничего больше. Когда ты наберешься опыта, ты тоже научишься решать такие загадки сходу, не особенно напрягаясь.
— Да? — сказал Саламар и ехидно прищурился. — В таком случае, почему ты ждал больше года и мучился вместе со мной, то зарабатывая, то теряя деньги — и неся повсюду смерть и разрушение?
— Ну, — отозвался Конан невозмутимо, — возможно, мне было любопытно — что еще может произойти? От жизни всегда следует ждать внезапных событий, и Конан-варвар — одна из главных неожиданностей, которые может преподнести тебе судьба.
OCR: Cepiyc
WWW.CIMMERIA.RU
1 2 3 4 5 6 7 8