Обжигающая боль пронзила лицо Роланда, и он прижал ладони к повязке. Изо рта вылетел дрожащий стон. Он подумал, что голова его сейчас взорвется. А потом он почувствовал под пальцами, что наросты, находящиеся под повязкой, шевелятся и набухают, как кипящая магма под коркой вулкана. От боли и ужаса Роланд зашатался, когда вся левая сторона его лица выпучилась, почти срывая повязку. Обезумев, он прижал руки к лицу, чтобы удержать ее. Он подумал о треснувших кусках на подушке Короля, и о том, что открылось под ними, и захныкал как ребенок.
Боль убывала. Движение под повязкой прекратилось. Потом все закончилось, и Роланд почувствовал себя нормально. Лицо его не треснуло, с ним все было в порядке. И на этот раз боль длилась не так долго, как обычно. То, что случилось с полковником Маклином, это необычно, сказал себе Роланд. Он был согласен носить эти повязки всю оставшуюся жизнь.
Он подождал, пока пройдет дрожь. Не нужно, чтобы кто–нибудь видел его таким. Он же офицер. Потом он решительно пошел по лагерю по направлению к трейлеру полковника Маклина.
Маклин сидел за рабочим столом, работая над рапортами капитана Сэттерли о том, сколько осталось топлива и боезапасов. Запасы быстро сокращались. – Войдите,– сказал он, когда Роланд постучал в дверь. Роланд вошел, и полковник сказал: – Закройте дверь.
Роланд стоял перед столом, ожидая, когда тот на него посмотрит, и одновременно боялся этого. Лицо как у скелета, выступающие скулы, надувшиеся вены и выступающие мышцы делали Маклина похожим на смерть.
– Что вы хотите? – спросил Маклин, занятый безжалостными цифрами.
– Все почти готово,– сказал Роланд.
– Эта машина? Да? И что же?
– Мы будем атаковать, когда она будет готова, не так ли?
Полковник отложил карандаш. – Обязательно. Если, конечно же, у меня будет ваше разрешение атаковать, капитан.
Роланд знал, что Маклина еще уязвляло их несогласие. Сейчас наступило время заделать трещину, возникшую в их отношениях, потому что Роланд любил Короля – и еще потому, что он не хотел, чтобы Альвин Мангрим стал любимцем Короля, а его самого выставили. – Я… хочу извиниться,– сказал Роланд. – Я нарушил субординацию.
– Мы могли бы сломить их! – мстительно огрызнулся Маклин. – Все, что нам было нужно,– это еще одна атака! Мы могли бы сломить их прямо там и тогда!
Роланд опустил глаза в знак смирения, но он чертовски хорошо знал, что еще одна фронтовая атака только привела бы к гибели солдат. – Да, сэр.
– Если бы кто–нибудь другой говорил со мной таким образом, я бы застрелил его на месте! Вы были неправы , капитан! Посмотрите на эти чертовы цифры! – Он пихнул бумаги Роланду, и они слетели со стола. – Посмотрите, сколько у нас осталось бензина! Посмотрите на опись боезапасов! Хотите посмотреть, сколько у нас еды ? Мы здесь сидим и голодаем, а могли бы три дня назад получить провиант Верности! Если бы мы тогда атаковали! – Он стукнул по столу своей рукой в черной перчатке, и масляный фонарь подпрыгнул. – Это ваша вина, капитан! Не моя! Я хотел атаковать! Я верил в свою Армию Совершенных воинов! Идите! Убирайтесь!
Роланд не двинулся.
– Я вам приказываю, капитан!
– У меня есть просьба,– тихо сказал Роланд.
– Вы не в том положении, чтобы иметь просьбы!
– Я бы хотел попросить,– упрямо продолжал Роланд,– чтобы я вел первую волну в атаку, когда мы начнем прорыв.
– Ее поведет капитан Карр.
– Я знаю, что вы ему дали разрешение. Но я бы хотел попросить вас изменить решение. Я хочу вести первую волну.
– Это большая честь – вести первую атакующую цепь. Я думаю, что вы недостойны такой чести, не так ли?
Он сделал паузу и снова откинулся в кресле.
– Вы никогда раньше не просились вести атакующую цепь. Почему же хотите сейчас?
– Потому что я хочу кого–то найти и взять его живым в плен.
– И кто это мог бы быть?
– Человек, который называет себя братом Тимоти,– ответил Роланд. – Мне он нужен живым.
– Мы не берем в плен. Они все должны умереть. До одного.
– Черный ящик и серебряный ключ,– сказал Роланд.
– Что?
– Бог показал брату Тимоти черный ящик и серебряный ключ и сказал ему, каким будет конец света. Я бы хотел побольше узнать о том, что говорит брат Тимоти о том, что он видел на вершине горы.
– Вы с ума сошли? Или они там промыли вам мозги, когда вы были у них?
– Я согласен, что брат Тимоти, возможно, ненормален,– сказал Роланд, сохраняя самообладание. – Ну а если нет – кто тогда называет себя Богом? И какой черный ящик и серебряный ключ?
– Их не существует.
– Возможно. Может, даже нет горы Ворвик. Ну, а что если есть?.. Брат Тимоти, может, единственный, кто знает, как их найти. Я думаю, что взять его в плен живым, возможно, стоит наших усилий.
– Почему? Вы хотите, чтобы Армия Совершенных Воинов тоже шла искать Бога?
– Нет, но я хочу вести первую атакующую колонну и я хочу, чтобы брата Тимоти взяли живым. – Роланд знал, что это звучит как приказ, но ему было все равно. Он пристально смотрел на Короля.
Наступила тишина. Левая рука Маклина сжималась в кулак, а потом медленно разжалась. – Я об этом подумаю.
– Я хотел бы знать прямо сейчас.
Маклин наклонился вперед, рот его скривился в тонкой и ужасной улыбке.
– Не подталкивай меня, Роланд. Я не выношу, когда меня подталкивают. Даже ты.
– Брат Тимоти,– сказал Роланд,– должен быть взят живым. Мы можем убить любого другого. Но не его. Я хочу, чтобы он смог ответить на вопросы, и я хочу узнать о черном ящике и серебряном ключе.
Маклин поднялся, как черный циклон, медленно выпрямляясь. Но прежде чем он смог ответить, в дверь трейлера еще постучали. – Ну, что еще? – закричал Маклин.
Дверь открылась и вошел сержант Беннинг. Он медленно почувствовал напряжение. – Ух… Я принес сообщение от капрала Мангрима, сэр.
– Я слушаю.
– Он говорит, что готово. Он хочет, чтобы вы пришли посмотреть.
– Скажите ему, что я буду там через пять минут.
– Да, сэр. – Беннинг стал поворачиваться.
– Сержант,– сказал Роланд. – Скажите ему, что мы там будем через пять минут.
– Ух… да, сэр. – Беннинг быстро взглянул на полковника и вышел как можно быстрее.
Маклин был полон холодного гнева. – Вы ходите по краю, Роланд. Слишком близко.
– Да. Но вы ничего не сделаете. Не можете. Я помог вам построить все это. Я помог вам собрать все это. Если бы я не ампутировал вам руку в Земляном Доме, вы бы сейчас уже истлели. Если бы я не сказал вам использовать для торговли наркотики, вы бы все еще были нулем. Если бы я не казнил для вас Фредди Кемпку, не было бы Армии Совершенных Воинов. Вы спрашивали моего совета и делали, что я говорил. Так было всегда. Солдаты подчиняются вам, но вы подчиняетесь мне. – Повязки натянулись, когда он улыбнулся. Он увидел вспышку неуверенности – нет, слабости – в глазах Короля. И он понял правду. – Я всегда добывал оперативную информацию и находил для нас поселения, на которые следовало нападать. Вы даже не можете распределить запасы так, чтобы не пропасть.
– Вы… маленькая сволочь,– удалось сказать Маклину. – Я… вас… расстреляю.
– Не расстреляете. Вы обычно говорили, что я ваша правая рука. И я этому верил. Но это никогда не было правдой, не так ли? Вы – моя правая рука. Это я настоящий Король, а вам просто даю поносить корону.
– Убирайтесь… убирайтесь… убирайтесь… – Маклину стало плохо, и он схватился за край стола, чтобы не упасть. – Вы мне не нужны! И никогда не были нужны.
– Всегда был нужен. И нужен сейчас.
– Нет… нет… не нужен. – Он затряс головой и отвернулся от Роланда, но все еще чувствовал на себе взгляд Роланда, проникающий ему в душу с хирургической точностью. Он вспомнил глаза тощего ребенка, который сидел в Зале собраний Земляного Дома на приеме в честь новоприбывших, и вспомнил, что увидел в них что–то свое – решительность, волю и, наконец, хитрость.
– Я по–прежнему останусь Рыцарем Короля,– сказал Роланд. – Мне нравится эта игра. Но отныне мы не будем притворяться, кто определяет правила.
Маклин вдруг поднял свою правую руку, чтобы ударить Роланда по лицу ладонью с гвоздями. Но Роланд не сдвинулся, не дрогнул. Скелетообразное лицо Маклина передернуло от гнева, он задрожал, но не нанес удара. Он издал звук, как будто задыхался, как проткнутый шарик, и комната, казалось, закрутилась бешено вокруг него. В мозгу раздался глухой, хитрый смех Солдата–Тени.
Смех звучал долго. А когда закончился, рука Маклина упала вдоль тела.
Он стоял, уставившись в пол, с мыслями о грязной яме, где выживали только сильные.
– Мы должны пойти посмотреть машину Мангрима,– предложил Роланд, и на этот раз его голос звучал мягко, почти тихо. Снова голос мальчика. – Я довезу вас в своем “Джипе”. Хорошо?
Маклин не ответил. Но когда Роланд повернулся и пошел к двери, Маклин последовал за ним как собачка, покорная новому хозяину.

Глава 76. Приз Роланда

С темными фарами, машины Армии Совершенных Воинов в три ряда медленно двигались по парковочной площадке, в то время как свистящий ветер слепил и задувал снег. Видимость была не более девяти–десяти футов по всем направлениям, но снежная буря дала возможность АСВ расчистить некоторые завалы на площадке с помощью двух – трех бульдозеров. Они собрали замерзшие трупы и скрученный металл в огромные кучи по обе стороны того, что пехота АСВ назвала теперь “Долиной Смерти”. Роланд ехал в своем “Джипе” в середине первого ряда, с сержантом Мак–Коуэном за рулем. Под курткой у него была кобура с пистолетом калибра 9 мм, а сбоку М–16. На полу возле правого ботинка лежала ракетница и две красных ракеты.
Он знал, что это будет очень хороший день.
Солдаты ехали на капотах, кузовах и крыльях машин, своим весом увеличивая силу сцепления. За передовыми колоннами следовало еще около 1200 солдат. Капитан Карр командовал левым флангом, а в удалении от “Джипа” Роланда правым флангом командовал капитан Уилсон. Оба они, вместе с другими офицерами, занятыми в операции “Распятие”, несколько раз проработали с Роландом планы, и Роланд точно определил им, чего он ожидает. Не должно быть никаких колебаний, когда будет дан сигнал, маневры следует исполнять точно, как наметил Роланд. Отступления не будет, сказал им Роланд; кто первым закричит об отступлении, будет расстрелян на месте. И после того, как приказы были отданы, а планы просмотрены еще и еще раз, полковник Маклин продолжал сидеть за своим рабочим столом.
О, да! – подумал Роланд, разгоряченный острой смесью возбуждения и страха. Будет хороший денек!
Машины продолжали продвигаться, фут за футом, шум их моторов заглушался свистом ветра.
Роланд стер снег со стекол очков. В первой колонне солдаты стали слезать с капотов и крыльев машин и поползли по снегу вперед. Это были члены разведбригады, которую создал Роланд – небольшие юркие мужчины, которые могли подобраться близко к линии обороны Верности, не будучи замеченными. Роланд наклонился вперед на сиденье, наблюдая за кострами Верности. Как раз сейчас, он знал, солдаты разведбригады занимают свои позиции на правом и левом фланге линии обороны, и они первыми откроют огонь, когда будет дан сигнал. Если бы разведбригаде удалось отвлечь внимание к правому и левому флангам обороны, то в центре может образоваться в замешательстве дыра – и именно здесь он собирался прорываться.
Впереди вспыхнул оранжевый огонь – отблеск от одного из костров на линии обороны. Роланд прочистил еще раз очки, увидел свет еще от одного костра слева примерно в тридцати ярдах. Он поднял ракетницу и вставил одну ракету. Затем держа в левой руке вторую ракету, он встал в “Джипе” и ждал, когда наступающая волна пройдет еще несколько ярдов.
Сейчас, решил Роланд, и нацелился из пистолета над ветровым стеклом в сторону левого фланга. Он нажал на спусковой крючок, ракетница чихнула; блестящая малиновая вспышка прочертила небо – прошел первый сигнал. Машины слева закрутились, вся линия развернулась дальше влево. Роланд быстро перезарядил пистолет и дал второй сигнал в сторону левого фланга. Машины на той стороне замедлили ход и повернули вправо.
Сержант Мак–Коуэн тоже повернул руль влево. Шины некоторое время буксовали по снегу. Роланд отсчитывал время: восемь… семь… шесть… Он увидел быструю белую вспышку ружейного огня на краю левого фланга, прямо на линии обороны Верности, и понял, что разведбригада на той стороне приступила к работе.
Пять… Четыре…
Слева машины АСВ вдруг включили фары, слепящие лучи огня проникали сквозь снег, доходя до часовых Верности, находящихся не более, чем в десяти ярдах. Секундой спустя зажглись фары и слева. Автоматные пули, выпускаемые в слепой панике часовыми, прочерчивали снег в шести футах перед “Джипом” Роланда.
Один,– досчитал Роланд.
И массивный предмет – наполовину машина и наполовину сооружение из средневекового кошмара,– который следовал в тридцати футах позади командного “Джипа”, вдруг взревел и двинулся вперед, давя трупы и обломки, его стальная лопата поднялась для защиты от огня. Роланд смотрел, как громадная военная машина пронеслась мимо, набирая скорость, в направлении центра вражеской обороны – “Вперед!” – закричал Роланд.
– Вперед! Вперед!
Эта конструкция Мангрима приводилось в действие бульдозером, водитель был в кабине, прикрытой бронированной плитой; но за бульдозером на буксире, привязанная стальными кабелями, располагалась широкая деревянная платформа на колесах и осях от грузовика. С платформы поднимался сложный деревянный каркас, сделанный из крепких телефонных столбов, сбитых и скрепленных воедино, чтобы поддерживать центральную лестницу, которая поднималась вверх более чем на семьдесят футов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61