Все справились с задачей быстро и четко.— Молодцы, оперативно, — как-то даже разочарованно пробормотал Брэгг.— Приступать к последовательности включения стартовых двигателей? — звонким голосом спросила Луиза.— Приступай, — милостиво разрешил Брэгг.— Есть, командир!— Домой. Летим домой, — чуть слышно пробормотал Ирв, не осмеливаясь верить самому себе. * * * — Он движется! — воскликнула Ламра, когда летающий дом с громоподобным шумом заскользил по полю, и крепче сжала в руке игрушечного бегунка. Издаваемый крылатым монстром рев был ужасен, но она почему-то не испугалась. Может быть, потому, что ей очень нравилось смотреть на летающий дом.— Он поднимается вверх! — крикнула Ламра, недоверчиво опустив все глазные стебли и снова подняв их. — И вверх, и вверх, и вверх!Летающий дом развернулся в небе и очень быстро уменьшился в размерах. И шум тоже уменьшился и с каждой долей мгновения становился все тише и тише. Длинное, тонкое и белое облако, оставляемое летающим домом, рвалось и распадалось на куски, как и любое другое облако.— Я видел, как он спускается, — прокричал Реатур так громко, что Ламре показалось, будто он слегка оглох, как и она сама. — Я знал, что если он опустился, то когда-нибудь обязательно поднимется, но не мог себе представить, что это будет столь впечатляюще.— А я не видела, как он опускается, — сказала Ламра с некоторой обидой, но потом весело добавила: — Зато я слышала шум! Я вспомнила. Никто не понял, в чем дело. Мы все решили, что замок рушится.— Я тоже так подумал, малышка, я тоже, — Реатур отвернул пару своих глазных стеблей от дневной звезды — всего, что осталось от летающего дома человеков. — Это случилось вскоре после того, как я внедрил в тебя почки.— Да, Реатур, — подтвердила Ламра и взглянула на себя. Она по-прежнему выглядела не совсем так, как другие самки, но рваные раны уже срослись и превратились в неровные бледные шрамы— Мне сказали, что твои отпочковавшиеся здоровы и растут крепышами, — сказал Реатур.— Хорошо, — сухо ответила Ламра Ее по-прежнему мало интересовали детеныши Гораздо увлекательнее наблюдать, как ведут себя взрослые самцы: у них есть много чего перенять.Когда хозяин владения заговорил снова, в его голосе звучала странная робость.— У тебя не возникало желания выносить еще шесть почек?Ламра открыла было рот, но сразу закрыла его. Она уже усвоила, что взрослые самцы, прежде чем что-то сказать, обычно думают, а не выкладывают сразу все, что приходит на ум.— Я не знаю, — ответила она наконец. — А ты думаешь, что сможешь уберечь меня от кончины, как это удалось человекам?— Надеюсь, что да, — сказал Реатур. — К тому времени, когда твои почки созреют, у меня появится некоторый опыт.— Верно. Может, к тому времени у нас и зажимов станет побольше. Что если попробовать вырезать новые из какого-нибудь мягкого дерева?— Новые зажимы? Я сам думал об этом. Да, рано или поздно нам придется изготавливать их самим. Почему бы тебе не взять один зажим и не показать его кому-нибудь из резчиков по дереву?— Мне? — встревоженно взвизгнула Ламра. — Да ведь он слушать меня не станет!— Кого же ему еще слушать, как не единственную в мире самку, выжившую после почкования? Думаю, он даже обрадуется возможности поболтать с тобой— Ну, ладно, я схожу к резчику, — сказала Ламра, подумав— Вот и хорошо.Ламра вспомнила про слова Реатура о почках. Со времени последнего — и единственного — совокупления с ним она почти не думала ни о спаривании, ни о почковании. А сейчас… Вопрос хозяина владения что-то всколыхнул в Ламре; она вспомнила, как стремилось ее тело к близости с самцом, и подумала, что обнаружить в себе забытое некогда чувство заново совсем не сложно.Это и в самом деле оказалось несложно. Правда, теперешнее ощущение желания было совсем другим, чем прежде, — не таким жадным и горячим, но достаточным, чтобы Ламра сказала:— Думаю, мы сможем снова сделать ночки. Насколько я помню, это весьма приятно и весело.Глазные стебли Реатура заколыхались.— Да, Ламра.— Тогда давай найдем какое-нибудь местечко поукромнее и совокупимся, — предложила она деловито и живо.— Сейчас? — спросил хозяин владения с непонятным испугом. — А почему бы и нет? В замке полно свободных комнат, где можно уединиться. Пошли.Спустя некоторое время Реатур уважительно расширился перед Ламрой, но на сей раз он не смеялся я не шутил, а был совершенно серьезен.— А это еще зачем? — смущенно воскликнула она— А затем, что на протяжении всей моей жизни я внедрил почки множеству самок, но никогда и ни с одной из них не получал такого удовольствия, как с тобой, — Реатур потянул руки к своим глазным стеблям, словно собирался завязать их в узел.— Ах, это, — Ламра ненадолго задумалась. — Ну, я просто вспомнила то, что мне самой понравилось в прошлый раз, и попыталась сейчас добиться того же. Попыталась как-то тебе ответить, понимаешь?— Понимаю. Наверное, после твоего следующего почкования у тебя получится еще лучше.— Я не знаю, — взволнованно ответила Ламра, как обычно не заглядывая слишком далеко.— Представляешь, человечьи самцы и самки живут и растут вместе все время, — произнес Реатур мечтательно. — Интересно, что же они чувствуют, когда внедряют почки, с такой-то практикой…— Спросишь у человеков, когда они вернутся, — сказала Ламра.— Если вернутся и если я еще буду жив, то непременно спрошу. А если не протяну так долго… — Реатур обратил к Ламре четыре глазных стебля — Может быть, ты спросишь у них сама.— Может быть, — ответила Ламра, немного подумав.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47