За эти часы Киннемор почти ничего не говорил, даже в ответ на заявление Дианы, что когда-нибудь его сын станет прекрасным королем.
Лепрекон не был столь уж уверен в этом, и Гэри тоже, ибо они знали и не самые лучшие черты характера принца Гелдиона. Но они не сказали ни слова против, поскольку оба надеялись, что Диана права.
Вскоре после полудня плоты были готовы: флотилия из пятнадцати барж, каждая из которых могла перевезти от семи до девяти солдат, не считая гребцов. Они не отличались особым изяществом – в действительности это были просто скрепленные между собой бревна. Но и озеро Лох-Гвидрин было невелико, а остров, приютившийся под сенью возвышающихся скал, находился всего лишь в нескольких сотнях футов от берега.
Киннемор быстро распределил по плотам свое войско. На каждый из них требовалось по четыре гребца. Всем плотам, кроме одного, надлежало вернуться обратно, чтобы в случае необходимости перевезти дополнительную партию солдат или если у принца высвободятся люди. Это позволит переправить на Инис Гвидрин более сотни человек, а также самого короля и его защитника, точнее, защитников, поскольку Диана играла свою роль наравне с Гэри. Командирами этих небольших отрядов Киннемор назначил нескольких своих друзей, которых он помнил по давним дням, когда Керидвен еще не изгнала его, – тех немногих солдат, оказавшихся достаточно стойкими, чтобы остаться в своей любимой армии, невзирая на жестокое правление хагта. И теперь король позволил им подобрать себе людей для участия в высадке. Остальных солдат, участвовавших в постройке плотов – а таких насчитывалось около трехсот человек, – отправили к принцу Гелдиону для дальнейших распоряжений.
Вся подготовка к штурму прошла быстро, слаженно и без помех, за исключением, гюжалуй, одной.
Томми посмотрел на Гэри взглядом, полным неподдельного сожаления. Он понимал, что ни один плот не выдержит его веса. Томми уже приходилось пересекать озеро (однажды он переносил Гэри и его спутников), но даже этот, не отличавшийся особой сообразительностью, гигант, кажется, понял, что на сей раз ему не позволят пойти.
– Тебе нужно вернуться к принцу Гелдиону и лорду Баденоху, – приветливо сказал ему Гэри, пытаясь как-то приободрить великана. – В бою им так нужна твоя сила!
Томми покачал головой.
– Томми пойдет вместе с вами, – ответил он. – Томми хочет снова увидеть госпожу.
Тон гиганта заставил Гэри и Микки тревожно переглянуться. За те годы, что Томми провел на острове, Керидвен неплохо обращалась с ним и отчасти заменяла мать этому осиротевшему огромному младенцу. Если у великана сохранилась какая-то преданность ведьме, это, естественно, могло сделать миссию короля Киннемора более трудной.
– Томми помнит, – решительно проговорил великан. Гэри и Микки вновь переглянулись.
– Томми помнит, что плохая госпожа сделала на одной горе.
– На какой горе? – спросила Диана.
– На Пальце Гиганта, – пояснил Гэри.
Теперь им с Микки обоим стало легче. Они знали: по меньшей мере, великан будет подлинным союзником в этом походе, даже если он окончится гибелью Керидвен. В тот раз колдунья выступила против Томми и чуть не погубила их всех на склонах Пальца Гиганта, прежде чем Гэри направил свое могущественное копье ей в живот и приговор рил к заключению на Инис Гвидрин.
И все же Гэри представлялось важным убедить великана вернуться к Гелдиону и Баденоху. Богатырь, несомненно, смог бы принести намного больше пользы в грядущей широкомасштабной битве, чем в узких помещениях замка ведьмы.
– Там такие комнаты, что в большинстве из них ты даже не сможешь встать во весь рост, – урезонивал его Гэри. – Если ты отправишься с нами на остров, тебе придется просто дожидаться нас снаружи, пока мы будем находиться внутри и атаковать Керидвен.
На лице великана появилась недовольная гримаса.
– Но если ты останешься здесь, – с надеждой продолжил Гэри, – ты сможешь оказать огромную помощь в бою. Тебя здесь будет очень не хватать, Томми.
Пока гигант обдумывал эти слова, на его лице сохранялась все та же недовольная гримаса.
– Томми не нравятся такие решения, – наконец произнес он.
– И Гелдиону тоже не нравились, – вмешалась Диана. – Он хотел пойти вместе с отцом, но поступил так, как того требовали интересы дела. Именно это мы и должны сделать сейчас, Томми. Подумай, как будет лучше для всех.
Великан упрямо мотал головой, но в конце концов согласился. После того как он столкнул в воду все плоты (и они быстро начали двигаться к острову!), Томми простился с Гэри, Дианой и Микки, решительно кивнул им и последовал за уходящими в горы солдатами.
Принц Гелдион сидел на своей лошади, на том же самом жеребце, на котором он совершил два путешествия к Крахпг. Принц находился на высоком уступе, с которого открывался величественный вид на долину, простиравшуюся к востоку от гор Пеннлин.
Вскоре он увидел приближавшуюся армию лавовых тритонов, надвигавшихся с полей, словно тень от мрачной тучи.
– Как их много, – прошептал Баденох, стоявший рядом.
Гелдион в упор посмотрел на лорда.
– Я согласен, что мы должны зажать их здесь, между отрогами, – продолжал Баденох. – Но я боюсь, что их настолько много, что они даже не поместятся в этой долине.
Принцу Гелдиону было нечего возразить. Его первоначальный план обороны гор Пеннлин строился очень просто. Армия постарается заманить лавовых тритонов именно сюда, где защитники смогут сосредоточить достаточно сил, чтобы задержать любое наступление. С этой целью конница Гелдиона и один внушительного вида великан уже спускались с гор к югу от приближавшегося противника, собираясь ударить по южному флангу врага. По всем расчетам, поскольку лавовые тритоны бежали, а не ехали, они не должны были представлять особой угрозы для быстрых коней, ибо солдатам было велено не вступать в какие-либо крупные сражения, а лишь гнать этих тварей прочь, словно стадо.
Принц Гелдион был готов биться об заклад, что лавовые тритоны, которые столь неистово стремились добраться до Керидвен, думают, что в суровой горной местности они лучше смогут расправиться со всадниками, чем в открытом поле, и полагают, что великана нужно остерегаться в любом месте, поэтому вряд ли станут замедлять свое продвижение из-за помех, чинимых им конницей. Вероятно, силы лавовых тритонов будут медленно смещаться к северу, все более приближаясь к горным отрогам и долине – к задуманному для них месту гибели.
Все донесения, получаемые до сих пор, показывали, что предположение Гелдиона оказалось верным. Лавовые тритоны неотступно двигались на север, убегая от конницы и со всех ног удирая от Томми. Это отчасти успокоило принца, привыкшего к тактическим рассуждениям. Однако он боялся, что опасения лорда Баденоха могут подтвердиться: тритоны, подобно наводнению, просто перемахнут через холмы, через все проходы, охраняемые и неохраняемые.
– Все отряды готовы, мой принц! – решительным тоном доложил один из советников Гелдиона, и Гелдион кивнул, не сомневаясь в дисциплине своих воинов и людей из Бремара.
– Тогда вели лучникам натянуть их луки, – ответил лорд Баденох и снова указал на восточную оконечность долины, куда уже почти вступали арьергардные войска лавовых тритонов.
Вскоре наблюдавшие заметили отряд всадников – маленькие фигурки на широком поле, изо всех сил стремившиеся оттеснить массу тритонов в нужном направлении. Всадники вклинивались в гущу ящеров, нанося быстрые удары и еще быстрее отступая. Гелдиона передернуло (да и его спутников тоже), когда один из всадников раздавил тритона, отошедшего слишком далеко от остальных. Но лошадь солдата, подмяв мертвое чудовище, поскользнулась, и, хотя не упала и человеку удалось удержаться в седле, эта осечка стоила ему драгоценного времени. Прежде чем он сумел вновь пустить своего коня в галоп, к нему бросились несколько тритонов и повалили наземь. Другие всадники пытались помочь своему товарищу, но на их пути неизменно вырастали десятки злобных тварей. Подбежавший Томми расшвырял чудовищ, но к тому времени солдат был уже мертв.
С урчанием и шипением, ударяя дубинками и мечами по своим щитам, огромная масса лавовых тритонов вломилась в долину.
Баденох взглянул на Гелдиона, однако принц был спокоен.
– Дадим им подойти, – тихо сказал Гелдион, говоря это больше для себя, чем для лорда, и стараясь сохранять самообладание.
Долина была наполовину заполнена похожими на ящериц чудовищами, они наводнили доверху отроги гор и уже, конечно, заполонили многие тропы к северу от этого места.
Гелдион по-прежнему выжидал. Нападение на тритонов будет длиться недолго; принц знал, что должен воспользоваться им как можно эффективнее.
Большая часть равнины была покрыта тьмой. Лавовые тритоны вливались в нее отовсюду, ползли по крутым тропкам, многие из которых вели в никуда.
Наконец Гелдион кивнул, и солдат слева от него приложил к губам рог. Раздался одиночный звонкий сигнал.
Послышался гул войск Коннахта и Бремара. Гудение полутысячи луков эхом отозвалось из гор, и град стрел, свистя, пронесся в воздухе.
Тритоны продолжали вползать в долину; среди их боевых кличей множились крики боли – стрелы сыпались на них, словно саранча.
Двигаясь по тем тропам, которые уводили прочь из долины и не обрывались внезапно, первые воины тритонов неожиданно оказались вовлеченными в бой и находились не в лучшем положении – их оттесняли к кромке. Звон стали вторил гудению луков, и вопящий противник падал с высоких уступов, ударяясь внизу о своих мертвых сородичей.
За все годы сражений, во всех битвах, ни Гелдион, ни Баденох, ни даже опытные солдаты, что окружали их, не видели еще такой бойни: дно долины быстро чернело, заполняясь скорченными телами убитых тритонов. Возле южной оконечности солдаты Гелдиона устроили даже небольшой обвал, под обломками которого погибло не менее сотни ползучих тварей.
Но едва стих шум падающих камней, как на том месте появилась тысяча новых чудовищ.
По всей долине и в северных проходах вражеская цепь казалась бесконечной: каждого погибшего сменяло двое, двоих – четверо. Лучники продолжали поливать тритонов дождем стрел, а солдаты, занявшие стратегические позиции на уступах, ударами мечей методично косили противников одного за другим.
Тем не менее войско Керидвен увеличивалось. Едва на каком-либо уступе солдат выбывал из строя, эта стратегическая точка оказывалась утраченной. А тритоны, которые находились на подножиях холмов вдоль северных проходов, быстро продвигались, окружая защитников.
Так продолжалось в течение получаса. Груды мертвых тел росли, однако события разворачивались не в пользу коннахтской армии.
– Хорошо повоевали, – заметил лорд Баденох принцу Гелдиону, когда они оба оказались на новом наблюдательном пункте, более отдаленном, поскольку вся армия Коннахта была оттеснена назад.
Гелдион внимательно посмотрел на своего старшего соратника. Слова Баденоха казались искренними, но в тоне его голоса ощущалась крайняя растерянность.
– Я знаю, что испытываешь ты в этот момент, – объяснил правитель Бремара. – Ведь я чувствовал то же самое, когда ополчение Бремара сражалось против войск Киннемора. Тогда наши боевые действия тоже были внушительными. Теперь, как видишь, мы убиваем тритонов в пропорции десять к одному, а может, и того более. Но они, а не мы, располагают все новыми силами для пополнения.
Страшные слова прозвучали как приговор для Гелдиона, когда он посмотрел вниз: по долине ползла черная лавина тритонов, которые еще даже не успели вступить в битву. Все горы Пеннлин, лежавшие к востоку, северу и даже югу от места, где находился принц, были сейчас в руках врага.
Гелдион взглянул через плечо, на запад, где виднелись более гористые и все еще свободные тропы, имевшие немало возможностей для обороны. Но во взгляде Гелдиона читалось сомнение, ибо он опасался, что вскоре ему и его солдатам будет некуда отступать.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
УСЛОВИЯ КАПИТУЛЯЦИИ

На берегу Инис Гвидрин их встретили охранники острова. Это были преимущественно гоблины, но попадались и другие существа, в том числе и несколько людей, которые провели годы в плену у Керидвен и выполняли ее приказы под страхом наказания. Недисциплинированные и не знающие, что такое военная выучка, защитники острова толпой набросились на первый причаливший плот, облепили его, словно муравьи, и солдатам там пришлось тяжко.
Зато солдаты с другого плота, на котором были и Гэри с Дианой, сошли на берег довольно легко. Микки тут же применил трюки, чтобы помочь дерущимся солдатам-соратникам. Он заставлял их появляться там, где их не было, а гоблины кубарем летели в воду, нанося яростные удары по воздуху. Гэри повел в атаку коннахтскую пехоту, и солдаты на каждом шагу выкрикивали: «Сдавайтесь копьеносцу!
Врезавшись в толпу незадачливых вояк, пехотинцы выстроились клином, впереди которого находился Гэри. Копье Донигартена так и мелькало, беспощадно сражая гоблинов одного за другим. Когда шеренги этих чудовищ поредели, у Гэри на пути оказался человек, вернее, грязное и жалкое подобие человеческого существа.
И тем не менее все-таки человек.
– Сдавайся! – закричал Гэри, кольнув оборванца смертоносным острием копья. – Сдавайся!
Гэри надеялся, что ему не придется убивать еще одного человека, и вздохнул с искренним облегчением, когда враг бросил на землю самодельную дубину и с подобострастием упал на колени, повторяя шепотом: «Сэр Кедрик».
Атакующий клин солдат продолжал двигаться и вскоре соединился со своими товарищами, запертыми возле первого плота. Воинство ведьмы так и вилось со всех сторон, стараясь окружить всех разом. Но как только они очутились перед коннахтскими солдатами, то сделались замечательной мишенью для батареи лучников, которые терпеливо ждали их в отдалении на берегу.
К тому моменту, когда гоблины пробрались сквозь дождь стрел, коннахтские солдаты сомкнулись, образовав удобный для обороны ромб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36