Он по-прежнему держал руки на поясе. Казалось, поведение Бьюкенена его не слишком встревожило. Однако сам Брендан, чье сердце билось в бешеном ритме, чувствовал приближение развязки.
Хотя, может быть, «ковбой» уступает ему дорогу?
Трудно сказать, какой вариант ближе к истине.
— Посмотри в ванной, — ответил убийца. — Аптечка на верхней полке.
— Отлично.
Бьюкенен двинулся к двери, а «ковбой» снова сделал шаг назад: он явно не хотел, чтобы человек, которого он видел впервые, оказался от него на расстоянии вытянутой руки.
В ванной, находившейся напротив кабинета, лежал толстый слой пыли. Белые стены. Белый пол. Белая клеенка душевой кабинки. Все очень непритязательно.
Бьюкенену ничего не оставалось, как притвориться, что он ищет аспирин, хотя на самом деле сейчас ему было не до головной боли. Он открыл аптечку.
И услышал телефонный звонок. Бьюкенен с удивлением уставился на висящий на поясе портативный телефон, который он захватил с собой из фургона. В джипе оставался второй аппарат. Педро и Анита могли воспользоваться им, чтобы связаться с ним. Очевидно, они хотят его о чем-то предупредить.
А может быть, звонят из Филадельфии — проверяют, как работает группа наблюдения.
Телефон продолжал звонить. Не ответить тоже нельзя. Это вызовет новые подозрения.
Однако не успел Бьюкенен отцепить его от ремня, как заметил в коридоре движение. В дверном проеме возник убийца.
В руке он тоже держал телефон. Должно быть, принес из комнаты, в которой прятался.
Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
— Интересная штука получается, — начал он, не сводя глаз с Бьюкенена. — Я никогда не слыхал о Брайане Макдональдс. Звоню сейчас Данкену, чтобы выяснить, откуда ты взялся, а отвечает твой телефон. И мне кажется, ото телефон Данкена. Почему, черт возьми, у тебя…
Он не закончил последнюю фразу. Рука его скользнула под куртку. Как уже заметил Бьюкенен, куртка убийцы была ему немного велика: так удобнее прятать кобуру с пистолетом.
— Совпадение, — спокойно возразил он. — Ты звонил Данкену, а мне в этот момент тоже позвонили. Вот, смотри. — Он положил левую руку на телефон.
Взгляд противника последовал за движением Брендана. В тот, же миг Бьюкенен сунул правую руку под куртку и выхватил из-за пояса «беретту». Глаза убийцы расширились, он запоздало потянулся за своим оружием. Бьюкенен выстрелил.
Пуля попала «ковбою» в грудь.
Он пошатнулся, но все же попытался поднять руку с пистолетом.
Вторая пуля Бьюкенена пробила ему горло.
Из раны хлынула кровь.
Убийцу отбросило, но он не выпустил оружие.
Третья пуля ударила его в лоб и сбила с ног.
Рука с пистолетом взметнулась кверху. Сведенный судорогой палец нажал на курок. Грянул выстрел. Пуля ушла в потолок. Посыпалась штукатурка.
Убийца рухнул на пол, дернулся несколько раз и затих. Вокруг тела растеклась лужа крови.
Бьюкенен подскочил к упавшему и приставил дуло «беретты» к его голове. Затем ногой выбил пистолет, зажатый в руке убийцы, и наклонился над поверженным врагом.
Тот лежал с открытыми глазами. Бьюкенен поднес к его лицу свою руку, однако расширенные зрачки остались неподвижными.
Никаких признаков жизни. Бьюкенен быстро проверил содержимое его карманов и убедился, что в них нет ничего, кроме расчески, носового платка и бумажника. Бумажник он бросил на стол и пошел за ковром, который приметил в гостиной. Завернув в него тело убитого, Бьюкенен поволок длинный рулон по коридору в кухню, где находилась задняя дверь.
На улице было темно. Поеживаясь от ночной сырости, Бьюкенен стащил свой груз по ступенькам крыльца и направился к реке. Спустился к воде, нашел выброшенное на песок бревно, положил на него тело и оттолкнул от берега. Вглядываясь в темноту, он заметил, как течение подхватило бревно, оно перевернулось и мертвец соскользнул в воду. Через несколько мгновений и бревно и труп растворились в ночи. Бьюкенен скрутил ковер и изо всех сил зашвырнул его в реку. Вслед за ковром в волнах исчез пистолет убийцы — есть одно хорошее правило: никогда не иметь дело с оружием, история которого тебе неизвестна. За пистолетом отправились радиотелефон и, наконец, пустые гильзы от «беретты».
Бьюкенен немного постоял, глядя на темную воду. Затем несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь прийти в себя, и быстро пошел к дому.
16
В ушах все еще стоял грохот выстрелов. В доме омерзительный запах пороха и крови. От тяжести тела, которое ему пришлось тащить, заболел шов в боку, да еще он растянул мышцы плеча, когда резко выхватил пистолет. Голова раскалывалась, точно в череп вбили острый железный штырь.
Бьюкенен закрыл за собой дверь. Отыскал еще один ковер и прикрыл лужу крови на полу в кабинете. Открыл окно, чтобы выветрился запах пороха. Затем осмотрел содержимое бумажника убитого. Внутри оказались три сотни долларов, выданное в Филадельфии водительское удостоверение, принадлежащее Чарльзу Даффи, и кредитная карточка. Возможно, Чарльз Даффи — вымышленное имя, но это не важно. Если оно годилось для «ковбоя» — сойдет и для него. Бьюкенен сунул бумажник в карман. Теперь у него есть новая легенда. Вряд ли кто-нибудь мог услышать выстрелы, а так все в доме выглядит нормально. Если не считать пулевого отверстия в потолке. Однако само по себе оно не вызовет подозрений. Бьюкенен подобрал кусочки осыпавшейся штукатурки и спрятал в карман.
Надо спешить. Он снова сел за компьютер.
Нашел поддиректорию «D»:
. . . .
ДАРНЕЛЛ Зк
ДАРНЕЛЛ.БАК Зк
ДЕЙТОН 2к
ДЕЙТОН.БАК 2к
ДИАС.БАК 4К
ДИЕГО 5К
ДИАС 4к
ДОМИНГЕС 4к
ДОМИНГЕС.БАК 4к
ДИЕГО.БАК 5к
ДРАММОНД.БАК 5к
ДУРАН Зк
ДРАММЕР 5к
ДУРАНГО 5к
ДУРАНГО.БАК 5к
ДУРАН.БАК Зк
Бьюкенен быстро открыл ящик и вытащил папки на букву «D». Единственный способ узнать, какие документы исчезли, — сравнить материалы картотеки с информацией, хранящейся в компьютере. Впрочем, надежда не слишком велика. Человек, который прятался в доме, чтобы убить Хуану, сказал, что уничтожил некоторые файлы. Скорее всего, компьютерные данные окажутся столь же неполными, что и папки из картотеки.
Бьюкенен обратил внимание, что все файлы дублируются. «ДАРНЕЛЛ. ДАРНЕЛЛ. БАК». Коротенькое слово «БАК» означало, что в памяти компьютера хранится предыдущий вариант впоследствии измененной информации.
Обратившись к папкам, Бьюкенен нашел распечатку этого файла.
Он продолжил поиски. «ДЕЙТОН. ДЕЙТОН. БАК». Проверил. «ДИАС. ДИАС. БАК». Проверил. «ДИЕГО. ДИЕГО. БАК». Проверил. Каждому файлу на экране компьютера соответствовала папка. «ДОМИНГЕС. ДОМИНГЕС. БАК». «ДРАММЕР. ДРАММЕР. БАК». «ДУРАН. ДУРАН. БАК». «ДУРАНГО. ДУРАНГО. БАК». Все сходится.
Он обессиленно откинулся на спинку стула. Напрасная потеря времени. Какой смысл было рисковать жизнью, чтобы узнать лишь то, что Хуану хотят убить? Это ему и так известно.
А вышло так, что он сам чудом избежал смерти.
Бьюкенен потер воспаленные веки и, взглянув на экран, уже собрался выключить компьютер, однако в последний момент передумал, сказав себе, что, как бы плохи ни были его дела, нужно продолжать поиски. Даже если поддиректория «Т» окажется ничем не лучше того, что он уже видел, не стоит пренебрегать последней возможностью.
Он убрал руку от кнопки выключения компьютера из сети и хотел было перейти в поддиректорию «Т», как вдруг что-то на экране заставило его похолодеть. Бьюкенен и до этого чувствовал, что его подсознательно беспокоит какая-то деталь, но отнес ото за счет нервного напряжения.
Теперь все стало ясно. Глаза сыграли с ним злую шутку. «ДРАММЕР». «ДРАММЕР. БАК» Черта с два! Файла «ДРАММЕР. БАК» нет. Есть файл «ДРАММОНД. БАК». Бьюкенен не сомневался, что не видел папки с надписью «ДРАММОНД», однако он уже дошел до последней степени усталости и не мог доверять своим ощущениям. Дрожащими руками он стал снова просматривать папки. «ДРАМ-МЕР». «ДУРАН». «ДУРАНГО». Папка «ДРАММОНД» отсутствует.
Боже правый. Убийца стер файл «ДРАММОНД», но забыл уничтожить дублирующий файл. Не успел, а может быть, его, как и Бьюкенена, подвело сходство в написании фамилий: и «ДРАММОНД. БАК» и «ДРАММЕР. БАК».
Драммонд.
Имя ни о чем не говорило Бьюкенену. Он открыл файл и, к своему разочарованию, обнаружил, что он пуст. Возможно, Хуана создала дублирующий файл, но так и не внесла в него информацию, или убийца стер его содержимое.
Бьюкенен вошел в поддиректорию «Т». Теперь он знал, что искать, и в первую очередь проверил дублирующие файлы, сравнивая их названия с именами на папках, которые он вытащил из картотеки.
«ТЭИЛОР. БАК». «ТАМАИЛО. БАК». «ТАНБЕРГ. БАК». «ТЕРРАЗА. БАК». «ТОЛСА. БАК». В основном испанские фамилии. «ТОМЕС. БАК». Его пульс участился. Это имя не встречалось ему среди папок, и его не было в основных файлах поддиректории «Т». Бьюкенен открыл файл — он тоже оказался пустым. Проклиная все на свете, Бьюкенен спросил себя: уж не сама ли Хуана стерла содержимое «ТОМЕС. БАК».
Две ничего не говорящие фамилии — вот все, что ему удалось узнать.
Хорошо еще, что убийца ошибся и не стер названия пустых файлов. Тогда бы его поиски оказались совершенно бесплодными.
Бьюкенен подавленно размышлял, что предпринять дальше. Затем неохотно выключил компьютер. Он решил быстро осмотреть дом, хотя убийца наверняка позаботился о том, чтобы он ничего не нашел.
Он поежился, точно от холода, внезапно вспомнив странные слова убийцы:
«Чего стоит одна та комната со всей этой чертовщиной. Неудивительно, что она держала ее на замке. Видать, не хотела, чтобы попалась на глаза родителям. Я поначалу подумал, что вижу части человеческих тел».
17
Части человеческих тел?
Все время, пока Бьюкенен находился в доме, у него не было ни одной свободной секунды, поэтому только сейчас он задумался о том, что хотел сказать убийца.
Охваченный недобрым предчувствием, Бьюкенен встал и, выйдя в коридор, остановился перед дверью соседней комнаты. Она была открыта, но он не сумел в ней ничего разглядеть. Когда убийца выходил, чтобы взять свой радиотелефон, он знал, где его найти, и не стал включать свет. Бьюкенен приказал себе успокоиться.
В дверь комнаты был врезан тяжелый массивный замок — нечастый случай, когда речь идет о внутренних помещениях.
Он пошарил рукой по стене, щелкнул выключателем и зажмурился. Не только от яркого света, но и от зрелища, которое открылось его глазам.
Комната поражала воображение.
Части человеческих тел? Теперь понятно, почему при первом взгляде на комнату убийце пришла в голову именно такая мысль.
По всей комнате были расставлены столы с зеркалами и светильниками, на которых лежали предметы, похожие на носы, уши, подбородки, щеки, зубы и лбы. На одном из столов — только волосы: всех цветов и оттенков, в виде самых разных причесок. «Парики», — понял Бьюкенен. А то, что напоминало части тела — протезы вроде тех, что используются в пластической хирургии. Еще один стол полностью уставлен косметическими наборами.
Озираясь по сторонам и разглядывая до жути правдоподобные макеты носов, ушей и подбородков, Бьюкенен осознал: в своей работе Хуана стала неким подобием того, чем был он сам . Разница заключалась лишь в том, что он постоянно перевоплощался в других людей, а она все время меняла внешность. Сам Бьюкенен не придавал этой стороне работы особого значения. Конечно, ему приходилось отращивать усы, перекрашивать волосы, менять прическу или даже с помощью специальных линз изменять цвет глаз. Он всегда старался, чтобы каждый новый персонаж отличался от предыдущих, одевался по-своему, имел одному ему присущие черты во всем, начиная от часов и кончая шариковыми ручками. Новое имя означало новые вкусы в еде, музыке, литературе…
Но Хуана достигла совершенства. Если его догадки верны, она с каждым следующим заданием не только меняла имена, но и сама преображалась до неузнаваемости. Не только в одежде. Ей удавалось изменить черты лица, полноту и даже рост. Бьюкенен нашел накладки для увеличения бюста, накладки, создающие иллюзию беременности, специальные кроссовки, которые прибавляли несколько сантиметров роста, и косметический крем, с помощью которого можно сделать кожу светлее.
В нем боролись противоречивые чувства. С одной стороны — профессиональное восхищение, с другой — ужас при мысли, что там, в «Кафе дю монд», Хуана могла сидеть за соседним столиком, а ему даже не пришло бы в голову, что их разделяет всего несколько шагов. Он мог столкнуться с ней, заговорить — и не узнать, пройти мимо.
Чем она занималась эти шесть лет? Где выучилась всему этому? Кого он ищет? Ведь она может быть кем угодно. Выглядеть как угодно.
Ему припомнился их последний разговор. «Ты не знаешь меня, — сказал он тогда, желая оправдать свой отказ. — Ты знаешь только того, кого я сейчас изображаю».
Выходит, Хуана его превзошла. Изображать других стало для нее основным занятием. Проходя по коридору, Бьюкенен с тоской подумал, что в доме нет ни одной фотографии Хуаны. Ему так хотелось увидеть ее карие глаза, сияющие черные волосы, удивительно красивое лицо. Очевидно, фотографию забрали люди, которые ее преследуют. Впрочем, им это все равно не поможет — у Хуаны нет определенного облика. А может быть, она сама убрала фотографии, потому что не связывает себя с запечатленным на них конкретным человеком. Ужасно, но женщина, которую он (или Питер Лэнг) любил, бесплотна, словно привидение. Или словно он сам. От этой мысли Бьюкенену стало не по себе. Пусть так. Но, несмотря ни на что, он должен ее найти.
18
Он носовым платком стер отпечатки пальцев со всех предметов, до которых дотрагивался. Выключил свет в доме. Постоял, раздумывая, не забыл ли чего, и вышел, закрыв дверь на замок.
Когда здесь появится напарник «ковбоя», то в первый момент не сообразит, что случилось. Произошедшие за ночь перемены — перемещение ковров и пропажа одного из них, пулевое отверстие в потолке и кровь на полу кабинета — не сразу бросятся в глаза. Затем, когда он разберется, что к чему, то потратит время на поиски тела. Его сообщение в Филадельфию будет довольно бессвязным и еще больше запутает ситуацию, возникшую после исчезновения тех двоих, дежуривших у дома Мендесов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74