Жена давно спит, а шериф ворочается в постели, слушая, как ведущий программы «Живая природа» рассказывает о гиенах: «Самый сильный самец в стае выслеживает и убивает добычу. Другие в это время следят, чтобы никто ему не помешал. ..»
Незаметно для себя шериф Тейлор задремывает. Просыпается он от того, что слышит громкую музыку, доносящу юся с улицы. «Только ты и ты одна!» — поет король рок-н-ролла. Шериф быстро вскакивает и, отодвинув занавеску, выглядывает в окно. У дома стоит белый «кадиллак», и шериф мгновенно все понимает.
— Энди, — окликает его жена, — что там такое?
— Спрячься под кроватью, — приказывает он ей.
— Что?!
— Спрячься под кроватью!!!
Жена Тейлора забирается под кровать. Выскочив в прихожую, шериф распахивает шкафчик и извлекает бейсбольную биту. Это не единственное оружие, которое есть в его доме, но револьвер спрятан в письменном столе под замком — достать и зарядить его у шерифа не осталось времени. Вместо этого он встает за входной дверью в позе бэттера, отведя биту для удара.
Едва он успевает занять эту позицию, как за дверью слышатся шаги. «Все и всегда знают, что я никогда не запираю дверь», — сказал шериф спецагентам из ФБР несколько часов тому назад. Да, он никогда не запирал входную дверь, но теперь впервые в жизни пожалел об этом.
Ручка поворачивается, и через порог шагает Эдмунд Пиклок, легко узнаваемый по голому бугристому черепу. Шериф с размаху бьет его битой на уровне живота. Удар столь силен, что Эдмунда отбрасывает назад и в сторону. Нормального человека этот удар надолго вывел бы из строя, но Пиклоки не относятся к племени нормальных людей. С рычанием Эдмунд Пиклок вскакивает на ноги и набрасывается на шерифа. Они оба валятся на пол, и тут дверь распахивается снова — в дом врываются отставшие братья. Они вооружены бейсбольными битами и, не раздумывая, пускают их в ход. Шериф Тейлор пытается отползти и уберечь голову, но братья Пиклоки не оставляют ему шанса.
Биты взлетают и опускаются, взлетают и опускаются, взлетают и опускаются… Каждый цикл сопровождается сочными шлепками, и по полу разливается темная, почти черная, кровь.
Жена шерифа лежит под кроватью, зажав себе рот рукой. Она не хочет видеть того, как умирает ее муж, но и не в силах отвести широко открытых глаз от жуткого зрелища.
Наконец Пиклоки останавливаются. Переводят дух и оглядываются в поисках жены шерифа. Жена шерифа боится пошевелиться или вздохнуть. Пиклоки прохаживаются по комнате, открывают шкафы. Наверное, раньше или позже они все равно догадались бы заглянуть под кровать, но испуганная женщина сама выдает себя: ручеек крови, вытекающий из-под тела шерифа, добирается до ее пальцев, и женщина сдавленно охает. Джордж Пиклок рывком поднимает кровать, а его братья хватаются за биты. Жена шерифа кричит.
А где-то далеко-далеко Элвис поет:
Только ты и ты одна
Понимаешь меня,
И наполняешь мое сердце любовью только ты…
9
Дом шерифа Тейлора Свитгамлейн, 3, Хоум, Пенсильвания
Сидя на крыльце дома покойного шерифа, его помощник Барни Бакстер нервно курил. До сегодняшнего дня ему не приходилось иметь дело с убийством (тем более с таким убийством), и он никак не мог прийти в себя.
Подходя к дому, специальные агенты Молдер и Скалли приостановились, разглядывая глубокие следы протекторов.
— Большая американская машина, — произнес Молдер с непонятным выражением на лице.
Завидев их, Барни затушил окурок и поднялся на ноги.
— Я заехал, чтобы отдать шерифу вот эти доклады, — сказал он, демонстрируя плотно набитую папку, словно из опасения, что его словам не поверят. — И увидел его… с женой… — Барни замолчал, судорожно вздохнул, затем продолжил: — Владелец белого «кадиллака» найден. Это женщина из Балтимора. У нее кончился бензин, и она просто бросила машину на сто девятнадцатом километре муниципального шоссе. А вот это поступило из федеральной лаборатории криминалистики вчера вечером.
Молдер принял папку, но не спешил заглянуть внутрь.
— Где они? — спросил он.
— Они… внутри…
Молдер обошел помощника шерифа, направляясь в дом. Скалли последовала за ним. Она застала Молдера склонившимся над неподвижным телом в окровавленной майке, над которым уже кружились жадные до че-ловечинки мухи.
— У него не грудь, а одна большая гематома, — проинформировал потрясенный до глубины души Молдер. — Черт побери, они забили его, словно пещерные люди!
Скалли взглянула на труп шерифа со спокойствием человека, которому многие часы приходится проводить в патолого-анатомической лаборатории. Она отобрала у Молдера папку, переданную помощником шерифа, и пролистала вложенные в нее страницы. Отчет федеральной лаборатории криминалистики заинтересовал ее куда больше.
— В лаборатории перепутали все генетические анализы по ребенку, — сообщила она Молдеру. — Многочисленные удвоения хромосом, центромеры неравномерны…
Молдер отвлекся от созерцания тела человека, с которым он беседовал всего только сутки назад, и спросил:
— Но ты же что-то такое подозревала?
— Да, — кивнула Скалли. — Но здесь уж слишком много генетических дефектов. Это наверняка ошибка лаборатории. Клетки этого ребенка должны были делиться в три раза быстрее, чтобы пройти все эти метаморфозы.
— В три раза быстрее?.. — переспросил Молдер. — Скалли, а что если все братья Пиклоки были отцами этого ребенка? Все трое?!
Скалли посмотрела на Молдера, как на полоумного, затем принялась терпеливо объяснять и таким тоном, словно разговаривала с несовершеннолетним подростком, который много чего хотел узнать о сексе, но до сих пор боялся спросить:
— Молдер, только один сперматозоид из миллионов и только от одного человека может проникнуть через клеточную мембрану яйцеклетки. Это непреложный закон природы.
— Хорошо, — Молдер выглядел обескураженным. — То есть ничего хорошего, конечно, но тогда как еще можно объяснить эти генетические дефекты? Допустим, данные лаборатории верны и мы имеем дело с редкой мутацией — что по этому поводу говорит теория? Подобная мутация может произойти за одно поколение?
— Вполне возможно, — не стала настаивать на своей предыдущей точке зрения Скалли, — но нужна яйцеклетка с похожим генетическим набором. То есть нужна женщина из семейства Пиклоков. А их, как ты знаешь, не осталось — все умерли.
Молдер озадаченно примолк. Потом решил переключиться на более насущную проблему:
— Пиклоки вернулись, чтобы убить шерифа, — начал он перечислять известные факты. — Приехали они на украденном «кадиллаке», который мы видели у фермы. Следовательно, они до сих пор находятся где-то поблизости. Нужно запросить помощь из Питсбурга и арестовать их.
— Молдер, пока прибудет помощь, пройдет целый день, — сказала Скалли. — А здесь находится женщина, которую они захватили — я по-прежнему уверена в этом. Она ослаблена родами и кровотечением, ее жизни угрожает опасность. Я думаю, мы должны отправиться туда прямо сейчас. Попытаемся управиться своими силами.
Молдер был не из робкого десятка, но в данной ситуации приходилось учитывать интересы мифического заложника. О чем он и напомнил Скалли:
— Да, но нас меньше, мы можем только навредить жертве.
— Я помогу вам, — окликнул спецагентов помощник шерифа Барни, слушавший весь диалог, стоя на пороге. — Тогда нас будет трое против трех. А еще вот это, — он вытащил из кобуры «магнум». — Пистолеты дадут нам хоть какое-то преимущество.
— Сказано в духе Чарльза Бронсона note 3, — оценил Молдер.
— Минуточку, Молдер, — вмешалась Скалли, — мне кажется, мы упускаем одну очень важную деталь. Зачем вообще Пик-локам понадобилось убивать шерифа Тейлора? Ведь он даже не допрашивал их о ребенке…
— Наверное, они узнали, что их собираются арестовать, что выписаны ордера, и просто хотели отомстить.
— Но ведь о том, что ордера выписаны, шериф сообщил только мне. И по телефону.
Если только они не подслушивали наших разговоров, когда мы были у них на ферме, как они могли об этом узнать?
— Но ведь на ферме никого не было…
— Совершенно верно. Телефона у Пиклоков тоже нет… Получается, у них имеется еще один источник информации? Но откуда при их малой коммуникабельности?
Не зная ответа, Молдер лишь покачал головой.
10
Ферма Пиклоков Хоум, Пенсильвания
— Они там, во дворе, — сказала Скалли, опуская бинокль.
Спецагенты ФБР и помощник шерифа Барни Бакстер сидели на «ничейной» земле, прячась в зарослях сорняка, вымахавшего здесь почти в человеческий рост. Барни неторопливо натягивал бронежилет.
— Предлагаю следующий план действий, — обратился помощник шерифа к спецагентам. — Я пойду вперед. Они увидят форму и поймут, что с ними не шутят. Тогда вы сможете приблизиться.
— Скажите, помощник, а эти бронежилеты необходимы? — поинтересовалась Скалли, которая терпеть не могла носить на себе что-то тяжелее делового костюма.
— Я как-то видел, как они тренировались в стрельбе из мушкетов, — отвечал Барни. — Не хочу быть убитым из антиквариата.
Закончив с ремешками бронежилета и вытащив из кобуры пистолет, помощник шерифа направился к дому. К тому времени Пик-локи скрылись внутри и видно их не было. Перебежками подобравшись к террасе, Барни остановился.
— Здесь Бакстер, — сказал он в микрофон компактного приемопередающего устройства, закрепленный у самых губ. — Я перед домом, занял исходную позицию.
Скалли снова подняла бинокль. Внимательно осмотрела дом — мрачный и словно бы настороженный.
— Никого не вижу, — сообщила она Бак-стеру. — Входите.
Помощник шерифа начал медленно подниматься по лестнице. Ступеньки скрипели под его ногами, в прогретом воздухе гудели мухи. Скалли через бинокль внимательно наблюдала за его перемещениями, не забывая поглядывать и на дом. Бакстер остановился перед входной дверью, потом взялся за ручку, повернул ее и потянул дверь на себя. В этот момент Скалли увидела какой-то блик — проем двери на высоте в полтора человеческих роста пересекала белая нить. Не более секунды ушло у Скалли на то, чтобы понять, что это такое. Но эта секунда стоила помощнику шерифа жизни.
— Бакстер, нет! — крикнула Скалли и опоздала.
Примитивное устройство из двух блоков, одной пружины и лески сработало сразу после того, как Бакстер полностью распахнул дверь — кувалда с массивной головкой с размаху ударила помощника шерифа по лицу, сломав нос и раздробив челюсти. Обливаясь кровью, Барни рухнул на доски террасы, и тут же со звериной стремительностью на него накинулся Эдмунд Пиклок. Скалли не успела глазом моргнуть, а безвольное тело помощника шерифа было уже втянуто за порог, а входная дверь с шумом захлопнулась.
— Бакстер мертв, — сказала Скалли, опуская бинокль и как будто не веря, что только что увиденное ею произошло на самом деле. — Они расправились с ним, как звери…
— Да, именно как звери, — отозвался Молдер. — Как стая зверей. Скалли, — обратился он к коллеге, — ты читала книгу «Остров доктора Моро»?
— Это роман? — меланхолично поинтересовалась Скалли. — Нет, не читала.
— Там описывается остров, на котором безумный ученый путем вивисекции пытается сделать людей из самых разных животных. А здесь обратный случай. Пикло-ки так долго жили вдали от цивилизации, что постепенно превратились в зверей, утратив малейшие понятия о нравственности и морали. Но что-то человеческое в них все-таки сохранилось. Умение владеть инструментами, дьявольская хитрость, простейшая речь. Если на острове доктора Моро очеловеченным животным приходилось подавлять в себе естественные инстинкты, то Пиклокам, чтобы жить в равновесии с миром, который они создали и оберегают, приходится вытравливать в себе социальные навыки.
— И что нам твоя теория даст? Нас осталось двое, а у Пиклоков есть огнестрельное оружие. И наверняка еще не одна ловушка в самом доме.
— Да, но мы можем выманить их из дома с помощью обманного маневра.
Когда Молдер объяснил Скалли свой план, она легко согласилась претворить его в жизнь — все равно ничего лучшего у них в запасе не было.
Через пятнадцать минут они были в загоне для свиней. Молдер открыл задвижку, а Скалли, ворочаясь в унавоженной грязи, принялась подгонять тупых хрюшек к выходу. Свиньи никак не реагировали на ее усилия, отворачивали круглые пустые глазенки к изгороди — им было хорошо и в загоне.
— Есть какой-нибудь тайный трюк у фермеров, чтобы выгнать свиней из загона? — ; спросила Скалли, запыхавшись.
Молдер развел руками:
— Я не знаю.
Скалли задумалась, а потом вдруг выдала:
— Кыш, птицы, кыш! Кыш! Кыш! Кыш, кому говорят!note 4 Свиньи зашевелились. Расталкивая друг друга и разбрызгивая вонючую жижу, с неистовым хрюканьем, они устремились к выходу.
— Похоже, это работает, — отметил Молдер. — Но что это такое?
— Я сидела на этих выходных с племянником, — пояснила Скалли, — а он смотрел «Бемби» по пятнадцать раз в день.
— И меня еще называют ненормальным! — воскликнул Молдер.
Первым на террасу выскочил Эдмунд, младший брат. Он увидел свиней, покидающих загон, и спешно вернулся в дом. Через минуту уже все трое бегали по двору, пытаясь навести хоть какой-то порядок в бедламе, учиненном спецагентами.
В это время Молдер и Скалли подбирались к дому со стороны «черного» хода. Предусмотрительный Молдер подобрал и нес с собой деревянный брусок, валявшийся в траве. Именно этим бруском он и открыл дверь «черного» хода. Осторожность себя оправдала. В брусок со страшной силой вонзились вилы, пригвоздив его к двери и расщепив на несколько частей.
— Ого, — только и сказал Молдер.
Присев, он пролез под вилами и оказался в доме Пиклоков. Скалли последовала за ним. Вместе, бок о бок, подсвечивая себе фонариками, они пошли через комнаты, взывая по очереди:
— Мы агенты ФБР! Здесь есть кто-нибудь?
В одной из комнат Молдер остановился.
— Не может этого быть, — пробормотал он потрясенно.
Потом наклонился и подобрал с пола пожелтевшую газету. Это был номер местного периодического издания «Хоумс-курьер» за 1977 год. На передовице красовался портрет короля рок-н-ролла и надпись, набранная крупно:
1 2 3 4