Может, по-быстрому замести неприятность, да сбегать в магазин за другой масленкой?
Но мне вновь не повезло. В кухню влетела Крися.
- Ой, чего стряслось?
- Ты уже закончила заниматься? - начала я потихоньку злиться. - Если нет, то сделай милость, ступай назад.
- Ты разбила масленку!
- Случайно вышло, сейчас побегу куплю новую.
- Наплюй, - отмахнулась Крися, - она мне давно разонравилась.
- Кристина, - послышался из комнат голос Юли, преподавательницы английского, - ты где?
- На, - девочка сунула мне в руки трубку, - тебе звонят, из издательства, да так торжественно попросили:
"Будьте любезны к аппарату Виолу Ленинидовну Тараканову”.
Я в ужасе уставилась на телефон. Нет, теперь еще и эта неприятность, ей-богу, на сегодня хватит!
- Скажи, меня нет!
- А я уже сообщила, что ты дома, - радостно вы крикнула Криська, - да отвечай скорей! Может, что-нибудь хорошее!
Но я ждала только плохого.
Несколько месяцев тому назад я закончила писать детективный роман. Вообще-то я тихо и мирно работаю в журнале, который издает Семен, муж Томочки. Я обожаю криминальные романы, прочитала всю классику жанра от Агаты Кристи до Марининой и, естественно, занимаясь в журнале рубрикой “Журналистские расследования”, пишу очерки, основанные на реальных делах. Я уже упоминала, что мой муж, Олег Куприн, служит в милиции, но помощи от него нет. Другой бы супруг, имея жену-журналиста, мигом начал рассказывать ей о своих героических буднях, но Олег только отмахивается и бурчит:
- И ничего интересного, сплошная рутина! Приходится выкручиваться самой, чтобы добыть материал для будущей статьи. Семен, несмотря на то, что мы живем в одной квартире и считаем себя ближайшими родственниками, не дает мне спуску и на редколлегии может здорово отругать.
Пару раз я влипала в криминальные истории, в последний раз Олег мрачно сказал:
- Вместо того, чтобы корчить из себя комиссара Мегрэ, лучше пиши детективы, с твоей буйной фантазией должно получиться.
Сначала мысль показалась мне дикой, но потом я взяла бумагу, ручку и очень быстро накропала нечто, названное в порыве вдохновения “Чужая кровь”.
Процесс написания романа показался настолько увлекательным, что я никуда не ходила, нигде не бегала, а сидела на кровати, положив на колени книжечку “Двенадцать подвигов Геракла”. Она служила мне письменным столом. Больше всех оказался доволен Олег. Жена постоянно дома, просто не вылезает из спальни.
Пока роман писался, было замечательно, но вскоре пришлось поставить последнюю точку.
Потеряв замечательное хобби, я загрустила.
- Ваяй следующий, - велел Олег.
Но я колебалась. Зачем? Ну к чему я испортила такое количество хорошей финской бумаги?
Потом Олег утащил рукопись на работу, и девчонки-машинистки отпечатали текст. К слову сказать, они потом позвонили мне и выразили свой восторг, но я все равно решительно не знала, что теперь делать с уже готовым текстом. От тоски дала его почитать подругам, выслушала дифирамбы и стала подумывать над написанием другой “нетленки”. В конце концов, у людей бывает хобби. Кто-то шьет, иная вяжет, а я строчу детективы. Можно читать их вечером во время ужина всем вслух.
В общем, так я и поступила. Стоило домашним оказаться у стола, как я вытаскивала пачку листов и превращалась в радио. В конце концов мой папенька сказал:
- Слышь, Вилка, дурь ты, конечно, наваяла жуткую, на правду совсем не похоже, но забирает. Прям извелся весь, пока понял, что убила бабушка.
- А вот и не бабушка, - с торжеством заявила я, - ты недослушал!
- Почему бы тебе не отнести эту лабуду в издательство? - не успокаивался Ленинид. Я уронила рукопись на пол.
- Куда?
- В издательство, - повторил папенька.
- Сейчас столько дряни выпускают, - подхватил Семен, - тебя обязательно издадут!
Я медленно собирала рассыпавшиеся листы.
- В издательство? В какое?
- Погоди, - подскочила Кристина и бросилась в мою спальню.
Через пару минут она прибежала назад с кипой разноцветных книжек.
- Вот, смотри, - затараторила девочка, - вот тут, на последней странице, все указано: эти детективы выпущены в “Марко”, а находится оно по адресу: улица Вронского, дом девять.
- Вронского? - удивилась Тамарочка. - Совсем рядом, пешком дойдешь.
- Судьба, - загадочно сказал папенька, - карма, бери свою писанину и ступай.
- Так не делают, - возмутился Семен, - давайте завтра я все разузнаю про “Марко”, хотя прямо сейчас могу сказать, что на рынке два монстра - “Марко” и “Таро-пресс”, все остальные издательства значительно меньше. Ты, Вилка, не пори горячку, выясню, кто главный редактор, позвоню, попрошу, чтобы внимательно прочли рукопись.
Вечером в мою комнату влез папенька и жарко зашептал:
- Слышь, доча, я тобой жутко гордюсь. У нас отродясь писателей не случалось. Я все вспоминал про своих сейчас, ну одни крестьяне, я-то первый в город выехал.
- Какая я писательница!
- Э, погоди, вот увидишь, - бормотал Ленинид, - Семена не слушай, от блата только хуже, ступай завтра сама, адрес имеешь, не тушуйся.
- А если выгонят?
- Ну и чего? Уйдешь, и все, эко удивление, бить же они тебя не станут!
Когда возбужденный папенька наконец ушел домой, я открыла одну из книг Марины Орловой, потом заглянула в томик, написанный Анной Смоляковой. Ну что ж, если этих, обожаемых мною авторов, издает “Марко”, значит, иду туда без страха и упрека.
Утром, около одиннадцати, я нажала кнопку звонка около сияющей латунной таблички. Дверь щелкнула, стал виден длинный, узкий коридор и письменный стол, за которым сидел охранник.
- Вы к кому? - весьма вежливо спросил он.
- Э-э, понимаете, я написала детектив, - потрясла я красной папочкой, - “Чужая кровь” называется, вроде ничего получилось, может, подойдет?
- Так вы автор? - уточнил секьюрити.
Внезапно я ощутила прилив необычайной гордости.
- Вы автор? - повторил мужчина.
- Да! - радостно ответила я.
- Ступайте во второй кабинет налево, - сообщил охранник и потерял ко мне всякий интерес.
Я дошла до нужного места и поскреблась в дверь. Никакого ответа. Пришлось приоткрыть створку и просунуть голову в комнату. В маленьком помещении, больше всего похожем на спичечный коробок, стояло впритык друг к другу два письменных стола. Все остальное пространство было завалено книгами. Тома в разноцветных обложках лежали на подоконнике, громоздились стопками на полу, красовались на стеллажах и буквально падали со столов.
- Простите, - проблеяла я, обращаясь к молодой женщине, уткнувшей нос в компьютер.
- Ну, - буркнула та, не поднимая головы.
- Я написала детектив.
- Олеся Константиновна, - прозвучал ответ.
- Нет, меня зовут Виола.
- Вам следует подождать Олесю Константиновну, - сообщила девушка и весьма нелюбезно добавила:
- В коридоре.
Я собралась выйти за дверь, но тут в комнатушку влетела женщина, маленькая, щуплая, рыженькая, страшно похожая на юркое пресмыкающееся. Она ужом ввинтилась за письменный стол и выжидательно посмотрела на меня.
- Вот, - залепетала я, - романчик детективный, “Чужая кровь”, жутко интересный, подружкам нравится. Без тени улыбки Олеся Константиновна сказала:
- Давайте.
Дрожащей рукой я протянула папочку. Редактор взяла ее:
- Мы не комментируем отказ. Если ваша рукопись будет принята, сообщим.
Потом она ловко зашвырнула “Чужую кровь” за спину. Я проследила глазами за полетом рукописи и увидела, что в правом углу, за столом высится гора разномастных папок, моя самым чудесным образом оказалась сверху. Олеся Константиновна уставилась на меня круглыми карими глазами.
- Это все? - растерянно спросила я. Олеся Константиновна кивнула:
- Вам позвонят.
В полной прострации я вышла на улицу и села на скамейку на троллейбусной остановке. Вообще-то, я не плаксива, зарыдать могу в основном от злости, но сейчас по щекам потекли горькие слезы. Господи, ну зачем я послушалась Ленинида? За каким чертом поперлась в издательство? Вон там сколько неопубликованных вещей лежит! Никто никогда не станет печатать “Чужую кровь”.
- Девушка, - раздался над ухом участливый голос, - вам плохо?
Обозлившись на себя, я принялась рыться в сумочке, пытаясь найти платок.
- Нет, мне очень хорошо.
- Но вы плачете.
- От счастья, - рявкнула я и, так и не обнаружив платка, вытерла лицо рукавом, - отвяжитесь, рыдаю себе и рыдаю.
Стоит ли говорить тут, что весь следующий месяц я бросалась на любой телефонный звонок с воплем:
- Не берите трубку, это меня из издательства ищут. Но время шло, Олеся Константиновна не звонила, и постепенно становилось понятно, что детектив ей не понравился. И вот сейчас редакторша наконец хочет сказать мне это сама. Нет, сегодняшний день просто ужасен!
Глава 4
Решив покориться судьбе, я взяла протянутую трубку и безнадежно сказала:
- Алло.
- Виола Ленинидовна?
- Да.
- Мы приняли положительное решение по вашей рукописи. Не могли бы вы прямо сейчас подъехать в издательство?
- Сейчас? - глупо переспросила я.
- Если успеете до полседьмого, то хочется переговорить сегодня.
- Вы намереваетесь вернуть мне рукопись, чтобы она не занимала место в издательстве?
- Мы собираемся напечатать вашу книгу, - спокойно сообщила Олеся Константиновна.
- Бегу, - заорала я, вскакивая на ноги, - бегу, сейчас, несусь, только не уходите!
В трубке послышалось сдавленное покашливание, потом раздались короткие гудки. Словно вспугнутая мышь, я заметалась по квартире. Ну где мои брюки, куда подевались колготки, кто взял губную помаду? Расшвыряв ненужные вещи, я влезла в куртку, вскочила в сапожки и побежала на улицу Вронского, чувствуя, что обувь отчего-то просто сваливается с ног.
В маленькой комнатке все осталось так, как месяц тому назад. Мрачная девушка снова не подняла головы от ноутбука и сделала вид, будто не слышит мое робкое: “Здравствуйте”.
Олеся Константиновна опять без тени улыбки сообщила:
- Садитесь. Мы собираемся напечатать вашу вещь, но потребуется внести изменения.
- Конечно, конечно, что хотите!
- Нас не устраивает один из главных героев. Володя, он мужчина, нужна женщина.
- Без проблем, сделаю из него Валю.
- Совершенно ни к чему в книге подробные описания природы и утомительные рассказы о переживаниях матери.
- Уберу.
- Название меняйте.
- Пожалуйста.
Олеся Константиновна склонила голову набок, внимательно посмотрела на меня и поинтересовалась:
- Когда предоставите готовую рукопись?
- Завтра!!!
В лице редакторши появилось нечто живое, уголки ее рта дрогнули, дама явно сдерживала улыбку:
- Можно так не торопиться. Жду пятнадцатого числа. Тогда же подпишем договор, и получите деньги.
- Какие?
Олеся Константиновна вздернула брови.
- Мы должны заплатить вам гонорар. Разве вы не знали об этом?
Боясь выглядеть в ее глазах полной идиоткой, я ответила:
- Знала, конечно.
Ну не признаваться же тетке, что я полагала, будто сама я заплачу им за выпуск книги!
- И еще, имя Виола не подходит для обложки, ищите псевдоним.
Сказав последнюю фразу, она уткнула глаза в чью-то рукопись. Понимая, что аудиенция окончена, я тихо встала и, ощущая под ногами мягкий ворс ковролина, шагнула к двери.
- Виола Ленинидовна, - окликнула меня редактор. Я повернулась.
- Вы забыли ботинки, - сообщила Олеся Константиновна и ткнула ручкой вниз.
Я опустила глаза и онемела. Так вот почему ступни ощущают ворс, я очутилась на ковре просто в колготках. Понятно теперь и отчего сапожки все время норовили соскользнуть у меня по дороге с ног. Возле стула спокойно стояли полуботинки Олега, а мой муж носит сорок второй размер.
Олеся Константиновна с интересом глянула на меня, нелюбезная девушка тоже наконец оторвала взор от компьютера и уставилась на мою обувь. Глупо хихикая, я подхватила баретки Куприна, вышла босиком в коридор, потуже затянула шнурки и, шаркая, словно дряхлая бабка, пошла домой.
В квартире горел скандал, из кухни слышались негодующие вопли Маринки Рымниной, нашей соседки снизу.
- Что за шум? - поинтересовалась я, влетая в помещение.
Следующие слова застряли в горле. Повсюду были лужи и грязь. Тамарочка, стоявшая с тряпкой, вздохнула:
- Кто-то заткнул пробку в раковине, пустил во всю мощь воду и ушел. Кристя занималась английским, а я, на беду, заснула. Проснулась, когда Маринка в дверь звонить начала.
- Между прочим, - понеслась в атаку соседка, - вы нас капитально затопили, обои поотлетали, штукатурка осыпалась, паркет начал вздуваться. Придется ремонт делать, за ваш счет! Имейте в виду, я этого так не оставлю…
- Мариша, - миролюбиво сказала Томочка, - ты не волнуйся, естественно, мы оплатим все расходы, только скажи сколько!
Не ожидавшая такой реакции соседка осеклась, потом пробормотала:
- Подумать надо.
Когда обозленная Маринка ушла, я удрученно воскликнула:
- Я забыла про пробку и про воду, вообще все из головы вылетело, представляешь, мою книгу собрались напечатать!
Тамарочка опустилась на стул:
- Да ну! Вот это новость! Ради нее стоило затопить весь подъезд!
Всю следующую неделю я просидела над рукописью, старательно превращая Володю в Валю и убирая описание природы. Желание увидеть свой опус напечатанным было настолько сильным, что я была готова на все, лишь бы суровая Олеся Константиновна благосклонно кивнула. Не понравилась редактору старенькая мама одной из героинь? Не беда, превратим бабушку в бойкую двоюродную сестрицу. Отталкивают восторженные слова о закате солнца? Значит, вымараем все. Я не гордая, и потом, небось Олеся Константиновна лучше меня знает, как следует писать детективы.
Через семь дней я похудела на четыре кило, осунулась, и Олег отнял у меня рукопись со словами:
- Заставь дурака богу молиться, он лоб расшибет. Отдохни, успеешь исправить!
- Дай сюда, - заорала я, - пятнадцатого в десять ноль-ноль следует представить готовый текст, а мне еще двадцать страниц править!
Муж постучал пальцем по лбу.
- Совсем ума лишилась! Сегодня двенадцатое, времени полно.
Я легла на диван и мигом заснула, чувствуя невероятную усталость во всем теле. Честно говоря, это удивительно. Ладно бы носила тяжелые сумки или стирала вручную пододеяльники… Так ведь просто сидела и водила ручкой по бумаге, отчего же так притомилась!
1 2 3 4 5 6