- К Светлане Павловской.
- А Настя где?
- Уехала домой.
- Теперь, значит, ты таскать будешь, - констатировала дама. - Как звать-то?
- Даша.
- Ну, господь с тобой, езжай на седьмой этаж. В лифте было невыносимо душно, и кофточка прилипла к спине. Хорошо, наверное, выгляжу - потная, грязная, волосы растрепались. На пороге квартиры поджидала женщина. Больше всего она напоминала грушу: довольно узкие плечи, совсем маленькая голова и огромный зад.
- Несите на кухню, - распорядилась хозяйка командным голосом. Я проволокла ношу по довольно большой прихожей и оказалась в холле. Здесь, так же как у академика, повсюду виднелись бронза, хрусталь и зеркала. Около ярко-бордового дивана тихо журчал комнатный фонтанчик. Кухня выдержана в стиле “пейзан”. Деревянные шкафчики, расписные доски и поделки из соломы. Я грохнула торбы на пол и без приглашения рухнула на - резной стул. Ноги просто отказывались служить, руки дрожали, на верхней губе проступил пот. Светлана нелюбезно глянула на меня.
- Как вас зовут?
- Даша.
- Очень мило, а я Светлана Альбертовна. Виолетта Сергеевна сказала, диссертацию пишете?
Я закивала головой. Дочь академика оглядела принесенное, потом позвонила по телефону.
- Мама, - сказала она недовольным голосом, - ты же знаешь, что Игорь не ест черную икру, только красную. Неужели трудно запомнить?
Потом повернулась ко мне и сказала:
- Виолетта Сергеевна просит вас зайти. На подкашивающихся ногах я поплелась назад. Виолетта, мило улыбаясь, попросила:
- Душечка, вам все равно по дороге, сделайте милость, сдайте белье в прачечную. Настя вчера не успела.
И она показала на гигантский тюк. Пришлось брать узел и тянуть его через несколько кварталов, хорошо, хоть не было очереди. Квитанцию мне милостиво разрешили не приносить.
- Я такая неаккуратная, - вздохнула профессорша, - обязательно потеряю. Пусть лучше у вас лежит, когда время подойдет, получите белье.
Короче, освободилась я в районе обеда. Сначала быстренько переоделась на заднем сиденье “Вольво”, а потом решила поехать к хозяину риэлторской конторы “Комфорт”. В деле Ромы был адрес фирмы. Поплутав немного по кривым переулкам, я выехала прямо к нужному дому. Но маленькое двухэтажное здание украшала вывеска “Бюро путешествий “Альбатрос”.
В просторном помещении скучали три девицы совершенно одинакового вида: длинные волосы, белозубые улыбки и супер-мини-юбки.
- Девочки, - заискивающе произнесла я, - а где контора “Комфорт”? - “Близнецы” пожали плечами. Они понятия не имели ни о какой фирме, торгующей недвижимостью. Да, кажется, полный облом.
- Погодите-ка, - внезапно оживилась одна девчонка, - помните, мент приходил из отделения?
С ним тогда Вера Николаевна разговаривала. Вот она точно в курсе.
Горя желанием услужить, она выскочила из-за стола и привела в приемную небольшую полноватую старуху в синем халате. Та поглядела на меня и вздохнула:
- Зачем тебе “Комфорт”? Там одно жулье.
- Да взяли деньги за услуги, целых 500 тысяч неноминированными, обещали варианты подобрать и как в воду канули.
- Где же твои мозги были, когда такие деньжищи мошенникам отваливала? - посетовала уборщица. - Теперь не получишь ни копейки, они, как только хозяина ихнего убили, сразу свернулись и съехали. Думаешь, ты одна такая? Сюда человек двадцать в прошлом году пришло. Этих, - она махнула рукой на девчонок, - еще не было, другие сидели. Так им здорово из-за “Комфорта” досталось, один мужик даже в драку полез.
- Погодите, - прервала я старуху, - как хозяина убили?
- Очень просто, - сказала Вера Сергеевна, - отравили. Славка кофе на работе заварил, глотнул - и все, каюк.
- Вы знали Славу Демьянова?
- Конечно, соседствуем по лестничной клетке всю жизнь, он меня на работу и взял. “Альбатросу" - то я в наследство досталась.
- Почему решили, что Славу отравили?
- Милиция сообщила. Говорили, в кофе яд обнаружили: всех сотрудников допрашивали, пугали. Да только никого не нашли, кто хозяину отраву подсыпал. Жаль жену, совсем девчонка, с ребеночком осталась.
- Где она живет?
- Лизка? Рядом со мной, на Коноплева, в третьем доме.
Поблагодарив словоохотливую Веру Николаевну, я поехала к вдове Демьянова.
Лиза вправду походила на девочку. Тоненькая, коротко стриженная, с круглыми грустными глазами. Если бы не четырехлетний малыш, самозабвенно катающий по коридору самосвал, дала бы ей от силы семнадцать лет.
- Что вам нужно? - испуганно сказала женщина, впуская меня в коридор. - Если по поводу “Комфорта”, то я ничего не знала о делах мужа и не отвечаю за них.
Я прикинулась удивленной:
- “Комфорт”? Я из отдела опеки, проверяем бытовые условия детей-сирот. Вам не нужно место в интернате?
- Нет, - покачала головой Лиза, - абсолютно не нужно.
- Все-таки надо поглядеть на детскую комнату и заполнить анкету.
- Какую? - изумилась женщина.
- Ваш ребенок стоит на учете, как потерявший отца. Если отказываетесь от интерната, заполним специальную бумагу, вынем ваш адрес из картотеки и отдадим место нуждающимся.
Вдова кивнула головой, и мы пошли в комнату. Похоже, что Слава успел хорошо обеспечить семью. Детская буквально ломилась от дорогостоящих игрушек: конструкторы “Л его”, радиоуправляемые машины, гора мягких игрушек. Новехонькая мебель светлого дерева и кроватка, застеленная миленьким пледом с героями диснеевских мультиков. Ольга совсем недавно купила такие для близнецов, и я знала, сколько они стоят.
Лиза села в большое кресло, я устроилась за письменным столом, вытащила из сумки блокнот и с серьезным видом спросила:
- Фамилия, имя, отчество и год рождения.
- Елизавета Константиновна Демьянова, 1972 года рождения.
Надо же, Аркашкина ровесница. Я записала все старательно на листке и, придав голосу сочувственный тон, поинтересовалась:
- Супруг-то отчего скончался? Небось на автомобиле гонял?
- Что вы, - вздохнула молодая вдова, - Славик аккуратно ездил, все правила соблюдал. Его отравили конкуренты.
- Как? - изобразила я полное удивление. - Как отравили?
- Да, - подтвердила Лиза. - Муж организовал риэлторскую контору, работал честно, не то что другие. Это, конечно, многим не нравилось. Как же, все торговцы недвижимостью в говне, а он в белом фраке. И потом, на рынке жилья сразу разнесся слух, что Демьянов абсолютно не криминальный человек, ну клиенты и повалили. На мужа несколько раз наезжали “братки”, но он отбился, и нас вроде оставили в покое. Год тому назад, перед майскими праздниками, он задержался на работе. Ждала его до часа ночи, стала волноваться, тут как раз из милиции и позвонили.
Оказывается, где-то часов в восемь к Славе пришли сразу три посетителя: двое мужчин и одна женщина. Всех угощали кофе. Последней уходила женщина, она закрыла дверь и сказала секретарше:
- Господин Демьянов просил вас его не беспокоить.
Девушка покорно прождала до десяти вечера. Ее не удивило, что в столь поздний час Слава не покидает контору. Когда намечалась выгодная сделка, хозяин мог и до полуночи задержаться, но в 22.00 он все же отпускал Людочку домой.
В четверть одиннадцатого Люда робко постучалась в кабинет, потом, не дождавшись приглашении, заглянула внутрь. Хозяина не было. Удивлении” секретарша вошла в кабинет и обнаружила Главу лежащим на полу позади письменного стола. Мужчина уже начал коченеть. Девушка вызвала •Скорую помощь”, но медики только развели руками и сообщили в милицию.
Прибывшие сотрудники уголовного розыска оказались оперативными и знающими профессионалами. Они взяли на анализ оставшуюся в чашках кофейную гущу и к обеду следующего дня, после “скрытия тела, точно знали, что Демьянов принял огромную дозу дигоксина. Вообще-то, довольно хорошего сердечного средства, если только употреблять его микродозами, а не стаканами.
Больше всего досталось бедной Людочке, ведь это она варила и подавала злополучный кофе. Но секретарша упорно твердила, что приготовила три порции. Две выпили мужчины, а третью - мило улыбающаяся женщина.
- Конкуренты киллершу наняли, - вздыхала
Лиза, - очень кому-то удачный бизнес мужа поперек горла встал. Как раз за два дня до смерти Славик пришел и радостно так говорит: “Ну, котик, дельце сегодня провернул, просто блеск, в четверг деньги получу”. В четверг его и убили.
Я поинтересовалась невзначай, где живет секретарша Людочка, и откланялась.
Домой прикатила часам к пяти. Не успела войти, как Зайка сообщила, что звонил какой-то мужчина, назвался капитаном Евдокимовым и просил приехать завтра в девять утра в отделение милиции на Шальневской ушце. Интересно, мне что, теперь совсем спать не дадут?
ГЛАВА 6
Капитан Евдокимов оказался потрепанным мужчинкой неопределенного возраста. В глазах бравого сыскного волка сквозила тоска, ему до смерти, очевидно, надоела работа, не приносящая ни денег, ни славы. Поддернув рукава довольно потрепанного свитера, он вздохнул и начал оформлять допрос свидетельницы. Но я не могла сообщить ему ничего интересного. Просто видела, что укол сделала другая медсестра, не Галя.
- Отчего решили, что вошедшая не Величко? Сообразив, что это фамилия Гали, я ответила:
- Процедурная медсестра маленького роста, щупленькая, а вошла полная, высокая женщина. Евдокимов вздохнул:
- Величко покрываете! Я обозлилась:
- Даже не собираюсь, поскольку здесь она ни при чем.
И тут затрещал пейджер. На экранчике высветилось: “Срочно позвоните. Павловская”. Я вытащила мобильный.
- Деточка, - возрадовалась Виолетта, - как вы аккуратны, сразу перезваниваете. А у нас, знаете ли, просто аврал. Давление у меня совсем зашкалило, в квартире грязь, пух уже полетел. Помогите, пожалуйста. Настенька-то, наша палочка-выручалочка, ведь уехала.
Я пообещала приехать через час, захлопнула крышечку сотового и уставилась на Евдокимова.
Капитан махнул рукой.
- Езжайте по своим делам. Позову, если понадобитесь.
- Скажите, от чего умерла Катюша? Милиционер закурил необычайно вонючую сигарету и сообщил:
- Вот вы покрываете Галину Величко, а она ввела в вену Виноградовой дигоксин. Может, и без злого умысла, просто перепутала препараты, но женщина-то скончалась, и манипуляции медсестры попадают под действие Уголовного кодекса.
- Кто будет хоронить Катюшу? Евдокимов пожал плечами.
- Скорей всего за счет государства, в общей могиле зароют. Родственников никого, сын на зоне отбывает.
Я содрогнулась: “Бедная женщина!..”
- А можно мне забрать тело?
- Только родственникам, - твердо сказал капитан.
- Послушайте, - попробовала я разжалобить стража порядка, - что будет плохого, если несчастная получит могилу? Сын освободится, даже поплакать негде.
- Сыночек у нее уголовник, - отрезал Евдокимов, - такие не очень-то по матерям убиваются. Небось рад до смерти, что ему квартира досталась. Только зря ликует, может без жилплощади остаться. Ему еще пять лет баланду хлебать, коммунальные услуги кто платить будет? Вот если бы хоть какие родственники были, а так РЭУ за неуплату арест наложит.
Я поглядела на довольно ухмыляющегося капитана и достала из кошелька хорошенькую стодолларовую купюру. Евдокимов уставился на портрет Франклина и грозно спросил:
- Взятку предлагаете?
- Да, - сказала я нагло, - а если договоритесь, чтобы мне отдали тело Виноградовой, получите еще столько же.
Капитан ловко спрятал бумажку в ящик письменного стола и перешел со мной на “ты”:
- Дай номер мобильника и езжай по делам. Как только обстряпаю, сразу звякну. Да подкинь еще пятьдесят баксов, надо ребятам из другого отдела заплатить, чтобы глаза закрыли на отсутствие родственников.
- Сделаете дело, получите сто пятьдесят долларов, - заверила я его и отбыла к Павловским.
Виолетта Сергеевна вкушала на кухне кофе со сгущенкой. Страшная диета при повышенном давлении. К тому же в вазочке перед ней стояли шоколадные конфеты. Профессорша явно была сластеной.
Мне вручили тряпку, швабру, пылесос и велели убирать квартиру. Начинать полагалось со спальни. Я втащила гигантский моющий агрегат в комнату и онемела. Одна стена представляла собой гигантский шкаф. Две других от пола до потолка занимали полки с фарфоровыми статуэтками. Перемыть их - жизни не хватит. Я пошла к Виолетте за советом.
- Какая вы добросовестная, душенька, - умилилась больная, подливая себе кофеек. - Настенька никогда не вспоминала о фигурках, пока носом не ткнешь. Сегодня чистить коллекцию не надо. Делаем это только раз в месяц. Просто помойте полы и смахните пыль, где найдете.
Я принялась за уборку. Гигантские апартаменты казались бесконечными: пять комнат, два туалета, просторная ванная и кладовка. Кабинет убирали последним.
Я аккуратно приоткрыла дверь и обнаружила у письменного стола самого Альберта Владимировича.
Академик недовольно вздохнул, выключил компьютер и произнес:
- Что-то хотели спросить? Извините, сейчас некогда, срочная работа.
Я ухмыльнулась про себя, потому что краем глаза успела увидеть, что он играет с машиной в карты, но вслух, конечно, пробормотала совсем другое:
- Виолетта Сергеевна просила квартиру убрать!
- Хорошо, хорошо, - процедил профессор, - пока пыль протрите, а как до полов дойдет, я выйду.
И он уткнулся в какую-то рукопись. Минут через десять я робко приблизилась к царственному телу и увидела, что Альберт пытается прочитать статью из французского журнала “Экономревю”. Судя по количеству словарей, дело шло с трудом. Мои глаза побежали по строчкам, а язык машинально произнес по-русски: “предлагаемое исследование претендует…”
Профессор с удивлением глянул в мою сторону, потом спросил:
- Знаете французский?
- Немного.
- Прекрасно, ну-ка прочтите, - и он сунул мне журнал.
Я принялась покорно переводить. Минуту академик молча слушал, потом оборвал:
- Вот и чудесненько. Возьмете домой и к завтрашнему вечеру принесете готовый перевод.
В статье было двадцать четыре страницы, для меня - это ерунда. Но почему профессор считает, что я владею языком в совершенстве? И как можно давать такие гигантские задания на один день? Он полагает, что я всю ночь буду корпеть над переводом?

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7