Мимо гроба я пронеслась с опаской. На подушке опять чернела голова. Банди, не испытывающий никаких отрицательных эмоций при виде последнего приюта человека, нежился на шелковой думке. Наверное, следовало прогнать его, но какой прок совершать бессмысленное действие? Бандюша упорный, он опять залезет внутрь.
Притащив покупки к себе, я юркнула под одеяло, глянула на тумбочку и обомлела. Салат исчез, карбонат и банан тоже, от конфет остались только обертки, а мороженое испарилось вместе с бумажкой. Ни одной собаки не было в спальне. Только кошки Фифина и Клеопатра мирно спали в кресле. Но киски ни за что не станут харчить такие продукты. Кипя от негодования, я вышла в коридор и шепотом позвала:
- Эй, Снап, Жюли, Черри, Хуч, сюда.
Банди был вне подозрений, он спит в гробу. Через секунду появился ротвейлер, за ним приковылял мопс. Все понятно. Жюли слопала конфеты, она умеет ловко носом разворачивать фантики, а остальное сожрала старуха Черри.
- Ну погодите, - пригрозила я.
- Мать, - высунулся из спальни Кеша, - чего буянишь?
- Жюли и Черри слопали мой ужин!
- А, - зевнул он, - абсолютно правильно поступили. Может, если подобная ситуация будет повторяться, ты отвыкнешь от вредных привычек.
Он исчез за дверью. Я пошла по лестнице в кухню. Да уж, ждать от моего сына радостного выкрика: «Иди, мамочка, ложись, я принесу тебе бутербродики!» - не приходится. В нашем доме я являюсь объектом воспитания.
ГЛАВА 4
На следующий день около часа дня я собралась съездить в супермаркет. Конечно, можно отправить туда Иру, для таких случаев мы и купили ей «Жигули», но надо же хоть что-то делать самой!
Я уже нацепила куртку, когда раздался телефонный звонок.
- Дарья Ивановна?
- Слушаю.
- Вы можете сейчас приехать в институт, где учится Железнова?
- Да, но…
- Вы знаете Полину? - перебила женщина.
- Конечно, очень хорошо.
- Тогда поторопитесь, у нее большие неприятности.
Я вскочила в «Форд» и понеслась в Коломенский переулок. Во дворе стояли «Скорая помощь» и милицейская машина. Ощущая тревогу, я кинулась ко входу и обнаружила в холле толпу гудящих студентов.
- Ребята, где Железнова?
- У, как у нее машина полыхнула, - хором ответили девчонки, - во, жуть…
- Где? - помертвевшими губами спросила я. - Где автомобиль?
- Так на стоянке…
Я выбежала наружу, обогнула здание и сразу увидела обгорелый остов «Жигулей», вокруг которого бродило несколько мужиков. Чуть поодаль стояли носилки, накрытые черным мешком.
- Полина! - заорала я.
Один из милиционеров обернулся, и я узнала Женьку. Он работает вместе с Дегтяревым. Наш лучший друг Александр Михаилович служит в милиции, а Женька эксперт иди судмедэксперт… Одним словом, не знаю точно. Он не бегает по улицам, не сидит в засадах, а изучает всякие предметы… В общем, я абсолютно не в курсе того, чем он занимается, знаю только, что Дегтярев иногда говорит: «Светлей головы, чем у Евгения, не встречал».
- Прикатила, - буркнул Женька, роясь в чемоданчике, стоявшем на земле.
Потом он повернулся к парню, ходившему вокруг обгорелого остова машины, и крикнул:
- Так, не суй все в один пакет, ирод, разложи по-человечески!
Затем посмотрел в мою сторону и со вздохом добавил:
- Ну, народ, молодой, а уже ленивый, лишний мешочек взять трудно, нагребает все одним скопом, а я потом разбирайся.
- Где Поля? - прошептала я.
- Иди на второй этаж, в деканат, - сухо велел Женя.
- Но…
- Иди, там Дегтярев!
Я сделала шаг назад и наткнулась на парней в темно-синих куртках.
- Что стоите как памятники, - обозлился Женька, - тащите жмурку в труповозку.
Ребята молча подхватили носилки.
- Иди в деканат, - повторил приятель.
Я поплелась в институт. Первой, кого я увидела в большой комнате, уставленной письменными столами, была Поля, полулежащая на кожаном диване. Вокруг нее толпилось несколько человек, в воздухе резко пахло лекарствами.
- Полина! - взвизгнула я и кинулась к девушке.
Та мигом разрыдалась. Женщина, стоящая возле нее, засуетилась и принялась капать в рюмку валокордин.
- Дашка, - всхлипывала девушка, - вот ужас, вот жуть…
- Полечка… - обнимала я ее. - Жива, слава богу…
Но тут неожиданно в голове что-то щелкнуло, и я спросила:
- Минуточку, а кто же тогда там, на носилках?
- Ленка, - еще пуще зарыдала Поля. - Ой, Лена…
- Ничего не понимаю…
- Иди сюда - раздалось за моей спиной.
Я вздрогнула, повернула голову и увидела Дегтярева, усердно писавшего что-то за столом.
- Забери Полину, - велел приятель, - отвези домой в Ложкино и не спускай с нее глаз.
- Да что случилось?
- Немедленно уезжайте, - сердито продолжал Александр Михайлович, - в коттедж, никуда ее не выпускай, ну, действуй.
В машине Поля успокоилась, вытащила косметичку и стала красить лицо. Видя, что она вновь обрела способность соображать, я сказала:
- Давай заедем в подземный магазин на Манежной.
- Зачем? - пробормотала Полина, размазывая по щекам тональный крем.
- У нас кончилась пена для ванны, потом там можно зайти в ресторанчик выпить кофе…
Честно говоря, пена для ванны не самая необходимая вещь, а наша Катерина печет намного вкуснее пирожки, чем те, которые подают в системе общепита. Но в огромном универмаге всегда полно народа, там весело играет музыка, вокруг мелькают разнообразные красивые вещи. Мне просто хотелось отвлечь Полю, поднять ей настроение.
Поставив автомобиль на стоянку, мы спустились вниз и выбрали в «Сбарро» салат и пиццу.
- Кофе у них мерзкий, - сообщила повеселевшая Поля, - пойду возьму у «Арнольда».
- Лучше давай сначала съедим все, а потом поднимемся в «Эстерхази», - предложила я.
Через час, сидя в кондитерской, я осмелела и осторожно спросила:
- Что произошло?
Полина нахмурилась.
- Дикая жуть. Такое даже и представить нельзя.
Она помешала ложечкой кофе и сказала:
- Слушай.
После первой пары к ней подбежала Лена Рокотова из параллельной группы и взмолилась:
- Полька, будь человеком, дай «Жигули», домой съездить!
Железнова не любит, когда ее машиной пользуются посторонние, и дает ключи от автомобиля только в крайнем случае.
- Зачем тебе? - недовольно спросила она.
Ленка чуть не зарыдала.
- Забыла домашнее задание, прикинь, что со мной Мавра сделает.
Мавра, или Марина Владимировна Маврина, преподает в их институте технический перевод. Абсолютно непреклонная, неумолимая дама, не дававшая никому ни малейшей поблажки. Можно было сколько угодно ныть:
- Ну, Марина Владимировна, ей-богу сделала, на следующее занятие принесу, ну, пожалуйста…
Противная баба только ухмылялась и отвечала:
- Я понимаю, что технический перевод понадобится в жизни отнюдь не всем, поэтому совершенно не настаиваю на выполнении заданий, но, как педагог, не могу простить пренебрежительного отношения к науке. Поэтому минус один.
Студент, попавший в такую ситуацию впервые, как правило, интересуется:
- Минус что?
- Минус один балл на экзамене, - спокойно поясняет злыдня Мавра, - если заслужишь, отвечая, три, поставлю два, если четыре - три… Понятно? Ежели не выполнишь следующее задание, будет минус два, как наберешь минус четыре, на экзамен можешь не приходить.
Глупые первокурсники хихикали, им всем вначале казалось, что Марина Владимировна шутит. Но в первую же сессию выяснялось: Мавра говорила серьезно.
Теперь понимаете, почему забытая тетрадь превращается в катастрофу?
- Ну, пожалуйста, Полечка, - умоляла Ленка, - мне тут рядышком, за пять минут обернусь, а пешком долго бежать…
- Чего на своей не поедешь? - не сдавалась Полина.
- Так она сломалась! Я сегодня безлошадная…
- Ладно, - вздохнула Поля, - но если поцарапаешь или помнешь крыло, убью.
- Гореть мне синим пламенем! - воскликнула Ленка, выхватила ключи и унеслась.
Бедная Рокотова не предполагала, что буквально через пару минут и впрямь вспыхнет как факел.
- Был взрыв? - спросила я.
Поля покачала головой:
- Я ничего не слышала, мне сказали, когда уже пожарные прибыли.
- Когда это произошло?
- Между первой и второй парами.
- Я же тебя просила ездить на метро!
- Ну да, - дернула плечом девушка, - стану я толкаться в вонючем вагоне, нашла дуру!
- Ты приехала в институт утром?
- Конечно, к девяти.
- Все было в порядке?
- В полном, и вообще, «Жигули» только-только из сервиса, а недавно техобслуживание прошла, машина практически новая. Ой, бедная Ленка, - захлюпала носом Поля.
- Послушай, - быстро сказала я, - видишь магазинчик, вон там слева?
- Ну? - перестала плакать Поля.
- Глянь, какой в витрине пуловер, прямо для тебя, пошли, померяешь.
- Дорогой небось!
- Плевать, надо же себя баловать иногда…
Поля кивнула, и мы двинулись в бутик. Девушке понравилось сразу несколько кофт, она набрала вешалок с цветными тряпками и кинулась в примерочную. Я стала бродить по торговому залу. Честно говоря, магазинчик выглядел бедно и плохо, впрочем, и цены тут оказались ниже некуда, дешевле только на вьетнамском рынке, наверное, потому здесь толкалось невероятное количество народа, в основном тинейджеры и студенты, хватавшие свитерочки, пуловерчики и брюки. Публика вела себя бесцеремонно, люди носились, громко разговаривали и выражали негодование по поводу долго не освобождающихся примерочных. В особенности злилась одна девчонка, стоявшая перед кабинкой, в которой переодевалась Поля.
- Нельзя ли побыстрей? - верещала девица. - Заснула она там, что ли? Эй, пошевеливайся, не одна в магазине.
Полина не отвечала, и правильно делала, с хамами лучше не связываться.
- Ну сколько можно? - подпрыгивала девчонка. - Ей-богу, пора и закругляться.
С этими словами она всунула голову за занавеску. Я хотела подойти и сделать нахалке замечание, но тут от примерочной понесся дикий крик:
- А-а-а-а…
Я рванула на звук и, опередив всех, схватила противную девчонку за локоть.
- Чего орешь?
Девушка застыла с выпученными глазами и начала тыкать пальцем в сторону кабинки.
- Там, там, там…
Подлетевшая продавщица отдернула темно-синюю бархатную шторку и завопила в свою очередь:
- А-а-а!..
- А-а-а!.. - подхватили посетители, оказавшиеся в непосредственной близости от кабинок.
Я глянула внутрь кабинки и похолодела. На полу, скорчившись, лежала Полина, из-под ее тела разливалась темно-красная лужа.
- Милиция! - надрывалась продавщица. - Сюда, скорей, на помощь, человека убили…
Я стала медленно сползать по стене.
- Что случилось? - раздался знакомый голос.
Я вскинула голову и увидела, как из соседней кабинки выбирается Поля.
- Ты? - вскрикнула я. - Но почему в этой примерочной, ведь ты заходила сюда!
* * *
По дороге в Ложкино испугавшаяся донельзя Полина рассказала, что случилось. Между кабинками нет стенки, только занавеска. Не успела Поля натянуть понравившуюся кофточку, как из-за драпировки высунулась женщина и попросила:
- Будьте так любезны, поменяйтесь со мной примерочной.
- Зачем? - удивилась Полина.
- Понимаете, у вас тут стоит трельяж, а в моей висит только одно зеркало, - пустилась в объяснения покупательница. - Я же хочу посмотреть на новые брюки со всех сторон, а здесь это невозможно. Сделайте милость, у вас ведь кофточка…
- Пожалуйста, - пожала плечами Полина и, взяв в охапку вещи, прошла в соседнее помещение.
Девушки не выходили наружу, в торговый зал, они передвигались внутри примерочных. Когда раздался крик, Полина стояла голая по пояс. Удивленная, она натянула на себя свитерок и, выглянув в магазин, увидела меня в полубессознательном состоянии.
- Да я чуть не скончалась от ужаса, - воскликнула я, - думала, это ты лежишь в луже крови!
- Ну ничего себе, - возмутилась Поля, - да та девушка в три раза меня толще, к тому же она брюнетка, а я русая…
- Я настолько была уверена, что ты именно в той кабинке, - вздыхала я, - потому ничего не заметила, ни цвета волос, ни фигуры…
Некоторое время мы ехали молча, и только, когда показались ворота, Поля пробормотала:
- Это что же такое творится? За несколько дней столько жутких событий! Сначала по непонятной причине я впадаю в состояние, которое в больнице посчитали за смерть, затем Ленка погибает в моей машине…
- «Жигули» загорелись…
- С чего бы? Все было в полной исправности! А теперь еще этот случай в магазине! Слышала, что сказали милиционеры? Стреляли из пистолета с глушителем прямо через занавеску… Понимаешь, что происходит?
Я нажала на брелок, створки разъехались.
- Нет, честно говоря, не знаю, почему тебя преследуют несчастья.
Поляна выбросила в окно окурок.
- Просто кто-то задумал меня убить, но, по невероятному стечению обстоятельств, сначала погибла бедная Ленка, а потом эта тетка, покупавшая брюки. Прикинь, что вышло бы, если бы за руль после занятий села я… Или останься я в той, первой кабинке…
- Но почему тебя хотят уничтожить? - оторопела я. - Ты кому-то сделала плохо?
Полина пожала плечами:
- Сама удивляюсь. Бизнесом я не занимаюсь, врагов не имею… С Костей мы со школы дружим, никаких ревнивых бывших любовников у нас нет… Как сели в девятом классе за одну парту, так и не расстаемся с тех пор, сама знаешь… Ума не приложу!
- Наверное, ты ошибаешься, - протянула я, - это просто стечение обстоятельств, в машине что-то замкнуло, а в примерочной… Ну не знаю… Случай вышел… Ты тут ни при чем…
С этими словами я крутанула руль, въехала на наш участок и обомлела. Вся площадка перед входом была забита машинами. Парадная дверь стоит нараспашку, и туда-сюда снуют люди с какими-то железками и ящиками в руках.
Я высунулась из окна и попросила водителя «рафика», закрывавшего подъезд к гаражу:
- Будьте добры, подайте чуть вперед.
- Еще чего, - ответил тот, - вечно вам, бабам, удобное место уступи. Нет уж, села за руль, сама и крутись. На дороге нет деления на сильный и слабый пол, все равны.
Недоумевая, я бросила «Форд» возле сарая и пошла в дом. Гроб все еще стоял в холле, вокруг высились прожекторы, какие-то треноги, ящики, змеились провода и бегали совершенно незнакомые люди, у которых на головах, несмотря на-декабрь, красовались бейсболки.
- Что вы тут делаете? - попыталась я узнать у одного из парней.
- Отвали, - ответил тот.
- Да что происходит? - кинулась я к тетке в кожаных штанах.
1 2 3 4 5 6