https://wodolei.ru/catalog/dushevie_poddony/80x80cm/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 





Йон Колфер: «Очень страшная миссис Мерфи»

Йон Колфер
Очень страшная миссис Мерфи




«Очень страшная миссис Мерфи»: Эксмо, Домино; М.,СПб.; 2005

ISBN 5-699-09363-Х Аннотация Вилли и его старший брат обречены. Мало того, что каникулы безнадежно испорчены, – наказание, которое придумали мама и папа, грозит испортить братьям всю оставшуюся жизнь. Несколько часов в неделю им предстоит проводить в библиотеке, где повелевает очень страшная миссис Мерфи. Другого такого коварного и беспощадного библиотекаря еще не видывал свет. И горе тому, кто осмелится засмеяться в ее мрачном царстве или, не дай бог, чуточку пошалит… Йон Колфер
Очень страшная миссис Мерфи Глава первая. УРОД ФРЭНК У меня четверо братьев. Представляете? Пятеро мальчишек обитают в одном доме, и все младше одиннадцати.Летом, когда начинается дождь, наше жилье трещит по швам, ведь если каждый пригласит в гости хотя бы по паре друзей, то вместе с нами получится не меньше пятнадцати человек. При этом по крайней мере пятеро без передышки орут как сумасшедшие, а остальные то и дело бегают в туалет. Рычаг сливного бачка наши родители меняют раз в три месяца.Однажды папа пришел домой.Трое его сыновей и четверо незнакомцев, все в полной боевой раскраске, раскачивались на занавесках в спальне. Обнаружив разграбленную мамину косметичку, папа сказал себе, что с этим надо что-то делать.Он сдал наших союзников их родителям и сообщил нам, что с нынешнего дня никакие друзья в дом больше не допускаются. Тогда Марти, самый старший из нас, грозно сверкая полосами туши на щеках, заявил, что так нечестно, что это получится наказание только для него одного, поскольку он самый общительный, а у Вилли лучший друг – Супермен…Вилли – это я. И Супермена я действительно люблю.Донни, Берт и Эйч Пи тоже захныкали. Им-то хорошо, они младшие братья, а младшие братья как раз для того и существуют, чтоб хныкать. Я так понимаю, что теоретически мне тоже полагается статус младшего брата, но меня все относят к старшей половине семьи.Один младший брат – уже достаточно плохо, а трое – слишком суровая кара для одного человека. Младшие братья никогда ни в чем не виноваты. Стоит Донни, Берту и Эйч Пи похлопать голубыми глазками да подрожать нижней губой, как им тут же все прощается. Уверен, если кто-нибудь из их троицы загонит мне в голову топор, он отделается жалкими десятью минутами без телевизора да заработает не слишком суровый взгляд. Наши младшие братцы – избалованные вонючки. Тут даже Марти со мной согласен.– Это просто дурдом, – сказал папа.– А он главный псих, – сказал я, указывая на Марти.– С кукловодами не разговариваю, – сказал Марти.Это был удар ниже пояса.– Супермен не кукла!– Цыц! – рявкнул папа и задумчиво присвистнул сквозь зубы. – Надо бы подыскать вам занятие на каникулы. Чтобы убрать вас вон из дому.– Только не моих крошек, – запричитала мама, прижимая к себе банду младшеньких.Те, понятно, исполнили ей полную программу: большие детские глаза, щербатые улыбки, а Эйч Пи даже палец сосать принялся. По-моему, парень вообще стыда не ведает.– Ну, может, этих троих и не обязательно. Но Билли и Марти уже девять и десять соответственно. Их непременно нужно чем-нибудь занять. Чем-нибудь познавательным.Мы с Марти дружно застонали. Нет ничего хуже познавательного времяпрепровождения. Это же все равно что школа во время каникул!– Помните последнее познавательное занятие? – Марти совершил попытку нас спасти. – Уроки рисования? Я несколько дней болел.– Сам виноват, – сказала мама.– Я же только водички глотнул.– Воду, в которой все нормальные люди моют кисточки, пить не полагается.Тем временем папа все раздумывал-раздумывал и наконец выдал:– Как насчет библиотеки?– А что? – Я постарался напустить на себя как можно более беззаботный вид, но под ложечкой у меня засосало.– Вас обоих можно записать в библиотеку. Чтение – это же великолепно! У вас не останется времени на пакости. Все уйдет на чтение книг.– И познавательно, – добавила мама.– Чем это познавательно? – Я похолодел от ужаса. – По-вашему, лучше сидеть взаперти и читать про лошадей, а не кататься на них на свежем воздухе?– Видишь ли, Билли, – мама взъерошила мне волосы, – порой можно прокатиться только на той лошади, которая у тебя в голове.Понятия не имею, что она хотела этим сказать.– Не заставляйте нас записываться в эту библиотеку, – взмолился Марти. – Там слишком опасно.– Опасно? Что может быть опасного в библиотеке? – удивился папа.– В этой библиотеке, – мой старший брат перешел на шепот, – водится Библиотекарша.– Миссис Мерфи? – изумилась мама. – Милейшая старушка.Как ни печально, но взрослые знают лишь специальную правду для взрослых. Настоящая правда известна только детям. И уж если кто вышел из детского возраста, он никогда не станет вести себя с нами на равных, поскольку не воспринимает всерьез ни единого нашего слова.Каждый ребенок в нашем городе знает про миссис Мерфи. Она относится к тем людям, которым мы, дети, стараемся ни в коем случае не попасться на глаза. Ну, вроде мисс Уайт, учительницы с дурным глазом, или старого бродяги Неда Сойера с его слюнявой псиной.– Она не милая старушка, – заявил я. – Она совершенно психованная.– Билл! Нельзя говорить такие гадости.– Но это правда, мам. Она ненавидит детей, а еще она служила в разведке. Выслеживала детей из вражеских стран.– Это уже совсем смешно.– У нее под столом картофелебойное ружье, – добавил Марти. – Пневматическое, а ствол калибром в целую картофелину. Она стреляет из него в детей, если они шумят в библиотеке. Поэтому мы зовем ее Мерфи-Картошка.Мама совсем развеселилась.– Картофелебойное ружье! Чего только не придумают, лишь бы не читать.– Это правда! – возмутился мой брат. – Видели Урода Фрэнка из сорок седьмой?Мама попыталась изобразить суровый взгляд:– Не следует называть бедного Фрэнка уродом.– А знаешь, как он стал таким? Мерфи влепила по нему из своего ружья!Мама замахала руками, словно отгоняя назойливых воробьев.– Довольно, я больше не хочу ничего слушать. После обеда вы двое отправляетесь в библиотеку, и точка. Я вам сделаю бутерброды.Мы мрачно застыли посреди кухни. Представляете: с бутербродами против Мерфи-Картошки и ее ужасного пневматического картофелебойного ружья! Глава вторая. НА КОВРЕ Разумеется, наши младшие братья едва не лопнули от смеха.– Приятно было пообщаться, – произнес Донни, церемонно пожимая мне руку.– Ага, – поддакнул Эйч Пи. Из-за дырки на месте переднего зуба он шепелявил. – Пъияфно быво пообффяффя.Всего-то пять лет – и уже такой наглец.– Можно я заберу себе твой плеер? – поинтересовался Берт, который успел напялить мои наушники.Я стукнул его Суперменом.– Слышишь, мам? Они нас уже дразнят.– Они же не имеют в виду ничего плохого, – пропела мама. – Правда, малыши?– Да, мамочка.Мама выдала им по мармеладной куколке. Я думал, у меня голова лопнет от такой несправедливости.– А теперь, Марти и Билл, ступайте наверх и смойте остатки помады. Через десять минут выходим.Путь к отступлению был отрезан. Мы, конечно, принялись ныть и умолять и даже сумели продержаться десять лишних минут, но мама осталась непреклонна.– Библиотека пойдет вам на пользу, – сказала она, крепко пристегивая нас на заднем сиденье машины. – Может, даже чему-нибудь научитесь.Отъезжая, мы бросили прощальный взгляд на наш дом. Донни скакал по подоконнику в спальне, разыгрывая специально для нас небольшой спектакль.Он накарябал у себя на футболке слово «Картошка» и строил рожи стоявшей на оконном карнизе маленькой фигурке. У меня аж сердце подпрыгнуло. Это был Супермен. Донни кривлялся все более яростно, пока не ухватил мою несчастную игрушку за ноги и не принялся дубасить ею по карнизу.– Нет, – пискнул я. – Останови машину! Донни убивает Супермена!Мама рассмеялась.– Ты в своем репертуаре, Билл. Убивает Супермена! Придумал бы что-нибудь получше.Через окно было видно, как Берт и Эйч Пи бурно аплодируют, а Донни раскланивается.Нас высадили у библиотеки.– Я заберу вас по пути домой, когда встречу папу с работы.Мы молча кивнули, поскольку перепугались так, что у нас отнялись языки.Мама наставила на нас пальцы, словно воображаемые пистолеты.– Постарайтесь не попасть под картофельный обстрел, ладно?Хорошо ей шутить, но нам-то было не до смеха. Мы даже улыбку выдавить не сумели. Еще пожалеет, когда вернется и увидит наши разбитые гнилой картошкой лица.– Давайте, быстро марш наверх. Я подожду здесь. Хочу убедиться, что вы не сбежите.Каждый из нас про себя тоскливо взвыл. Мы-то планировали отсидеться за домом, но мама оказалась умнее, чем мы думали.Мы с братом взобрались по бетонным ступенькам к дверям библиотеки, причем Марти погнал меня вперед. Вы, наверное, недоумеваете, с чего бы вдруг нам так бояться. Спорим, вы подозреваете, будто мы просто пара трусливых, бесхарактерных сосунков, которым лучше бы отправиться домой и заняться вышиванием собственных имен на носовых платочках. Но на самом деле это все потому, что вы верите, будто библиотеки – это такие счастливые интересные места, где добрые библиотекари по-настоящему любят детей. Может, в большинстве случаев так и есть, но только не в нашем. Здесь серьезные люди читали серьезные книги и никому не позволялось проявить даже намек на улыбку. За улыбку могли спустить с лестницы, за простой смешок – прямой наводкой окучить из картофелебойного ружья, а уж об участи тех, кто имел неосторожность засмеяться по-настоящему, за стены библиотеки даже слухи не просачивались. Вот куда нам предстояло попасть.Из дверей библиотеки прямо на Марти вылетел маленький мальчик. Из глаз у него текли слезы, и его явно кто-то недавно оттаскал за шарф.– Не ходите туда! – закричал он, вцепившись моему брату в свитер. – Ради бога, не делайте этого. Я всего на один день опоздал сдать «Пятеро на пике Контрабандистов». Всего на один день! И посмотрите, как она со мной обошлась!С этими словами несчастный сбежал вниз, волоча за собой измятый шарф, и только лужица слез на крыльце осталась подтверждением того, что он нам не привиделся.– Погоди! – попытались мы окликнуть его. – Расскажи, что с тобой сделала Картошка?Но без толку. Парень нырнул в темное нутро родительской машины, и она умчала его в спасительную даль.Перед входом в читальный зал имелась застекленная веранда. Стены ее покрывали плакаты, посвященные таким вещам, как книжные серии и конкурсы живописи. Без сомнения, очень познавательные. Мы долго и тщательно разглядывали плакаты. Все, что угодно, лишь бы оттянуть тот момент, когда нам придется ступить во мрак и двинуться прямо в лапы Мерфи-Картошки. Мы торчали там, пока мама не поднялась по лестнице и не постучала в окно. Выбора у нас не осталось.Внутри библиотеки сбылись мои худшие опасения. Там не оказалось ничего, кроме книг. Книг, которые только и ждали, чтобы спрыгнуть с полки и наскучить мне до смерти. Казалось, они наблюдают за мной со своих насестов. Я так и видел, как книги подталкивают друг друга локтями и злорадно переговариваются:– Смотрите, смотрите – еще двое мальчишек слишком весело проводят время. Ничего, скоро мы положим этому конец.Библиотека казалась бесконечной. Ряд за рядом громоздились деревянные стеллажи, привинченные к полу и к потолку. В каждом ряду имелась лесенка с колесиками на верхнем конце. На таких лесенках было бы здорово покататься, но разве здесь кто-нибудь позволит детям повеселиться по-настоящему?– Что вам надо? – донеслось с другого конца библиотечного зала.Словно два куска ржавого металла поскребли друг об друга. От одного только звука такого голоса мое сердце заколотилось в два раза быстрее. Я затаил дыхание и бросил взгляд через огромное помещение. На нас, опираясь на массивный письменный стол, уставилась огромная пожилая женщина. Костяшки ее пальцев превосходили размером желуди. Седые волосы были собраны на затылке и стянуты настолько туго, что брови выползли на середину лба. Женщина выглядела одновременно удивленной и разгневанной. Вне всякого сомнения, мы предстали пред самой Мерфи-Картошкой.– Я спросила, что вам надо? – повторила она, стукнув по столу чернильным штемпелем.Мы приблизились к ней, цепляясь друг за друга, словно две испуганные обезьянки. Перед библиотекаршей возвышалась целая коробка штемпелей, а еще два, словно револьверы, свисали у нее с пояса.Мерфи-Картошка сурово воззрилась на нас с неимоверной высоты. Она оказалась большая. Выше папы и толще, чем мама и обе мои тетушки, вместе взятые. Руки у нее были тощие, как у робота, а глаза, словно два черных жука, тускло мерцали за стеклами очков.– Мама сказала, что нам надо записаться в библиотеку, – удалось мне выговорить довольно связное предложение. Что не так уж и мало, учитывая обстоятельства.– Только этого не хватало, – рыкнула Картошка. – Еще два сорванца примутся бесчинствовать среди моих полок.Она взяла ручку и достала из ящика две карточки.– Имя?– М-м-миссис Мерфи, – пролепетал я. Картошка вздохнула.– Не мое имя, тупица. Ваши.– Уильям и Мартин Вудман! – выкрикнул я, словно новобранец в армии.Мы назвали свои имена, а затем и адрес. Последнее обстоятельство меня несколько встревожило. Теперь Мерфи знает, где мы живем, и может выследить нас, если я или брат забудем вернуть книгу.Библиотекарша заполнила карточки и поставила на них библиотечный штамп.– Розовые карточки, – сказала она, вручая их нам. – Розовый – значит детский. Розовый означает, что вы не покидаете детского отдела.Марти заметил, что туалет помещается во взрослом.– А что, если нам понадобится… выйти?Картофелина швырнула штемпель в коробку и захлопнула крышку.– Думайте заранее, – произнесла она. – Сходите, прежде чем идти сюда.Мерфи повела нас по длинным паркетным коридорам. Ее войлочные тапочки тихо скользили по полированному полу.– Здесь, – указала она своим узловатым пальцем, – детский отдел.Отдел представлял собой один-единственный шкафчик с четырьмя рядами книг. На полу перед ним, словно заплатка, лежал небольшой истертый ковер.
1 2 3


А-П

П-Я