Выгодные координаты сослужили местным поселенцам добрую службу. Все пять планет, входившие в систему, были густо заселены.
Радары выхватывали из вакуума громадные очертания торговых портов, где дальнобойщики могли разгрузиться и вновь загрузиться, не утруждая себя такими формальностями, как заход в атмосферу. Вокруг этих туш сновали сотни букашек — буксиры, лоцманы, заправщики, торговые агенты, таможня, полиция, технические службы. Грузовые суда величаво плыли посреди этого хаоса, сопровождаемые всеобщим вниманием.
Громобоя, однако, интересовала отнюдь не торговля, хотя от заправки он бы не отказался. Его привел сюда собственный бизнес. Не поимка очередного преступника, но информация. Именно здесь, у Третьего Марса, обновление данных, что представляли для охотника профессиональную ценность, происходило наиболее оперативно. Помимо очевидных преимуществ был еще один нюанс — эта система располагалась на внутренней стороне Пограничных Миров. Новости и слухи поступали сюда с завидным постоянством, тогда как на Внешней Границе могли ГОДАМИ не знать таких вещей, как государственный переворот.
Информация. Бич космической цивилизации, раскиданной по миллионам миров. Досужие языки злословили, что, невзирая на технический прогресс, человек вернулся к временам Дикого Запада. В ту эпоху информацию доставляли заблудшие странники, дилижансы и позже — железнодорожные составы. Так и ныне. Невообразимые, фантастические расстояния во многие парсеки играли ту же роль, что и сотни километров пустынных прерий. Эти дистанции разделили планетные системы, обособили и изолировали. Многие миры десятилетиями варились в собственном соку, многие деградировали до феодального строя, многие попросту вымерли.
Информация — кровь техногенной цивилизации, снабжающая ткани необходимым кислородом. Если оный газ не поступал сколь-либо долго, плоть отмирала. Так и Пограничье. В связи с непредставимым обилием компьютеров планетные системы были опутаны всевозможными сетями, образующими, в свою очередь, глобальную Сеть. Вместе с тем, планеты довольствовались лишь иллюзией той информации, что находилась ИЗВНЕ. При ближайшем рассмотрении Сеть Пограничья напоминала не всеобщий массив, а локальные ответвления. Степень этой аномалии варьировалась в зависимости от того, насколько быстро обновлялись источники. Здесь, у Третьего Марса, каждые пять-шестъ часов. Следовательно, местные жители почти не чувствовали своей ущербности, пользуясь всеми благами галактической информатизации.
Именно по этой причине сюда прибыл Блэйз Троуп.
Когда звездолет вошел в территориальное пространство Третьего Марса, охотник отправил таможне позывные, а также Регистрационный Блок (содержащий исчерпывающие сведения о судне: технические характеристики, груз, право собственности и порт приписки).
Вскоре пришел ответ:
·: Разрешаем вход в околопланетную зону. Зарегистрируйтесь для лоцманской проводки.
Троуп отписал:
·: Это лишнее. В мои планы не входит ни посадка, ни стыковка, за исключением заправки.
Однако таможенники настаивали.
·: Это не важно. Лоцманская проводка обязательна ДЛЯ ВСЕХ, входящих в наше пространство.
Скрипя зубами, Блэйз вновь прикоснулся к клавиатуре. Кэт улыбалась, стоя за спиной.
·: Если вы приглядитесь, то обнаружите, что в графе «РОД ЗАНЯТИЙ» значится «ОХОТНИК ЗА ГОЛОВАМИ». Номер лицензии — там же. В ст. 854, п. 23 Межпланетного Кодекса Торговых Перелетов упомянуто, что охотники полномочны использовать содействие портовых служб по своему усмотрению, равно как и отказываться от такового.
Эфир замолчал. Сотрудники таможни, вероятно, не ожидали, что им подвернется столь юридически подкованный транзитник. Затем на дисплее высветились ровные строки:
— Вы правы, охотник. Рады приветствовать на Третьем Марсе.
— Весьма признателен, — буркнул Громобой. Кэтрин, все так же улыбаясь, отступила в тень. Где и исчезла. В буквальном смысле слова. Ей предстояла работа. Покончив с дебатами, Троуп откинулся в кресле. Остальное сделает ИскИн.
Звездолет уверенно продвигался по территориальному пространству. Вскоре — по мере приближения наиболее внушительного из портовых терминалов — движение заметно оживилось. Блэйз понял, почему таможня настаивала на сопровождении лоцманами: посудины носились, словно угорелые, во всех трех измерениях. Особую прыть проявляли технические службы, и в частности роботы-ремонтники (стальные верзилы, снабженные собственными двигателями и гигантским перечнем возможностей, в отличие от старины-Джордана). Суда торговцев продвигались осторожно, с оглядкой, не выпуская лоцманов из виду. В каждом незнакомце им, вероятно, мерещился кровожадный пират, так и норовивший вцепиться в пухлый трюм.
Наибольшую небрежность по отношению к правилам внутрипортового движения выказывала, как ни странно, полиция (что закономерно). Пару раз Кэт не без труда избегала столкновений. Легавые отчаянно сверкали маяками, но войти в контакт не пытались. Громобой понял, что услуги одного из местных ремонтников (сговор, вне сомнений; как и во многих портах, роботы отдавали полиции часть дохода, дабы те провоцировали столкновения с транзитниками) обошлись бы ему невероятно дорого. Однако у охотника не было ни малейшего желания платить лишь за то, чтобы зайти в порт.
Наконец рисковый круиз подошел к концу, и «Versus» причалил у ближайшей заправочной станции. Обслуживающая автоматика тут же осведомилась, сколько тонн топлива Блэйз желал приобрести, сообщив, что их продукт — наилучшего качества на парсеки вокруг.
— Сомневаюсь, — сказал Троуп.
Глядя на монитор, он пренебрежительно сморщил нос. Выбор невелик — всего три типа топлива, популярных среди дальнобойщиков, но слишком грубых для судна охотника. Октановое число заявлено как неправдоподобно высокое. Если в горючем присутствовала хотя бы половина, уже хорошо. На деле же примеси составляли 10-15 процентов.
Поразмыслив (в последнее время «Versus» иногда капризничал, а прочищать топливный насос, отличавшийся блажным и требовательным норовом, стоя по колено в черной жиже, Громобой не желал), стрелок потянулся к передатчику.
На его призывы откликнулись лишь с третьей попытки. Все это время автоматика расхваливала качество местного товара. На мониторе возникло заспанное лицо молодого человека.
— Ну?.. Какие проблемы?.. — небрежно поинтересовался он, не особо церемонясь с клиентурой.
— Проблем нет, — ответил Блэйз, — но они могут возникнуть. В первую очередь у тебя самого. Заставь своих подручных заткнуться. Хватит заливать про то, как прекрасно на вкус ваше пойло. У моего звездолета от этого дерьма будет изжога... Лучше залей НОРМАЛЬНОЕ горючее. Какое ты заливаешь легавым. — Троуп улыбнулся. — А чтобы убедить тебя, что я и впрямь приближен к этой почтенной публике, вот моя лицензия.
Громобой нажал клавишу, отправляя самоуничтожающуюся копию своей лицензии охотника за головами. Парень бегло на нее взглянул и, вздрогнув, быстро кивнул:
— Да, сэр. Сию минуту.
— Вот и молодец, — одобрил Блэйз. — Пятнадцать тонн, будь добр.
Отключив передатчик, он поднялся на ноги. Довольно разговоров. Пора действовать. Заправка займет немногим больше часа. За это время можно успеть провернуть много дел.
Кэтрин не появлялась. Обиделась, что ли? Троуп мог ее вызвать, однако нужно ли?
Пройдя к противоперегрузочному креслу, стоявшему в самом углу, Громобой лег и на всякий случай пристегнулся ремнями. Натянул на голову обод электродов, щелкнул тумблером.
В следующее мгновение конечности его безвольно обмякли. Сознанием охотник был уже далеко. В Сети. В ее обличье кортикальной галлюцинации, проецируемой непосредственно в мозг. В киберпространстве. Перед Блэйзом выросла необъятная решетка, имевшая происхождение не кристаллическое, но математическое. Вдоль осей тянулись ряды массивов — виртуальные представительства фирм, компаний, агентств, бирж, федеральных учреждений. Все, что угодно. Все, что находилось вовне, во плоти, ютилось здесь бок о бок, предоставляя несоизмеримо большее удобство.
Массивы представляли собой огромные, безупречные, исполненные внутреннего объема фигуры: ромбы, трапеции, тетраэдры, многогранники и множество других. Все это тригонометрическое буйство уносилось вдаль во всех направлениях, безграничное и беспредельное. Вдоль решетки порхали пользователи — желтые невесомые букашки. Подолгу они нигде не задерживались и, казалось, замирали лишь для того, чтобы перепрыгнуть на соседний массив. Точно пчелы, залетевшие на цветочный луг и, ошалев от счастья, пытающиеся определить, где же самый вкусный нектар. В данном случае лакомством являлась информация. Чем важнее данные, чем меньше конкурентов ими воспользовалось, тем слаще нектар.
Казалось, нет предела этой фантастической системе. И все-таки предел существовал. Время. Оно обреталось и здесь, в воображаемом мире, лишенном материи. Старые данные превращали сладости в густую, неудобоваримую массу. Но чем свежее обновление, тем меньше вероятность, что в этом месте кто-то полакомился.
В столице Федерации и ее окрестностях все обстояло несоизмеримо проще. Сетевые источники обновлялись без промедления. Однако чем дальше к обочине Галактики, тем больший путь предстояло проделать информации. Радиосигналы, как известно, лишены внешней движущей силы, а потому не в состоянии пронзать вакуум, подобно субпространственным двигателям. Поэтому информация передавалась в Космосе двумя самобытными способами. Первый стабилен, громоздок и не слишком эффективен. Меж миров федерации протянулась паутина, образованная множеством — миллионами, сотнями миллионов — буев. Неприступные электронные форпосты, блуждающие в холодном Космосе, значащие для благополучия державы много больше, нежели какие-либо военные фортеции. Принимая радиосигнал, буй его перерабатывал и, снабдив «реактивной тягой» (уникальный эффект, достигаемый особой кодировкой радиоволн), отправлял своим коллегам. Так, распространяемое по огромной цепи, растущей в геометрической прогрессии, послание боролось с Пространством и Временем. Однако даже «тяга» не могла творить чудеса. Проходило несколько лет — по земному стандарту, — прежде чем сообщение достигало Границы.
Но — достигало. Без помех, препятствий и заминок. Потому-то данный способ пользовался уважением, что, впрочем, не имело отношения к популярности. «Порталы» — так назывались электронные буи — считались общепризнанной государственной доктриной. Тем не менее, когда речь шла об особо экстренных случаях, Федерация дублировала буи вспомогательным способом. Который, в свою очередь, являлся ОСНОВНЫМ у коммерческих структур — корпораций, консорциумов, конгломератов и прочих. Преимущественно в силу скоротечности процесса.
Способ № 2. Как говорилось, радиоволны неспособны сжимать Космос настолько, чтобы расстояние между координатами сокращалась в бессчетное множество раз (это, собственно, и понималось под субпространством). Означенной способностью обладали двигатели Симмонса. Что, казалось бы, проще?.. Информация, помещенная на борт звездолета, приравнивалась к любому другому грузу. Более того, не требовалось ни выдающейся грузоподъемности, ни колоссального водоизмещения. Ни даже грузчиков. Неудивительно, что Курьеры выделились в могущественную касту. Как правило, убийственно быстроходные суда, оснащенные банками памяти, мощными передатчиками и немногочисленным экипажем. Любая солидная компания считала своим долгом иметь собственных Курьеров. Закономерно, что оборудование на посудинах бортовых орудий стало делом времени. Корпоративные Войны вспыхнули и погасли, поглотив миллионы гигабайт и тысячи жизней. Федерации не оставалось иного выхода, кроме как основать Государственную Курьерскую Службу. Открытая конфронтация перешла в форму взаимного недоверия и напряженности. «Война за мобильность» — ледяная и бесстрастная шла по сей день.
Но Громобоя это тревожило постольку-поскольку.
Перво-наперво он осведомился, когда у Третьего Марса побывал последний Курьер. Оказалось, три часа назад. Где-то в глухомани Пограничья это приравнивалось к самому что ни на есть СЕЙЧАС. Или раньше — буде такой парадокс возможен. Судно вынырнуло из субпространства, развернуло крылья передатчиков и, не утруждаясь формальностями, без промедления вывалило на Третий Марс содержимое кремниевых трюмов. После чего, не задерживаясь ни на мгновение, нырнуло в субпространственный тоннель.
Информационные базы получили очередные обновления. Локальная Сеть приблизилась к Глобальной на единственный шаг, тогда как столица продолжала мчаться вприпрыжку.
Однако охотнику этого вполне достаточно. Не сдержавшись, он кинулся проверять профессиональные рейтинги. Результат оказался не особо утешителен. Блэйз Громобой числился на седьмом месте, коэффициент оставлял желать много лучшего. Общую картину портили «коммуникабельность», «добропорядочность» и «лояльность к властям» — рейтинг подсчитывался путем нехитрых математических операций. Если исходить из вышеозначенных мерил, репутация Троупа более подошла бы неистовому, презирающему законную власть неандертальцу, что, оставив пещеру, пустился в крестовый поход за головами преступников. Вместе с тем критерии «профессионализм», «боевые качества» и «симпатии фэнов» у Громобоя практически зашкаливали. «Если, — думал стрелок, — убрать такую ерунду, как „лояльность" и „добропорядочность" (вот еще! С какой стати охотник должен быть добропорядочным?..), мне нет равных». Но «убрать ерунду» из коэффициента не представлялось возможным. Сервер, на котором размещались рейтинги, равно как и официальные сведения, касательно охотников, не шел на компромиссы. Это государственный ресурс, что, впрочем, не мешало кибер-крысам снимать неплохие барыши. У любого охотника за головами имелась небольшая (иногда очень даже внушительная) армия поклонников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9