Михалков Сергей Владимирович
Осторожно, листопад !
Сергей Владимирович Михалков
Осторожно, листопад!
Пьеса в восьми картинах
Издательство продолжает публикацию пьес известного советского поэта и драматурга, Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской премии, Государственных премий СССР и Государственной премии РСФСР им. К.С.Станиславского, заслуженного деятеля искусств РСФСР Сергея Владимировича Михалкова, начатую сборником его пьес для детей (Театр для детей. М., "Искусство", 1977).
В данном сборнике вниманию читателей предлагаются такие широко известные пьесы, как "Раки", "Памятник себе...", "Пощечина", "Пена", "Балалайкин и К°", и ряд других, поставленных на сцене многих театров страны и за рубежом.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ШУБИН СЕРГЕЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ - инженер-конструктор, 45 лет.
ШУБИНА ТАТЬЯНА ЛЕОНИДОВНА - его жена, врач, 40 лет.
СВЕТА - их дочь, школьница.
МАРИНА - инженер, 30 лет.
СОМОВ АРСЕНИЙ ТИМОФЕЕВИЧ - инженер-строитель, 50 лет.
ЮРИЙ - военный, инженер-капитан, 30 лет.
ТАМАРА - актриса, 25 лет.
АРКАДИЙ - администратор, 45 лет.
БУБА - легкомысленная особа, 25 лет.
МАКС - легкомысленный человек неопределенного возраста.
ДАМА В СИРЕНЕВОМ - его жена.
ТАИСИЯ ПАВЛОВНА - полная дама.
ПОДВЫПИВШИЙ ГОСТЬ.
СОСЕД.
ОФИЦИАНТ.
НЯНЯ в больнице.
МЕДСЕСТРА.
ЖИЛЕЦ дома.
ОН молодые люди.
ОНА /
НЕЗНАКОМЕЦ.
Премьера спектакля состоялась в сентябре 1961 года в Театре имени Моссовета.
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Часть лестницы и площадка на лестничной клетке
многоквартирного дома. Прямо на зрителя двери двух
расположенных рядом квартир. На площадке стоит Юрий.
Облокотившись о перила, он читает книгу. Смотрит на
часы. Слышны шаги быстро поднимающегося по лестнице
человека. Юрий отходит в тень. Ждет. По лестнице
поднимается Марина. Она останавливается у дверей своей
квартиры, роется в сумочке - ищет ключ Юрии тихо
подходит к ней со спины, берег ее за плечи. Марина,
вздрогнув, испуганно оборачивается.
Марина. Юра?
Юрий. Я.
Марина. Что ты здесь делаешь?
Юрий. Жду.
Марина. Меня?
Юрий. Тебя.
Марина. Давно ждешь?
Юрий. Часа... два...
Марина. Почему не позвонил?
Юрий. Чтобы услышать: "Мариши нет дома"?! Вот и не позвонил. Решил дождаться. Лично.
Марина. Что же ты мне скажешь?
Юрий. Ты знаешь.
Марина. Прости, уже поздно, мама легла спать, я не могу пригласить тебя зайти в квартиру. Что же ты еще хочешь сказать мне, Юра? Разве в прошлый раз мы не обо всем договорились?
Юрий (после паузы). Ты считаешь меня навязчивым? (Усмехнувшись.) И глупым?
Марина. Нет, глупым я тебя не считаю.
Юрий. Марина! Но ведь дальше так продолжаться не может?
Марина. Что именно?
Юрий. Ну вот все это.
Марина. Не понимаю.
Юрий. Эти разговоры об одном и том же.
Марина. Но ведь не я их начинаю.
Юрий. Почему ты не ответила на мое последнее письмо? Я ждал ответа...
Марина. Я хотела, чтобы оно было последним.
Юрий. Ты мне нужна... Ты...
Марина (перебивая). Юрий, честное слово, мне даже обидно за тебя становится.
Слышны возбужденные голоса, смех. По лестнице вниз
спускаются он и она. Они проходят мимо Марины и Юрия.
Юрий. Я надеюсь.
Марина. Между нами ничего не может быть, кроме дружбы.
Юрий. Как же быть? Пойми меня, Марина! Представь себе человека, который не может жить без другого. Это - я... И я не могу жить без тебя... Не могу!..
Марина (помолчав, откровенно). Юра! Милый! А что же мне делать, если я не люблю тебя? Я люблю другого.
Юрий. Сергея Евгеньевича?
Марина. Да! Я выхожу за него замуж... Ты сам вынуждаешь меня на эту откровенность.
Звучит музыка: это в одной из квартир веселятся гости.
Из дверей смежной квартиры выходит жилец с ведром
мусора. Подозрительно взглянув на Юрия, он спускается с
лестницы.
Юрий (с трудом). Это правда?
Марина. Правда. Спокойной ночи, Юра!
Юрий (после паузы). Марина! А любит ли он тебя так, как я?
Марина. Юрий! Есть у тебя самолюбие?
Юрий. Хорошо... Ясно... Я тебе больше не буду писать! Прощай, Марина! (Быстро и решительно спускается по лестнице.)
Марина грустно смотрит ему вслед.
Занавес
КАРТИНА ВТОРАЯ
Одна из небольших комнат в общей квартире. Прямо на
зрителя дверь в переднюю, налево - в смежную комнату. У
стены тахта и мягкое кресло. На маленьком журнальном
столике телефон, рядом телевизор. Над тахтой полка с
книгами. На стене много любительских фотографий.
Посредине комнаты круглый стол. На нем в вазе букет
ландышей. Ближе к окну другой стол, поменьше: на нем
книги, папка с бумагами, рулоны чертежей и пишущая
машинка. В комнате светло - горят две лампы: настольная
и торшер возле тахты. За окном угадывается теплый
майский вечер. Где-то гудит маневровый паровоз. В
комнате Марина. Она то присаживается на тахту и берется
за книгу - перелистывает ее, пробует читать,
откладывает, - то встает, смотрит на часы, подходит к
окну. По всему видно, что она уже давно в ожидании,
взволнована, не находит себе места. Наконец она садится
за пишущую машинку и начинает двумя пальцами печатать,
заглядывая в рукопись.
Телефонный звонок.
Марина (снимает трубку). Я слушаю... Сергея Евгеньевича нет дома... Нет, нет! Еще ничего не известно... Нет, не звонил... Хорошо, я передам... (Кладет трубку, садится за машинку. Печатает.)
Снова звонит телефон.
(Бросается к телефону.) Я вас слушаю... Что? Нет, это не Ольга Григорьевна... Нет, нет, они сейчас здесь не живут, они уехали за границу... Не могу сказать... Кажется, на два года... Куда?.. Я, право, точно не знаю, кажется, в Африку... Кто о вами говорит? (Помедлив.) Ну, это, по-моему, не столь важно... До свидания! (Кладет трубку. Смотрит на часы. Включает радио.)
Звучит музыка. После продолжительной паузы в комнату
входит Шубин. Марина замирает на месте, глядя ему в
лицо.
Шубин. Ждешь?
Марина. Ничего, ничего не говори! Хочу угадать по глазам.
Шубин (снимает очки, смотрит в упор на Марину). Ну?
Марина. Вижу! Вижу! Победа?
Шубин (надевая очки). Да еще какая!
Марина (сажает Шубина рядом с собой на тахту). Теперь рассказывай! Рассказывай! Я тут просто вся извелась в ожидании. Сижу как на иголках. Жду, жду, а тебя все нет и нет. Неужели не мог сразу позвонить?! Значит, победа? Это же грандиозно! Ты победил!
Шубин. Ты победила!
Марина. Мы победили!
Шубин. Без тебя я никогда не довел бы дела до конца. Сколько раз... Помнишь, прошлой осенью... Я все хотел бросить к чертовой матери.
Марина. И бросил. А я подобрала и спрятала. Да у тебя просто такой характер. А потом так бывает, наверное, со всеми, кто творит.
Шубин. Вдохновение ты мое и добрый гений по совместительству! Все эти аварии, все эти козни, которые чинились мне на каждом шагу... Все, что мне пришлось пережить и перенести за последний год, я никогда бы не пережил и не перенес так стойко, если бы ты не была со мной рядом. Каждый день, каждый час, каждую минуту. Даже тогда, когда я тебя не видел возле себя. Разве это не так? Скажи! Только честно!
Марина. Не преувеличивай мою роль, Сергей! Я просто в меру моих сил и скромных способностей помогала своему ведущему инженеру. Во-первых, это был мой долг, а во-вторых...
Шубин. Ну?
Марина. А во-вторых, я тебя люблю...
Шубин. Вот! Вот это самое главное! И твоя любовь, если хочешь знать, помогла мне гораздо больше твоих знаний.
Марина. Ты не слишком высокого мнения о моих знаниях? Это печально. Это меня огорчает. И даже очень.
Шубин. Прости. Я пошутил. Я хотел сказать, что любовь все же сильнее всего на свете, я хотел...
Марина. Не оправдывайся. Я тоже пошутила, дорогой. Конечно, если бы ты был мне безразличен как человек, если бы я тебя не любила - все было бы не так, а совсем по-другому, и я бы не так ждала тебя сегодня. Ну так как же? Каков итог терзаний и дерзаний? Проект принят?
Шубин. И утвержден с небольшими поправками. Есть предложение войти в правительство с ходатайством о включении строительства солнечной станции в план будущего года. Академик Куракин дал блестящее заключение о проекте. Маркушев тоже.
Марина. А Сергеенко?
Шубин. Присоединился! (Весело.) Итак: противники отступили, наша взяла, я счастлив, мы любим друг друга. Все это, вместе взятое, необходимо отметить небольшим кутежом! Где же мы проведем сегодняшний вечер? Надо же отпраздновать! И потом, честно говоря, я как волк проголодался.
Марина (весело). Честно говоря, я тоже... Знаешь что? Давай никуда на люди не пойдем, а я просто спущусь в "Гастроном" и куплю чего-нибудь. Поставим чайник. Поужинаем здесь, вдвоем! Выпьем по бокалу шампанского. Хочешь?
Шубин. Предложение принято! Но незачем тебе в магазин идти одной! Только вместе! Я не могу с тобой расстаться ни на секунду!
Марина (решительно). Садись в кресло. Отдыхай. Включи телевизор. А я мигом сбегаю в магазин. (Подходит сзади к Шубину. Не сразу.) Сережа!
Шубин. Да?
Марина. Ты ни о чем не жалеешь?
Шубин. Мариша, зачем опять об этом?
Марина. Хорошо. Не буду... (Идет к двери.) Не скучай без меня! (Выходит, возвращается.) Нет! Скучай! (Уходит.)
Шубин с книгой в руках ложится на тахту. Затем, что-то
вспомнив, набирает номер телефона. Ждет. В передней
звонят. Хлопает входная дверь. Шубин прислушивается к
голосам в передней. Стук в дверь. Шубин опускает трубку
на рычаг. В комнату входит Сомов. В руках у него
чемодан.
Сомов (шумно и весело). Шубины здесь живут?! Здорово, друг! Здорово!
Шубин (с удивлением). Арсений? Ты? (Обнимает друга.) Как с неба свалился!
Сомов. Слава богу, не свалился! Приземлился! (Раздевается, вешает плащ и фуражку на гвоздь возле двери.) Сколько лет не виделись? А ну-ка, подсчитай!
Шубин. Да, пожалуй, лет семь!
Сомов (прикинув в уме). Точно! (Оживленно.) Стало быть, прямо из аэропорта звоню тебе на квартиру по тому телефону, что у меня записан. Кто-то довольно сухо отвечает: "Он здесь больше не живет!" - "А где живет?" - спрашиваю. Положили трубку - не пожелали разговаривать. Хорошенькое дело! Как же, думаю, мне тебя найти? Набираю номер твоего института. Налетаю на ответ: "Адресов сотрудников по телефону не сообщаем, справок не даем". Что ты будешь делать! Так, мол, и так, объясняю: говорит такой-то, назвал себя. Прилетел, говорю, из дальних краев, с самого батюшки-Енисея. С Шубиным старые друзья-приятели. Не помню, что уж я там еще наговорил, да, видно, разжалобил секретаршу - доверительно сообщила твой новый адрес и новый номер телефона. Курить у тебя можно? (Достает трубку и кисет с табаком.) Ну, я уж звонить тебе не стал, схватил такси и из Внукова - прямо сюда. Еду - успеваю только голову поворачивать. Я ведь вашего Юго-Западного района еще не видал. Только в кино и на картинках! Как в сказке застраиваетесь! Чудеса, право слово!.. (Делает большую затяжку из трубки.) И вы на новую квартиру перебрались? Чем же здесь лучше?
Шубин (не отвечая на вопрос). А ты все такой же!
Сомов. Что нам делается? Мы периферийным воздухом дышим, а он сам знаешь какой! То с реки потянет, то из тайги! А тайга-то сейчас какая!.. Кипит! Красота! Приехал бы к нам погостить на лето... Захватил бы с собой...
Шубин (перебивая). Говорят, вам еще одно строительство утвердили?
Сомов. Есть решение к нашему, уже существующему заводу пристроить несколько новых цехов. Почти новый завод! Проект утвержден.
Шубин. Ну что ж... Хорошо... У вас в тайге места хватит.
Сомов. Без дела сидеть не будем: Москва вперед глядит - работенку нам подкидывает! Слушай, я к тебе не поздно нагрянул? Ты скажи, если что... Мы ведь люди свои... Ты что, один дома сидишь?
Шубин (сдержанно). Да, один... А ты надолго к нам, в столицу?
Сомов. С месяц, наверное, задержусь. Отпуск у меня. Надо подзарядиться: по музеям, по театрам походить... (Улыбаясь.) Да и дело у меня одно есть. Необычайное дело.
Шубин. Что за дело такое?
Сомов (застенчиво). Ну, это пока между нами. Хорошо?
Шубин. Секрет?
Сомов (вздохнув). Роман... у меня...
Шубин (не понимая). Роман?.. Влюбился?
Сомов (смеется). Да нет! Какое там влюбился!
Шубин. А что же тогда?
Сомов. Роман я написал.
Шубин (удивленно). Роман? Написал?
Сомов. Ну да! Сочинил, одним словом... Книгу! Художественную прозу! Понимаешь, какая история!
Шубин. Ты написал книгу? Сам?
Сомов. Сам. А что?
Шубин. И что же, ее напечатали?
Сомов. Напечатали.
Шубин. Да ну?
Сомов. Пока на машинке напечатали. В трех экземплярах. Я рукопись с собой привез. Думаю вот сдать ее в какую-нибудь редакцию. Пусть почитают. Кое-кому из друзей показывал... (Достает из чемодана толстую переплетенную рукопись. Протягивает ее Шубину.)
Шубин (берет рукопись, взвешивает на руках, перелистывает). Что говорят друзья?
Сомов. Одобряют... будто...
Шубин. Смотри, еще писателем станешь! А о чем роман? В чем идея?
Сомов. В двух словах не расскажешь... называется роман "А было ли это?".
Шубин. Любопытно.
Сомов. Три года писал. Полтыщи страниц накатал! Ночей недосыпал... Иной раз до утренней зорьки. (Серьезно.) Хорошо ли, плохо ли мое сочинение - я толком еще не знаю. Но я его написал! (Помолчав.) А где твоя жена? На дежурстве? В больнице?
Шубин (сразу). Мы разошлись...
Сомов (ошеломленно). Разошлись?
Шубин. Да. Так случилось. Третий месяц здесь живу.
Сомов. Развелись?
Шубин. Нет еще. С разводом сейчас... сам знаешь... Сложно... Бывает, Сомов... Всякое в жизни бывает... Были на то причины.
Сомов. Такие серьезные?
Шубин. Думаю, да... Ну что я тебе скажу? Я очень хорошо понимаю, и вижу, и знаю: Таня - замечательный человек. Но... так случилось... Разъехались!.. Мы оба пришли к выводу, что так будет лучше... С детьми я вижусь. Семья обеспечена.
Сомов. У тебя есть другая семья?
Шубин. Нет, семьи пока нет. Есть человек, которого я люблю. (Помолчав.) Я очень долго боролся со своим чувством. (Волнуясь.) Но оно оказалось сильнее меня... Не могу. Люблю... Люблю и не раскаиваюсь в этом. Люблю и счастлив! Женщина, которую я встретил, ты не подумай: она... одним словом, она глубоко порядочный человек. И мне с ней легко.
Сомов. Что... легко?
Шубин. Все. Работать! Творить! Думать. Мечтать! Наконец, дышать! Жить! Все легко! Вот какие мои дела.
Сомов. Намного моложе тебя?
Шубин. Ей уже тридцать лет...
Большая пауза, во время которой Сомов курит трубку Шубин
ходит по комнате.
1 2 3 4 5 6