Лорел Гамильтон: «Смертельный танец»

Лорел Гамильтон
Смертельный танец


Анита Блейк – 06



OCR Алиса ( и Денис
«Лорел Гамильтон. Смертельный танец»: АСТ; Москва; 2002

ISBN 5-17-012741-3Оригинал: Laurell Hamilton,
“The Killing Dance”

Перевод: М. Левин
Аннотация Это – новое дело Аниты Блейк, охотницы за `преступившими закон` в городе, где рядом с людьми обитают оборотни и вампиры, некроманты и чернокнижники…Но – похоже, простое дело о Мастере вампиров, не желающем больше пить человеческую кровь, превращается во что-то ОЧЕНЬ СТРАННОЕ.Потому что кто-то `заказал` убийство Аниты – и заплатил за него ОЧЕНЬ ДОРОГО...Потому что кто-то пытается обвинить ее в безжалостно жестоком убийстве одного из вампиров...И, наконец, КТО-ТО охотится не только за Анитой, но и за двумя ее друзьями – Мастером вампиров города Жан-Клодом и Вожаком вервольфов Ричардом.Что же за новая, странная, темная Сила пытается овладеть городом ТЕПЕРЬ?! Лорел ГамильтонСмертельный танец 1 За моим столом сидел потрясающе красивый труп. Белая рубашка Жан-Клода сияла в свете настольной лампы. Пена кружев выплескивалась спереди, выбиваясь из-под черного бархатного пиджака. Я стояла у него за спиной, скрестив руки на животе, – таким образом правая рука оказалась в приятной близости к рукояти браунинга в наплечной кобуре. Я не собиралась наставлять пистолет на Жан-Клода, меня тревожил другой вампир.Кроме настольной лампы, другого света в комнате не было – этот вампир попросил погасить верхний свет. Его звали Сабин, и он стоял у дальней стены, прячась в темноте. С ног до головы его скрывал черный плащ с капюшоном – как будто из старого фильма Винсента Прайса. Никогда не видела, чтобы так одевался настоящий вампир.Последним в нашей приятной компании был Доминик Дюмар, сидевший в кресле для клиентов. Был он высокий и тощий, но вовсе не слабый. Руки у него – большие и сильные. В черной тройке, как шофер – впрочем, это если не считать бриллиантовую булавку в галстуке. Резкие черты лица, борода, тонкие усики.Когда он вошел в мой кабинет, я его ощутила как экстрасенсорный ветерок, пробежавший по позвоночнику. Так на меня действовали еще только два человека. Один из них – невероятно сильная жрица вуду, других таких сильных я никогда не видела. Ее уже не было на свете. Второй был мужчина и работал, как и я, в “Аниматор инкорпорейтед”. Но Доминик Дюмар пришел сюда не искать работу.– Миз Блейк, сядьте, прошу вас, – сказал Дюмар. – Сабин считает совершенно непозволительным для себя сидеть, когда дама стоит.Я глянула мимо него, на Сабина.– Я сяду, если он сядет.Дюмар перевел взгляд на Жан-Клода и снисходительно улыбнулся.– Вы так слабо контролируете своего слугу-человека?Мне не надо было смотреть на Жан-Клода, я и так знала, что он сейчас улыбается.– О нет, с ma petite вы действуете на свой страх и риск. Она – мой слуга-человек, как было объявлено перед советом, но она никому не дает отчета.– Кажется, ты этим гордишься? – спросил Сабин. Он говорил с самым что ни есть аристократическим британским акцентом.– Она – Истребительница, и на ее счету больше убитых вампиров, чем у любого другого. Она – некромант такой силы, что вы проехали полсвета, лишь бы у нее проконсультироваться. Она – мой слуга-человек, но без меток, которые ее бы ко мне привязывали. Она встречается со мной, и я не применял для этого вампирских чар. Кажется, здесь есть чем гордиться?Если его послушать, так получается, будто он сам так хотел. А на самом деле он хотел оставить мне метки, только мне удалось ускользнуть. Встречаемся мы, потому что он меня шантажировал. Встречайся, дескать, с ним, а то он убьет моего второго ухажера. А теперь Жан-Клод все это обернул в свою пользу. И почему меня это не удивило?– До ее смерти ты не можешь поставить меток ни на кого другого, – сказал Сабин. – Ты лишил себя очень большой силы.– Я вполне осознаю последствия своих действий, – сухо ответил Жан-Клод.Сабин рассмеялся – горько, придушенно.– Все мы делаем глупости ради любви.Я бы много дала, чтобы видеть в этот момент лицо Жан-Клода. Но мне были видны лишь его длинные волосы, рассыпавшиеся по пиджаку, черное на черном. У него напряглись плечи, руки шевельнулись, подвинулись на крышке моего стола. И он застыл неподвижно – это была та самая страшная, ждущая неподвижность старых вампиров; они, когда достаточно долго так пробудут, словно бы исчезают.– И это тебя сюда и привело, Сабин? Любовь?Голос Жан-Клода прозвучал совершенно нейтрально, пусто. Смех Сабина был как осколки стекла. Этот звук резал где-то глубоко внутри. Ощущение мне не понравилось.– Хватит игр, – сказала я, – давайте к делу.– Она всегда так нетерпелива? – спросил Дюмар.– Да, – ответил Жан-Клод.Дюмар улыбнулся – улыбкой сияющей и пустой, как электрическая лампочка.– Жан-Клод сказал вам, зачем мы хотим вас видеть?– Он сказал, что Сабин подхватил какую-то болезнь, когда пытался завязать.Вампир на той стороне стола снова засмеялся, будто оружие метнул через комнату.– “Завязать”, говорите, миз Блейк? Отлично сказано.Этот смех резал меня мелкими лезвиями. Я никогда такого не испытывала просто от голоса. В схватке это наверняка отвлекает. Черт, это и сейчас отвлекало. Что-то жидкое заскользило у меня по лбу. Я подняла руку, потрогала – на пальцах была кровь. Я выхватила браунинг, отступила от стены и направила ствол на фигуру в плаще.– Если он еще раз так сделает, я его застрелю.Жан-Клод медленно встал со стула. Его сила омывала меня, как холодный ветер. Он поднял бледную руку, почти прозрачную от этой силы. По блистающей коже стекала кровь.Дюмар остался сидеть, но у него тоже стекала кровь из пореза, очень похожего на мой. Он стер ее, все так же улыбаясь.– Оружие вам не понадобится, – сказал он.– Вы злоупотребили моим гостеприимством, – произнес Жан-Клод, наполнив комнату шипящим эхом.– Мне нечего сказать в свое оправдание, – ответил Сабин. – Но я не хотел этого делать. Мне приходится применять столько силы, только чтобы не рассыпаться, что я ее не могу контролировать, как раньше.Я медленно отступила от стены, не опуская оружие. Мне хотелось видеть лицо Жан-Клода. Интересно, сильно он ранен? Я обогнула стол, глянула краем глаза. Лицо его было нетронуто, безупречно, сияло матовым перламутром.Он поднял руку – по ней все еще стекала струйка крови.– Это не была случайность.– Выйдите на свет, мой друг, – предложил Дюмар. – Необходимо дать им посмотреть, иначе они не поймут.– Я не хочу, чтобы меня видели.– Еще немного – и я могу рассердиться, – сказал Жан-Клод.– И я, – добавила я.Я надеялась, что очень скоро смогу либо застрелить Сабина, либо убрать пистолет. Долго мне так не простоять. Руки начинают ходить.Сабин скользнул к столу. Черный плащ у его ног – как озеро тьмы. Вампиры все грациозны, но это было смешно. Я поняла, что он вообще не идет – левитирует внутри своего черного плаща.Его сила пролилась на мою кожу, как ледяная вода. Руки вдруг снова обрели твердость. Ничто так не обостряет восприятие, как приближение многосотлетнего вампира.Сабин остановился с той стороны стола. Он распространял силу просто чтобы перемещаться, чтобы находиться здесь, подобно акуле, которая должна двигаться – иначе задохнется.Жан-Клод проплыл мимо меня. Его сила танцевала у меня по коже. Он остановился почти на расстоянии прикосновения другого вампира.– Что с тобой случилось, Сабин?Сабин стоял на краю освещенного круга. Лампа должна была бы бросать свет под его капюшон, но не бросала. Изнутри в капюшоне было темно, гладко и пусто, как в пещере.И голос раздался из ниоткуда.– Любовь, Жан-Клод, вот что со мной случилось. У моей любимой проснулась совесть. Она сказала, что нехорошо питаться людьми. Ведь все мы когда-то тоже были людьми. Ради нее я пытался пить консервированную кровь. Пробовал кровь животных. Но этого было мало, чтобы поддержать нежизнь во мне.Я вгляделась во тьму. Я все еще держала его на прицеле, но начинала чувствовать себя глупо. Сабин пистолета совершенно не боялся, и это нервировало. Может быть, ему просто все равно, и это тоже нервировало.– Значит, она уговорила вас на вегетарианство, – сказала я. – Отлично. Но по виду не скажешь, что вы сильно ослабели.Он рассмеялся, и тени под его капюшоном медленно растаяли, будто поднялся занавес. Неуловимым движением Сабин отбросил капюшон.Я не вскрикнула, но невольно ахнула и шагнула назад. Не смогла сдержаться. Поймав себя на этом, я заставила себя сделать тот же шаг вперед и поглядеть ему в глаза. Не отворачиваясь.Волосы у него были густые, прямые, золотые, сияющим водопадом лившиеся на плечи. Но кожа... кожа гнила и отваливалась от лица. Как проказа на поздней стадии, только хуже. Озера гноя под гангренозной кожей, и вонять это должно было до небес. А другая половина лица сохраняла красоту. Лицо из тех, что средневековые художники выбирали для херувимов – золотое совершенство. Хрустальный синий глаз ворочался в гниющей орбите и грозил вот-вот вытечь на щеку. Второй, нетронутый, смотрел мне в лицо.– Вы можете убрать ваш пистолет, ma petite, – сказал Жан-Клод. – Это же, в конце концов, был несчастный случай.Я опустила браунинг, но не убрала. Куда больше потребовалось сил, чтобы спокойно спросить:– Это случилось потому, что вы перестали питаться от людей?– Мы так думаем, – ответил Дюмар.Я оторвала взгляд от изуродованного лица Сабина и поглядела на Доминика.– И вы думаете, я здесь могу помочь? – спросила я с неприкрытым сомнением.– Я слышал в Европе о вашей репутации. Не надо ложной скромности, миз Блейк. Среди тех из нас, кто обращает на это внимание, вы пользуетесь определенной известностью.Хм, известностью. Не славой.– Уберите пистолет, ma petite. Весь выпендреж – пользуясь вашим американским словом – на сегодня закончился. Я верно говорю, Сабин?– Боюсь, что так. Все вышло очень неудачно.Я сунула браунинг в кобуру и покачала головой.– Я действительно не имею понятия, чем можно было бы вам помочь.– А если бы знали, помогли бы?Я поглядела на него и кивнула:– Да.– Несмотря на то что я – вампир, а вы – Истребитель вампиров?– Вы сделали в этой стране что-нибудь, за что следует убивать?Сабин засмеялся. Гниющая кожа натянулась, перетяжка лопнула с мокрым хлопком. Я не смогла не отвернуться.– Пока нет, миз Блейк, пока нет. – Лицо его стало серьезным, веселье исчезло. – Ты приучил себя к бесстрастию, Жан-Клод, но в твоих глазах я вижу ужас.У Жан-Клода кожа обрела обычную молочную белизну. Лицо его было прекрасно, совершенно, зато хотя бы перестало светиться. Он оставался красив, но красотой почти человеческой.– А разве это зрелище не стоит небольшого ужаса? – спросил он.Сабин улыбнулся – лучше бы он этого не делал. Мышцы на сгнившей стороне лица не работали, и рот искривился. Я невольно отвернулась, но все-таки заставила себя смотреть. Если он может существовать с таким лицом, я могу смотреть.– Значит, ты мне поможешь?– Я бы сделал это, если бы мог, но ты пришел просить Аниту. Пусть она тебе и ответит.– Итак, миз Блейк?– Я не знаю, чем вам помочь, – повторила я.– Вы понимаете, насколько ужасающе мое положение, миз Блейк? Ужас... Можете ли вы ощутить?– Вряд ли эта болезнь вас убьет, но она прогрессирует, если я правильно понимаю.– О да, она прогрессирует, и она очень вирулентна.– Я помогла бы вам, Сабин, если бы это было в моих силах. Но что я могу такого, чего не может Дюмар? Он некромант и столь же силен, как я, если не сильнее. Зачем вам я?– Я понимаю, миз Блейк, что у вас нет ничего специального для случая Сабина, – заговорил Дюмар. – Насколько мне удалось установить, он – единственный вампир, которого постигла подобная судьба, но я думал, что, если мы обратимся к другому некроманту, столь же сильному, как я, – он скромно улыбнулся, – или почти столь же сильному, мы, вероятно, сможем создать чары, чтобы ему помочь.– Чары? – Я глянула на Жан-Клода.Он пожал плечами – это могло означать все и ничего.– Я мало знаю о некромантии, ma petite. Вы лучше меня знаете, возможны ли подобные чары.– Нас привел к вам не только ваш талант некроманта, – сказал Дюмар. – Вы также действовали как фокус для по крайней мере двух различных аниматоров – кажется, в Америке так называют ваши действия.Я кивнула:– Именно так и называют, но откуда вы узнали, что я могу работать фокусом?– Не скромничайте, миз Блейк. Умение объединять силу других аниматоров со своей и тем усиливать обе – редкий дар.– А вы можете служить фокусом? – спросила я.Он постарался принять скромный вид, но явно был доволен собой.– Должен сознаться, что да, я это умею. Подумайте, чего мы могли бы достигнуть вместе.– Мы могли бы поднять чертову уйму зомби, но это Сабину не поможет.– Весьма верно.Дюмар подался вперед. Худое красивое лицо светилось энтузиазмом – истинный проповедник, вербующий последователей.Только из меня последователь никудышный.– Я мог бы научить вас истинной некромантии, а не этой вудуистской ерунде, которой вы пользуетесь.Жан-Клод издал тихий звук – то ли смех, то ли кашель. Полыхнув взглядом на веселящегося Жан-Клода, я смогла ответить спокойно:– С помощью этой вудуистской ерунды я вполне справляюсь.– Я не хотел обидеть вас, миз Блейк. Но вскоре вам понадобится своего рода учитель. Если не я, то кого-нибудь вам придется найти.– Я не знаю, о чем вы говорите.– О контроле, миз Блейк. Неукрощенная сила, какой бы потрясающей она ни была, – это совсем не то, что сила, примененная с величайшей тщательностью и под мощным контролем.Я покачала годовой:– Мистер Дюмар, если я смогу, то помогу вам. Я даже буду участвовать в чарах, если сперва проверю их у какой-нибудь местной колдуньи, которой: я доверяю.– Боитесь, что я попытаюсь украсть вашу силу?Я улыбнулась:– Нет, если меня не убить, то максимум, на что вы или кто-нибудь другой можете рассчитывать, – это одолжить ее.– Вы мудры не по годам, миз Блейк.– Вы не намного старше меня, – сказала я, но что-то пробежало по его лицу, едва заметная тень, и я все поняла.– Вы – его слуга-человек?Доминик улыбнулся, разведя руками.– Оui.Я вздохнула:
1 2 3 4 5 6 7 8