О «Дельфине» ходили легенды, но лично Орлов верил в его существование не больше, чем в домовых. Какие-то супермены – диверсанты флотского базирования. Сверх меры обученные, но где они применяли свои навыки и каков результат – неизвестно.
– Майор Орлов, – представил Сергея командующий, и такая постановка спектакля повергла последнего в очередной нокдаун.
Звание капитана он получил всего год назад, в связи с победой на Играх. Произошло это более чем досрочно. Теперь он майор, и ему представляют таких «зубров», хотя должно быть совсем наоборот! Гостей, похоже, оплошность не смутила. Можно было подумать, что они ее не заметили вовсе.
– Результат нашей маленькой проверки действительно неплох, – мягко произнес Ремизов, потирая руки, – но вы хорошо друг друга знаете, поэтому майору было легко сопоставить факты. Он сравнил ваше поведение с обычным и сделал выводы. Однако мы утверждаем его кандидатуру, Александр Сергеевич.
– У вас зачатки таланта, молодой человек. Остается их развить, – полковник прищурился, глядя Сергею в глаза, – бумаги получите завтра.
– А… – Орлов хотел спросить что-то, но Ремизов его перебил:
– Все вопросы к товарищу генералу, до встречи.
Гости поднялись и неслышно вышли из оранжереи в рассветные сумерки.
– Ну что, начнем с главного? – спросил командующий, разминая «Мальборо».
Сергей кивнул.
– Через неделю в составе Первой Космодесантной бригады миротворцев ты вылетаешь на Грунмар. Это где-то в созвездии Лиры.
Сергей почувствовал, как от лица отливает кровь. Он заглянул в глаза генералу и понял, что сказанное вовсе не шутка.
– Отбор в Русбат, сам видишь, строгий.
– Что такого строгого в простеньком тесте?
– Не разочаровывай меня. Этот тест – лишь финальный аккорд. Тебя разглядывали давно, но время пришло только сейчас. Будешь координатором, есть там такая должность теперь, а в первую очередь будешь членом специальной команды подстраховки. Верить, как себе, этому Гостю нас никто не обязывал, поэтому разведкой разработан секретный план действий на случай непредвиденных осложнений.
– Я же не разведчик. Я полнейший профан в этом деле и могу лишь навредить…
– Не перебивай лучше, а слушай. О том, что ты профан, знают все, в том числе и Гость и коллеги из НАТО, и вообще – это у тебя на лице написано. Пойдешь под правдивым и выгодным прикрытием: генеральский любимец, которого метящий в политики шеф отправил за второй звездой Героя. Ты не вспомнишь ничего о своем задании до тех пор, пока ситуация не станет, не дай бог, нештатной. Есть тут у нас кое-какие новейшие технологии. Ну, а в случае кризиса… Шахрин обещал обучить тебя по полной программе.
– За неделю?!
– Я же говорю – новые технологии.
– Засорение мозгов…
– Уж не испугался ли ты, чемпион?
– Да нет, просто…
– Выдержат твои мозги, не переживай. Это не опаснее, чем каждый день смотреть телевизор. Все, через два часа начинаются занятия, поезжай, переоденься и ко мне.
– Есть, – Сергей встал и пошел к выходу, не спросив разрешения.
Генерал усмехнулся, покачал головой и вслед ему произнес:
– Оружие возьми. Полковник сказал, что поможет вам с «ЗИГом» сродниться, на благо вас обоих.
Сергей пожал плечами и кивнул. Он считал, что и без Ремизова неплохо владеет пистолетом, но раз приказано, значит, будет выполнено. Армия все-таки. «Нет, надо же: „голубые каски“, космический десант. То ли повезло, то ли наоборот…» Сергей молча принял от дежурного пистолет и, сунув его на место, затрусил к машине. «Будем считать, что повезло».
2
Северо-восток. Пять месяцев назад
На такой скорости полагается летать гораздо выше облаков, но я человек и имею право на маленькие слабости. Снизившись до полуметра, я зафиксировал высоту и сбросил скорость.
Асфальтовая лента шоссе стремительно убегала под капот, создавая иллюзию наземного передвижения. Дождь, ливший уже третью неделю, так яростно хлестал в лобовое стекло, что можно было подумать, он собирается остановить мой замаскированный под современный автомобиль летательный аппарат. На скорости пятьсот километров в час капли отскакивали от защищенного специальным полем стекла как горох. Они даже не меняли формы. Я до сих пор не привык ко всем этим техночудесам, но научился пользоваться ими без дрожи в руках. Сухое стекло меня вполне устраивало, хотя и разрушало иллюзию езды на стандартной машине. Как, впрочем, и отсутствие шлейфа брызг из-под колес. Декоративные колеса только ухудшали аэродинамику, но я не убирал их для маскировки.
Бред, конечно, какая может быть маскировка при такой скорости? И все же лететь над трассой было приятнее, чем над облаками. Не так остро ощущается одиночество. Глаз радуется яркому разнообразию красок зрелой осени. А главное, можно спокойно подышать чистым и влажным забортным воздухом без риска подхватить пневмонию.
Трасса оставалась пустой в течение четверти часа. Наконец пискнул радар, и на дисплее появилась картинка. В пяти километрах прямо по курсу к обочине прижалась потрепанная «Тойота» с открытым багажником. Одно колесо было спущено, вместо левого заднего стояла узкая «запаска». В машине сидели двое. Мужчина курил, женщина дремала, откинув спинку сиденья. Картинка предельно ясная: два прокола в пятидесяти километрах от одного городка и трех сотнях от другого. Ох и расстояньица у нас, никак не для автотуризма. Помочь им, что ли?
– Макс, – обратился я к бортовому компьютеру своей машины, – синтезируй запасное колесо четырнадцати дюймов.
– Где положить? – с готовностью отозвался истосковавшийся по работе Макс.
– В багажнике, конечно.
Более деятельного компьютера я не встречал в жизни. Я говорю о нем как о живом существе потому, что иначе искусственный интеллект разведбота воспринимать нельзя. Дальше вы поймете, почему.
Он так активно взялся за создание убранства фальшивого багажника и «запаски», что от грохота вылетающих из синтезатора инструментов, гаек, банок с маслом и прочей ерунды я заткнул уши. По мнению Макса, весь этот хлам обязан возить с собой каждый современный автолюбитель. Возможно, он был прав; пересечь северо-восток страны без мини-автолавки в багажнике можно было только на очень новой и крепкой машине. Асфальтовое покрытие проходящей через эту территорию трассы довольно часто сменяла присыпанная щебнем грунтовка или выщербленные бетонные плиты. Местный участок дороги составлял приятное исключение. На нем даже была нанесена разметка. А на опасных поворотах вдоль обочины торчали полосатые столбики ограждения. Впрочем, густой высокий лес подходил к дороге так близко, что необходимость в полуметровых цилиндриках становилась очень условной.
Когда вдали показалась темная точка «Тойоты», я снизился до сцепления с землей, отметив про себя, насколько эффектно выглядит шлейф из водяной пыли, нехотя оседающий позади машины.
– Ненавижу дождь, мокрый асфальт и вообще все, что приводит к коррозии, – гнусаво протянул Макс.
– Обожаю дождь и ненавижу зануд, – отозвался я, – в тебе нет ни одной ржавеющей детали. Так что не гунди, а начинай тормозить и остановись рядом с тем автомобилем.
Я натянул куртку и принялся шнуровать кроссовки.
– Я и сам уже догадался, – сбрасывая скорость, ехидно продолжил прения Макс.
– Встретить бы того, кто писал тебе такую богатую эмоциями программу, да покатать до полного осознания допущенных ошибок, – я включил тонировку стекол на максимум.
– Программа здесь ни при чем, начальник, я самообучающийся кибернетический субъект и всем эмоциям выучился у тебя.
– И слава богу, потому, что будь ты таким занудой, как при нашей первой встрече, я давно уже свихнулся бы от скуки.
– Спасибо за комплимент, начальник.
– Не называй меня «начальником».
– Да, начальник.
Я махнул рукой. Упрямству он, видимо, тоже самообучился. Угадайте, у кого.
Завидев на горизонте мой аппарат, пассажиры бесколесного экипажа зашевелились. Под дождь вышла, конечно же, девушка. Ошибочное мнение, что это увеличивает шансы остановить попутку, торжествовало, превращая красивую барышню в мокрую кошку. Я усмехнулся и, затормозив, опустил стекло. Макс при этом не забыл тонко пожужжать, изображая звук работающего стеклоподъемника.
– Если бы мокнуть вышел мужчина, то ваша парочка выглядела бы не так подозрительно, и кто-нибудь остановился еще до меня.
– А мы думали, что наоборот, – разводя руками, растерянно ответила девушка, – да и не было до вас никого.
Несмотря на мокрые волосы и частично потекший макияж, она выглядела прекрасно. Пожалуй, даже слишком, для пустынной трассы и старенькой малолитражки. Изумрудные глаза светились умом. Правильные черты лица, яркие пухлые губы, длинная шея, идеальная фигура… Красиво и странно. Но это оказалось не все.
Когда из машины вышел ее спутник, у меня впервые промелькнула мысль о розыгрыше. Парень был просто воплощением мужественности. Некая смесь Аполлона Бельведерского и семикратного мистера Олимпия. Форма и цвет глаз полностью повторяли таковые у спутницы. Брат? Хорошо бы, хотя мне сейчас не до флирта, так что брат или муж – разницы нет.
Парень заботливо подтолкнул барышню к открытой дверце «Тойоты», а сам обратился ко мне:
– Мы умудрились дважды проколоться, а запасное колесо, как водится, одно, – он старался держаться непринужденно, но это ему скверно удавалось.
Неужели он чего-то боится? Или что-то скрывает? Почему, интересно, он постоянно косится в сторону леса?
– Странно, – я медленно вышел из своего аппарата и нагнулся, чтобы рассмотреть пробитую шину.
Если это ловушка дорожных бандитов, он просто обязан воспользоваться моментом и треснуть меня по затылку. То, что Макс не позволит ему и шевельнуться – вопрос второй. Но «Аполлон» стоял на месте. Я обернулся и увидел, что он пытается рассмотреть сквозь тонировку внутреннее убранство моего «автомобиля». Заметив мое движение, парень смутился и пробормотал:
– Крутая машина, никак не разберу, какой марки…
Типичный плейбой. Машины, девушки, пляжи, спорт. И что только он потерял здесь, в эпицентре резкоконтинентального климата и смертной скуки?
– Той же, что и ваша, – успокоил его я, а Макс тем временем приляпал на капот фирменный знак. – Модель будущего года, сигнальный экземпляр. Однако вернемся к возникшей проблеме. Запасной камеры у меня нет, да и не поможет она в данном случае. Сжевали вы покрышку, просто в лохмотья сжевали.
Как я и ожидал, жаргон «супермен» понимал с трудом. Подозреваю, что применение слова «крутая» он считал высшей степенью владения этим жанром. В его глазах промелькнула едва заметная тень недоумения. Мои подозрения окрепли. Не знаю, кто эти двое, но доказать мне, что они местные, им не удастся.
– Как вас угораздило? На ровной дороге… – я недоверчиво покачал головой.
– Мы съезжали на проселок, вон там, – он показал на полусмытый дождями спуск с трассы к узкой просеке. – Тропа ведет к маленькой речке с парой живописных порогов, а мы художники, решили вот съездить на этюды, и сами видите, что вышло. Просто ужас, как не повезло.
Я заглянул через его плечо в открытый багажник. Там действительно лежали два складных мольберта, но мое внимание привлекло не это. Из-под ящичков с высоким искусством выглядывала первая пробитая шина. «…ridgestone» красовалось на ее боку. Вместо заглавной «В» зияла аккуратная дырочка диаметром в дюйм. Атлет перехватил мой взгляд и заволновался еще сильнее. Не обращая на него внимания, я вернулся к измочаленной покрышке переднего колеса.
После нескольких секунд более пристального изучения я разогнулся и, удовлетворенный результатом осмотра, подошел к бледнеющему художнику вплотную.
– Этюды, значит, в такой-то дождь? Ничего удивительного в том, что вас постигло невезение. Может быть, расскажете о его причине? – негромко спросил я, заглядывая ему в глаза.
– Арматура, – будто вспомнив нужное слово, сказал он.
– В тайге? – я удивился. – Не знал, что все окрестные леса завалены остро отточенными обрезками арматурной проволоки.
– Там, на берегу, были остатки какого-то здания…
– Палеозойского Центра Международной Торговли…
– Нет, серьезно, обыкновенная арматура, просто мы слишком быстро ехали…
– Это по лесу-то? Впрочем, юноша, мне нет никакого дела до того, что ваша история не клеится, а дырки в шинах трижды большего диаметра, чем сечение любой арматурной проволоки, применяемой в стране. Особенно мне плевать на то, что края отверстий в покрышках оплавлены… – сказал я и подвесил в сыром воздухе многозначительную паузу.
Парень мучительно пытался придумать объяснение, но так и не смог. Правду говорить он, похоже, не желал в любом случае. На помощь ему пришла девушка. С очаровательной улыбкой она выглянула в окошко и, сверкая жемчужными зубками, предложила новую версию:
– На самом деле у реки нам повстречалась компания охотников. Они почему-то рассердились и прострелили нам колеса. В упор.
Ее вариант звучал более правдоподобно, хотя и менее приятно. Я сделал вид, что возмущен, и спросил:
– Они не преследовали вас?
– Нет, выстрелили и скрылись в лесу. Я так испугалась! – воскликнула девушка и прикрыла лицо руками, наблюдая сквозь пальцы за моей реакцией.
– Негодяи, – старательно изображая возмущение, подыграл я. – Надо непременно сообщить властям!
Кажется, именно такой ответ они и ожидали услышать. Отчего же не порадовать хороших людей? Парень слегка расслабился и вопросительно взглянул на меня.
– Я дам вам запасное колесо, но поскольку сам тоже намерен углубиться в леса, дам напрокат. Вы ехали в тот городок, что на востоке?
– Да, – без колебаний ответил атлет.
– Встретимся через час у въезда, там, где шоссе пересекает старую железнодорожную ветку. Идет?
– Конечно, – художники почти одновременно вздохнули с заметным облегчением, – спасибо, господин…
– Алекс, – подсказал я, – просто Алекс.
– Виктор, – протянул руку парень, – можно – Вик. А это – Анна.
Девушка вновь очаровательно улыбнулась и слегка наклонила мокрую головку.
1 2 3 4 5 6 7 8