Твое фарамоловое сокровище и чип памяти я спрятал в сейф у себя наверху, в крепости. Ты сможешь получить их, когда захочешь, хотя Олантер полагает, что ты не должна прикасаться к фарамолу как минимум год. Конечно, интересно, где ты столько раздобыла — его там было тринадцать граммов. Я затрудняюсь назвать его подлинную цену, рынок уже несколько дней в хаосе, однако она наверняка семизначная.
Его усмешка взбесила ее.
— Черт возьми, мне дорога моя честь!
— Но надо ли было так далеко заходить? Я, конечно, понимаю — пылкая страсть и все такое…
— Черт возьми, оставь меня в покое! Она была просто сумасшедшей, она всегда была такой и еще — изумительно красивой, хотя исхудала до костей. Лавин наклонился, достал из шкафчика маленький мешочек и подал его Армаде. Она крепко схватила его, как будто защищаясь. По крайней мере Ганвику она отомстила; в Вавилонском Синдикате клан Бутте не забудут.
Сигнал коммуникатора заставил Лавина обернуться.
— Да, Фандин слушает.
Тихий голос сообщил зловещие новости: в непосредственной близости от них, в Рамальской долине действовали семь групп пехотинцев при поддержке боевых роботов и небольших флайеров с вертикальным взлетом. Молодой Прауд Фандан подвергся мощной атаке.
— Я отправляюсь на командный пункт. Разыщите Нг Тунга и держите его на связи. — Он отключил коммуникатор. — У молодого Прауда серьезные проблемы. Своими силами ему не справиться.
— И ты поможешь ему, если он по законам клана попросит о помощи?
Лавин задумался, затем сухо усмехнулся:
— Думаю, молодой Прауд предпочтет погибнуть, чем обратиться ко мне за помощью, но если все же решится — я подумаю. Черт возьми, вряд ли Брелкилки мне простят, если я упущу такую возможность — такой риффчесс, что вся их шайка будет год ходить с задранным носом.
Оказавшись на командном пункте. Лавин быстро пробежал поступающую информацию из Рамальской долины, которую противник, очевидно, выбрал как слабое место, подходящее для массированного удара. За мощной бомбардировкой последовала высадка большого десанта, и теперь пехотинцы под прикрытием своих самолетов вертикального взлета шли на Башню Прауда.
Молодой Прауд выставил на пути врага импи Рамаля. В чащах долины произошла жестокая, но не решающая схватка, а поскольку их авиация не давала работать самолетам молодого Прауда, пехотинцы, имея свободу маневра, просочились сквозь заслоны и засады фейнов с минимальными потерями. Молодой Прауд оказался запертым в своей башне вместе с тяжелым импи, который еще не восстановился после ошеломительного разгрома на пустоши Скраун-мур.
Из недр главной башни Гато, прикрытой мощным бетонным щитом, Справедливая Фандан ответила на просьбу молодого Прауда о помощи, посоветовав ему покинуть Рамальскую долину и укрыться в лесу, куда так или иначе придется уходить всем. Поскольку численности космических пехотинцев не хватило бы на окружение, молодой Прауд мог без труда уйти вниз по долине.
Молодой Прауд с презрением отверг этот совет и вместо этого потребовал прислать новые импи — изгнать захватчиков, прежде чем он покинет долину. Он отказался «удирать из собственного дома, как ниббла от вера».
Справедливая Фандан несколько раз повторила приказ, направленный всем командирам долины Фандан: немедленная и полная эвакуация. Столкновений с космическими пехотинцами следовало избегать, поскольку они привели бы к бессмысленным потерям жизней в ничего не решающих боях. С исходом кланов и заклинателей хитина кризис должен был принять иную форму. И без того паника на Побережье Эс-икс обратила в хаос рынок лекарств продления жизни. В первые десять дней цены удвоились и скоро могли снова вырасти вдвое. Инфляция, вызванная дефицитом лекарств продления жизни, представлявшая проблему и для Солнечной системы, будет только расти. Адмиралу Енкову придется пойти на переговоры.
В Рамальской долине события приняли трагический оборот. Космические пехотинцы умелыми действиями постепенно подавили сопротивление защитников. Потом ранцевыми атомными зарядами разрушили щит Башни Прауда. Военно-воздушные силы молодого Прауда были сбиты на лету усовершенствованными ракетами. Теперь самолеты пехотинцев могли свободно бомбить крепость, уничтожая орудия.
Отбивая атаки Рамальского импи с тыла, пехотинцы штурмом ворвались в крепость по трупам фейнов и людей. Если бы молодой Прауд в последний момент не ускользнул на спрятанном самолете с вертикальным взлетом, он и сам мог оказаться в числе пленных.
Башню Прауда сровняли с землей, взлетную полосу разбили, потом бустерные шаттлы с «Гагарина» забрали экспедиционные силы и сотни пленных. Когда последний из них исчез в небе, молодой Прауд собрал остатки своих импи и направился на юго-запад, в святилище в бассейне Ирурупуп.
Когда весть о постигшей молодого Прауда катастрофе дошла до старого Прауда, он рухнул на землю и зарыдал. Потом он впал в угрюмое забытье, своих подчиненных слушать отказывался. В этой ситуации его командующий войсками в долине связался с Гато и согласился подчинить войска долины Финтрал центральному командованию семейства.
В своем сообщении Справедливая Фандан объявила: «Наши войска постигла катастрофа, подобной которой мы не знали вот уже двести лет. Однако из этой трагедии явился на свет нежный росток семейного единства. Мы вновь едины, Финтрал снова с нами. Наш клан опять стал единым целым».
Справедливая обошла молчанием тот очевидный факт, что молодой Прауд никогда не подчинится, даже если на это согласился старый Прауд. Перед лицом катастрофы в Рамальской долине важно было сделать акцент на единстве.
Для Флер пробуждение в военном госпитале Фандана было первым событием в цепи новых удивительных событий. Последнюю часть полета она помнила слабо, однако серьезных повреждений тканей мозга у нее не было, и большей частью память ее осталась неповрежденной. Доктор Олантер заявил, что ее выздоровление — настоящее «медицинское чудо», и, как только она окрепла настолько, чтобы отвечать на вопросы, приступил к ее тщательному обследованию. Когда же он обнаружил, что Флер, зарабатывавшая на дипломатической службе очень мало, прежде ни разу не пробовала фарамола, то заключил, что ей повезло — счастье новичков. Ее организм мог поглотить значительно большую дозу лекарства, чем издавна привыкшая к его приему биосистема.
Флер и Армада для восстановления сил находились на обогащенной белками диете. Но когда пришел приказ эвакуироваться вниз по долине к базовому лагерю. Флер была еще слишком слаба, чтобы передвигаться самостоятельно, так что ее пришлось вынести из крепости на носилках. Армада шла рядом с ней. На щеках девушки вновь заиграл румянец, и она быстро восстанавливала вес. День был замечательный, и недолгий переход по залитой солнцем гряде, соединявшей громаду Треснувшей Скалы с остальным хребтом, показался Флер чудом. Виды были просто великолепные, несмотря на то что лишь изредка ей удавалось бросить взгляд сквозь плотные ряды людей и фейнов, торопливо снующих между крепостью и вертолетными площадками.
Лавина они видели лишь мельком, когда тот выскочил из кабины только что приземлившегося вертолета. Несмотря на ужасную занятость, он на секунду остановился возле ожидающих погрузки на борт Флер и Армады. Солнечные фильтры на шлеме он поднял, летный костюм промок от пота. Казалось, что он не переодевался и не брился уже суток двое, не меньше. И так оно и было. Организация упорядоченного отхода из Абзенской долины в глубокие леса была в смысле снабжения столь же сложной, как и сражение на два фронта.
Флер погрузили на вертолет. Армада и доктор Олантер сели рядом с ней. Заглянул Лавин, чтобы пожелать им удачи, помахал рукой и вернулся в водоворот решений и приказов. Лопасти набрали скорость, машина оторвалась от земли, крепость стала быстро уменьшаться в размерах, пока не превратилась в округлый белый гриб, примостившийся на склоне горы.
Уже в воздухе Армада, вооружившись иголкой и ниткой, принялась подгонять для Флер стандартную униформу Фанданов. Она ушила ее в талии и прикрепила пояс для оружия, а также принесла пару широкополых водозащитных шляп.
У Армады был небольшой ранец с абсолютно необходимыми вещами. В него она положила револьвер тридцать восьмого калибра и коробку патронов к нему, расческу и зубную щетку, дезинфекторы, шампунь, добавила семейную Библию Бутте, а также аудиоплеер с наушниками и комплектом музыкальных чипов. Музыкальные пристрастия Армады были простыми и делились на две непримиримые части. При чтении Библии или во время медитаций она предпочитала старинную органную музыку с Земли — религиозные произведения, особенно Иоганна Себастьяна Баха. В остальное время она слушала громкую ритмическую музыку, предпочитая стиль пульц.
Опустошив ганвиковский контейнер для фарамола, она проверила содержимое чипа с белой каймой и обнаружила в нем множество сложных химических формул. Самой Армаде в этой информации не было никакого проку, однако прирожденная бережливость Бутте заставила ее сохранить информацию, перебросив ее в основной банк данных. После этого она записала на чип мелодию в любимом стиле пульц.
Теперь у нее было целых шесть музыкальных чипов, а емкость нового, с белым краем, оказалась большей, чем у ее собственных голубых микросхем. Теперь можно будет записать новые мелодии, которые крутили коротковолновые станции, и блаженствовать — предстоявший им переход обещал быть невообразимо скучным. Только музыка могла помочь ей не свихнуться.
Она переложила фарамол в два маленьких контейнера, вырезанных из дерева джик в форме притаившихся ниббл. Один из них она отдала Флер, которая тут же вернула его обратно, заявив, что не хочет «этой дряни» рядом с собой.
Флер смотрела сквозь иллюминатор на проносящуюся под ними долину и внезапно ощутила, как будто все это уже было с ней однажды. Она снова летела в этом пыточном снаряде, пойманная в ловушку в середине неба. Затем странное чувство прошло, Флер, все еще дрожа, закрыла глаза и вспомнила, что жива. Они выбрались.
По крайней мере она надеялась, что выбрались.
Глава 16
Зал Заседаний Справедливой Фандан в Гато должен был поразить каждого, кто вступал под его огромные, как в кафедральном соборе, своды. Инженеры Фандана расширили основание естественной пещеры — одной из каскада карстовых известняковых пещер в Гато — и очистили большую часть ее поверхности от сталагмитов. Пол зала был отполирован, а свисающие со сводов сталактиты использовались сенсоинженером Справедливой для создания эффекта великолепия.
На этот раз сенсо было отключено, в зале находились лишь командиры долины Фандан, и они не сводили глаз с рельефной голограммы, расположенной перед Справедливой. Голограмма отображала северную часть бассейна реки Ирурупуп.
С кафедрального возвышения Справедливая обратилась к ним.
— Сравнив наши мнения, — заявила она, — мы пришли к пониманию одного факта — мы не можем сражаться с космическими пехотинцами, не уничтожив тем самым фейнов, Фейны — наш священный долг. Любой серьезный вред, причиненный им, любая угроза продолжению их рода могут навлечь на нас всех гнев самих Аризелей. Удар по нашей человеческой гордости мы выдержим. — Справедливая сверкающим взглядом обвела собравшихся — все знали, как велика гордость Фанданов. — И хотя всем нам больно, мы должны помнить, что у клана Фандан есть обязанности поважнее, чем забота о собственной гордости.
Сколь мрачным и зловещим показался собравшимся акцент на гордости — сейчас, когда молодому Прауду пришлось спасаться бегством, а старый Прауд упал духом!
— Мы всегда можем выйти из леса, и восстановить крепости, и завести новые гнезда. Но мы не сможем так же просто восстановить численность фейнов. Значит; мы должны изменить тактику и перейти к партизанской войне. Мы будем плавать в лесном океане, как рыбы плавают в море.
Справедливая сомкнула ладони и заговорила другим тоном:
— Однако действовать мы должны без промедления. После вчерашнего разрушения Башни Прауда флот больше не атаковал. Мы предприняли дипломатические усилия, чтобы продлить этот мораторий, однако нет никакой надежды, что он не будет нарушен ближе к полудню. Это значит, что уже сегодня ночью нужно перевезти из долин в базовые лагеря все, что удастся, все, что возможно. Завтра мы должны закончить эвакуацию и направить наших людей в леса. Как вам известно из предварительного инструктажа, группы адептов уже очищают для нас безопасные тропы, к тому же они будут идти во главе колонн во время марша, чтобы быть уверенными в установлении хороших отношений с вудвосами. А теперь, если нет важных вопросов, хочу пожелать вам всем спокойной ночи и попрощаться. До встречи на Вершинах Махра!
На обратном пути Лавин получил от древнего фейна в сером капюшоне записку. Его приглашали посетить Мать Справедливую в ее собственных покоях! Он быстро поднялся на пятьсот метров на вырубленном в скале лифте к апартаментам Справедливой, выходящим на северный склон. Выйдя из лифта, Лавин оказался перед круглой стальной дверью, медленно распахнувшейся при его приближении. За дверью находилась большая просторная комната, окрашенная в белое с зеленоватой отделкой; освещалась она сквозь стеклянную крышу естественным светом. Пол из полированного дерева был укрыт изящными ковриками, а стены украшали высокие панели с вышивкой, изображавшей различные моменты истории клана Фандан.
Повсюду в зале стояли охранники — люди и фейны. Один из них пригласил Лавина следовать за ним сквозь высокие двойные деревянные двери. Вслед за приземистым охранником Лавин прошел по спиралевидному коридору мимо рядов комнат с окнами, смотревшими на запад и на восток; на переднем плане виднелись широкие просторы долины Лютер. За ней кольцом, опоясывающим более низкую вершину Гато, располагались настоящие великаны — гора Фандан на юго-востоке, Олд-Сприк точно на востоке, гора Йеллоумэн и вершина Дэйн на севере и, наконец, высочайшая вершина — гора Бутте высотой более двадцати километров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51