– Все успел… – Он был весьма доволен собой. – И Митроха успел.
Второй Бобры вышел из двери и поправил шаровары.
– О чем спорим?
Митроха славился на весь Анклав вечной небритостью – щетина на его лице всегда была трех-четырехдневной давности – и золотой улыбкой. В юношеских драках за банду «жеребцов» Митроха растерял почти все зубы, но отказался от имплантантов, отдав предпочтение золотым фиксам.
– Безы за метелкой прибыли.
– Ща принесем.
– Заберем сами, – буркнул Грег.
– Как хотите.
Митроха тоже был умиротворен. «А Лаура действительно молодец, ишь, как братьев вымотала, – подумал Слоновски, проходя в коридор. – Пригласить ее на ужин, что ли?»
Апартаменты братьев были обставлены богато, но безвкусно. Дорогая мебель, изящные светильники, ковры ручной работы – на обстановку денег не жалели. Поскупились на хорошего дизайнера, а потому ни одна из вещей не сочеталась с остальными, и комната напоминала склад трофеев. Обнаженная Лаура, раскинув ноги, лежала в самом дальнем углу необъятной кровати.
– Она?
– Она, – подтвердил Грег.
– Мы ее не обижали, – проворчал Петруха. – Все по взаимному согласию.
– Она мне еще в «Девятках» в штаны полезла, – добавил Митроха. – Прямо за столиком. Такая шлюха…
– Девушка не шлюха, – заметил Марат. – Она просто расслабилась.
Слоновски усмехнулся: у верхолазов корпораций есть много возможностей испортить жизнь скромным бандитам с большой дороги, вот Бобры и суетятся.
– Лаура с мужем поцапалась, – объяснил Грег. – Застала его в постели с двумя цыпочками из «Мозаики» и закатила скандал.
– А потом помчалась мстить, – догадался Петруха. – Угу.
– А тут мы…
Бобры переглянулись и одновременно ухмыльнулись.
– Вообще шебутная метелка, – зевнул Митроха. – Пока ее дзен-коктейль не свалил, такое вытворяла… Непонятно, кто кого насиловал.
– Никаких проблем, пусть с ней муж разбирается. – Слоновски вытащил пачку сигарет. – Будете?
– Давай.
Пару минут мужчины молча курили, разглядывая лежащую на кровати женщину. Петруха и Митроха с легкими улыбочками, видимо, вспоминая недавние игры, Грег и Марат безразлично, Рашид с любопытством.
– Что она приняла? – поинтересовался Слоновски.
– Наркоты вроде не было, – припомнил Петруха. – Пила довольно много…
– И два дзен-коктейля здесь, – добавил Митроха.
– В себя она не придет, – определил Грег. – Придется тащить.
Понятливый Марат быстро побросал одежду Лауры на простыню, в нее же завернул саму женщину и легко поднял на руки.
– Одевать не будете? – осведомился Рашид. – Могу помочь.
– Они ее в машине оприходуют, – ухмыльнулся Петруха. – Все равно ведь утром ничего не вспомнит, шлюха.
Слоновски усмехнулся, но промолчал. По закрытому, тщательно защищенному каналу на его «балалайку» пришло последнее подтверждение: цель находится на этом этаже, в последней комнате справа по дороге к лестнице. Штаб-квартиру Бобры уже четыре часа сканировали стационарными наноскопами, так что ошибка исключалась. Марат тоже принял сообщение и незаметно взял правее. Оставалось понять, получила ли послание Лаура и помогли ли ей инъекции, сделанные медиками «Науком» перед тем, как женщина направилась в «Девятки». Как выяснилось впоследствии: и получила, и помогли. А потому дальнейшие события развивались в полном соответствии с планом Мертвого.
Лаура застонала и закашлялась.
– Ее тошнит! – с отвращением воскликнул Марат.
– В первый раз, что ли? – недовольно зарычал Слоновски.
– Она мне все штаны изгадит!
Бобры заржали. Лаура рыгнула, и Рашид отскочил в сторону.
– Ну ее к черту! – Марат поставил женщину на пол и прислонил к стене. – Пусть желудок очистит!
– Дайте ей воды, – попросил Грег.
– Куда ей еще пить? – продолжили ржать братья. – Ща и так из нее попрет!
Сбросившая простыню Лаура, кашляя и срыгивая, сделала пару неуверенных шагов и, «случайно» надавив на ручку двери, ввалилась в нужную комнату. Это был самый тонкий момент операции: если бы дверь оказалась закрытой, добираться до цели пришлось бы куда менее правдоподобным способом. Но ставка на разгильдяйство Бобры оправдала себя на сто процентов.
– Куда ее понесло?! – напрягся Митроха. – Пусть в коридоре блюет!
– Не надо было ее поить!
– Она сама накидалась!
Сидевшие в комнате мужчины изумленно наблюдали за тем, как голая женщина вываливает на пол содержимое желудка.
– Позовите уборщицу!
Слоновски состряпал на лице гримасу омерзения, обошел дурно пахнущую лужу и склонился над Лаурой.
– Вроде все.
– Чертова шлюха! – выругался Петруха.
– Дайте другую простыню!
– Голой тащи! Вонючая верхолазка!
Грег небрежно оглядел помещение, так, как поступил бы в самом обычном случае. Опомнившийся охранник стоит у стены, положив ладонь на рукоять пистолета. Присутствие братьев его успокоило, но было видно, что парень получил четкие инструкции и будет действовать вне зависимости от присутствия начальства. Второй мужчина…
Миниатюрный наноскоп, встроенный в «балалайку» Слоновски, подал сигнал. Вообще он сигналил почти непрерывно – мелких нанов во всех гаджетах полно. Но сейчас, едва Грег посмотрел на сидящего в кресле паренька, наноскоп просто взбесился и по экрану, напыленному на глаза Слоновски, побежали результаты сканирования. Семь «поплавков» в скрытом контейнере. Семь! Цель обнаружена.
Грег не изменился в лице. И больше на паренька не смотрел. Краем глаза Слоновски заметил, как насторожился Петруха, и понял, что надо быть предельно осторожным. Бобры прекрасно знают, что прячет курьер, и теперь лихорадочно думают, как побыстрее выставить безов из комнаты. «Поплавки» были очень горячим товаром. Каждому процессору присваивался уникальный идентификационный номер, а выпустившая чип корпорация несла вечную ответственность за его дальнейшую судьбу. Разумеется, граверы экстра-класса давно научились делать «поплавки», вот только за немаркированные процессоры убивают после долгих пыток… Лаура опустилась на колени, ее снова тошнило.
– Марат, где шмотки?
Грег повернулся к дверям. Петруха облегченно выдохнул, Митроха отступил в коридор, давая пройти помощнику Слоновски… И в этот момент Грег резко ударил охранника ребром ладони в кадык. И тут же, рывком выдернув из кресла паренька, прижал его к стене и взял на болевой. А через «балалайку» по открытому каналу – чтобы прочитали работающие на Бобры машинисты – пошел сигнал в СБА: «Обнаружено семь „П“! Нужна помощь!» Мгновенно сориентировавшийся Марат вытолкнул Петруху в коридор и выхватил «дыроделы». Тот, что в левой руке, Марат всегда ставил на автомат, и эффектная очередь из шести пуль заставила братьев пригнуть головы.
– Вы что дикуете?!
Митроха еще не понял, почему безы принялись за работу. Догадавшийся же Петруха разъяренно пнул ногой стену.
– Суки!
– Бобры, у вас что, крышу снесло?! – заревел Грег. – Что это за парень?!
Курьер застонал от боли – прием, который использовал Слоновски, нежных объятий не предполагал.
– Бери метелку и мотай отсюда!! – Митроха не понимал или косил под дурачка. – А стрельбу мы тебе прощаем!
– У него «поплавков» в кармане больше, чем у тебя своих зубов! – рявкнул Грег. – Ты с кем связался, придурок?
Умная Лаура, продолжая делать вид, что ей плохо, медленно отползла с возможной линии огня. Ее роль закончилась. Напряженный Марат не спускал глаз с дверей, он знал, что в случае штурма ляжет первым, а потому был взвинчен до невозможности. Пальцы дрожат на спусковых крючках. Сколько осталось продержаться? Минут десять? Команда СБА, конечно, давно рядом, но сразу ее Кауфман не выпустит, чтобы не вызвать подозрений.
– Бобры, зачем вам «поплавки»? Жить надоело?!
– Мы не знали, что за груз у курьера, – после паузы сообщили из коридора. Появляться в дверном проеме братья благоразумно не стали.
– Мертвому расскажете! – Слоновски громко выругался. – Я-то считал вас умными!
Судя по топоту ног, к комнате подоспело не меньше десятка канторщиков. Будет штурм? Марат облизал губы. Лаура уже сидит в углу, и рядом с ней «случайно» оказался пистолет убитого Грегом охранника. Из коридора донеслись приглушенные голоса. Бобры ругались.
– Черт! – Слоновски почувствовал, что курьер обмяк. – Сдох!
И, швырнув тело на пол, вытащил свои пистолеты.
– Ему, наверное, цианид в «балалайку» вшили, – хмуро сообщил из коридора Рашид. – И прописали автономную программу активации. Она от твоих воплей запустилась.
Стандартное снаряжение курьеров с опасным грузом. Хозяевам «поплавков» не хотелось, чтобы паренек дал «интервью» доктору Кауфману.
– А где Бобры? – ехидно поинтересовался Грег.
– Одеваться пошли.
Не одеваться, конечно, а драпать, пока не прибыли безы. Но новость все равно хорошая – штурма не будет.
Слоновски сплюнул, убрал «дыроделы» в кобуры и грубо вскрыл контейнер в груди курьера. Так и есть – семь процессоров в прозрачных пластиковых капсулах.
– Как ты его засек? – спросил Рашид. – Носишь наноскоп в «балалайке»?
– Угу.
– Дорогая игрушка.
– Стандартная для руководителя группы.
– Договориться с братьями не хочешь?
– На «поплавки» не договариваются, – отрезал Грег. – Да и поздно уже.
Здание канторы окутал рев двигателей. Кауфман, как и планировалось, устроил грандиозный спектакль, вполне достойный семи «поплавков». С обеих сторон переулок был блокирован броневиками СБА, над домом кружил вертолет огневой поддержки, а еще один, десантный, только что бросил на крышу группу захвата. Пятнадцать человек пробивались к Грегу сверху, не менее полусотни снизу, и до осажденных уже долетел характерный топот, производимый облаченными в боевые комплекты безами.
Слоновски перевел дух.
АНКЛАВ: МОСКВА ТЕРРИТОРИЯ: СИТИ «ПИРАМИДОМ», ПЯТЬ ЧАСОВ УТРА ВСЕ ВЫГЛЯДЯТ УСТАВШИМИ
Сити, деловой и научный центр Анклава Москва, его сердце, его мозг, разительно отличался от остального города. Этот район заложили еще в начале века, тогда же расчистили площадку, полностью разрушив мешавшие строительству здания, и с тех пор ни одна старая постройка не нарушала изящества решений современной архитектуры. Небоскребы, многоуровневые дороги и вертолетные площадки, крытые площади и пешеходные мосты через реку, супермаркеты и деловые центры, штаб-квартиры корпораций и научные комплексы, конференц-залы и рестораны, в которых не встречались ненатуральные продукты. Сталь, пластик, стекло, суперкамень, облицовочный мрамор и опять сталь. Триумф разума, образец города будущего. Ни одна столица мира не могла соперничать с футуристическими комплексами Анклавов, а московское Сити считалось едва ли не самым масштабным и претенциозным из них.
Но одно здание выделялось даже в этом величественном районе. Не самое высокое, не самое большое, не самое новое и не самое красивое. Оно привлекало внимание необычным, странным решением. Огромное основание, поднимающееся над землей на двадцать четыре уровня, держало на себе колоссальную пирамиду, вершина которой достигала высоты иных небоскребов. Гладкую, черную пирамиду: к ней не подходили эстакады, а вертолетные площадки, в случае необходимости, выдвигались из здания, принимали машины и сразу же втягивали их внутрь. «Пирамидом» – штаб-квартира московского филиала всесильной СБА. Это здание манило взгляды и пугало, вызывало любопытство и страх, уважение и ужас. «Пирамидом» не возвышался над Сити, но знал все, что в нем происходит, не правил, а служил. Его машинисты защищали внутреннюю сеть Москвы, а безы наводили порядок на улицах: в гранях темной пирамиды отражалась вся жизнь Анклава. И пусть действия СБА жестко регламентировались Положением, ее полномочия все равно были столь широки, что мало кто из граждан желал оказаться в «Пирамидоме». Тем более, в положении долгожданного гостя.
Шэнхун не знал, кого из собеседников следует бояться больше. Оба вызывали у него неподдельный страх, хотя и не были похожи друг на друга.
Невысокий худой мужчина расположился на стуле, поставив его спинкой вперед и опустив подбородок на кулаки. На вид ему было не меньше шестидесяти, но во времена наномедицины и кудесников из Мутабор можно легко ошибиться с возрастом лет на тридцать, а то и сорок. Черный костюм, темная спортивная рубашка, не предполагающая наличия галстука, черные, начищенные до блеска туфли и черные кожаные перчатки – даже этого описания вполне достаточно, чтобы понять, кто сидел напротив пленника. Максимилиан Кауфман, директор московского филиала СБА. Мертвый. По общему мнению, самый безжалостный и жестокий обитатель Анклава.
Кауфман молчал, внимательно наблюдая за происходящим и предоставив действовать помощнику, обходительному молодому человеку не старше тридцати лет. О нем Шэнхун не знал ничего, но уже успел выучить странное русское имя: Мишенька.
– Вам удобно? – вежливо спросил молодой. Вопрос прозвучал с вкрадчивой доброжелательностью, но серые глаза, прячущиеся за квадратными стеклами стильных очков, остались равнодушными. Глаза не врали: Мишеньке было глубоко безразлично, насколько приятно полностью обнаженному Шэнхуну сидеть в холодном металлическом кресле.
– Вам удобно?
Не дождавшись ответа и на этот раз, молодой человек вздохнул и намекнул пленному, что предпочитает диалог, а не монолог: Шэнхун почувствовал, что металлическое сиденье стало стремительно нагреваться.
– Мне удобно! – проорал китаец.
– Очень хорошо.
Температура сиденья вернулась в норму. Мертвый достал из кармана пиджака запищавший коммуникатор.
– Да? Пришлите отчет, я почитаю. Нет, сейчас я занят.
«Слухи не врали, – машинально отметил Шэнхун: директор СБА действительно не вживил себе „балалайку“, продолжая пользоваться устаревшим коммуникатором. – Очень странно…»
Отвлекшись на Макса, китаец не заметил, что Мишенька принялся монотонно зачитывать какой-то текст:
– … майор военной разведки. Вы работаете в отделе полковника Тао шесть лет и принимали участие во всех его операциях. Два года назад, во время вечеринки по поводу присвоения вам звания майора, Тао назвал вас лучшим сотрудником.
1 2 3 4 5 6 7 8