..«Интересно, а каким же способом Великие Матери дурачат Директорат на самом деле? И всех нас — тоже...» — меланхолично подумала Мариам, преданно глядя в рот Леди Халимат. Но задумываться всерьез над природой и свойствами ТОВАРА дисциплинированной сотруднице контрразведки не полагалось.— Так что, — продолжала Леди, — можно было и предусмотреть такой вот неожиданный визит на одно из немногих у нас предприятий, связанных с переработкой ископаемых. То, что Высочайшая Инспекция почует неладное, еще полбеды. Но «Сизиф» имеет несчастье находиться непосредственно в окрестностях Помпейского Спецпоселения. Очень нежелательно, чтобы о таковом стало известно «Наверху». Поэтому надо взять наконец события под контроль. Сестра Гранж, думаю, сумеет как-нибудь укротить рвение мистера Санди. Их мы отправим на Южное полушарие вдвоем. Вы же должны заблокировать вашего подопечного — он уже, похоже, дошел до той степени готовности, когда из него можно будет веревки вить. Он должен остаться в Дизерте. Закапризничайте, устройте, если надо, хорошую истерику...— Достаточно будет пригласить его на ту выставку — ну, с экзотическими тварями... Он, кстати, страшный любитель всякой живности — Моррис... — несколько меланхолично заметила Мариам. — Большой ребенок, в сущности...— Отлично. Вам зарезервируют пару пригласительных билетов... — Энергичная рука Леди потянулась к трубке блока связи.— Не утруждайтесь, Ваша Девственность, — торопливо остановила ее Мариам. — Пригласительные у меня уже есть. Мне их передала сестра Кац. От Леди Эльсбет.Леди Халимат чуть нахмурилась.— Ох уж эта энергичная милашка Эльсбет... Кстати, будьте предельно осторожны, дорогая. Боюсь, что скоро последует попытка вывести вас из игры... Уже вторая.Мариам не скрыла своего удивления:— Мне кажется, что наши гости не столь уж агрессивны... И потом... Меня пока никто не пытался гм... вывести из игры, как вы изволили выразиться...— Не знаю, не знаю... Может быть, дело вовсе не в гостях... — Леди достала из ящика стола и бережно положила на стол перед собой прозрачный пластиковый мешочек, снабженный биркой с номером и содержавший нечто довольно маленькое и обгрызенное. — Узнаете?— Господи, — далась диву Мариам, — косточка от маслины...— Той самой, что стала вам поперек горла во время приятнейшей беседы с господином Де Жилем. В ресторане... — пристально следя за реакцией подопечной, продолжала Леди. — Только создал эту косточку не Господь Бог и не Мать-Природа, а блудливые человеческие руки. Это — штучка вроде древней «кремлевской таблетки». Генератор электрических импульсов. Радиоуправляемый. По сигналу выдает разряды разной мощности. Тот, что достался вам, пока вы не успели выплюнуть эту штуку, вызвал непроизвольное сокращение глотательных мышц и еще кое-какие эффекты. Сложись дело чуть серьезней, вы в лучшем случае были бы госпитализированы из-за последствий асфиксии... Причем предусмотрено самоуничтожение устройства.Хорошо, что Джейн вышибла его из вашего горла и незаметно сунула эту гадость в сосуд с жидким азотом, который таскают за вами следом ассистенты — для взятия проб пищи в случае отравления гостей. В вашем же случае таким ассистентом была сестра из охраны...— А я-то думала, что это разговор о ТОВАРЕ, который затеял вдруг Моррис, на меня так подействовал...— Возможно, что он подействовал так на кого-то, у кого в кармане лежал блок управления вашей «косточкой»...Обе собеседницы помолчали. Потом Леди энергично подвела черту под разговором:— Идите, сестра. Идите и будьте осторожны.Подождав, пока двери кабинета сомкнутся за превратившейся в дичь для неизвестного пока охотника подчиненной, Леди вздохнула:— Надеюсь, что Джейн отвлечет своего шпика от Спецпоселения... Бог ей помогает... Но, надеясь на Бога, постараемся не оплошать и сами.Она взяла трубку блока и набрала номер канала связи.— Сестра Будур у аппарата, — раздался в наушнике хрипловатый голос. * * * — Да, холод здесь — не гость, а хозяин... — порадовал старина Муг дюжину бойцов капитана Дирка, увешанных оружием, но довольно плохо защищенных от царящей в подземелье стужи. — Клиенты мои х-хе не любят тепла... А их сейчас много — Вечный Огонь насытится теперь надолго... В эту часть лабиринта не забредают обычно даже самые любопытные из моих работников... В иное время я провел бы вас по интересным местам и показал бы вещи, стоящие того, чтобы посмотреть на них... Пещеры Вечного Покоя пережили не одно царствие и не одну эпоху... Это ведь только сейчас Пещеры — просто перевалочный пункт от смертного одра к Вечному Огню. В былые времена здесь было и место вечного упокоения мумий и мощей великих святых, злодеев, царей и еретиков... Даже историки не знают, какая цивилизация первой начала сооружать этот паноптикум...Он успокаивающе возложил руку на плечо Дирка, и тот с очевидным усилием воздержался от того, чтобы брезгливо сбросить ее — фамильярности гвардейские офицеры не терпели ни в строю, ни в подполье.— Однако не волнуйтесь, — продолжал Муг, — эту ночь вы проведете в комфорте. Хотя, конечно, и в относительном...Он посветил фонариком в открывшийся перед ними провал в стене.— Вот это — ниши, в которых должны были покоиться цари Мира Седьмой Династии, известной, как Порченая. Цвег-Горбатый и его наследники эти ниши подготовили в расчете на сто поколений, но не заполнили и полудюжины... Пусть ваши люди укладываются тут. А от холода защитятся вот этим — видите: в глубине ниши навалены различные меховые гм... одежды. Их хозяева ходили в свое время в высоких чинах...— Вы предлагаете нам заняться мародерством? — резко осведомился Дирк и, дернув плечом, освободился-таки от чуть ли не отеческих объятий верховного смотрителя древней покойницкой.— Можете не волноваться. Большая часть этих роскошных одеяний никогда не красовалась на плечах своих хозяев... Просто господа, что побогаче, тянут с собой в Вечный Огонь чуть ли не весь свой скарб, включая и гардероб... Должно быть, рассматривают это как своеобразное вложение капитала... Мои предшественники после здравого размышления пришли к мысли, что эти замечательные наряды могут еще послужить нам, задержавшимся на какое-то время в сей мирской юдоли... Я и сам не чужд этой мысли... В конце концов, традиции нашего м-м... института — старейшие в Мире над Огнем... Стоит их уважить. Особенно если речь идет о том, чтобы сберечь здоровье людей, стоящих того...Дирк, морщась, словно от зубной боли, отмахнул рукой рубящий повелительный жест:— Хватит рассуждений. Пусть люди отоспятся под царскими мехами. Не дерьмо, в конце концов. Я иду на встречу с нашими друзьями из «Бюро путешествий». За себя оставляю... — на мгновение он задумался, — вас, Руждан. А ты, Мастер, проводи-ка меня немного до выхода на поверхность — хочу спросить тебя кое о чем...Чуть покоробленный странной отчужденностью Дирка, почудившейся в его голосе, Лики бросил за плечо уже прислоненный было к стенке ниши карабин и молча двинулся вслед за другом детства.Умученные минувшим — поистине кошмарным — днем, начавшимся со стрельбы, продолжившимся игрой в кошки-мышки с войсковыми блок-постами в обступивших столицу горах и закончившимся блужданием по ледяным туннелям Пещер Вечного Покоя, беглецы один за другим вползали в уютное место несостоявшегося упокоения кого-то из так и не явившихся миру царей Порченой Династии. Только Злюка нервными кругами петлял по пещере, ожидая хозяина.— Эх, только бы не задремать тут у тебя, Муг, сном вечным... — кряхтя, вздохнул Руждан, устраиваясь, как положено лицу, поставленному за старшего, ближе к краю ниши и подтягивая к себе бластер.— «Ничто не вечно» — любят говаривать люди недалекого ума, — поучающе заметил Муг, протягивая Руждану извлеченную из какого-то укрытия здоровенную оплетенную флягу дурной воды. — Между тем пред каждым из нас со всей очевидностью пребывает ярчайший пример вечного: вечность небытия, что уготована каждому из нас...— Веселый ты малый, — отметил Руждан, утираясь после нескольких глотков из Муговой фляги и передавая ее дальше по кругу. — И то верно — что говоришь, — добавил он с не свойственной для него меланхолической задумчивостью, — одно правило говорит, что, мол, ничто не вечно, а другое — ик! — правило — что нету, мол, правил без исключений... Вот, стало быть, и есть исключение...— Глубокая, глубокая мысль... — поощрил сие упражнение в логике Муг, зорко следя за тем, как переходит из рук в руки его щедрый дар. — Однако если небытие есть отсутствие субъекта бытия, то существует ли оно само, даже если оно вечно? Парадокс...Ответа не последовало. Усталость в совокупности с действующим началом дурной воды сделали свое дело почти мгновенно. Муг подождал еще немного, прислушиваясь к дружному похрапыванию, и, устроившись неподалеку от всей честной компании — за поворотом туннеля, извлек из складок одежды пульт устройства дистанционного контроля, досадливо отогнал заинтересовавшегося его действиями Злюку, вкрутил в заросшее серым мхом ушное отверстие наушник и меланхолично стал подкручивать верньер настройки. Это, впрочем, было излишне: совсем незаметный мини-передатчик, прицепленный двадцать минут назад к подходящему ремню из амуниции Дирка (на спине), работал идеально. Слух напрягать не приходилось. Кое-что Муг, однако, услышать опоздал. * * * — Сейчас ты повернешь назад, — строго наказал Дирк Мастеру Лики. — Переждешь немного, побродишь вокруг. Присмотрись: у меня эти места доверия не вызывают. Постарайся не заблудиться. Потом пристройся к этому вашему кладбищенскому мыслителю и не отходи от него ни на шаг... На вот, разгрызи: всю ночь будешь как часы. В Раю отоспишься.— Старик обидится... Чуткий он очень... — неуверенно возразил Лики, опасливо вертя в руках капсулу со стимулятором. — Руждан в нем уверен — знает с черт-те каких времен...— И хрен с ним — пусть обижается. А надуть вас с Ружданом, прости, легче, чем у малыша свистульку отобрать... Если я задержусь хоть на минуту, приступайте к резервному варианту — и долго не чешите закрылки. Мы с вами влезли в дело, в котором никто времени не теряет... В том числе и люди Виктиса, и проходимцы, что облепили «Бюро путешествий». Ты все понял? * * * Приемник сообщил Мугу, что Лики все понял. Вот только что все? Слишком поздно было включено прослушивание.Вздохнув, кладбищенский мыслитель прикрыл глаза и предался прослушиванию скрипа шагов и немузыкальному посвистыванию капитана Дирка. С некоторым усилием можно было догадаться, что исполняется «В огонь, Сыны Мщения!».Когда прием резко ухудшился — Дирк выбрался во внешние туннели, ведущие к поверхности, Муг переключил прием на наружные антенны-ретрансляторы. В наушнике еще минут десять слышалась шаги и дыхание пробиравшегося по тесным проходам капитана гвардии, а затем — звуки придорожного леска, стрекотание проносящихся по шоссе — где-то неподалеку — редковатых каров.Второе — свободное от наушника — ухо донесло до Муга некое шевеление воздуха неподалеку. Приоткрыв один глаз, Муг обнаружил, что он не одинок: наискосок от него на повороте туннеля, в груде мягкой рухляди примостился вернувшийся к группе Лики. В нишу он лезть не стал: похоже, Мастеру не спалось — он в свете почти притушенного фонарика вертел перед носом какую-то хреновнику, смахивающую на «магический кубик» — запретную игрушку-амулет. Муг укутался получше в складках своего плаща, поглубже надвинул капюшон и грустно улыбнулся Лики. Тот ответил чуть напряженной, как бы извиняющейся улыбкой. В наушнике раздались приглушенные голоса. * * * Приглушенный голос не давал покоя и Каю. Хриплый, приглушенный голос Баруха Циммермана.Этому предшествовало нелегкое пробуждение от сна, наполненного какими-то темными и кошмарными намеками о том прошлом, которое было, и о том, которого не было... Кай почти на ощупь схватил со стола зуммерящий аппаратик; только поднеся его к уху, сообразил, что это не его блок связи, а та трубка-терминал кодового канала, которую сунул ему перед расставанием в Лабиринте их небритый Вергилий.— Что с вашим аппаратом, господин Санди? — торопливо зашептал тот откуда-то, где было довольно шумно и гулко. — Он совсем не принимает радиоволны или вы его уже испортили сами?— Я просто спал, господин Ци...— Бога ради, не надо никаких имен! Я понимаю, что это кодированный канал и что вы говорите свои слова под глушитель, но, знаете, у меня совершенно расшатана нервная система от той жизни, которой здесь живут люди. И каждый раз, когда вы называете человека его собственным именем, у него делается припадок...— Хорошо, я не буду называть вас по имени, мистер... Тьфу! Извините, это не к вам относится, Ба... мистер...— Да, я вижу, как здорово у вас все получается, и, знаете, никак не могу понять, чему вас учили, господин начальник, там, где вас учили... Это же так просто — ну, называйте меня как-нибудь, как вам нравится, например, один мой хороший знакомый — хотя он и большая сволочь — я честно говорю это вам — постоянно называет меня знаете как?— Надеюсь, не Эсмеральдой? — поинтересовался Кай.С этим словом у него связывались воспоминания о чем-то крайне нелепом, только вот он не мог вспомнить — о чем...— Откуда вы взяли, что меня могут называть именем цирковой лошади? — возмутился Барух («Извините, — я неудачно пошутил», — успел вставить в его речитатив Кай). — Этот негодяй называет меня Б-о-р-ю-с-и-к, по-моему, это — по-русски: как вам это нравится?— Это неважно, — вяло вздохнул Кай и сел на диване. — Борюсик так Борюсик...Он врубил пристроенный на стуле у изголовья ноутбук, посмотрел на доставленный в ответ на последний его запрос текст справки по Б. Циммерману — предпринимателю. По содержанию своему справка напомнила ему древнюю ученическую промокашку от пресс-папье из музея криминалистики: одна информация громоздилась на другую, не придавая ни малейшего значения предшествующему тексту, запечатлевшемуся на ней. Вчитавшись в текст, Кай обхватил голову руками.— Я не хочу занимать вас долго, — напомнил о себе Барух, — я понимаю, что, когда я говорю долго, у вас может не хватить времени выслушать меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40