Ты совершенно забываешь о безопасности.— Да, сэр.— Они убили бы тебя при первой возможности. Я лично занялся бы этим происшествием, но уже не смог бы им помешать — было бы слишком поздно. Но при чем здесь это святилище, Дункан? При чем здесь артефакт?— Сэр?— Почему ты считаешь, что это так важно? Почему мри рисковали своими жизнями, чтобы пройти туда и принести это?Дункан махнул рукой в сторону лежащего на столе отчета.— Религия. Я объяснял…— Ты побывал внутри этого «святилища». Я видел фильм, который ты снял. Ты действительно веришь, что это культовое сооружение?— Для них оно имеет огромное значение. — Он был беспомощен, чтобы сказать что-то еще. Лежащие перед ним фотографии говорили другое: компьютерные банки данных, вооружение, средства связи — мри ни в чем не уступали регулам, и это ужасало.— Ты прав: для них это очень важно. Боаз вскрыла твой овоид, Дункан. Три дня назад. Артефакт открыт.Известие потрясло его. Дункан не поверил своим ушам: он считал, что без добровольной помощи мри землянам не обойтись… что, возможно, удастся начать переговоры… Но ловко орудовавшая кисточкой и булавочной толщины щупом толстушка Боаз вместе со всемогущими механиками «Флауэра», которые беспрекословно ей подчинялись, без труда справились с этой задачей, и теперь у мри не осталось ничего.— Я не думал, что это произойдет так скоро, — сказал Дункан. — В отчете сказано, что это было?— Оно есть. Не было. Боаз говорит, что овоид сделали так, чтобы существо с надлежащей техникой могло открыть его без особого труда. И, похоже, это и в самом деле не оружие, что, как я понял, подтверждает твой фильм. Это какая-то записывающая аппаратура. Мы еще не разобрались с языком — там содержится своего рода текст; и нет никакой зацепки, чтобы расшифровать эти записи. Мы, как ты понимаешь, не хотим обращаться за консультациями к регулам. Но там также есть цифровые данные, записанные символами, которые может расшифровать любой: к тому же, там нарисован ключ. Священный предмет, который ты принес, Дункан, и это «святилище» — своего рода хранилище данных, и эти данные для мри дороже, чем их собственные жизни. Какая же информация может быть настолько ценной?— Я не знаю.— Цифры. Серии цифр. Что тебе это напоминает?Дункан некоторое время сидел молча. Он знал не так уж много, и поэтому сам собой напрашивался единственный вывод.— Навигационная информация, — сказал он в конце концов, потому что Ставрос явно собирался добиться ответа любой ценой.— Да. И разве не странно, что им понадобились подобные вещи, хотя у них нет корабля?Дункан сидел молча. У него появилось несколько любопытных идей; над некоторыми, пожалуй, стоило подумать.— Это ставит под сомнение прежнее предположение, — продолжал тем временем Ставрос, — что мри получили всю имеющуюся у них технику от регулов и сами либо абсолютно безграмотны в этом, либо просто не хотят ничего изобретать. — Неловко вытянув руку, он взял лежащую на столе перевернутую фотографию и бросил ее Дункану. — Из артефакта, десятикратное увеличение.Дункан вгляделся в нее. На снимке была изображена золотая пластина, покрытая очень сложными выгравированными символами. Это была очень тонкая работа, даже будь оригинал таких же размеров, как на фотографии.— Пластина за пластиной, — проговорил Ставрос. — Один металл уже чего стоит. Боаз считает, что все это делал не один мастер, и самая первая из пластин очень древняя. Это продукт либо очень высокой технологии, либо неимоверного терпения, а, может быть, и того, и другого. Мне удалось заинтересовать математиков; они решили с помощью компьютера попробовать перенести записи на курсовую ленту и сопоставить результат с картой. Но даже после этого мы не в состоянии сделать полный анализ. Возможно, придется обратиться за помощью в лаборатории Хэйвена, а на это потребуется время. Много времени. Ты по-прежнему уверен, что не знаешь, что ты принес?— Да, сэр. — Дункан, не дрогнув, встретил взгляд Ставроса: единственная защита, на которую он мог рассчитывать. — Я не знал тогда и до сих пор не уверен, что сами мри это знали; может быть, они выполняли волю своих вождей; и я понятия не имею, почему. Правда, я не отрицаю: вероятность того, что они могли знать, велика.— Ты можешь вытянуть из них это?— Нет. Нет. Не думаю.— Если верить этой ленте, они должны ждать корабль.— Думаю, что нет. Они действительно собирались улететь, но никого не ждали. Это, конечно, всего лишь мои домыслы на основе их слов и поступков, но я в этом уверен.— Что ж, скорее всего, им вполне можно верить. Но мри не повторят твоей ошибки, Дункан: ты не видишь в регулах различий. Мри имели дело лишь с родом Хольнов; Алани — соперники Хольнов; а у Хольнов… кораблейхватало.По спине пробежал холодок. Что ж, это было похоже на правду.— Да, сэр, — негромко сказал Дункан. — Но связаться с ними — непростая задача.— Может, «святилище»…— Нет.— Опять домыслы?— Просто здравый смысл. Мри больше нет. И они это знали.— Так говорит Алань; так, наверное, говорили твои мри. Может быть, никто не лгал. Но регулы иногда не говорят всего, что знают. Возможно, мри — тоже. А может быть, мы задавали не те вопросы. — Дрожащей рукой Ставрос поднял чашку и, сделав глоток, снова поставил ее. — Мри всегда были наемниками. А твои?Вопрос застал Дункана врасплох. — Может быть. Я не знаю.— Мне кажется, что регулы боятся именно этого. Это одна из тех вещей, от которых Хулаг приходит в ужас. Он боится того, что, потеряв власть над мри, обнаружит, что их уже наняли земляне. И используют их. Ты знаешь, чем им обычно платят?— Не знаю, — Дункан смотрел на Ставроса, на лице которого читалась плохо скрытая насмешка — уж старик-то наверняка знал! Дункан положил снимок на стол. — Что вы предлагаете?— Ничего. Мне просто интересно, насколько хорошо ты знаешь мри.— По-моему, мы говорили совсем о другом.— Если верить твоему послужному списку, ты неплохой пилот.Дункан бесстрастно смотрел на Ставроса.— Это так? — спросил старик.— Наверное, если там так написано.— Для участия в операциях Элага-Хэйвена надо неплохо знать межзвездную навигацию.— У меня был корабль с автоматическим управлением. Я знаком с пилотажем на внутрисистемных линиях, а что касается транзитных операций — там все рассчитывали без меня.— Ну так разве плохо, что ты наконец получишь об этом какое-то представление?Несколько мгновений Дункан не находил, что сказать.— Все это каким-то образом связано? — спросил он в конце концов. — Что вы хотите от меня, в конце концов?— Возьми мри. Возьми артефакт, овоид. Ты говорил, что умеешь обходиться с мри. Или это всего лишь слова?Дункан откинулся в своем кресле, чтобы быть подальше от старика, и несколько раз глубоко вдохнул. Он внезапно подумал, что недостаточно хорошо знает Ставроса.— Ты в чем-то сомневаешься? — спросил Ставрос.— Да здесь засомневался бы любой нормальный человек. Возьми мри и сделай что? И при чем здесь навигация?— Я спросил: ты действительно считаешь, что умеешь обходиться с мри?— Что вы имеете в виду?— Можешь ли ты узнать больше, чем содержится в этом отчете, чтобы рассказать мне? Можешь ли ты отыскать какие-нибудь доказательства, что мри не собираются устроить резню на Кесрит, или что Хольны не припрятали где-нибудь целую толпу этих головорезов?Дункан снова наклонился вперед и положил руки на стол, за которым сидел Ставроса, прекрасно понимая, что старик приготовил ему хитрую ловушку. Он смотрел в глаза Ставросу, и ласковое невинное лицо выдало старика.— Мой отчет вас не убедил. Произошло еще что-то, и вы снова торопитесь избавиться от меня, ничего не рассказав о случившемся. Я могу рассчитывать на откровенность? Или мне придется лишь строить предположения?Они со стариком немало пережили вместе, ничего не тая друг от друга; Дункан сейчас отчаянно нажимал на это, видя по лицу Ставроса, что тот постепенно сдает позиции.— Только между нами, — сказал старик.— Между нами.Ставрос нахмурился, губы его дрогнули.— Я хочу немедленно вывезти мри с Кесрит. Я собираюсь отправить «Флауэр» к станции, где корабль сможет спокойно продолжать свою службу. С тех пор, как ты побывал в Сил'атене, регулы нервничают при любом напоминании о мри. Кроме того, вскоре, вполне возможно, прибудут корабли регулов. Хулаг говорит, что его род серьезно обеспокоен: ведь Хулаг нарушил график отправки корабля, доверенного ему старейшинами. Потеря корабля явилась для Хулага тяжелым ударом. И он не на шутку встревожен. Он постоянно мучается, что его неправильно поймут, требует вылететь навстречу прибывающим кораблям. И если корабли регулов действительно прилетят, мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь из вас в этот момент оказался на планете. Мне кажется, отлет «Флауэра» сведет вероятность инцидента к минимуму. У «Сабера» и «Ганнибала» вместе достаточно мощи, чтобы прикрыть станцию и разведывательные корабли, если что-нибудь пойдет не так. А если мри будут по-прежнему мозолить регулам глаза, неприятностей не обберешься. Когда дело касается мри, регулы просто теряют головы.— В этом я сам убедился, — с горечью произнес Дункан.— Да, — сказал Ставрос. — Хулаг постоянно спрашивает про артефакт. Я бы даже сказал, что из-за этого его превосходительство плохо спит. Не кажется ли тебе, Дункан, что окажись у тебя корабль, мри и овоид, ты наверняка сможешь узнать, что же это за записи?Дункан медленно выдохнул.— В одиночку?— У тебя будет артефакт-оригинал. Мри, скорее всего, будут настаивать на этом. А у нас — голографический дубль… так что мы рискуем не больше, чем музей, выставляющий какой-нибудь ценный экспонат… хотя, возможно, и больше. Но в подобных обстоятельствах это оправданный риск. — Ставрос сделал долгий глоток, затем поставил чашку на стол — та предательски задребезжала. Старик тяжело дышал. — Ну?— Объясните мне, — проговорил Дункан, — что это за объект. Как далеко? Где? И что будет, если я откажусь?— Я ничего не знаю. И не собираюсь ничего обещать. Если мри направятся за подмогой к Хольнам, ты расстанешься с кораблем, расстанешься с жизнью… с чем угодно. Мне бы очень хотелось разделить твою уверенность, что этого не произойдет. Ты узнаешь, что это за записи и, может быть… можетбыть… будешь сотрудничать с мри. Теперь я хочу услышать твой ответ. Если ты думаешь, что все это нереально, скажи мне сразу. Лаборатории и компьютеры Хэйвена будут решать эту проблему не один месяц, а, может быть, даже год. И все это время мы будем пытаться разрешить этот конфликт регулов и мри здесь, на Кесрит, совершенно не понимая, с чем мы имеем дело. Нам необходима информация.— И если я откажусь?— Твои мри умрут. Это не угроза: ты знаешь положение. Мы не можем позволить им жить: они нападут на регулов, или регулы нападут на них. Если же мы продержим их в том состоянии, в котором они находятся, еще немного, они умрут. Так что они умрут в любом случае.Это, безусловно, было правдой.— Более того, — проговорил Ставрос, — здесь, на Кесрит, мы все в одной команде. И мирный договор означает прекращение военных действий не только на Кесрит. Я уверен, что и для тебя это далеко не пустой звук. Ты говорил, что можешь найти с ними общий язык. Говорил все время. Что ж, теперь я даю тебе такой шанс.— В контракте об этом ничего не было. Я не давал согласия на какие-либо инопланетные экспедиции.Ставрос сидел неподвижно. Дункан не смотрел в его глаза, прекрасно понимая, что на территории колонии контракт ничего не значил и его согласие было лишь простой формальностью.— Подобными операциями обычно занимается планетарная разведка, — в конце концов проговорил Ставрос. — Но ты можешь отказаться, если думаешь, что не справишься с этим.— Корабль? — сказал Дункан.— Разведчик «Фокс». Безоружный. Герметичные отсеки на случай, если на борту что-нибудь случится. Но управлять им вполне сможет один человек.— Да, сэр. Такие корабли мне знакомы.— Боаз сейчас заканчивает с голограммой. И что бы ты ни решил, «Флауэр» сегодня в полдень отправится на станцию. Если тебе необходимо подумать, челнок может доставить тебя на станцию позже, но с решением не тяни.— Я согласен.Тяжело вздохнув, Ставрос медленно кивнул.— Хорошо, — только и сказал он.Дункан поднялся, пересек комнату, направляясь к двери. Оглянулся. Ставрос по-прежнему молчал. Дункан вышел со смешанным чувством обиды и сожаления.Ему оставалось лишь упаковать снаряжение. Так было всю его жизнь. На это потребовалось пять минут.Когда он шел к себе в комнату, регулы не спускали с него глаз. Они и сейчас с любопытством следили за тем, как он возвращается, неся за плечами свой тюк со снаряжением. Ни регул, ни мри не стали бы этого делать: регулу потребовалась бы машина, а мри ходили налегке.Регулы разевали свои рты — считалось, что так они улыбаются. И Дункан подумал, что регулы очень довольны его отъездом.Он слышал, как они называют его человеком мри, произнося «мри» как ругательство.— В добрый путь, человек! — крикнул ему кто-то из юнцов. Дункан, прекрасно зная, что это пожелание далеко не искреннее, сделал вид, что не слышит.Ведущая по насыпи дорога наполнила его грустью. Он задержался, чтобы взглянуть на холмы, чувствуя, что видит все это в последний раз.Человек не мог полюбить Кесрит: лишь дусы были способны на такое. Но впереди Дункана ждали лишь холод, стерильные утробы кораблей, где нет ни душистого ветерка, ни земли под ногами, и сияющая в опасной близости звезда — Арайн.Вскинув на плечо свой тяжелый тюк, он зашагал по звенящей сетке к опущенному трапу. Его ждали. Он расписался в журнале прибытия личного состава, лишь потому, что сейчас ему не предстояло идти в бой, ощущая, что корабль чужой. Вспомнились прежние привычки. Куда бы ни посылало его командование, он обычно сразу же шел к десантной шлюпке, которую ему предстояло вести, и приступал к предстартовой проверке.— Каюта 245, — сказал дежурный офицер, протягивая ему личный жетон: в небольшом экипаже, где все знали друг друга в лицо, Дункан всегда считал это глупой формальностью. Но сейчас они летели на станцию, совсем иной мир, где размещались экипажи двух огромных крейсеров, двух разведчиков, и смешанная команда внутрисистемных вспомогательных кораблей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37