Великие Ворота были обращены к горам, и давали доступ в сложный комплекс дворцовых построек. Ворота Стадиона, расположенные между кварталом темпларов и торговым районом, вели на стадион и арену. Караванные Ворота, расположенные на противоположном от дворца конце города, были основным входом в город. Они открывались на самую большую и многолюдную улицу Тира, Караванную Тропу, которая вела через купеческий район на центральную рыночную площадь, расположенную недалеко от основания пирамиды Калака.
Великие Ворота были ближе всего к тропе, ведущей вниз с гор, но Сорак не думал, что ему дадут войти в город через дворцовые ворота. Он решил въехать в город с другой стороны, огибая городскую стену, мимо ферм и полей, через Караванные Ворота. Он ехал на крадлу, принадлежавшем одному из убитых мародеров, и вел остальных на поводу за собой. Честно говоря, веревка была ему не нужна, они и так пошли бы за Скричем куда угодно, но Сорак не хотел привлекать к себе внимания, демонстрирую свою псионическую силу. Не сейчас, по меньшей мере. И он предусмотрительно спрятал меч под плащем.
Стражники у ворот задали ему несколько вопросов, прежде чем пропустить внутрь. Он сказал им, что он простой пастух, который вырастил и обучил крадлу в пустыне, и привел их в город для того, чтобы продать на рынке.
Стражников, однако, больше заинтересовал Тигра, так как они никогда не видели ручного тигона. Тигра, правда, не был приручен, но Сорак им об этом не сказал. Он объяснил стражникам, что он нашел детеныша тигона в пустыне и вырастил его, зверь привязался к нему и помогает пасти стада крадлу. Потом он продемонстрировал пораженным стражникам свой контроль над тигоном, отдав несколько простых команд, которые тигон старательно выполнил, а затем пригласил стражников подойти и поласкать его. Самый храбрый из них так и сделал, и когда остальные стражники увидели, что тигон не рычит в ответ на ласку, а вовсе даже наоборот, они были полностью удовлетворены. Они всегда были рады допустить купцов в город, так как цена за проданный на рынке товар включала налог, а из этого налога правительство платило им зарплату. Однако они предупредили Сорака, что он будет отвечать за любой ущерб, который принесет его тигон, как жителям, так и их имуществу.
Когда он прошел через массивные ворота, он оказался на Караванной Тропе, самой широкой улице в главной гасти города. Остальные улицы, ведущие прочь от этого широкого проспекта, были, по сравнению с ним, узкими тропинками, вившимися через плотно застроенные кварталы тяжелых домов.
Пока он вел крадлу по улице, на него обрущилась дикая смесь непривычных картин, звуков и запахов. В лесах Поющих Гор тоже хватало впечатляющих картин, но первое впечатление от города привело его в состояние, близкое к панике.
Так много народа! оживленно воскликнула Кивара. И так много шума!
Они кишат как муравьи, удивленно сказал Эйрон. Как может так много народа жить в таком маленьком месте?
На протяжении одного квартала Сорак увидел людей, эльфов, полуэльфов, и даже дварфов и великанышей.
Некоторые правили повозками или толкали деревянные повозки, другие тащили корзины на головах или тяжелые мешки на спинах, все они лихорадочно спешили плотным потоком на центральную рыночную площадь и обратно.
Сама рыночная площадь широко раскинулась недалеко от городских ворот, палатки купцов и ларьки с самыми разнообразными товарами стояли по обеим сторонам переполненной народом улицы. Аристократы, удобно расположившиеся под легкими тентами, не обращали внимания на грязных нищих, сидевших под палящим солнцем в грязи на земле и просивших милостыню. Вооруженные солдаты протискивались сквозь толпу, выискивая грабителей и карманников. Продавцы еды нараспев предлагали прохожим свои пирожки и булочки, а торговцы всевозможными товарами тыкали ими в лицо прохожим и восхваляли их во весь голос.
На Сорака накатилась целая волна запахов. Он, привыкший улавливать тончайшие оттенки холодных, свежих горных ветров, был просто погребен под запахом всех этих тел, торопящихся мимо него, зловонием животных, как приведеныых на продажу, так и запряженных в повозки, тяжелым ароматом готовящейся еды, которую готовили тут же на огромных медных сковородках или варили в котлах под навесами. Да, это было не слишком похоже на тихую и мирную атмосферу монастыря виличчи или на величавую простоту Поющих Гор. Он почувствовал беспокойство Наблюдателя, пока она пыталась вобрать в себя все и разобраться в этом всем. Его пульс забился чаще вместе с оживлением Кивары от обилия новых впечатлений. Он почувствовал и детский трепет Поэта, пристальное внимание Эйрона, и напряжение Путешественника, который старался быть настороже и не дать всей этой суматохе сбить себя с толку.
Пока он пробирался по запруженной народом улице, глядя по сторонам и восхищаясь одним новым зрелищем за другим, он чувствовал успокающее присутствие Стража, старавшейся поддержать равновесие в племени, перед лицом всех этих новых и волнующих переживаний.
Я и не подозревал, на что это похоже, признался ей Сорак. Как может кто-нибудь спокойно думать, когда вокруг так много всего, что тебя отвлекает. Как может кто-нибудь спокойно жить, когда вокруг так много шума.
Вероятно, они привыкли к этому, потихоньку, ответила Страж.
Не думаю, что у меня это получиться, сказал Сорак, качая головой. Как ты думаешь, этот гам не замолкает весь день?
Я думаю, что ночью он умирает, ответила Страж. Возможно, в других частях города поспокойнее. Я не знаю, Сорак. Я тоже в первый раз в таком месте, как и ты.
Сорак невольно усмехнулся про себя ее шутке, потом принялся успокаивать Кивару, которая хотела остановиться у каждого тента, мимо которого они походили. Мне тоже очень интересно, Кивара, сказал он. Здесь так много всего, что можно посмотреть! Но сейчас у нас нет времени. Подожди немного.
Через толпу он пробивался без труда. Верхом на крадлу и ведя за собой на привязи еще четверых, он не только смотрел на всех сверху вниз, но и при его приближении толпа быстро расступалась, освобождая ему дорогу. Крадлу были хорошо известны за свою способность ненароком отхватить кусок ноги или руки. Они ревели, фыркали и сопели, испуганные непривычной обстановкой, что быстро расчищало дорогу перед Сораком. Однако немало народа останавливалось, и смотрело на проезжавшую кавалькаду с любопытством.
Почему они на меня так глядят? поразился Сорак
Потому что они никогда раньше не видели эльфлинга, ответила Страж
И это действительно так заметно?
Если бы мы шли пешком, мы были бы не так заметны, ответила Страж, но верхом на крадлу мы выделаемся среди толпы. А они никак не могут понять кто мы. Даже полуэльфы, которых мы видели, выше, чем средний человек, а их руки и ноги тоньше. Мы же нормально сложены, однако черты лица совсем другие, не человеческие.
Я никогда не чувствовал себя так неуютно, как здесь, сказал Сорак. Конечно, нам надо побывать в нем, но не думаю, что мне захочется жить в таком месте.
Наконец-то он очутился на главной площади, где раскинули свои загоны торговцы животными. Почти со всех сторон доносились запахи навоза, пота и мускуса от кожи животных, смешиваясь в совершенно невообразимое зловоние. Одна из загородок была наполнена з'талами, прямоходящими ящерицами, продаваемыми на мясо, хотя и их гибкие чешуйки часто использовались как бритвы или маленькие ножи. Они прыгали на месте, пытаясь перепрыгнуть стену своего загородки, но были неспособны подпрыгнуть достаточно высоко. Тем не менее, они тупо продолжали прыгать вдоль всей стены загородки, издавая высокие, лающие звуки.
В другой загородке находились дженксы. Небольшие, покрытые мехом млекопитающиеся жили в подземных лабиринтах в пустыне и ценились за свое мясо и шкуру. У их загородки был прочный деревянный пол, который должен был помешать дженксам прорыть путь на свободу. Озадаченные, они продолжали царапать дерево своими когтями, не понимая, почему это странная «почва» не поддается.
Дальше Сорак увидел большие загоны, где держали канков. Большие, послушные насекомые лениво бродили по своим переполненным загородкам, пощелкивая жвалами в такт крикам и реву других животных. Их наружный панцырь часто использовался как доспехи, но невысокого качества, так как были сравнительно ломки и их необходимо было часто менять. Канки ценились за густой зеленый мед, который испускали, вкусный и питательный, который использовали, чтобы подсластить еду и питье.
За загонами канков шли еще большие загоны, где держали эрдлу, больших, нелетающих серо — и красноперых птиц, рост которых достигал семи футов, а вес — двух сотен фунтов. Яйца эрдлу были основной пищей на Атхасе. Нервничающие птицы теснились внутри своих оград, их длинные, могучие ноги рыли землю. Гибкие шеи изгибались во всех направлениях, и они без передышки издавали высокие, тонкие крики, так что их клинообразные клювы почти не закрывались. Когда же они увидели Сорака вместе с Тигрой, внутри их закона началась настоящая паника, птицы начали носиться кругами, вереща как бешенные.
На дальнем конце площади, ближе всего к зиккурату Калака, было открытое место, где вообще не было загонов, так как животные, которых продавали здесь, были слишком велики, чтобы приводить их в город. Ящерицы-иниксы достигали шестнадцати футов в длину и весили до двух тон. Ни одна загородка не могла удержать их, и обычно их привязывали к массивным каменным блокам, которые были чем-то вроде якоря, удерживающего их на месте. Их спины покрывал толстый панцирь из плотных, крепких чешуек, и они могли нести на себе огромные грузы. Их часто использовали в караванах для перевозки людей и товаров в беседках, которые прикрепляли им на спину, а аристократы использовали их для поездок за городом, разрешая слугам погонять их острыми обсидиановыми стрекалами, пока они сами сидели, удобно развалясь, в роскошных тенистых беседках.
По другую сторону открытой площади, подальше от остальных животных, Сорак увидел несколько мекилотов. Мекилотов, самых больших из ящеров Атхаса, использовали в караванах, так как они были способны тащить самые тяжелые повозки, или как боевых ящеров, прикрепляя к их спинам бронировные беседки. Только самые богатые торговые дома или регулярные армии могли позволить себе купить их, так как содержать их было очень дорого и они были ужасно злобные. Любой, оказывавшийся вблизи от их длинного языка, рисковал лишиться куска своего тела. Был только один способ держать их под контролем — псионика, так что все погонщики были псиониками. Иначе они легко перекусывали любые цепи и ломали любые загоны.
Из всех торговцев животными, бывших на площади, только тот, кто продавал иниксов, имел и крадлу, и Сорак увидел только двух крадлу, находившихся в отдельном загоне. Он подошел к торговцу, человеку, быстро проверил его и решил, что тот интересуется только бизнесом.
— Я вижу, ты привел несколько крадлу, — сказал купец, когда Сорак соскочил на землю перед ним. А потом он заметил Тигру. — Великий дракон! Тигон!
— Он не тронет тебя, — сказал Сорак. — Я вырастил этого тигона из крошечного котенка, и он полность под моим контролем.
— Не знал, что тигонов можено приручить, — с интересом сказал торговец. — Для этого наверняка нужно много терпения. Но, как я вижу, пастух, который вырастил стадо крадлу в пустыне, имеет его в избытке, а?
Сорак улыбнулся.
Если торговец и заинтересовался родителями Сорака, он не сказал ничего. У него на уме был бизнес и только бизнес. Сорак нырнул внутрь и дал возможность Стражу выйти на поверхность. Она немедленно поняла, что торговец хочет заполучить крадлу задешево.
— Ну как, не хочешь ли ты приобрести этих крадлу? — спросила она.
— Возможно, — ответил торговец. — Но, ты же сам видишь, у меня уже есть пара, я сейчас спрос на крадлу не так велик.
— А, — сказала Страж. — Ладно, в таком случае ты вряд ли захочешь купить еще. Не беда, я не хочу напрасно тратить твое время. Возможно какой-нибудь другой купец заинтересуется ими.
— Ну, приятель, ты слишком торопишься, — быстро сказал тоговец. — Я не говорил, что я не заинтересован, просто сейчас рыночные цены на крадлу далеко не так высоки, как они должны были бы быть. Но кто сказал, что ситуация не изменится? Я на рынке каждый день, в отличии от пастуха, который не может позволить себе роскошь ждать, пока цены возрастут. Я готов рискнуть и взять у тебя крадлу, если, конечно, ты захочешь правильную цену.
— А какую цену ты считаешь правильной? — спросила Страж, и тут же увидела настоящую рыночную ситуацию с крадлу. Нельзя было сказать, что она была плохой. Как раз наоборот. У купца уже было требование из легиона Тира на двенадцать крадлу, а он не мог выполнить его. С теми двумя, которые у него были, и еще пятью Сорака, ему оставалось только пять, а легион возьмет и семь, если он не сумеет выполнить полный заказ. Он ничего не потеряет в любом случае.
Торговец назвал цифру, которая была вдвое ниже реальной цены. Страж немедленно назвала другую, втрое большую. Начался ожесточенный торг. Торговец предложил в обмен несколько инексов, которых у него был переизбыток, но Страж не согласилась и сказала, что речь идет только о деньгах. Из-за ее способности читать мысли, торговец заранее был обречен на поражение и даже не подозревал об этом. В конце концов Страж спустила цену до точки, котрая была слегка меньше настоящей цены за крадлу, так что торговец получал прибыль, хотя и не такую большую. Кроме того, крадлу достались Сораку бесплатно, так что, когда он добавил монеты купца к монетам убитых им мародеров, образовалось очень приличная сумма.
Интересно, будет ли этого достаточно, спросил Сорак, неторопливо идя по городу после продажа крадлу.
Мы не можем знать этого, пока не узнаем, сколько стоят вещи здесь , ответила Страж.
Нам придется побыть в городе некоторое время, прежде, чем удастся установить контакт с Союзом Масок, сказал Эйрон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35