Но теперь я смогу изучать записи и
тренировать других, но не так, как Гален, а должным образом. Принц
Дьютифул получит отряд защитников, обученных Скиллу, а я избавлюсь от
одиночества. Я снова смогу входить в контакт с людьми, владеющими,
подобно мне, этой магией.
И оба моих отпрыска узнают меня - если не как отца, то хотя бы как
человека.
Чейд, как всегда, отличался удивительным коварством. Он
почувствовал мою неуверенность, и отказ повис в воздухе. Старик держал
чашку двумя руками, потом бросил быстрый взгляд на бренди, чем живо
напомнил мне Верити. Когда он снова посмотрел на меня, в его зеленых
глазах я не нашел сомнений. Он не стал задавать вопросы или требовать.
Ему оставалось только ждать.
Я все прекрасно понимал, но от этого мне было не легче.
- Ты знаешь, что я не могу. И тебе известно почему.
Чейд слегка покачал головой.
- Вовсе нет. На каком основании принц Дьютифул должен быть лишен
своего наследия Видящего? - Он чуть помолчал и добавил: - Или Неттл?
- Наследия? - Я горько рассмеялся. - Скорее, это семейная болезнь,
Чейд. Она подобна голоду - а когда тебя научат его утолять, недуг
становится неизлечимым. И тогда тобой начинает управлять чуждая сила,
которая может заставить тебя отправиться в неведомые земли, что лежат
дальше Горного Королевства. Ты видел, что произошло с Верити. Скилл
уничтожил его. Подчинил его себе, превратил в дракона. Да, Верити спас
Шесть Герцогств. Но даже если бы нам не нужно было сражаться с
красными кораблями, Верити Истина ушел бы в горы. Скилл звал его.
Таков неумолимый рок всех, владеющих древней магией.
- Я прекрасно тебя понимаю, - признался Чейд. - Но мне кажется, ты
ошибаешься. Я пришел к выводу, что Гален сознательно вселил в тебя
страх перед Скиллом. Он ограничил твое знание и заставил бояться.
Однако я читал манускрипты. Мне не удалось их полностью расшифровать,
но мне известно, что Скилл есть нечто большее, чем способность
общаться на расстоянии. С его помощью человек может продлить свою
жизнь, улучшить здоровье, усилить обаяние. Твое обучение… не знаю
точно, как далеко оно зашло, но не сомневаюсь, что Гален постарался
очень многое от тебя скрыть. - Он говорил, с каждым словом все более и
более распаляясь, словно речь шла о бесценном кладе. - Скилл обладает
огромным потенциалом. В манускриптах содержатся намеки на то, что он
может быть использован не только для определения болезни, но и для
исцеления. Человек, овладевший Скиллом, способен видеть мир глазами
другого существа, слышать то, чего не слышат другие…
- Чейд, - негромко сказал я, и мой старый наставник умолк.
Когда он признался, что читал манускрипты, меня на мгновение
охватила ярость. Он не имел права, подумал я, но тут же спохватился:
если ему дала их королева, то у Чейда не меньше прав, чем у меня. Да и
кому еще читать о Скилле? Мастеров не осталось. Все, кто обладал этим
талантом, умерли. Нет, их убил я, одного за другим - последних людей в
Баккипе, способных применять Скилл. Они предали своего короля, поэтому
я их уничтожил. А заодно истребил и саму магию. И теперь рассудок
говорил мне, что возрождать к жизни древнее умение не стоит.
- Я никогда не был мастером Скилла, Чейд. И дело не только в том,
что мои познания ограниченны - обучение так и не было закончено. Мои
способности не отличаются устойчивостью. Возможно, Кетриккен
рассказала тебе или ты сам читал в манускриптах, что эльфовская кора
отрицательно влияет на Скилл. Она подавляет или вовсе убивает дар. Я
пытался не использовать кору; мне не нравится, как она на меня
действует. Но даже расплывающийся мир лучше, чем тяга к Скиллу. Иногда
я принимал эльфовскую кору каждый день - таким сильным становился
голод по Скиллу. - Я отвернулся, увидев тревогу на его лице. - Если у
меня и был дар, сейчас от него мало что осталось.
- Твое стремление к Скиллу указывает, что способности не утрачены,
Фитц, - задумчиво проговорил Чейд. - Сожалею, что тебе пришлось так
сильно страдать, - мы ни о чем не догадывались. Я считал, что
стремление к Скиллу напоминает тягу к алкоголю или курению и по
прошествии времени слабеет или исчезает.
- Нет. Ты ошибался. Иногда оно дремлет. Проходят месяцы или даже
годы. А затем, без всякой причины, желание воспользоваться Скиллом
просыпается.
На мгновение я зажмурил глаза. Говорить о Скилле, думать о нем -
значит провоцировать такой приступ.
- Чейд, я знаю, что ты приехал ко мне именно по этой причине. И ты
слышал мой отказ. Можем мы теперь побеседовать о чем-нибудь другом?
Наш разговор причиняет мне боль.
Некоторое время Чейд молчал. Потом с фальшивым оживлением заявил:
- Конечно можем. Я говорил Кетриккен, что ты не согласишься. - Он
вздохнул. - Просто я хотел воспользоваться тем, что мне удалось узнать
из манускриптов. Что ж, я сказал все, что хотел. Ну, что тебя
интересует?
Неожиданно меня охватил гнев.
- Неужели ты, прочитав несколько манускриптов, собираешься учить
принца Скиллу?
- Ты не оставляешь мне выбора, - буркнул Чейд.
- Ты осознаешь опасность, которой подвергнется Дьютифул? Скилл
притягивает, Чейд. Он воздействует не только на разум, но и на сердце.
Человека охватывает желание раствориться в Скилле, стать с ним единым
целым. Если в процессе обучения принц уступит этому желанию, он утонет
в Скилле. И рядом не будет человека, способного его вернуть.
Я взглянул на Чейда и увидел, что он не понимает, о чем я говорю.
Он лишь упрямо заявил:
- В манускриптах написано, что не учить человека с талантом к
Скиллу - опасно. В некоторых случаях молодые люди начинают
пользоваться его магией инстинктивно, не понимая, какая в ней таится
угроза. Даже наставник с минимальными познаниями лучше для юного
принца, чем полнейшее неведение.
Повисло долгое молчание.
- Я не стану в этом участвовать, Чейд, - наконец сказал я. - Я
отказываюсь. Много лет назад, сидя рядом с умирающим Уиллом, я дал
себе обещание. Я не убивал его. Больше я не буду убийцей, инструментом
в чужих руках. Я не позволю себя использовать. Мне пришлось принести
слишком много жертв. Полагаю, я заслужил покой. И если вы с Кетриккен
думаете иначе и отказываетесь давать мне деньги, я проживу и без них.
Лучше назвать вещи своими именами. Когда я в первый раз нашел
кошелек с деньгами после визита Старлинг, я счел себя оскорбленным. И
лелеял обиду до ее следующего посещения. Она лишь рассмеялась и
заверила меня, что эти деньги не от нее - мне назначена пенсия за
услуги, оказанные Шести Герцогствам. И тогда я понял, что Чейд знает
обо мне все, что известно Старлинг. Именно он посылал мне превосходную
бумагу и отличные чернила, которые она иногда привозила. Вероятно,
возвращаясь в Баккип, Старлинг отправлялась к Чейду на доклад. Я
сказал себе, что мне наплевать. Возможно, мой старый наставник
присматривал за мной в надежде, что я еще пригожусь. Наверное, он
прочитал эти мысли на моем лице.
- Фитц, успокойся. - Старик протянул руку и потрепал меня по
плечу. - Об этом не может быть и речи. Мы оба прекрасно понимаем, что
ты сделал для нас и для Шести Герцогств. До тех пор, пока ты жив, мы
будем обеспечивать тебя всем необходимым. И выброси из головы обучение
принца Дьютифула. Это не твоя забота.
И вновь я спросил у себя, что ему известно.
- Да, ты прав, меня это не касается. Я лишь предупреждаю тебя о
необходимости соблюдать осторожность.
- О Фитц, ты же знаешь, что я всегда осторожен.
Глотнув бренди, я посмотрел поверх фаянсового края чашки и заметил
в глазах гостя улыбку. Я отставил чашку в сторону, но не думать о
предложении Чейда было все равно что пытаться выдернуть дерево за
корни. Конечно, я боялся, что неумелое руководство подставит принца
под удар. Однако желание создать новый отряд владеющих Скиллом и
удовлетворить собственную жажду оказалось сильнее страха за судьбу
Дьютифула. Именно по этой причине я не имел права заставлять страдать
еще одно поколение.
Чейд не нарушил свое слово. Он больше не упоминал о Скилле. Мы
много часов проговорили о судьбах людей, живущих в Баккипе. Блейд стал
дедушкой, а у Лейси болят суставы, и ей пришлось отказаться от
плетения кружев. Хендс теперь главный конюх Баккипа. Он взял себе жену
родом с континента, рыжеволосую и с соответствующим темпераментом. Все
их дети унаследовали цвет волос у матери. Она держит Хендса на
коротком поводке, и, если верить Чейду, такое положение вещей вполне
устраивает ее мужа. В последнее время жена уговаривает Хендса
вернуться в Фарроу, на ее родину, и он не особенно возражает. Вот
почему Чейд и навестил Баррича, чтобы предложить ему прежнюю
должность.
Вскоре знакомые лица всплыли у меня в памяти, мне ужасно
захотелось вернуться в Баккип, и я не мог удержаться от новых
вопросов. Когда мы все обсудили, я провел Чейда по дому и саду, словно
мы превратились в двух кумушек, встретившихся после долгой разлуки. Я
показал ему цыплят и березы, которые сам посадил, и тропинки для
прогулок. Завел в мастерскую, где делал краски и чернила, которые Нед
потом продавал на рынке. Чейд был немного удивлен.
- Я привез тебе чернила из Баккипа, но мне кажется, что твои даже
лучше.
Он похлопал меня по плечу, как в былые времена, когда я удачно
смешивал яды, и на меня приятной волной накатило знакомое ощущение
гордости.
Я показал ему даже больше, чем следовало. Когда Чейд посмотрел на
мой огород, он обратил внимание, что успокаивающие и болеутоляющие
травы преобладают над прочими. А когда мы подошли к скамейке на
вершине утеса, откуда открывался вид на море, он заметил:
- Да, Верити здесь бы понравилось.
Однако он больше не упоминал о Скилле.
В тот вечер мы поздно легли спать, и я научил Чейда основам игры в
камни. Ночному Волку наскучили наши разговоры, и он отправился на
охоту. Зверь слегка ревновал, но я решил, что разберусь с ним позднее.
Когда мы закончили играть в камни, я принялся расспрашивать Чейда о
его житье. Он с улыбкой рассказал, что с удовольствием окунулся в
жизнь двора. И еще он поведал мне о своей юности, хотя раньше всегда
уклонялся от вопросов на эту тему. Он был беспечным кутилой до того
дня, пока не ошибся, когда готовил одно из снадобий, и эта ошибка
изуродовала его лицо. С тех пор он стыдился своей внешности и держался
в тени, став королевским убийцей. В последние годы он вернулся к
образу жизни, который вел в молодости. Теперь ему нравилось танцевать
и общаться с красивыми и умными дамами. Я порадовался за него и,
скорее в шутку, спросил:
- А как твоя тайная работа для короны сочетается с новым образом
жизни?
Он ответил совершенно откровенно:
- Я справляюсь. Да и мой нынешний помощник оказался расторопным и
толковым. Пройдет немного времени - и я смогу полностью передать свои
обязанности в молодые руки.
Я вдруг почувствовал укол ревности - другой человек занял мое
место. Через мгновение я понял, как это глупо. Видящим необходим
человек, который будет без лишнего шума приводить в исполнение
королевские приговоры. Я же сам заявил, что больше не буду королевским
убийцей. Наивно полагать, что с моим отказом нужда в таком человеке
исчезнет. Я попытался вернуть себе прежнюю уверенность.
- Значит, в башне продолжаются эксперименты и уроки?
Чейд мрачно кивнул.
- Совершенно верно. На самом деле…
Он неожиданно поднялся со стоящего у камина кресла. И я вдруг
понял, что к нам вернулись прежние привычки: Чейд сидел у огня, а я
примостился у его ног. Меня поразило, каким естественным мне
показалось такое положение. Пока Чейд копался в седельных сумках, я
встряхнул головой. Наконец он вытащил покрытую пятнами фляжку из
твердой кожи.
- Я хотел тебе это показать, но за разговорами чуть не забыл. Ты
помнишь, меня всегда интересовал огонь неестественного происхождения и
дым?
Я закатил глаза. Его «интерес» не раз приводил к тому, что нам
обоим приходилось подолгу лечиться от ожогов. Потом я вспомнил, как он
в последний раз применил свою огненную магию: Чейд заставил факелы в
Баккипе гореть и плеваться синим огнем в ту ночь, когда принц Регал
объявил себя наследником короны Видящих. Тогда же убили короля Шрюда,
а меня арестовали.
Возможно, Чейд тоже об этом вспомнил, но виду не подал и с улыбкой
вернулся в кресло у огня.
- У тебя найдется клочок бумаги?
Я нашел ненужный листок и стал с некоторой долей скептицизма
смотреть, как Чейд отрывает узкую полоску, складывает ее по всей длине
и осторожно высыпает в получившийся желоб порошок из фляжки. Затем он
аккуратно соединил края и ловким движением скрутил бумагу в жгут.
- А теперь посмотри, что у меня получилось!
Я с тревогой наблюдал за его манипуляциями. Чейд поднес бумажный
жгут к огню. Однако ничего особенного не произошло. Бумага пожелтела,
вспыхнула и быстро сгорела. В воздухе слабо запахло серой. И все. Я
вопросительно приподнял бровь.
- Ничего не получилось! - огорченно воскликнул Чейд.
Однако он тут же оторвал еще одну полоску бумаги и высыпал из
фляжки новую порцию порошка - побольше первой. Затем сунул бумажную
полоску в огонь. На всякий случай, приготовившись к неприятностям, я
отодвинулся подальше от камина, но Чейда вторично постигла неудача. Я
потер губы, чтобы скрыть улыбку. Королевский убийца не скрывал досады.
- Ты думаешь, я утратил прежние навыки! - заявил он.
- Вовсе нет, - возразил я, но мне не удалось скрыть смех.
В третий раз Чейд сделал из бумаги толстую трубку, и не пожалел
порошка. Я встал и отошел от камина на несколько шагов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14