— Что ты сказала? ! — не поверил своим ушам дедушка.— Золото! — с такой гордостью повторила бабушка, словно это было её собственное золото. Или она сама раскрыла преступление.— Откуда? !— Крала, ясное дело! — убеждённо предположил Павлик.Бабушка вроде немного опечалилась и, постучав о стол яйцом, сваренным вкрутую, принялась его очищать, одновременно поясняя уже без прежнего торжества:— Нет, к сожалению. Сама она не воровала. Только укрывала краденое и занималась его перепродажей. Перекупщица, так сказали в милиции. И ещё сказали, что скупкой краденого она занималась уже лет тридцать. Скупала всевозможные драгоценности — краденые, нелегально через границу перевезённые, на чёрном рынке приобретённые. Очень ценные! А тот подозрительный почтальон был посредником. И никакой он не почтальон, раньше был, да его давно с работы уволили. А форму он сохранил и использовал. Его тоже арестовали.Затаив дыхание слушали Яночка с Павликом рассказ бабушки. Дедушка тоже жадно слушал, чуть ли не с ужасом внимая супруге и не зная, верить ей или нет. Уж он-то её хорошо знал, выдумщица она была, часто принимая желаемое за действительное.— Ну, знаешь! — наконец произнёс дедушка. — Ушам своим не верю. Получается, наш дом — на стоящее преступное гнездо!— Значит, пора это гнездо искоренить! — твёрдо заявила бабушка. — И пусть отныне в доме живут только честные люди! — несколько напыщенно заключила она.— То есть мы? — пожелала уточнить Яночка.— Мы, конечно! Но с ней ещё не все кончено, обыск в их квартире ничего не дал, милиция собирается весь дом обыскать. Они думают, она спрятала краденое все-таки где-то в доме, раз посылки приносили сюда.— Точно! — вырвалось у Павлика. — В доме! На…— Молчи! — рявкнула на него сестра. — Бабуля, поэтому она так боялась, как бы её посылки не по пали в чужие руки?— Именно в руки! — подтвердила бабушка. — Она боялась, что если кто из нас возьмёт их в руки — сразу догадается, ведь они маленькие, а жутко тяжёлые. Любой бы догадался. Там, в милиции, мне дали одну подержать, так пришлось держать двумя руками, золото ведь страшно тяжёлое. А она такая была осторожная, такая предусмотрительная, что за тридцать лет никто не догадался!Дедушка вдруг встал, налил из-под крана стакан воды и залпом выпил.— Никак в себя не приду, — пояснил он. — А я так переживал, что оговорил невиновного человека. Так переживал! Знали бы вы, как мне было неприятно.— Мне тоже! — подхватила бабушка и вдруг вспомнила, что ей положено обидеться на мужа, — Так на меня напустился! Первый раз в жизни! Изверг! Вместо того, чтобы поблагодарить… Да разве от него дождёшься благодарности? — бросила она в пространство и, решив, что достаточно отчитала мужа, вернулась к более интересным вещам.— Теперь понимаете, почему она не хотела уезжать из нашего дома? Ну где бы ещё она смогла заниматься своей коммерцией с такими удобствами? — рассуждала бабушка, яростно намазывая горчицей бутерброды. — Отдельный дом, все его закоулки ей давно известны. Окно их квартиры выходит прямо на улицу, никто бы и не заметил, что она поджидает своего почтальона и лично принимает от него посылки. Ну ничего, теперь-то мы от неё избавимся.— Бабуля, а её сын? Тоже замешан в этом грязном деле? Его тоже арестовали? — спросил Павлик.Бабушка отрицательно покачала головой:— Нет. Он с этим делом никак не связан. Милиция проверила.— Значит, он останется в нашем доме! — огорчился Павлик. — Вместе со своей женой. Неужели ты не могла как-нибудь и его поприжать?— Не было необходимости, он как раз охотно переедет на другую квартиру, — пояснила бабушка. — Представляю, как обрадуется ваш отец. Но каков Хабр! Боже, что за чудесный пёс! Хабр, сокровище моё, иди сюда, пёсик, я поцелую тебя! В порыве горячей любви к чудесной собаке бабуля бросила свои бутерброды и снова схватила Хабра в объятия. Тот с удовольствием позволил обнимать себя и целовать. От бабушки он перешёл в объятия Яночки и получил ещё порцию похвал и ласк.Павлик презрительно наблюдал за этими бабьи ми нежностями.— Лучше бы дали ему кусок колбасы! А лучше — торта!— Я ему кекс испеку! — растрогалась бабушка. — два кекса! Специально для него! Он кексы больше всего любит.Дедушка скептически отнёсся к этому взрыву чувств к собаке.— С ума посходили! — резюмировал он. — Я уже слышал, что именно собака разоблачила поддельного почтальона. Нет, это — не преступное гнездо, это сумасшедший дом!Бросив грозный взгляд на мужа, бабушка не много успокоилась, вымыла руки и вернулась к брошенным бутербродам, продолжая свой рассказ:— Когда за ней пришли, она такой шум подняла! А милиция сразу ко мне — расскажите, что знаете по данному делу. Ну я и дала показания. Немного затянулось это, в милиции обо всем дотошно выспрашивали… И очень огорчились, что у неё ничего не нашли. Доказательства им нужны железные, сказали, а не нашли ничего. Вот потому и собираются произвести обстоятельный обыск, чтобы эти доказательства обнаружить. Но и без того доказательства у них есть, улики называются. Они прихватили почтальона с посылкой, можно сказать, на месте преступления, он как раз её передавал. И прихватили ещё кого-то по этому делу, я не поняла кого, каких-то подозрительных личностей…— Видишь, как пригодились твои показания! — не выдержал Павлик. — А ты не хотела сторожить и к калитке бегать. Не хотела с Хабром на пару работать!— Пригодились, я и не отрекаюсь, — согласилась бабушка. — Просто потрясающе! И твоя филателистическая афёра тоже пригодилась, — обратилась она к дедушке. — Если бы не она, кто знает, занялась бы милиция нашей соседкой. А так, разыскивали марки, нашли золото — тоже неплохо Дети, бутерброды готовы, перекусите пока, обед или ужин, уж и не знаю — будет сегодня поздно. Дети с восторгом набросились на бутерброды приготовленные бабушкой в такой нервной обстановке и потому изобилующие просто невероятны ми количествами перца, горчицы и маринованных огурцов. Такого представить себе они не могли даже в самых смелых мечтах! Обычно бабуля очень экономно использовала острые приправы. Дедушке тоже дали бутерброды. Пододвинув к столу свой стул, он вместе с детьми с аппетитом принялся за них, Подождав, пока дед съест два бутерброда, Яночка решила, что имеет моральное право приступить к расспросу дедушки.— Дедуля, а ты откуда знал, что это не соседка подделывала надписи на марках? — спросила она с набитым ртом. — Что-то прояснилось с твоими марками? Раскрыли афёру?— Представьте, раскрыли! — с гордостью ответил дедушка.Оставив кастрюлю на плите на произвол судьбы, бабушка накинулась на мужа:— И он молчит! Я места себе не нахожу от беспокойства, вся извелась, а он молчит! Выходит, они на нашем чердаке все-таки что-то нашли? Пришлось дедушке отложить надкусанный бутерброд и давать показания:— На нашем чердаке как раз они ничего особенного не нашли, только следы. Оказалось, здесь действительно стоял их печатный станок и здесь они печатали свои поддельные надписи на марках. И станок, и прочие материалы с чердака забрали недавно, совсем недавно, и оставили множество отпечатков пальцев и прочих интересных для следствия следов, так что установить по этим отпечаткам преступников они смогли без труда.Павлик проглотил наконец уже давно прожёванный кусок хлеба с горчицей, ибо слушал разинув рот, и поспешил задать вопрос:— И благодаря этому получили свои железные улики?— Железобетонные, — успокоил его дедушка. — И кроме того, обнаружили место, где они хранили изготовленную продукцию. Я всегда говорил, что они должны её держать где-то в укромном месте сплавлять потихоньку. И представьте себе, они такое место отыскали! Кажется, с помощью каких-то добровольных помощников, не из органов. Благодаря им милиция разыскала этот склад просто в молниеносном темпе, даже поверить трудно! Как-то очень быстро следствие от состояния полнейшей неуверенности и растерянности перешло к решительным действиям, увенчавшимся полнейшим успехом. Говорю вам, поразительный успех! Яночка вдруг опять наклонилась к своему любимцу, спокойно лежащему под столом.— Хабр, сокровище моё! Драгоценная, умная, замечательная собачка!Павлик допытывался:— И этих преступников посадили?— Разумеется, — ответил дедушка, снова беря в руку бутерброд. — Их шайка состояла из пяти человек, и, скажу я вам, продумано все было замечательно! Полнейшая конспирация, они почти не знали друг друга, о шефе же известно было лишь то, что он живёт где-то в Ломянках…— Ну! — воскликнул вдруг каким-то сдавленным голосом Павлик и чуть не подавился очередным куском хлеба. Яночка этим немедленно воспользовалась, и пока бабуля стучала брату по спине, задала сама вопрос:— И что дальше? Дедуля, не обращай на него внимания, он просто подавился.— Вот, запей чаем! — подсунула бабушка внуку стакан. Её явно встревожило его состояние. Мальчи к никак не мог отдышаться.— И что дальше, дедушка? — повторила Яночка Пришлось бедному дедушке снова положить на тарелку бутерброд. Случай с Павликом наглядно свидетельствовал о том, что нельзя одновременно есть и говорить.— У меня создалось мнение, — сказал рассудительный дедушка, — что преступникам все карты спутал наш переезд в этот дом. Такую превосходную оборудовали здесь клубнику…— Малину, дедушка! — через силу поправил внук.— Правильно, малину, так все прекрасно организовали, к тому же с кем-то из прежних жильцов были в сговоре, могли свободно бывать в этом доме, а тут вдруг мы — как снег на голову!— Как же этот подозрительный жилец согласился переехать? — удивилась Яночка.— Он не был жильцом нашего дома, а родственником одного из жильцов, поэтому свободно тут бывал. А живущие в доме родственники ничего не знали о его преступной деятельности. Почему же им не переехать, если Роман предложил им такую прекрасную квартиру взамен?Несмотря на всю бдительность Яночки, Павлик все-таки прорвался со своим замечанием:— Понятно! Поэтому он не мог входить в дом нормально, через дверь, и был вынужден карабкаться на чердак по крыше!— И его заметила милиция, — подтвердил дедушка.— А у него не было ключей от чердака? — поинтересовался внук.— Не знаю. Может, и были, но ведь в дом он не мог попасть, — ответил дедушка. То, чего опасалась Яночка, произошло. Бабушка вдруг насторожилась:— А вы откуда знаете, что по крыше лез? Ведь его милиция видела, а не вы.Пришлось хладнокровно соврать.— Ну как же, ведь милиция сама нам об этом говорила, разве не помнишь? Бабушка не упорствовала. Её мысли переключились на другое. — Это не преступник, а хулиган какой-то! — возмущённо выкрикнула она. — Такой шум поднимал на чердаке. Я была уверена — дом рушится! Сколько я из-за него напереживалась!— Наконец-то перестанешь переживать и меня оставишь в покое, — обрадовался дедушка. — Сегодня или завтра нам разрешат войти на чердак, сама посмотришь, чем там можно шуметь, грохотать и выть. И успокоишься!Нет, бабушку отнюдь не устраивала такая перспектива — успокоиться, ей надо было понервничать, и она тут же нашла повод.— Успокоишься! — гневно фыркнула старушка.— Какое может быть спокойствие, если будут проводить обыск. Ты что, не знаешь, как выглядит обыск?И когда дедушка сокрушённо вынужден был признаться, что действительно не знает, бабушка его просветила:— Содом и Гоморра! Весь дом перевернут вверх ногами. Что тут будет твориться — представить страшно! Ведь они совершенно не представляют, где искать.Внуки больше не вмешивались в разговор старших, торопясь покончить с замечательными бутербродами. Дедушке было не до еды, ему пришлось успокаивать супругу и объяснять ей, что не так страшен черт, как его малюют.В прихожей хлопнула дверь, раздались быстрые шаги. Павлик счёл нужным проинформировать бабушку и дедушку.— Идёт Рафал. Теперь вам придётся ещё раз обо всем рассказать.— Ох, боюсь, что обо всем рассказывать нам придётся ещё много раз! — проворчал дедушка и мечтательно добавил:— А не уйти ли мне на сегодняшний вечер из дому? 19 — Прошу вас! — произнёс капитан, склонившись прямо-таки в придворном поклоне. — Сокровищница открыта! Как мы и договаривались в входите первыми, все остальные — после вас.Со скрежетом открылась тяжёлая железная дверь, блеснула подвешенная к потолку временная электрическая лампочка. Наконец-то можно было как следует осмотреть весь огромный, запылённый чердак!Брат с сестрой замерли на пороге.— Классно! — восхищённо произнёс Павлик, — При свете он выглядит ещё лучше! Неожиданно в дверь протиснулся взбежавший по лестнице Хабр. Осторожно сделав по чердаку не сколько шагов, он замер, опустил нос к полу, взъерошил шерсть на загривке и глухо, угрожающе зарычал.— Он тут первый раз! — объяснил Павлик, а девочка обняла собаку и принялась её успокаивать:— Успокойся, мой золотой, мой хороший! Ты учуял бандита? Да, мы знаем, он приходил сюда, но теперь его уже здесь нет. Успокойся, пёсик, не надо нервничать! Его уже поймали, с твоей помощью, мой ненаглядный, больше тебе не надо выслеживать негодяя.Хабр постепенно успокоился, все понял и от правился знакомиться с чердаком, тщательно обнюхивая все по дороге. Капитан с порога наблюдал за собакой.— Надо же, сразу учуял! — восхищённо сказал он. — Феноменальный нюх у вашей собаки!— Ещё бы! — подтвердил Павлик. — Он один стоит всех ваших вещдоков!Капитан тоже прошёл на чердак и закрыл за собой железную дверь.— Послушайте, — спросил он, — а вас не удивляет, что ваш пёс рычит только на одного человека и больше ни на кого? Мне это кажется странным. Насколько я понял, ваш Хабр — милый, доброжелательный пёсик, ко всему он относится с симпатией, и вдруг рычит на одного человека. Вас это не удивляет?— А вас удивляет? — холодно поинтересовалась Яночка.— Разумеется!— Не понимаю, чему тут удивляться, — высоко мерно произнесла девочка. — Наш Хабр очень умный, он сразу понял, что имеет дело с преступником. И ясно дал нам это понять.— Просто сказал нам об этом, — подтвердил Павлик. — Но ведь второй, тот, что ободрал вашу машину, он ведь тоже преступник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32