Интересно! Великий астроном поздней античности Птолемей жил,
как утверждают историки, во II веке, а составлял он свой звездный
каталог, как об этом свидетельствуют сами звезды, - в районе X века
нашей эры. Как это совместить?

ГЛАВА ШЕСТАЯ. Другие странности того же "Альмагеста"

Внимательно присмотревшись к звездному каталогу из "Альмагеста",
можно заметить в нем еще несколько особенностей (или, если
угодно, странностей), которые также заставляют усомниться в
традиционной датировке его II веком н.э. (рис.1).
Каталог начинается со звезд Малой Медведицы (ближайших к
Северному полюсу) и постепенно переходит ко все более и более южным
звездам. Это с несомненностью говорит о том, что действительно, как и
предполагалось в предыдущей главе, его черновой вариант был
составлен в экваториальной системе координат и лишь затем, ради
превращения его в "вечный каталог", был кропотливо пересчитан в
эклиптикальную систему. Начинать с точки Северного полюса и затем
методично спускаться к югу - более чем естественно, и странного
здесь (пока что) ничего нет.
Первая звезда каталога - всем нам хорошо известная Полярная
звезда.
Казалось бы, так и должно быть. На самом же деле именно это
очень странно.
Почему? - Потому, что во II веке н.э. ближайшей к Северному
полюсу была не Альфа Малой Медведицы (Полярная звезда), а Бета!
Бета находилась тогда на расстоянии 8 градусов от полюса, а Альфа -
12 градусов, т.е. в полтора раза дальше (рис.2). Это хорошо видно
на рис.3 - фрагменте средневековой карте звездного неба, на которой
Северный полюс помещен именно туда, где он размещался во II веке,
когда Птолемей, по мнению художника, составлял свой каталог.
Эта карта заслуживает того, чтобы рассмотреть ее внимательнее.
В центре, в созвездии Дракона, - эклиптический полюс. Именно от его
точки и приводились координаты звезд в средневековых "вечных"
каталогах. Правее, между спинами Большой и Малой Медведиц, в центре
концентрических окружностей, - Северный полюс. Он, как уже говорилось,
вращается вокруг эклиптического полюса и сейчас практически совпадает
с Полярной звездой, в кончике хвоста Малой Медведицы. Но на этой
карте, обратите внимание, Северный полюс находится ближе к звезде
Бета, расположенной "в грудной клетке" Малой Медведицы.
Но, может быть, причина в том, что Птолемей, описывая ближайшее
к полюсу созвездие, начал описание с его "заглавной" звезды
(поскольку "альфа" - первая буква греческого алфавита)? Нет.
Птолемей не пользовался алфавитной нумерацией звезд.
Тогда, может быть, он попросту начал с ярчайшей звезды созвездия
Малой Медведицы?.. И опять же - нет. Это в наше время Полярная
звезда считается (и действительно является) ярчайшей звездой, за что
и получила королевский титул "Альфа". Но сам Птолемей описал ее как
звезду 3-й величины, а Бета Малой Медведицы в его каталоге названа
звездой 2-й величины, т.е. сочтена более яркой.
Ситуащия точно такая же, как если бы сегодняшний астроном
начал свой звездный каталог не с Полярной звезды, а с Беты Малой
Медведицы.
Итак, не найти ни логического, ни психологического объяснения
для непонятного поступка Птолемея: он начал свой каталог и не с
ближайшей к Северному полюсу, и не с заглавной, и не с ярчайшей
звезды созвездия. Вот что на эту тему писал Н.А.Морозов: "Кому во
втором и даже в третьем веке пришло бы в голову при описании неба
от Северного полюса к югу начать счет с наиболее удаленной от него
звезды в северном созвездии и притом начать счет не с середины
туловища Малой Медведицы, где была тогда ближайшая к полюсу звезда,
а с хвоста, где находилась самая отдаленная?"
Однако все встает на свои места, если отказаться от предположения,
что "Альмагест" был составлен около начала нашей эры. На
протяжении всех этих столетий Северный полюс плавно перемещался,
приближаясь к Полярной звезде, и сейчас находится на расстоянии всего
1 градуса от нее. Приблизительно в IX - XI веках нашей эры произошла
"смена лидера", когда Бета уступила Альфе право называться ближайшей
к Полюсу яркой звездой. Именно с этого времени и стало вполне
естественным начинать звездный каталог с нынешней Полярной звезды.
Напрашивается предположение, что каталог из "Альмагеста" мог быть
составлен только в IX веке или позже. Конечно, рассмотренная здесь
"странность" не была бы достаточно веским доводом для передатировки
каталога, но она прекрасно согласуется с результатами, описанными в
предыдущей главе.
Следующая странность звездного каталога из "Альмагеста" - в
органической слитности его с гравюрами Дюрера. Вот что пишет о них
один из крупнейших ученых современности, голландский астроном
Корнелис де Ягер:
"В 1515 г. были опубликованы карты неба с несколько
экстравагантными рисунками созвездий, выполненными в стиле того времени.
Эти карты стали результатом замечательной кооперации трех человек:
математик И.Стабиус определил координаты звезд на небе, К.Хейнфогель
перенес их положения на карту, а знаменитый художник А.Дюрер по ним
нарисовал созвездия. С этого началась новая картография. Раньше в
Западной Европе существовала традиция, в соответствии с которой
основной интерес представляли созвездия, а не положения звезд.
Звезды на картах помещались на "подходящих" местах: например,
Альдебаран - глаз Тельца, Алголь - в голове Медузы и т.д. Для
новых карт базовыми данными стали измеренные положения звезд".
Здесь нужно сказать несколько слов о возникновении в Европе
гравюры как вида художественной техники. Она возникла первоначально
в Голландии и Фландрии в начале XV в. и тут же послужила поводом к
изобретению типографского шрифта (к середине этого века относится
начало книгопечатания). Древнейшая из дошедших до нас датированных
гравюр - эстамп на дереве "Святой Христофор" (1423 г.). В 1452 г.
золотых дел мастер Томазо Финигвера сделал следующий естественный
шаг - от дерева к металлу, вырезав изображение на серебряной пластине.
Дальнейшее развитие этого способа размножения рисунков принадлежит
знаменитому итальянскому живописцу Мантенья, который около
1470 г. создал целую серию гравированных рисунков. Так начиналось
издание гравюр, быстро перебросившееся в Германию. Через несколько
лет широко известным становится имя Альбрехта Дюрера (1471-1528
гг.), начавшего выпускать в Нюрнберге замечательные гравюры на
дереве и на металле.
Итак, выполнив научный заказ, Дюрер в 1515 г. выпустил в свет
гравюры звездных карт. Они уже разошлись среди астрономов, когда
позже - в 1537 г. - было выпущено в свет первое латинское издание
"Альмагеста", сопровожденное этими гравюрами (рис.4 и 5).
Сам Дюрер явно не занимался астрономией, во всяком случае,
звездные карты - его единственное астрономическое произведение.
Может быть, именно поэтому Дюрер допустил там несколько крупных
нелепостей. Вот некоторые из них.
На гравюре Дюрера созвездие Жертвенника выглядит очень красиво
и естественно. Однако при переносе карты на звездное небо Жертвенник
опрокидывается, и язык его огня, вместо того чтобы подниматься
вверх, опускается вниз - факел горит "вниз головой"! См.рис.6. Никакой
астроном-наблюдатель, конечно, не представлял его себе в таком
смешном виде.
Еще нелепей выглядит опрокинутый Пегас. На гравюре-то он
смотрится хорошо, однако при переносе карты на небо, по словам
Н.А.Морозова, "от восхода до заката Пегас летит там вверх ногами, как
подстреленная птица" (рис.7). То же самое произошло и с Геркулесом...
Словом, великий художник здесь явно взял верх над
заказчиком-астрономом. Гораздо важней оказалось для Дюрера то, как
смотрится рисунок созвездия на листе бумаги, чем то, каким "видит"
это созвездие астроном на реальном небе.
Любые предположения о том, что гравюры Дюрера могли быть
художественно оформленными копиями с каких-либо древних рисунков
созвездий, бессмысленны: в эпоху, когда еще не существовало техники
гравюры, любой такой рисунок мог существовать лишь как единичный
экземпляр, а потому и не представлял практической ценности, поскольку
копирование его мгновенно привело бы к искажениям, выходящим за
рамки допустимого при астрономических наблюдениях.
Поэтому надо признать, что всякое изображение созвездий,
повторяющее ошибки Дюрера, могло появиться только после издания его
гравюр.
В том числе и словесное изображение, типа "звезда выше левого
колена Пегаса".
Но дело-то в том, что именно этими словесными описаниями и
уточняется местоположение неярких звезд в каталоге "Альмагеста", из
текста которого однозначно следует, что основой для этих описаний
являются именно гравюры Дюрера. В том числе - и те рисунки, где он
из художнической прихоти (или от незнания) опрокинул созвездия вверх
ногами. Возьмем того же Пегаса. Автор "Альмагеста" методично
движется с севера на юг. Поэтому, проходя по опрокинутому созвездию,
первой он заносит в каталог "звезду в пупе Пегаса", а последней -
"звезду во рту".
Итак, составитель каталога ссылается на карты, включающие в
себя нелепости гравюр Дюрера. Следовательно, все эти словесные
описания могли появиться в тексте "Альмагеста" лишь около 1515 года.
Может быть, эти словесные описания - позднейшие вставки? Но, в
таком случае, как выглядел исходный текст? Ответа на этот вопрос
мы, кажется, не получим. Издания 1515 г., 1528 г. и более поздние
- вышли в свет, когда уже существовали гравюры Дюрера; издание же
якобы 1496 г., насколько нам известно, вообще не содержит звездного
каталога.
Обратимся теперь к странностям, обнаруживаемым при сопоставлении
наиболее важных средневековых изданий "Альмагеста": латинскому
изданию 1537 г. (в Кельне) и греческому изданию 1538 г. (в Базеле).
Числовой материал в них - различен. Координаты звезд, указанные
в латинском издании, соответствуют их положению на небе в XV -
XVI веках, т.е. времени издания. В греческом же издании все
эклиптикальные долготы звезд убавлены (в сравнении с латинским
изданием) на круглое число 20 градусов плюс-минус 10 дуговых минут.
Эта поправка на прецессию как раз и относит звездный каталог ко II
веку нашей эры. Вопрос: что первично?
Вполне понятно, что принято думать (в соответствии с тем, что
Птолемей считается автором "Альмагеста" и астрономом II века), будто
греческое издание воспроизводит оригинальные данные каталога, а
латинское издание - подправленные. Это подтверждается и титульным
листом латинского издания, где про публикуемые там данные сказано:
"к сему времени приведенные особенно для учащихся" (ad hanc aetatem
reducta, atque seorsum in studiorum dratium).
Но так ли уж бесспорен этот вывод? Дело в том, что различия в
числовых данных каталога в этих двух изданиях не ограничиваются
только поправкой на прецессию. В греческом издании (1538 г.) все
широты систематически увеличены (улучшены) по сравнению с широтами
латинского издания (1537 г.) на 25 минут или же исправлены на более
точные. Поправка является круговой, т.е. вся эклиптика целиком
передвинута к югу, почти на диаметр Солнца. При этом эклиптика
греческого издания заняла естественное (астрономическое) положение,
и ее плоскость прошла практически через центр системы координат, -
чего нет в латинском издании (рис.8). Налицо совершенно очевидное
исправление систематической ошибки, присутствовавшей в исходном каталоге
(она могла возникнуть либо из-за несовершенства измерительных
инструментов, которые при последовательном продвижении измерений от
Северного полюса к югу постепенно дали такую суммарную ошибку, либо
даже из-за того, что близкие к горизонту звезды "приподнимаются"
искривлением светового луча, косо проходящего сквозь атмосферу). См.
рис.9 и 10.
Итак, про латинское издание каталога утверждается (по традиции),
что числовые данные там переработаны; греческое издание считается
воспроизводящим старинный оригинал, однако из анализа данных
видно, что они подверглись исправлению. Недаром Н.А.Морозов высказал
подозрение, что в действительности первичным является латинский
текст, а греческий - вторичным.
Во всяком случае, латинский текст несомненно ближе к оригиналу,
поскольку в нем еще присутствует систематическая ошибка, явно
допущенная ни кем иным, как составителем каталога. Но отсюда и
неизбежный вопрос: а что, если и 20-градусная поправка внесена была не
в латинское, а именно в греческое издание каталога? Но - зачем?
Попробуем высказать здесь такую гипотезу. Очевидно, что исходного
текста птолемеевского каталога в руках книгоиздателей не было,
да и не могло быть (вспомним: утверждается, что "Альмагест" уцелел
лишь благодаря переводу его на арабский язык, а в Европе в средние
века распространялся обратный перевод его с арабского на греческий
и латинский). Но для чего, спрашивается, существует и распространяется
звездный каталог: как реликвия или как рабочий справочник
астронома? Очевидно последнее. Значит, нет сомнения, что при
каждом переписывании или переводе с языка на язык имело смысл
подправлять (ради практических нужд) эклиптикальные долготы звезд -
вводить поправку на прецессию, тем более что делать это, как уже
было сказано раньше, очень легко. Поэтому нет ничего удивительного,
если европейцы получили тексты "Альмагеста" с практически современными
им координатами звезд, - и никаких других, которые свидетельствовали
бы о невообразимой древности каталога.
Следовательно, слова с титульного листа латинского издания о
том, что оно содержит "к сему времени приведенные" данные, являются
вполне естественными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90