- Найди мою мать и попроси ее сходить к брату. Скажи, чтобы заставила
его отдохнуть.
Натягивая на девушку одеяло, он обратил внимание, что румяней с ее
щек сошел, а дыхание стало таким слабым, что едва уловимо.
- Я пошел обратно в больницу,- сказал Симеон.- Ты идешь?
Найл думал остаться с Вайгом и поэтому замешкался. Но затем решил,
что польза здесь от него небольшая.
- Хорошо, идем.
Когда зашагали по коридору, навстречу вышла Нефтис.
- Господин, с вами хочет поговорить советник Бродус. Он дожидается
внизу.
- Сейчас иду.
- Этот Бродус жуткий зануда,- вполголоса заговорил Симеон.- Дашь ему
волю - задержит тебя на час.
Бродус стоял в передней возле камина, грея руки. Возле него топтался
небольшого роста лысоголовый человечек, в котором Найл признал члена
Совета от Диры. Когда Найл спустился, оба застыли в почтительном
поклоне. Бродус тихо сиял, очевидно, неимоверно довольный своей
персоной.
- Господин правитель, я сделал открытие чрезвычайной важности.
- Насчет убийц Скорбо?
- Да, господин правитель. Я выяснил, где они скрывались.
- Отлично! Где?
- Дом в квартале рабов.
Найл поглядел на лысого коротышку, неловко переминающегося с ноги на
ногу; Найл помнил его как одного из самых немногословных членов Совета.
- А что твой коллега?
- Ах, да, Фергус...- протянул Бродус скучливо.- Ты помнишь советника
Фергуса?
- Разумеется.- Лысоголовый неуклюже поклонился.- А какую роль в этом
открытии играли вы, советник?
- Я... п-провел вечер и ночь в квартале рабов, спрашивал о
незнакомцах.- У коротышки был небольшой дефект речи, и это вгоняло его в
краску, даже лысая макушка рдела, когда он говорил. - Т-там запомнили
троих мужчин и женщину, живших в доме возле реки. Дверь была з-заперта,
но мне удалось взломать замок. В д-доме было пусто...
- Иначе и быть не могло,- кивнул Найл.
- Но можно б-было определить, что там жило несколько ч-человек. И они
не были рабами.
- Как вы это определили?
- У них было слишком м-много одежды. У рабов, в основном, к-кроме
своего рубища, ничего нет.
Было видно, что коротышка и рассудителен, и сметлив. Тут Бродус,
определенно изнывавший от ревности к коллеге, торопливо перебил:
- Все наверняка было спланировано очень тщательно. Они выбрали дом
возле реки, зная, что рабы боятся крыс. Я специально выезжал на место и
уверен, что эти люди не были рабами.
- Молодцы. Я вынесу вам обоим благодарность на следующем заседании
Совета.
Коротышка смущенно потупился, зато Бродус довольно осклабился.
- Господину правителю угодно, чтобы мы сопровождали его на место?
- Спасибо, сейчас не могу, дела. Но кое о чем я вас хотел бы
попросить. Сходите в обиталище Смертоносца-Повелителя и спросите там
Сидонию, старшую служительницу. Скажите ей, пусть вышлет к тому дому
стражу, чтобы никто до моего прихода туда не входил.
- Будет сделано, господин правитель. - Бродус склонился с
удивительной для своей комплекции грациозностью.
Симеон, дождавшись, когда за ними захлопнется дверь, заметил:
- Ты, безусловно, понимаешь, как оно было на самом деле? Коротышка
сделал всю работу, а Бродус желает заполучить все почести.
- Какая мне разница - почести, не почести. Может, это и есть прорыв,
которого мы так ждали.
День выдался такой же солнечный, хотя в северном ветре чувствовалась
колкость, Холодно-синий простор неба был наполнен пушистыми как вата
белыми облаками. На окружающей башню траве лежало несколько пятен
уцелевшего покуда снега - и тот уже весь был истоптан следами. А чуть
изогнутый шпиль Белой башни по-прежнему покрывал толстый слой снега в
форме козырька. На их глазах изрядная его часть, соскользнув, вдребезги
разбилась о землю.
С угла главного проспекта было видно, как из обиталища
Смертоносца-Повелителя вышла Сидония и подошла к Бродусу и Фергусу,
дожидающимся на тротуаре под недвижным взором двух бойцовых пауков.
- Ты в самом деле решил, что без стражи не обойтись? - спросил
Симеон, лукаво улыбнушись. - Или просто хотел отослать Бродуса с глаз
долой?
- Нет, я теперь напрочь исключаю всякий риск. Мне кажется,
недооценивать врага было бы ошибкой. Он постоянно опережает нас на пару
шагов.
- Мне сдается, пока у тебя все идет как надо.
- Да, - согласился Найл, - пока удача нам сопутствует. Но все может
непредсказуемо измениться, пока мы не выясним, кто этот человек и к чему
стремиться.
- Ты уверен, что это именно человек? - серьезным тоном спросил
Симеон.
- А кем же еще ему быть? - недоуменно ответил Найл, застигнутый
врасплох таким вопросом.
- Ты называл его магом.
- А маг что, не человек? Симеон покачал головой.
- Моя бабка - упокой богиня ее душу - говаривала, что существуют
сверхъестественные существа трех рангов. Есть боги-творцы, создавшие
Землю. Потом идут духи природы, которым нет дела ни до чего, кроме
деревьев, озер и гор. Наконец, есть чародеи, стоящие на полпути между
богами и людьми. Твой маг, сдается мне, относится именно к ним.
Всю эту небыль о богах и духах природы Найл выслушивал безо всякого
удивления. Он привычен был к тому, что даже слуги жуков-бомбардиров
принимают ее за чистую монету. Он и сам, по сути, думал примерно так же,
пока его образованием не занялся Стигмастер.
- Все равно я не верю, что он - сверхъестественное существо.
- Тогда кто же он?
- Человек. Злобный, безжалостный, но все же человек. Симеон поглядел
искоса.
- Ты говоришь таким тоном, будто знаешь о нем все.
- Мне кажется, я даже видел его раз,- открылся Найл. Симеон уставился
на него в изумлении:
- Да ты что?
- Во сне, во сне, конечно,- поспешил объяснить Найл.
- И как он выглядел?
- Вот такая борода, вилкой,- Найл попытался передать форму,
растопырив пальцы под подбородком,- и лицо скрыто под черным капюшоном.
Симеон кивнул с серьезным видом.
- Да, в самом деле, похоже на чародея. Бабка рассказывала, что они
вдвое умнее человека и вдвое злопамятнее. Уж лучше, говорила, дразнить
очковую кобру.
При этих словах в душе у Найла возникло чувство, будто на солнце
надвинулась туча. Остаток пути к больнице они проделали молча, каждый
занятый своими мыслями.
У бокового входа стояли две четырехколесные повозки, одна пустая,
другая загруженная тремя телами в коконах из паутины. Найл обратил
внимание, что пешеходы при виде коконов отворачивают глаза и убыстряют
шаг, словно боясь оскверниться их видом. Да, стало быть, в этом городе
большинство по-прежнему предпочитает не знать о секретах бывших своих
хозяев. Сверху из протянутых через улицу тенет на коконы с любопытством
поглядывал паук-охотник в бурую и черную полоску, должно быть,
недоумевая, кому это взбрело в голову почем зря выбрасывать такие порции
отменного кушания. Со двора вышел дюжего вида работник, перекинул кокон
через плечи, как мешок картошки, и понес его внутрь.
Бесчувственные тела были разложены на узких столах в просторном
помещении по соседству с женской палатой. Рослый молодой мужчина с
темными волосами до плеч вспарывал кокон огромными ножницами. У Найла
при их виде чуть щипнуло в темени; в целом они смотрелись как те, из
сна.
- Мне кажется, вы с Фелимом еще не знакомы,- сказал Симеон.- Это
Фелим, мой племянник и ассистент.
Найл с Фелимом сомкнулись предплечьями. Красавцем этого молодого
человека назвать было нельзя, но его глубоко посаженные глаза и
неправильной формы нос выдавали недюжинную твердость характера. У него
были твердые ладони и открытая дружелюбная улыбка. Найл втайне был рад,
что тот не сделал попытки поклониться.
- По службе есть что сообщить? - осведомился Симеон.
- Разве только это.- Фелим подступил к телу мужчины в тунике раба и,
вытянув, показал висящую у того на шее цепочку.- Никто не скажет, что
это? - Он помотал кулоном между большим и указательным пальцем.
Найл с Симеоном переглянулись.
- Еще такие не попадались? - спросил Симеон.
- Нет, - Фелим показал головой. - Так что это?
Симеон стянул с ног у мужчины распоротый кокон, сбросил одну за
другой сандалии. Когда раздвинул пальцы на ногах, Найл увидел
зарубцевавшийся шрамик в месте, где перепонка была разделена.
- Это передающее устройство, - объяснил Найл. Фелим смотрел, ничего
не понимая.
- Ты шутишь? - И тут он, чуть заметно вздрогнув, выронил кулон.
- Ты чего?
- Да так, ничего. - Он осмотрительно коснулся кулона кончиком
пальца.- Мне показалось, он колется... Найл подобрал вещицу - абсолютно
инертная. Фелим повернулся к дяде:
- Да что здесь, черт возьми, творится? (в голосе сквозило
раздражение).
- Он здесь всего пару часов, - пояснил Найлу Симеон. - Я еще не успел
всего рассказать.
Взяв у Фелима ножницы, он примерился и начал разрезать тунику на рабе
- судя по виду, мужчине лет тридцати. Дыхание у того было слабым, но
размеренным. Порода та же, что и у остальных - нос клювом, морщинистый
лоб, на редкость крупный чувственный рот и покатый подбородок - впрочем,
хотя и покатай, но как-то не передающий впечатление слабости. Фигура
рельефная, с твердыми мускулами, но кожа очень уж бледная. На груди и
ногах курчавился густой черный волос, придающий ему сходство с животным.
Симеон, потянувшись к волосатой груди, снял оттуда небольшой бурый
ошметок, похожий на сухой листик.
- Что это? - спросил Фелим.
- А ты как думаешь? - вопросом на вопрос ответил Симеон, подавая ему
ошметок. Фелим взял, посмотрел, нюхнул.
- Водоросль, что ли? Он где-то плавал?
- Вот это все нам бы и хотелось выяснить,- сказал Симеон.
Найл пристально смотрел на неподвижное лицо и желтые зубы,
видневшиеся в полуоткрытом рту. Положив руку на холодный, влажноватый
морщинистый лоб, он испытал странную неприязнь. Затем, даром что на виду
у всех, отрешился от мыслей и слился умом с сознанием спящего. Ощущение
было странно знакомым, будто заимствованным из прошлого опыта:
незаметный выход из собственной сущности и слияние с посторонней. Вокруг
образовалась некая пустота, это было все равно что зависнуть среди
бездны. Найл невольно схватился за край стола, чтобы не упасть. Через
несколько секунд ум вроде как освоился с пустотой. Темнота сделалась
привычной; местами ее перемежали тусклые вспышки, подобные зарнице или
сполохам молний. У Найла возникла неосознанная мысль, что все это как-то
связано с электрической активностью человеческого мозга. Затем, к
удивлению, последовал звук, напоминающий отдаленный громовой раскат.
Секунду спустя через темноту стал цедиться бледно-голубой свет; вернее,
мерцание. И тут послышался еще один громкий раскат. Взору открылся
пейзаж - странный, смутный, видимый как бы с огромной высоты. Найл
затаил дыхание, внезапно охваченный уверенностью, что сейчас откроется
нечто важное.
И тут один за другим последовали два события. Найла на миг одолела
гнусная тошнота, будто от дурного запаха - ощущение примерно такое же,
как при прощупывании убийцы Скорбо - и почти одновременно сознание Найла
точно взрывом было вышвырнуто наружу из сущности незнакомца - как
камень, брошенный в воздух рукой атлета.
В глазах резко заломило и тошнота ударила по солнечному сплетению
упругим, тугим комом. Молча смотревшие за Найлом Симеон и Фелим увидели,
как он поперхнулся дыханием и покачнулся. Фелим успел подхватить, когда
у Найла подогнулись колени.
Открыв глаза, он понял, что лежит на одном из узких столов, а Фелим
щупает ему пульс. Голос Симеона зазвучал неподалеку:
- Он мертв.
- Кто, я?
- Нет, он мертв, - Симеон указал на мужчину. Найл заставил себя
сесть, превозмогая поднимающуюся из желудка тяжелую тошноту, и снял ноги
со стола, поддерживаемый под локоть Фелимом. Остекленевшие глаза мужчины
бездумно пялились в потолок. Челюсть откинулась, а волосатая грудная
клетка застыла, перестав подыматься и опадать.
Найл протяжно застонал и хватил себя по лбу кулаком.
- Ну и кретин же я! - рванул цепочку у трупа с шеи, он с досадой
швырнул ее в угол.
Фелим недоуменно повел плечами.
- Да скажет мне хоть кто-нибудь, что здесь происходит?
- Я угробил его по дурости, вот что,- горько сказал Найл.
Симеон положил руку ему на плечо.
- В том не было твоей вины.
- В том-то и дело, что была. Мне надо было сначала снять кулон.
- Но кулон его даже не касайся, он свешивался на стол.
- Какая разница,- Найл поглядел сверху вниз на желтозубого мертвеца,-
Он может убивать на расстоянии.
- Кто? - спросил Фелим.
- Тот, кто его послал. Маг.
Фелим посмотрел на Найла с неподдельным изумлением.
- Да ну? Настоящий?
- Я все, когда надо, объясню,- торопливо вмешался, Симеон.
- Но...
- Сейчас не время этим заниматься. Фелима, по всей вероятности,
одолевала тревога.
- Я бы все-таки хотел знать, что его убило.
- Если тебе нужна моя догадка, то пусть будет сердечный приступ. -
Симеон протянул руку и опустил веки на выпученные глаза.
- А я думал...
Симеон оборвал его, бесцеремонно махнув рукой.
- Давайте прежде снимем остальную паутину. Я хочу видеть, есть там
еще кулоны или нет.
Через десять минут шелковистая кисея была снята с остальных тел.
Всего тел было четырнадцать, и судя по одежде, Скорбо с дружками добывал
съестное в городе пауков. Особенно заметно по лицам: черты у всех
одновременно и броские, и вместе с тем какие-то вялые - породистость и
тупость, полулюди-полускот. Трое были из сословия слуг. Четверо женщин,
семеро юношей и девушек, из которых некоторые едва достигли
подросткового возраста.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4