..— Что б там ни было. Покупайте все, что вам нужно, отец Видикон. Главное обеспечьте передачу нашего сигнала. А теперь можете идти.— Не беспокойтесь, Ваше Святейшество! Ваш голос услышат, а ваше лицо увидят, даже если против меня поднимутся все силы тьмы!— Включая демона Максвелла? — сурово молвил Его Святейшество. — И беса Противоречия?— Не беспокойтесь, Ваше Святейшество. — Отец Видикон соединил в кольцо большой и средний пальцы. — С ними я уже справлялся.— Добрые души слетелись словно голуби домой, — пропел отец Видикон, — или слетятся, услышав маленькую речь нашего папы. — Он закрыл съемную панель передатчика. — Вот! Все компоненты в лучшем виде! Я даже смахнул пыль со всех плат... Как там тот запасной передатчик, брат Энсон?— Пока я заменил два чипа переменного тока, — ответил брат Энсон из недр древнего агрегата. — Не потому, что они не исправны, просто у меня возникли свои сомнения.— Никогда не буду сомневаться в предчувствиях францисканца. — Отец Видикон сплел пальцы на животе и откинулся на спинку стула. — Вы проверили трансформатор к наземной станции?— Трансформатор. — Из агрегата высунулись покрытые пылью голова и плечи брата Энсона. — Вы имеете в виду тот огромный резистор в сером ящике?Отец Видикон кивнул.— Тот самый.— Немножко примитивный, не правда ли?Отец Видикон пожал плечами.— Сейчас нет времени доставать лучший, и деньги мне отпустили только на такой в ту пору, как меня «повысили», произведя в главные инженеры. Кроме того, нам действительно надо сбросить всего лишь 50000 ваттный сигнал нашего передатчика до той величины, с какой способна справиться наземная станция.Брат Энсон пожал плечами.— Как скажете, отец. Правда, эта штука вызовет небольшие помехи.— Ну, мы не можем работать идеально, во всяком случае при таком бюджете, какой нам отпущен. Просто надо помнить, брат, что большая часть нашей паствы по-прежнему живет в нищете; чашка проса для нее нужней, чем четкое изображение.— С этим я не могу спорить. Так или иначе, я проверил этот резистор. Сколько Ом он даст?— Примерно столько же, сколько и вы, брат. Как он выдержал испытание?— Отлично, отец. Он исправен.— Или будет таков, пока мы не выйдем в эфир, — кивнул отец Видикон. — Ну, у меня есть под рукой два запасных. Пусть случится наихудшее, что может случится! Я противоречивей, чем Мэрфи!Дверь со стуком распахнулась, и к косяку бессильно прислонился монсиньор.— Отец... Видикон! — задыхаясь выговорил он. — Произошла... катастрофа!— Мэрфи, — пробормотал про себя брат Энсон, но отец Видикон был уже на ногах. — Что такое, монсиньор? Что случилось?— Преподобный Сун! Он пронюхал о планах папы и уговорил ООН назначить его выступление в пятницу утром!Какую-то секунду отец Видикон стоял не двигаясь, ошарашенный. А затем резко бросил:— Телесети! Они могут выпустить Его Святейшество пораньше?— Кардинал Белуга сидит сейчас на трех телефонах, пытаясь устроить, это дело! Если он добьется своего, вы сможете быть готовы?— О, мы сможем быть готовы! — отец Видикон глянул на часы. — Четверг, 4 ночи. Нам нужен час. После этого в любое время, монсиньор.— Благослови вас Бог! — Монсиньор повернулся к выходу. — Я передам Его Святейшеству.— Идемте, брат Энсон. — Отец Видикон двинулся к запасному передатчику, подхватив свою сумку с инструментами. — Давайте вернем в строй этого зверя!— Пять минут до выхода в эфир! — проскрежетал по интеркому голос монсиньора. — Сделайте все в лучшем виде, преподобные господа! Утренние шоу по всему миру дают нам пятнадцать минут, но ни секундой больше! А Преподобный Сун выступит сразу после нас, в прямом эфире из ООН!Отец Видикон и брат Энсон стояли на коленях, молитвенно сложив руки. Отец Видикон прочел на распев:— Святая Клара, покровительница телевидения...— ...заступись за нас, — закончил брат Энсон.— Святой Генессий, покровитель деятелей шоу-бизнеса...— ...заступись за нас, — прошептал брат Энсон.— Запись пошла, — отозвался инженер по записи.— Святой Иуда, покровитель пропащих...— ...заступись за нас, — пылко закончил брат Энсон.— Пошел! — А затем:— Звук и цвет!Они услышали, как воет на заднем плане тысячецикловая проверка звука. А затем она начала бибикать с секундными интервалами.— Микрофон и суфлер готовы, готовы к работе при счете один!— Пять! — выкрикнул помреж. — Четыре! Три!— Затемнение! Отсечь звук! — крикнул монсиньор. — Микрофон ему! Телесуфлера! Включать при счете «один»!На телеэкранах всего мира появилось серьезное, приветливое изображение папы.— Возлюбленные чада мои во Христе...Изображение мигнуло.Отец Видикон метнул взгляд на трансформатор. Его сигнальный огонек погас. Рядом с ним горел огонек на крышке запасного трансформатора.— Быстро! Большой сдох! — Отец Видикон сорвал крышку с большого серого ящика и выкрутил перегоревший резистор.— По некоторым вопросам теологии мы никак не можем согласиться с Преподобным Суном, — говорил между тем Его Святейшество. — В первую очередь это касается его концепции Троицы. Мы просто не можем согласиться, что сам Преподобный Сун является третьей ипостасью, «младшим сыном» Бога...Брат Энсон хлопнул в ладонь отца Видикона запасной резистор.— ...равным образом, пускание по кругу сигареты с марихуаной не является, с точки зрения Церкви, действительным религиозным обрядом, — продолжал папа. — Но Свет согласен, что...Экран погас.Отец Видикон сунул запасной в зажимы и врубил переключатель.Экран снова засветился.— …всегда молчаливо подразумевались в католической доктрине, — говорил Его Святейшество, — но теперь пришло время обнародовать их скрытый смысл. Первым среди них является представление об «уровнях реальности». Все сущее реально; но Бог есть Источник реальности, так как Он — Источник всего. И метафора «дыханье Боже», подразумевающая человеческую душу означает что...— Да, он полетел. — Отец Видикон выдернул из запасного трансформатора перегоревший резистор. — Должно быть эти фабриканты думают, что могут всучить Церкви брак. — Брат Энсон забрал ком обугленной массы и дал ему новый резистор.— Это наш последний запасной, отец Видикон.Отец Видикон вставил его в зажимы.— Хватит ли их на протяжении десяти минут?— Следствие Гундерсона, — согласился брат Энсон.Отец Видикон захлопнул крышку.— Мы боремся с противоречивостью, брат Энсон.Сигнальный огонек на главном трансформаторе мигнул и погас, тогда как на запасном зажглась красная лампочка.— У нас иссякли запасные, — простонал брат Энсон.— Может это просто соединение! — Отец Видикон сорвал крышку. — Осталось всего четыре минуты!— Виноват резистор, отец?— Ты имеешь в виду этот кусок шлака?— ...единство, цельность космоса, всегда признавались святой матерью церковью, — говорил тем временем папа. — Выдающимся примером служит притча Христа о «лилиях полей». Все сущее — в Боге. Фактически, архитектура средневековых церквей...На экране появилось изображение Собора Парижской Богоматери. Камера наехала, показав крупным планом декоративную резьбу......и экран померк.— Он сдох, отец Видикон, — простонал брат Энсон.— Ну, клин клином вышибают. — Отец Видикон выдернул сдохший резистор. — А это — противоречивость... — Он схватился левой рукой за проводящий провод передатчика, а правой — за провод наземной станции.По всему миру, экраны снова ожили засветившись.— ...и подобно тому как есть единство во всем Мироздании, — продолжал папа, — есть и единство во всех главных религиях. Во всех можно найти одни и те же космические истины; и вопросы, по которым мы сходимся, важнее тех, по которым у нас расхождения — за исключением, конечно, Божественности Христа, и Святого Духа. Но покуда католик помнит, что он католик, ему нельзя ставить в вину стремление научиться чему-либо у других вер, если он использует это учение, как путь к большему пониманию собственной веры. — Он сложил молитвенно руки и мягко улыбнулся. — Да благословит вас всех Бог.И его изображение на экране растаяло.— Мы закончили! — закричал монсиньор. — Это было потрясающе!В аппаратной брат Энсон читал, со слезами на глазах «Dies Irae»* «День гнева» — католическая молитва

.Папа вышел из телестудии, стараясь выглядеть спокойным. Из центра управления выскочил монсиньор и упал на колени, хватая папу за руку.— Поздравляю, Ваше Святейшество! Это было великолепно!— Спасибо, монсиньор, — пробормотал папа, — но давайте судить по итогам, ладно?— Ваше Святейшество! — вбежал еще один монсиньор. — Только что звонил Мадрид! Народ ломится в исповедальни, даже мужчины!— Ваше Святейшество! — прокричал какой-то кардинал. — Говорит Прага! Верующие прут в собор! У комиссаров бледный вид!— Ваше Святейшество! Нью-Йорк! Народ валом валит в церкви!— Ваше Святейшество! Преподобный Сун только что отменил свое выступление в ООН!— Ваше Святейшество! По всей Италии люди стоят на коленях перед церквями, призывая священников!— На связи итальянское правительство, Ваше Святейшество! Оно шлет глубочайший поклон и заверения в вечной дружбе!— Ваше Святейшество, — вымолвил сквозь слезы брат Энсон. — Отец Видикон скончался.В итоге его, разумеется, канонизировали — без сомнения, он погиб за Веру. Но чудеса начались немедленно.В Париже, программист компьютеров, возившийся с очень хитрой программой, знал, что ей обеспечен сбой. Но он помолился отцу Видекону, прося замолвить словечко перед Господом, и программа пошла без сучка, без задоринки.У Арта Ролино, руководившего показом Суперкубка, сдохли одиннадцать из двенадцати камер, а двенадцатая начала барахлить. Он быстро послал молитву отцу Видикону, и пять камер вернулись в строй.Наземное управление полетом вело передачи на недавно запущенный спутник, когда тот внезапно исчез с его экранов.— Отец Видикон, храни нас от Мэрфи! — воскликнул диспетчер, и импульс снова появился на экранах.Чудеса? Трудно доказать, может быть и случайное совпадение. Такое всегда возможно с электронным оборудованием. Со временем инженеры, программисты компьютеров и техники всего мира начали подсчитывать молитвы и число спасенных проектов и программ, и весть об этих чудесных совпадениях разнеслась повсюду. Поэтому на следующий день после того, как папа провозгласил его святым, во всех компьютерных залах и диспетчерских всего мира противоположные от входа стены украсились лозунгами: «Святой Видикон Катодский, заступись за нас!»— Так погиб святой Видикон, совершив акт самопожертвования, обративший противоречивость против самой себя. — Отец Ал медленно повернул голову, глядя прямо в глаза всем присутствующим. — Поэтому, братья и сестры мои, когда вас одолеет искушение совершить акт противоречия, молите святого Видикона заступиться за вас перед Всемогущим Богом, и даровать вам милость обратить эту противоречивость против самой себя, как поступил святой Видикон. Если вы мазохист, и вас одолело искушение найти кого-то, кто отхлещет вас, будьте еще более противоречивы — лишите себя удовольствия, коего жаждете! Если вам захотелось украсть, найдите способ заставить банковский компьютер выдать вам деньги с вашего же счета! Если вы задумали разорить врага, то сделайте ему вместо этого комплимент — он с ума сойдет, гадая, какую каверзу против него вы задумали!Один из слушателей заерзал на скамье.Отец Ал глубоко вздохнул.— Таким образом мы можем отнять энергию у тяги к противоречию и обратить ее на укрепление наших душ, на совершение добрых дел.Конгрегация выглядела немного сбитой с толку, и он их не винил — проповедь эту нельзя было назвать самой понятной из всех когда-либо прочитанных им. Но что еще можно ожидать, когда она основана на импровизации? Однако он заметил на лицах нескольких бичей удивление, сменившееся глубокой задумчивостью. По крайней мере, не все семена упали на бесплодную почву.Он поспешил перейти к «Верую», а затем провозгласил замысел обедни:— Господи Боже, если будет на то воля Твоя, позволь душе слуги Твоего, святого Видикона Катодского, помочь своею силой и защитить сего члена ордена, основанного в его честь, в борьбе с силами противоречия, осаждающими Твою Святую Церковь, обрати их против самих себя, порази тех, кто ведет войну против святости и свободы души. Аминь.Дальше все шло в основном без отклонений. Он смог расслабиться и позволить себе забыть о неприятностях, все глубже и глубже вовлекаясь в таинство. Атмосфера обедни окутала его своим успокаивающим теплом. Вскоре для него существовали только гостья и вино, да молчаливые, внимательные лица конгрегации. Многие из присутствующих оказались в форме для причастия. Один из францисканцев вышел отпереть дарохранительницу и вынести дароносицу, так что никто не ушел пустым.Затем они потянулись к выходу, распевая последнее песнопение. Отец Ал остался один, удовлетворенный, что обедня окончена. Взгрустнулось лишь оттого, что он должен ждать еще целые сутки, прежде чем сможет отслужить ее вновь.Не совсем один. К нему подошел, шурша своей грубой рясой, францисканец.— Трогательная обедня, отец, странная проповедь, и странный замысел.Отец Ал устало улыбнулся.— И уверяю вас, отец, вызваны они еще более странными обстоятельствами.Он почти добрался до порта отправления, когда ожили громкоговорители.— Всем пассажирам просьба покинуть данный участок. Создалось опасное положение: в порт возвращается корабль с повреждением в системе управления.Голос продолжал повторять сообщение, но отец Ал уже шел обратно к главной платформе. Он дошел только до веревки, красного шнура аварийности, который с видимым спокойствием натягивали служители поперек коридора. Но, взглянув им в глаза, отец Ал понял, что событие было редкое и пугающее.— Боже мой! — молча, молился он. — Я хотел помощи для себя, а не опасности для других!Отец Ал нашел ближайший обзорный экран.На позицию заходили аварийные суда, сверкая янтарными огоньками. Из носов у них торчали короткие пушки, готовые разбрызгать пластырь на любых пробоинах в корпусе корабля или станции. Поблизости дрейфовал госпитальный крейсер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34