Очертания табурета расплылись, он стал вытягиваться и разрастаться, словно ожившее существо. И тридцати секунд не прошло, как табурет превратился в удобное кресло с высокой спинкой и подголовником. Кресло дало побеги подушек, которые тут же вызрели и расцвели пышным золотистым бархатом.— Не желаете ли отдохнуть? — предложил Амер.Смерть не ответила. Кресло манило ее. Но, откашлявшись и прочистив горло, она строго, по-деловому произнесла:— Сначала — о деле.— Пожалуйста, садитесь, — пригласил Амер.— Нет-нет, благодарю, — запротестовала Смерть. — Балахон мой еще не совсем высох.— Ох, простите меня! — воскликнул Амер. — Боюсь, я все еще не совсем проснулся. — Алхимик обернулся к гардеробу и достал кожаный лабораторный наряд. — Будьте любезны, наденьте это, а сырой свой балахон повесьте у огня.— Нет-нет, благодарю, — молвила Смерть несколько торопливо. — Однако и впрямь становится довольно тепло, должна признаться, что начинаю чувствовать себя хорошо разгоряченной гнедой кобылой. — Она откинула капюшон и распахнула балахон. Амер замер от восхищения. Шейные позвонки гостьи венчал роскошный череп, а под балахоном обнаружился прекрасный, полностью сочлененный скелет.— Простите, — обратился к гостье Амер, — но не соблаговолите ли вы вытянуть руку?— Вот так?— Да-да, спасибо. — Амер схватил перо и принялся рисовать. — А теперь не откажите в любезности подвигать рукой... Да-да, вот так, прекрасно! Понимаете, я сейчас как раз погружен в исследование связи между лопаткой и плечевыми костями...— Помилуйте! — Смерть плотно запахнула свой балахон, белый череп залился легким румянцем.— О, вы правы, миледи! — сокрушенно возопил Амер. — Когда я увлечен исследованием, то забываю обо всем на свете. Молю вас о прощении.— Ничего-ничего, все в порядке, — ответила Смерть, приходя в себя. — У каждого из нас есть свои маленькие слабости. Если вы действительно чувствуете за собой вину, Мастер Амер, то можете искупить ее несколькими каплями полынной.— Разумеется, разумеется, — бормотал Амер, вновь наполняя бокал. — Вы уверены, что не хотите присесть?— Нет, благодарю вас, — ответила Смерть. — А вот вам, пожалуй, стоило бы. Боюсь, у меня для вас довольно неприятное известие.— О! — Амер погрузился в кресло. — Слушаю вас.— Так вот, — Смерть откашлялась и принялась ходить взад-вперед. — Не хотела бы показаться неблагодарной ввиду вашего высочайшего гостеприимства, но долг есть долг... Разумеется, вы, Мастер Амер, осведомлены, что никто не живет вечно.— Да, — подтвердил Амер, улыбаясь хотя и доброжелательно, но озадаченно.— Так уж устроено, — выговорила Смерть с ноткой раздражения в голосе, — что все должны когда-нибудь умереть, и... вот... Пропади все пропадом, Амер, нынче пришел твой черед.С минуту потрясенный Амер сидел в полном молчании, потом произнес бесцветным голосом:— Понимаю...— Мастер! — завопила Уиллоу. — Чево делать-то будем?— Что ж, Уиллоу, — медленно проговорил Амер, — похоже на то, что вскоре ты наконец-то обретешь свободу.— О, не хочу я ее, не надо мне ее! Не такою ценой!— Мне жаль, старина, — сказала Смерть грубовато, — только чему быть — того не миновать.— Я все понимаю, — ответствовал Амер, уставившись на огонь в камине. — Только... ну, не странно ли?— Что?— Самона. По неведомой причине — единственное, о чем я сейчас думаю, так это о том, что надо было бы мне поцеловать Самону. Хотя бы раз и без противоядия... — Он повернулся и обратился, хмурясь, к Смерти: — Так что заставляет меня об этом думать, а?Слеза выступила на краю пустой глазницы и скатилась по твердой белой скуле.— Будет тебе, Мастер, лучше покончим с этим поскорее! Дай мне твою руку.Амер, не обращая внимания на протянутые к нему костлявые пальцы, бесцельно шарил глазами по комнате.— Ведь столько еще надо совершить...— То же самое сказал Цезарь, когда я пришла за ним. Ну, хватит, перестань себя мучить!Блуждающий взор Амера упал на миниатюрные косточки, которые он вырезал поутру. Он медленно перебрал деревяшки. Задумчиво взял со стола моток тонкой проволоки и принялся скреплять ею части миниатюрного скелета.— Позволь мне закончить, — попросил он. — Только это — и я пойду с тобой.— Хорошо, но поторопись, — согласилась Смерть. Причем в ее голосе прозвучала нотка облегчения.Смерть вновь принялась расхаживать взад-вперед.— Если б только у тебя хватило ума держаться подальше от магии, я бы дождалась срока...— Что плохого в магии? — Амер закрепил ключицу.— Согласна: дело не в ней, а в том, каким путем ты приходишь к магии. Вот что волнует тех, вышних.Амер поднял голову. Смерть обернулась к нему и наставила на него указующий перст.— Мог бы, по крайней мере, наложить на дверь заклятие. Твой хозяин сообщил бы тебе с десяток формулировок.Амер улыбнулся и покачал головой.— У меня нет хозяина.— Какая беспечная и абсолютная небрежность! Да если бы ты... Что ты сказал?— У меня нет хозяина.— Ну да, конечно! И ты, понятное дело, никакой не колдун!— Совершенно верно, я не колдун. — Амер старательно прилаживал таз с крестцом к позвоночнику.— Откуда же тогда магия?— Думаю, это врожденное. Правда, одной природной способности мало: нужно еще учиться тому, как ею пользоваться. — Тема явно доставляла Амеру удовольствие. — Что выиграли все ведьмы и чародеи в здешних окрестностях от своей сделки с Дьяволом? Только одно: получили наставления. Разумеется, много таких, у кого вообще никакой силы нет: Сатана и его присные лишь убаюкивают их россказнями, заставляя верить, что они способны творить магию. — Амер свел брови, устремив взгляд в неведомую высь. — Несколько лет назад я узнал, что на Востоке есть святые люди, которые знают, как творить чудеса, хотя это вовсе не главная цель их учения, и они действительно обучают тех, кто воистину желает духовного совершенствования. Им нет нужды обрекать свою душу на вечные муки в геенне огненной. Жаль, что я не знал о них, когда начал учебу.— Тогда как же ты учился? — требовательно спросила Смерть.— Самостоятельно, — сказал Амер, скрепляя проволокой бедро. — В ходе исследований, на опытах, путем упорных размышлений. Я экспериментировал, пока не обнаруживал законы, которые правят миром.— Законы? — переспросил Смерть. — Какие еще законы?— О, их множество... принцип равнозначности, например: за каждый достигнутый тобой результат всегда придется так или иначе расплачиваться. Или принцип подобия, который позволяет мне сделать что-либо кому-то (скажем, бородавку удалить) всего лишь тем, что я проделываю это самое с образом, слепком, копией данной личности — если я научился правильно фокусировать свои мысли. На самом деле это лишь проявление более общего принципа, а именно — закона символизма: «Символ есть предмет, который он представляет». У меня есть основание полагать, что существуют иные миры, иные вселенные, к которым правила магии не применимы — они там не действуют. Там, например, символ не есть предмет.— Фантазии, — фыркнула Смерть.— Для нас — да. Только ведь и мы — фантазии для жителей этих вселенных. В нашем мире, где алхимик ведет разговоры со Смертью, законы магии работают довольно исправно.Смерть настороженно взглянула на Мастера.— Вы, стало быть, не продали свою душу?— Ни в малейшей мере, — ответил Амер. — Invictus* Оклеветан, облыжно обвинен (лат.)

Смерть долго вышагивала возле камина, погруженная в раздумья. Амер прикручивал своему скелетику последний палец ноги, когда череп над балахоном опять заговорил:— Может, и так. Только эту историю я уже слышала — и не раз. И почти всегда она оказывалась ложью. Боюсь, тебе все же придется пойти со мной.Амер грустно улыбнулся.— Возможно, мне не стоило быть столь гостеприимным, — промолвил он. — Тогда, вероятно, ты даровала бы мне благо сомнения. — Мастер захлестнул проволочную петлю вокруг ноги скелетика и положил его на стол.— Вероятно, — отозвалась Смерть, — хотя возможность подкупа не беспокоит меня: я не беру взяток. Однако ты уже закончил свою игрушку. Время пришло.— Еще не совсем, — сказал Амер, обвивая другой конец проволоки вокруг ножки стола. Вытащив из кармана халата пузырек, он высыпал порошок на свою модель.— Милайохгим-слох-яхгим, — произнес он.— Что?— Милайохгим-слох-яхгим, — любезно повторил Амер.— Это еще что такое?— Ну, с практической точки зрения, это означает, что ты не сможешь сдвинуться с места.— А еще говорил, что не колдун! — сказала Смерть. — И выпивку делаешь из воздуха.— Ничуть. — Алхимик прищелкнул пальцами, и штоф абсента появился на столе. — Я ее перемещаю в пространстве. Есть в Бостоне торговец спиртным, который все время обнаруживает пропажу бутылок среди своих запасов.— Воришка! — обвинила Смерть.— Вовсе нет: всякий раз, когда пропадает бутылка, торговец находит золото. Я всякий раз кладу на стол самородок, прежде чем переместить бутылку. Масса бутылки должна быть замещена равной массой, — объяснил Амер. — Положим, я мог бы положить и булыжник, однако это нечестно. Полагаю, торговец остается доволен.— Я думаю! А где же ты достаешь золото?— Обычный ивовый прутик помогает отыскивать золотую жилу.— И ты рассчитываешь, что я поверю, будто твоя сила не имеет ничего общего со сверхъестественным?— Сейчас я тебя ни в чем не смогу убедить, — парировал Амер. — Ты слишком много выпила.— Всего-то пару бокалов, — возмутилась гостья.— Охо-хо! — заплетающимся языком произнесла огневушка-эфемерка. — Уж я-то счет веду! Свой пятый бокал шартреза вы опрокинули час назад, — радостно, хоть и невнятно, сообщила Уиллоу. — С тех пор вы выдули шесть стаканов шартреза, четыре коньяка и четыре абсента.— Уиллоу, — сообщила Смерть, — ты прозевала свое призвание. Из тебя вышла бы превосходная Совесть.— И что самое главное, — заметил алхимик, — у тебя будто вовсе ни в одном глазу.— Я бы так не сказала, — заметила гостья. — Ну ладно, Мастер Амер, нацеди-ка мне еще абсента, а не то, пожалуй, мы начнем философствовать.— Силы небесные! Только не это! — Амер торопливо наполнил бокал. Гостья отхлебнула и, удовлетворенно вздохнув, откинулась в кресле.— А знаешь, Мастер Амер, — сказала она, — ты мне нравишься.— Премного благодарен, — сказал Амер. Смерть глянула на него пристально.— Колдун! — выпалила она, изобразив великую суровость. — Много заклинаний наговорил ты по моему адресу?— Ничего подобного, — возразил Амер. — Просто дело в том, что абсент размягчает сердце, оно становится нежнее.— Я не забуду об этом, — сказала Смерть, — если ты снова наполнишь бокал. Только на сей раз — полынной.— Попробуй ее с можжевеловым джином. — Амер отмерил в бокал тройную порцию.— А ведь тебя выпивка, похоже, не берет, — заметила Смерть.— Массер вып'л тока две масюсенькие рюмки бр'нди, — пролепетала Уиллоу.— Ничего, я свое наверстаю, — заметил Амер и добавил в джин немного полынной. Смерть попробовала коктейль.— Неплохо... Даже, прямо скажем, весьма хорошо. Это ваше изобретение, Мастер Амер?— Да, мое, — сказал Амер, очень польщенный.— Как вы называете этот напиток?— Я назвал его в честь святого — в этот день я впервые попробовал коктейль.— И то был...— День Святого Мартина.— Напиток, кажется, и впрямь превосходный, — донесся чей-то сальный, но режущий слух голос. — Можно и мне немного?— А как же, разумеется, — сказал Амер. Он налил полынной в бокал, прежде чем удосужился поинтересоваться, откуда взялся голос.Обернувшись, Амер увидел чудовищно толстого человека в громадной черной накидке и конусообразной с плоским верхом широкополой шляпе, на которой красовалась давно не чищенная пряжка. Лицо гостя настолько обвисло, что вкупе с мрачным выражением делало его похожим на бульдожью морду. Губы его кривились в дикой ухмылке.— Амер, — произнес еще один голос, на сей раз женский, — позволь представить тебе Мастера Моггарда, Верховного Колдуна Новой Англии и Вице-Председателя Вселенского Братства Адептов Темных Сил.Амер обернулся и увидел стоявшую в дверях Самону.— Кто это там? — спросила Смерть, поскольку сидела лицом к огню в кресле с высокой спинкой и не видела стоявших за спиной Самону и колдуна.— Самона и один... э-э... приятель, — сказал Амер. — Они, кажется, уже... — Тут он замолк на полуслове: на дне пустых глазниц черепа он различил провалы огня.— Мастер Моггард, — представила Самона, — это Амер, тот человек, о котором я вам говорила.Моггард вперевалочку двинулся вперед, вытянув корявую, волосатую лапищу.— Весьма рад, — прокаркал он.— Не могу сказать, что взаимно, — пробормотал Амер, поднимаясь, чтобы пожать словно кислотой потравленную конечность.Моггард, переваливаясь с боку на бок, двигался вдоль стен дома, осматривая колбы и реторты, книги, исследуя порошки. Он обернулся в тот момент, когда Амер подавал Самоне бокал.— Превосходно, превосходно, — сказал колдун, направившись к ним. — У вас отличнейшая лаборатория, Мастер Амер.— Благодарю вас, — произнес Амер, с легким поклоном принимая похвалу. Он по-прежнему держался настороже.— Вы ведь, насколько мне помнится, не член Братства?— Нет.— То есть знания свои вы накопили без помощи какого-либо другого... э-э... советчика?— Разумеется.— Понятно. Этого я и опасался, — выговорил Моггард. — Уверен, Мастер Амер, вы способны оценить, в каком неприятном, затруднительном положении мы оказались. Мы не можем позволить человеку практиковать здесь без... Словом, без одобрения нашего руководителя.Взгляд Амера сделался жестким и острым.— Не думаю, что у вас есть право давать мне рекомендации.— С сугубо формальной точки зрения, возможно, и нет, — улыбка Моггарда дополнилась оскалом — Однако существуют способы воздействовать... э-э... на обстоятельства, в коих пребывают люди, с нами не согласные. К примеру, ваше изгнание из Салема не было случайностью.Амер нахмурился.— Я понял, что не добропорядочные горожане выдумали, будто я колдун. Мне ведомо, что Самона внушила им такую мысль...— Однако вы должны были бы также понять, что женщине, столь молодой и не обладающей серьезным влиянием, было бы не по силам вызвать подобное брожение в общественной жизни. — Моггард вплотную надвинулся на Амера.
1 2 3 4