У меня нет знакомых. Кто бы это мог быть? Вы никого не посылали?Я похолодел.— Как он выглядел?— Ничего примечательного. Обыкновенный человек, в костюме.— Наверное, ошибся номером. До встречи, — спокойно ответил я, стараясь не выдать своего страха.Внимательно следивший за мной Ленни спросил:— Что происходит, Тайгер?— Обязательно дождись сменщика, чтобы она, — я кивнул в сторону спальни, — не оставалась одна. Потом свяжешься с Эрни. В общем, знаешь, что делать.— Картина ясна. Но что там случилось с Гарри?— Когда я выходил из «Стейси», за мной, видимо, следили. Как же я мог так оплошать!Швейцар вызвал мне такси, и я попросил водителя поторопиться. Он честно заработал свои пять долларов, а я поспешил в лифт и поднялся к Лили Терни. Выскочив из лифта, я побежал по коридору, повернул за угол и остановился у ее двери. Из номера доносились звуки включенного телевизора. Я нажал на дверную ручку, дверь оказалась незапертой... Она распахнулась, и я влетел с кольтом в руке, готовый к любой неожиданности.В комнате не было никого, кроме Лили Терни и движущихся фигур на экране телевизора. Лили Терни была мертва.Нейлоновый шнур был завязан так же, как и на Рондине. Петля на шее Лили затянулась от ее отчаянных попыток высвободить связанные руки и ноги. Ее нагота выглядела непристойной, лицо покрылось пятнами.Рядом лежала записка, придавленная сверху «береттой». Она была предельно лаконичной: «Тайгеру Мэнну. Подарок за подарок».И виноват во всем я. Я погубил ее. Хотел перехитрить. Надо было отпустить ее, и она осталась бы жива. Лили передала мне сигнал горизонт, а я позволил ей погибнуть за это.Клянусь. Око за око. И очень скоро.Я сжег записку и растер каблуком пепел на ковре. Уходя, я вытер ручку двери, пешком спустился на два этажа и там сел в лифт. Я вышел из отеля не таясь, в надежде, что Турос следит за мной. К каким только уловкам я не прибегал, но не смог никого заметить. Даже моя интуиция на сей раз не срабатывала. Я бы нутром почувствовал близость Туроса.Малкольм Турос замышляет что-то новое. Я появлюсь, когда он будет близок к цели.Добравшись до Бродвея, я позвонил Чарли Корбинету и рассказал ему о Лили. Пока не закончится вся эта селачинская история, его ведомство не заинтересовано в огласке. Но позже мне придется дать объяснения. Когда будет установлено время смерти Лили, мое алиби будет вне подозрений, но пока я не хотел бы вмешиваться в расследование ее убийства. Чарли пообещал сделать все, что сможет, но предупредил, что не стоит надеяться на чудо.Время летело стремительно, и я старался угнаться за ним. Вернувшись в отель, я принял душ, переоделся и попросил портье положить в сейф любые пакеты, какие поступят на мое имя, а сам отправился в «Стейси». * * * Двое улыбчивых и шустрых молодых людей с вашингтонской выучкой уже поджидали меня в холле. Узнав во мне старого знакомого, они были несколько удивлены, не понимая, каким образом я связан с королевской четой.Но приказ есть приказ, а поскольку я личный гость их величеств, они без промедления препроводили меня в апартаменты Вей Локки. В лифте они хранили молчание, а я подмигнул им, еще более их озадачив. У двери один из моих провожатых позвонил и сообщил открывшей дверь горничной:— Мистер Мэнн с визитом к мисс Локке.По тому, как горничная быстро окинула меня взглядом, я понял, что отель — не основное место ее работы. Здесь кадры подбирала полиция.— Мадам ждет его, — сказала она, а потом, обращаясь уже ко мне, добавила: — Пожалуйста, проходите.Сделав ручкой моим провожатым, я отдал шляпу горничной, которая небрежно бросила ее на стол в прихожей и прошла впереди меня в комнаты.Организаторы визита проявили редкостную щедрость, окружив Тейша эль-Абина и его свиту поистине королевской роскошью. В гостиной был устроен бар, куда горничная и проводила меня.— Угощайтесь, — сказала она тоном, который не позволила бы себе ни одна служанка.Не успел я наполнить бокал, как из другого конца комнаты раздался ровный голос:— Можете налить и мне, Тайгер. Чего-нибудь освежающего.В двери стояла улыбающаяся Вей Локка в очаровательном воздушном пеньюаре. Да, мысленно съехидничал я, сразу видно, что она не выступала на Бродвее, иначе научилась бы быстро переодеваться и не появилась бы передо мной в подобном виде. Жестом руки отпуская горничную, она небрежно сказала:— Можешь идти.— Но, мадам...Вей Локка взглянула сквозь нее и жестким тоном, предназначенным для непонятливых слуг, повторила:— Я сказала, можешь идти.— Иди, иди, — сказал я, провожая ее до двери, а когда она, переступая через порог, злобно взглянула на меня, добавил: — Передай привет лейтенанту, — и запер за ней дверь.Налив себе и Вей, я стоял, помешивая лед в бокале, когда услышал голос Вей:— Принесите сюда, пожалуйста.Она стояла перед высоким, до пола, зеркалом, вертясь перед ним, подобно ребенку, когда поблизости нет взрослых. Белизна пеньюара еще больше оттеняла матовое сияние ее кожи и блеск черных волос, рассыпавшихся по плечам. Свет бра по обе стороны зеркала у нее за спиной высвечивал ее силуэт сквозь прозрачную ткань пеньюара, так что она вся предстала моему взору, как манящее видение в искусно продуманной позе. Чтобы положить конец ее явной провокации, я вручил ей бокал, поднял свой и сказал:— Мило.Приподняв брови, она воскликнула с шутливым возмущением:— И это все?— Тайгеры не отличаются болтливостью.— А, так вы все-таки знаете эту легенду о тиграх.Я отхлебнул из бокала, оставив ее вопрос без ответа. Приблизившись ко мне, она спросила с улыбкой:— Что же они делают в таких случаях?На такой вызов нельзя было не ответить. Я усмехнулся поверх бокала, и не успела она глазом моргнуть, как я рванул ее воздушное одеяние, и оно с легким вздохом упало к ее ногам.Вей Локка была одной из тех женщин, которым не подходит слово «голая». Она была «обнаженная», ню, прекрасная, соблазнительная ню, с высокой гордой грудью, упругим сводом живота и зовущей, почти эротической волнообразной линией бедер. Агатовый блеск волос подчеркивал смуглую шелковистость кожи.В центре живота, в углублении пупка, как зловещий глаз, гипнотическим блеском сверкал кроваво-красный рубин, суля страсть и наслаждение.— Вы сказали, что я тоже из породы тигров. Я — кошка.Не отводя от нее глаз, я ответил:— У кошачьих самки не отдаются. Берет самец. Когда захочет.С дерзкой усмешкой Вей потянулась, словно стараясь дотронуться до потолка, и сказала:— Вы действительно Тайгер.На этом игра закончилась, и я направился к бару.Все представление было продумано заранее. Я допивал второй бокал, когда возвратилась Вей в облегающем платье из зеленой переливающейся ткани, с накидкой из белой норки, небрежно переброшенной через руку. Единственным украшением был небольшой бриллиантовый кулон, отбрасывавший цветные блики на ее шею. Зачесанные на одну сторону волнистые волосы спадали на плечо.Я подал ей бокал и, тронув пальцем бриллиант, задумчиво сказал:— А рубин больше впечатляет. Как он там держится?— Может, узнаете со временем.— Вы обручены, Вей. Людей убивали и за меньшие провинности.Она согласно кивнула.— Возможно, но существуют народы, которым, в отличие от вашего, присуща определенная широта взглядов и иное отношение к таким вещам.— И ваш — один из них?— Да, один из них.— Но Тейш эль-Абин, возможно, считает иначе.Ее глаза на мгновение расширились, и я успел увидеть в них огненную страсть, воспоминание и раздумье.— Боюсь, что нет. У Тейша есть свои... странности. — Вей отпила из бокала и поставила его на стойку. — Можете спросить его сами, если хотите. Через несколько минут мы увидимся с ним.— Я думал...— По его просьбе. Он хочет встретиться с вами. Они ждут нас в его апартаментах.— Кто «они»?— Представители вашего правительства.Я поставил свой бокал рядом с ее бокалом.— Это должно быть весьма интересно. Пойдем.Взяв меня под руку, Вей протянула другую руку. Я подставил ладонь, и она опустила в нее ключ.— На будущее, — сказала она.Полицейский в форме был выставлен у лифта и еще двое — перед входом в апартаменты. Один из них — в штатском — распахнул перед нами дверь, а его скромно державшийся рядом напарник, явно присланный из Вашингтона, прикрыл нас сзади, пока мы входили в номер. Он узнал меня и дал это понять кивком. Вей же вела себя так, словно это были гостиничные служащие, единственное назначение которых — угождать высоким гостям.Видимо, это были особые апартаменты, предназначенные для президентов и королей. Здесь царила атмосфера еще большей роскоши, чем у Вей Локки. И было торжественно-тихо, как на похоронах. Среди примерно двадцати персон в темно-синих и черных костюмах то и дело мелькали белые куртки официантов, впервые чувствовавших себя не в своей тарелке, потому что под плотно облегающими куртками невозможно было пристроить пушки.В углу, за столом, в удобном мягком кресле уютно устроился Тейш эль-Абин, с длиннющим мундштуком в зубах, но без сигареты. Рядом увлеченно беседовали Хаскелл из Государственного департамента и Сарим Шей.Остановив официанта, я взял с подноса бокал, а Вей, приветливо улыбаясь, направилась к Тейшу. Тот по-отечески кивнул ей. Вей нежно поцеловала его, сказав что-то, что вызвало у Сарима Шея снисходительный смех. Затем она за руку поздоровалась с гостями.Тейш что-то произнес, а Вей Локка, обернувшись, указала на меня. Старик посмотрел в мою сторону, приветственно помахал рукой и подозвал меня, щелкнув пальцами.Царившей здесь до моего появления торжественной тишины как не бывало. Неторопливой беседе словно придали второе дыхание. Все присутствующие вдруг оживились и заговорили разом. И хотя все продолжали сидеть, как сидели, и никто не повернул головы в нашу сторону, внимание всех было приковано к нам. Глаза Хаскелла пылали гневом, и рукопожатие было небрежным. Дело в том, что когда-то давно я перебежал ему дорогу и он до сих пор мне этого не простил.— Мистер Мэнн, я хотел бы поговорить с вами. Наедине, конечно. — Тейш повел глазами, и этого было достаточно. Вей Локка и Сарим Шей отошли в сторону, а Хаскелл, извинившись, сказал, что, пожалуй, пойдет что-нибудь выпьет.Возможно, старик меня прощупывал. Не знаю, да и знать не хочу. Я в своей стране, а здесь я сам себе король, и он для меня не более чем заурядный турист. Он глубоко ошибается, если думает, что я собираюсь лизать ему пятки. Пусть так и знает.— Как делишки, приятель? — приветствовал я его.— Простите... — удивленно вымолвил Тейш.— Американская идиома. Означает: «Как поживаете?»С минуту он размышлял над идиомой, потом сказал:— Очень выразительно. Не совсем... понятно, но выразительно.— Ох уж эти янки! За ними нужен глаз да глаз.— Я интересовался вашими делами, мистер Мэнн.— Вот как?— У вас значительная доля в корпорации «Ам-Пет».— Это лишь часть моего бизнеса.— Не начать ли нам сотрудничать? «Ам-Пет» провела разведку запасов нефти в моей стране. Весьма ценный вклад в нашу экономику.Я решил брать быка за рога.— Тогда вы знаете, что без нас вы не сможете начать добычу. Только мы разработали необходимую в данном случае технологию.— Знаю. Но меня интересует не это.Подозвав официанта, он взял с подноса стакан имбирного пива и молчал, пока тот не отошел.— Загадка — это вы.— Но вы же наводили справки о моих делах.— Я говорю о вашей личности. Например, ваше... поведение на приеме.— Был рад оказать услугу, Тейш.— Радоваться, пожалуй, надо мне. Я сужу о людях... как это сказать по-вашему?— По первому впечатлению.— Ах да, именно. Вы знаете, какие отношения существуют между нашими странами?Мне хотелось ответить, что его страна по сравнению с моей не более чем куча верблюжьего навоза, но ради безопасности Тедди и чтобы не спутать карты политикам, я предоставил Тейшу пребывать в приятном заблуждении. Я лишь утвердительно кивнул и отпил из бокала.Тейш широко улыбнулся.— Возможно, вам будет интересно узнать, что ваше правительство и я... мы достигли взаимопонимания. Осталось договориться о некоторой компенсации, но я предпочитаю, чтобы этим проектом занялись Соединенные Штаты. Вы довольны?— Весьма приятная новость, — вежливо ответил я.— Прекрасно, мистер Мэнн. — Тейш усмехнулся, полагая, что я клюнул на его наживку. — Далее, я оговорил что сделкой должна заняться «Ам-Пет».— Это не прибавит вам друзей, — заметил я.— Мистер Мэнн, я, как и вы, приехал сюда не за друзьями. Я думаю, у вас достаточно... скажем, врагов?.. Даже в этой комнате есть недовольные моим решением. Однако они не смеют возражать. У меня есть пожелание, чтобы вы, пока мы будем завершать переговоры, сопровождали мою невесту в прогулке по городу и позаботились, чтобы она не скучала.Я поставил пустой бокал на поднос и жестом отослал другого официанта, спешившего ко мне с очередной порцией спиртного. Подождал, как это делал обычно Тейш, пока он отойдет на почтительное расстояние, и только тогда сказал:— А почему вы не хотите, чтобы этим занялся ваш советник? Он говорит на вашем языке.Тейш протестующе поднял руку и отрицательно покачал головой.— Он нужен мне для переговоров. Сарим — моя правая рука. Без него я пропаду, мистер Мэнн. Он знает западные обычаи и характер людей вне нашей маленькой страны. Я безгранично доверяю ему, и мне не на кого положиться, кроме него.С противоположной стороны зала за нами с крайним любопытством наблюдала Вей Локка. Я встал и глянул вниз на утонувшего в глубоком кресле старика.— Она не будет скучать, Тейш.Наклонившись вперед, он облокотился на стол, пронизывая меня своими острыми, блестящими глазами.— Постарайтесь. Она моя невеста, я хочу доставить ей удовольствие. Я — вождь своего народа, и нам с ней нужны сыновья. Такие сыновья, чтобы могли быть достойными королями моей маленькой, но значительной страны. Никто не посмеет сомневаться или осуждать мой выбор невесты. Но мой народ осудит меня, если у меня не будет сыновей, чтобы возглавить страну. Я достаточно ясно выражаюсь, мистер Мэнн?Впервые я осознал, что и король Селачина нуждается в сострадании. Я понял его желания, увидел его слабости, ощутил смесь комического и трагического в королевской жизни, будь то большая или маленькая страна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20