— Я надеюсь, что ты здесь находишься не под дешевым прикрытием? Что ты вообще здесь делаешь?— Почему это так беспокоит тебя? Государственный департамент никогда не опускался до людей моего уровня.— Мистер Роберт Крейн мой непосредственный начальник. А ты, как мне сдается, собирался работать на него. И ты не ответил на мой вопрос. — В его голосе чувствовалась неприкрытая твердость.— У меня контракт на убийство русского посла. Это годится в качестве уважительной причины для моего присутствия здесь?— Мне достаточно позвонить Крейну, и вы, мистер Хаммер, можете оказаться там же, где и Эдди Данди.Я медленно отпил глоток коктейля, стараясь не показать ему, с какой силой сжимаются мои пальцы вокруг бокала.— Да? И где же это, если не секрет?— На каникулах... под надежной опекой. Он тоже стал немного неуправляемым.Закончив коктейль, я поставил бокал на полку и повернулся лицом к нему, процедив сквозь зубы:— Попробуй это сделать, болван. Я немедленно всажу пару пуль из 45-го в этот потолок и соберу целую армию полицейских и репортеров в этом кабаке. А потом, просто для развлечения, буду бегать вокруг и подниму такую панику, что ты будешь гоняться за мной как наскипидаренный, чтобы навести здесь порядок. Все ясно?Финлей молчал. Он продолжал стоять с побледневшим лицом, вытирая пот со лба. Два чеха из их представительства с любопытством смотрели в нашу сторону, но, когда я вернулся, изображая очаровательную улыбку, они потеряли интерес к нам и вернулись к прерванной беседе. Дорн и Рене заканчивали свои дела и смеялись над шутками Иосифа Кадека, помахивая мне рукой и приглашая присоединиться к ним. Кадек был новым членом советской группы по спутникам, но было очевидно, что эти трое были давними друзьями, несмотря на политические разногласия между их странами.— Очень смешная шутка? — спросил я.Уильям Дорн, не переставая смеяться, поднес спичку к длинной тонкой сигаре.— Мой друг Иосиф считает, что я развращенный богач, загнивающий капиталист, и спрашивает совета, как ему достигнуть такого же благосостояния.— Вы сказали ему?— Конечно нет. — Он продолжал смеяться так, что лицо Кадека растягивалось в широкой улыбке.Но, очевидно, моя заинтересованность этой темой недостаточно отражалась на лице, так что Кадек спросил:— А вы, я вижу, не политик?— Я неудачный бизнесмен, — добавил я.— Но у вас, наверное, есть какое-то свое выгодное дело?.. — Он переводил взгляд с меня на Дорна и обратно.— Изредка я убиваю людей, — пояснил я.Дорн разразился долгим смехом, глядя на Кадека. Рене потащила меня к выходу.Вытащив меня под дождь, она открыла зонт с типичным проявлением женской досады и произнесла:— Мужчины. Что можно ждать от них, кроме глупости? Они всегда ужасны! — Она подняла руку повыше, чтобы я тоже был под зонтом. — Сказать такую вещь человеку в таком месте. Хоть когда-нибудь тебе приходилось смущаться? Я никогда больше тебя не возьму с собой.— Никогда?— Ну хорошо, по крайней мере, не туда, где будут люди. А куда мы направляемся теперь?Я посмотрел на часы. Было уже начало двенадцатого, а дождь не прекращался. Внутри основного здания прием набирал обороты и силу, о чем говорили шум и разноголосица, порой заглушавшие звуки струнного оркестра. На улице по крайней мере пятьдесят полицейских продолжали нести дежурство явно не в комфортных условиях.Я поднял воротник плаща и выбросил промокшую сигарету в лужу.— Я собирался проверить свою контору, а после этого мы могли бы поужинать.— И больше никакой слежки и долгих прогулок?— Для одного дня слишком много впечатлений.Я сделал знак рукой ночному дежурному, провел Рене к открытому лифту, вошел вслед за ней и нажал кнопку своего этажа. На ее лице появилась шаловливая улыбка, которая, возможно, была реакцией на тот взгляд, которым нас проводил дежурный.— Такой прямой подход к делу просто очарователен, Майк. У тебя уже готова постель и шампанское?— Шампанского нет. Возможно, в холодильнике есть пиво.— А как насчет ванной? Было бы неплохо ее принять.— И на этом закончить светскую беседу? — произнес я одновременно с остановкой лифта.— Да, я действительно хочу принять ванну, — настаивала она.— Тогда идем. — Я сделал приглашающий жест.Она шла, совершенно не задумываясь о том, что могут быть какие-нибудь неожиданности на пути к приятному времяпрепровождению. Я прошел вперед, вставил ключ в замок и распахнул дверь.Точнее, она распахнулась сама. Я влетел в комнату и, следуя многолетнему рефлексу, сделал быстрый кувырок вперед, чтобы защититься от возможного удара по голове. Есть вещи, которые вы делаете почти автоматически, не задумываясь ни о чем. Их вбивают в вас в тренировочных лагерях и заставляют использовать на огневой позиции, что само по себе является наилучшей школой борьбы за выживание. Я был еще в наполовину согнутом состоянии, держа голову вниз и стараясь выдернуть рукоятку 45-го, когда тяжелый металлический предмет обрушился рядом с моей головой, задев плечо. Мне уже не раз приходилось бывать в таких ситуациях, когда после первого удара где-то внутри возникают силы, отбрасывающие вас с места, где застал удар, чтобы избежать второго.Я был уже на спине, ладонь руки, как рычаг, была готова поднять ногу вверх для резкого удара в тазовую кость нападающего. Я мог различить темную фигуру, готовящуюся ко второму удару по голове, и очертания пистолета в руке. Когда незнакомец повернулся в мою сторону и конвульсивно двинулся вперед, я держал наизготовке пистолет.Сейчас время измерялось десятыми долями секунды. Хотя они и казались минутами, но их было достаточно, чтобы получить небольшой выигрыш. Две огненные вспышки ослепили мое лицо, но пули прошли значительно выше, завершив свой путь в темной фигуре, нависшей надо мной.Рене кричала, стоя в дверях, когда раздался еще один выстрел. Я увидел ее падающей в дверном проеме, а сзади нее — темную фигуру, убегающую в глубину коридора. В этот момент я не мог быстро среагировать, придавленный тяжелой массой. Сбросив с себя безжизненное тело, я выбежал в коридор, держа 45-й наготове. Но там уже никого не было.Рене повезло. Она, видимо, подняла руки в инстинктивном движении защититься, и тяжелая фигурная ручка зонта отклонила пулю, направленную в ее лицо, превратив мгновенную смерть в испуг и небольшую царапину на виске. Я оставил ее лежащей, вернулся в комнату и включил свет.Из тела, распластанного на полу, все еще вытекала кровь, и все, что я мог подумать по этому поводу, это то, что предстояла основательная чистка ковра и что в следующий раз неплохо было бы покрывать его тонким половиком, чтобы сэкономить на чистке. Я отодвинул и перевернул труп. В его груди были две большие сквозные раны, а мой удар сильно обезобразил ему лицо, но трудностей для опознания не было.Ларри Бирс больше не сможет воспользоваться своим оружием. Одна из пуль, которая прошла сквозь его тело и задела меня, торчала в ковре.В здании стояла удивительная тишина, не было слышно ни сигналов тревоги, ни криков, ни сирен: моя контора находилась достаточно высоко, чтобы звуки выстрелов могли достичь улицы.Я продолжал стоять посреди комнаты, разглядывая окружавшую меня обстановку. Вокруг был полный разгром, начиная от поломанной новой мебели и развороченных диванных подушек до выброшенных бумаг из столов и папок. Методичность разгрома наводила на мысль, что они что-то искали.Загадка быстро открылась, как только стало видно место, где они прекратили погром. Это была ниша, где за картой города я укрыл автоматический магнитофон, соединенный с телефоном. То, что они ознакомились с содержанием записей, было очевидно.Картина была ясна. На ленте был записан звонок, вероятнее всего, от Вельды. Он, по-видимому, содержал нечто важное, соответствующее по цене убийству, к сожалению для них, не состоявшемуся. Теперь один из гостей был мертв, но второй оказался в бегах, и если Вельда неосторожно выдала себя, они знали, кто ведет наблюдение и, возможно, где... Если ей удалось что-то раздобыть, она могла назначить мне время и место встречи.Ларри Бирс был из команды Баллингера. Из простого любопытства я взглянул на подошвы его ботинок и увидел небольшие металлические полумесяцы, вделанные в каблуки. На них обратила внимание старая дама Гошовиц. Я почувствовал небольшое удовлетворение от того, что, по крайней мере, один из посетителей квартиры Липпи был найден, и теперь было ясно, что делать дальше. Необходимо было разыскать Вуди раньше, чем он найдет Вельду. Между тем у меня было одно, правда маленькое, преимущество. Они считали, что покончат со мной, а поскольку я остался жив, им будет просто необходимо быстро обнаружить меня, потому что в противном случае я расправлюсь с Вуди.Сзади меня послышался слабый испуганный голос:— Майк...Рене стояла в дверном проеме, держась рукой за косяк, ее лицо было бледным и опустошенным.Она увидела труп на полу и погром в комнате, но все еще не могла понять, что случилось. Она подняла глаза и попыталась улыбнуться.— Мне... не очень нравятся твои друзья, — только и смогла она произнести. Глава 8 Не было другого способа объяснить доктору происхождение раны на голове Рене, кроме того, который мы сочли подходящим. Конец зонта от необдуманного и неосторожного движения нечаянно задел ее, вот и все, что можно было придумать в нашем положении. После того как доктор обработал рану, к счастью очень небольшую, и наложил компресс, я отправился проводить ее домой. Она все еще находилась под впечатлением от случившегося, столкнувшись наяву с тем самым миром, о котором знала только понаслышке. Я пообещал ей позвонить завтра и вышел под дождь...Ну что же, Вуди, ты сам купил себе эту ферму. Шесть футов глубиной, шесть футов в длину и три фута в ширину. Урожай травы должен быть приличный, а сам ты будешь неплохим удобрением...Я сделал уже дюжину телефонных звонков нужным людям, стараясь получить хотя бы мелкие обрывки информации. Вуди Баллингер исчез еще с самого утра, и никто его не видел. Карл, Сэмми и Ларри Бирс тоже никому не попадались на глаза. Мне повезло с поиском отеля, где Карл и Сэмми имели долю вложенного капитала, но управляющий сказал мне, что они ушли утром и пока еще не возвращались.И тогда я начал беспокоиться. Никто из тех, с кем я разговаривал, не видели Вельду уже несколько часов. Ее телефон не отвечал, а то место, где она сняла комнату для наблюдений, тоже пустовало. Маленькая сумка, которую она брала с собой, лежала в шкафу, часть вещей и косметика валялись на постели.Когда Вельда занималась расследованием, она, как правило, работала в одиночестве, за исключением некоторых личных контактов. Она никогда не использовала информаторов и всегда старалась держаться подальше от тех мест, где ее могли узнать. Но Вуди знал ее, и если им удалось ее обнаружить, то захватить Вельду им не составляло труда.Денни Хилл был уверен, что видел ее за чашкой кофе в небольшой закусочной, но это было еще около семи часов. Я разыскал Тима Слаттерли, когда он только что открыл свой газетный киоск, и он тоже подтвердил, что видел ее вечером.— Ты не заметил, Тим, в какую сторону она пошла?Он кивнул головой вперед, в сторону, противоположную Седьмой авеню.— Скорее всего, туда. Я видел, как она переходила через улицу. — Он подождал секунду, потер рукой лицо и добавил: — Ты знаешь, скорее всего, это то место, откуда удобнее всего позвонить. Через два квартала вниз есть еще одна маленькая закусочная, а рядом телефонная будка. Так что, скорей всего, она пошла туда.Итак, она спешила. Ей необходимо было позвонить. И это был именно тот звонок, запись которого была уничтожена. А то, что она обнаружила, должно было быть где-то в этом районе.— Ты видел, как она выходила из закусочной, Тим?— Да, — кивнул он. — У нее в руках был листок бумаги. Сначала она пыталась остановить такси, но потом бросила эту затею и пошла назад, опять через Вест-Сайд. Послушай, Майк, если ты хочешь, я сейчас же позвоню своим друзьям, и они смогут...— Не беспокойся, приятель. Спасибо тебе. Не беспокойся.— А-а... Майк, она нашла того парня? Того, который носил красную рубашку? Она спрашивала меня о нем.— Когда?— Это было... сразу после того, как я вышел на работу, утром. Здесь действительно появился похожий тип...— Высокий, худой, около сорока лет?Тим быстро кивнул головой:— Да, это он.— Когда ты видел его в последний раз?— Черт возьми, это было уже время ужина. Он один болтался здесь, когда все спешили укрыться от дождя. Я запомнил его потому, что этот бездельник подобрал газету из мусора, когда ее кто-то выбросил. Видимо, не хотел покупать новую. Представляешь, мокрую газету? — Тим остановился, внимательно наблюдая за мной, потом добавил: — Кстати, потом он начал переходить улицу, направляясь тоже на запад...— Вполне достаточно, Тим, — проговорил я. Вот теперь вожжи чуть-чуть натянулись. Все стало появляться на сцене, словно по волшебству. Ведь я сам втянул Вуди в эту историю. У него, несомненно, были свои источники информации, и он легко смог установить связь между мной и Липпи и провести точно такое же следствие, как и я. Если я нашел что-то такое, что бывший приятель Липпи вытащил у Вуди, то полиция обязательно будет об этом знать, а в результате Вуди непременно отправится за решетку.Поэтому они пошли на простой грабеж и убийство, чтобы вернуть эту вещь. Она не должна быть большой, так как помещалась всего-навсего в бумажнике. После моего разговора с Вуди по поводу «наших совместных дел» он мот понять, что эта вещь уже находится у меня и я готов ему ее продать. Это было обычным пониманием «бизнеса» на его языке. Или Вельда могла стать кандидатом на очередную охоту, если они поняли из ее телефонного звонка, что она смогла разыскать эту вещь.Черт побери, почему она не осталась в своей комнате?Внезапно внизу по улице послышалось завывание сирен, и ночной полумрак разрезали красные вспышки сигнальных фонарей. Я подождал, чтобы пропустить очередной конвой военных бронемашин, сопровождаемых двумя патрульными полицейскими машинами. Когда они проехали, я перешел на другую сторону Седьмой авеню и побрел в западном направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17