— Чепуха! — возразил сэр Ричард. — Капитан Гейнор всего лишь солдат удачи. С его слов знаю, что он подумывал о том, чтобы поступить на службу к Претенденту, но у него капитан не заработал бы себе на жизнь. К тому же капитан не верит в конечную победу Претендента.
— И все же, что бы я ни говорил, его светлость утверждает, что он не подвергает сомнению полученную им информацию: капитан Гейнор и агент Дженкин — одно лицо. Лишь благодаря моей настойчивости и сведениям из австрийского и турецкого посольств лорд Картерет подписал ордер только на арест капитана Дженкина. Он был абсолютно уверен, что капитана Дженкина арестуют в гостинице «На краю света» вместе с другими заговорщиками, и тогда окажется, что он и капитан Гейнор — одно лицо.
Вошел лакей и вручил мистеру Темплтону письмо с официальной печатью. Помощник министра взял его с рассеянным видом.
— Грубейшая ошибка! — сэр Ричард улыбнулся. —Хотел бы я знать, откуда все это пошло. Гарри Гейнор, ей-богу, очень удивится, когда я расскажу ему эту историю. Он будет весьма благодарен тебе, Нед, за прозорливость и настойчивость, избавившие его от столь досадного недоразумения.
— О, в упрямстве его светлости нет равных! — вскричал мистер Темплтон. — Когда он узнает, что ни Гейнор, ни мифический Дженкин не были арестованы вместе с заговорщиками, — если они действительно заговорщики, а это еще надо доказать, — неужто ты полагаешь, что он признает свою ошибку? Кто угодно, только не он. «Должно быть, капитану Гейнору удалось скрыться, — скажет он. — Негодяи плохо справились со своим делом». Нет, спорить с таким человеком невозможно! — С этими словами мистер Темплтон сломал печать, пробежал письмо, и лицо его побагровело. — Он ударил кулаком по столу: — Будь я проклят! Хм... Ответа не будет, Джонс. Передай, что я явлюсь с ответом позже.
Посыльный ушел.
— Что случилось, Эдвард? — поинтересовалась миссис Темплтон, заметив, как изменилось лицо мужа.
— Что случилось? — отозвался он. — А вот что... Впрочем, не желаете ли услышать содержание письма? Черт побери, если бы мне потребовалось доказать свои слова, лучшей возможности было бы не найти. Слушайте!
И мистер Темплтон приступил к чтению:
«Дорогой мистер Темплтон, по известным Вам причинам я вчера вечером отправил посыльного в поместье сэра Джона Кинастона в Суррее [Суррей — графство в Англии, расположенное непосредственно к югу и юго-западу от Лондона] , желая убедиться, что капитан Гейнор по-прежнему находится там. Посланник только что доставил мне сообщение, что капитан Гейнор покинул Чертей вчера днем и еще не вернулся. Буду премного признателен, если Вы примете надлежащие меры, чтобы узнать не только о месте пребывания капитана Гейнора в настоящее время, но и о деле, по которому он отлучался из Чертей. Я прислушался к Вашим заверениям, что капитан Гейнор — не тот якобитский агент, о котором меня предупреждали, и теперь весьма опасаюсь, что мы дадим ему возможность ускользнуть от нас и покинуть страну. Меня нисколько не удивит известие, что капитан Гейнор уже в порту или даже покинул пределы страны.
Ваш покорный слуга Картерет ».
Мистер Темплтон бросил письмо на стол.
— Черт побери! — выругался он, — Видите, его светлость уже обвиняет меня. Я дал возможность якобиту одержать победу! Вот так лорд Картерет делает заявление, ничуть не заботясь о доказательствах. С таким же успехом можно сказать, что якобитский шпион не капитан Гейнор, а я! То, что капитан Гейнор уехал из Чертси, — еще не доказательство, но для его светлости он уже якобит, он уже находится в порту или покинул пределы страны. Перед тобой, Толлемах, один из величайших умов мира, — я лишь подверг его анализу, чтобы ты мог вынести свое суждение. Так что же ты о нем думаешь?
Сэр Ричард нахмурился:
— Мне ясно одно: лорд Картерет слишком скор на выводы.
— Сколь долго, спрашиваю я тебя, Толлемах, сколь долго такие люди занимали бы ответственные посты, если бы не мы, скромные кроты, корпящие под землей, где нас никто не видит? Ха! — И помощник министра откинулся, негодуя, на спинку стула.
— А разве не было случая, когда его светлость оказался бы прав? — спросила миссис Темплтон.
На мистера Темплтона ее слова подействовали, как холодный душ. Он поежился.
— Прав? — с коротким смешком мистер Темплтон воздел руки к небу. — Стало быть, он всегда прав?
— В этом случае он совершенно неправ, готов поклясться, — заявил сэр Ричард, положив конец сомнениям миссис Темплтон.
— Как и во всех других случаях, — вскипел помощник министра, — без колебаний можешь клясться своей головой. Я так и сказал вчера министру: если вы так уверены, что капитан Гейнор — якобитский шпион, выписывайте ордер на арест и отвечайте за последствия. Думаете, он согласился? Как бы не так! Это ваша обязанность, говорит. Да, моя обязанность — рисковать, а потом либо стать посмешищем, либо передать все лавры ему.
Сэр Ричард поднялся.
— Плохи дела у моего друга Гейнора, — сказал он.
— Вам следует его разыскать, — посоветовала миссис Темплтон.
Дверь отворилась, и вошел лакей. Он снова принес письмо, и мистер Темплтон нахмурился:
— Что еще?
— Посыльный, сэр, из тюрьмы Гейтхаус в Вестминстере. Он ждет ответа.
— Из тюрьмы Гейтхаус? Что за дьявольщина? Какие у меня дела с тюрьмой Гейтхаус? Я еще и за всех судебных чиновников должен расплачиваться?
Он выхватил у лакея письмо и разорвал нитку. Печати не было. Помощник министра расправил лист, прочел письмо и нахмурился. Бумага выпала из его ослабевших рук. Мистер Темплтон часто задышал и вдруг оглушительно расхохотался. Никто и никогда не слышал, чтобы важный и чопорный помощник министра так смеялся. Раскаты его хохота гулко отдавались в зале. Вконец обессилев, он умолк. Миссис Темплтон, сэр Ричард и лакей смотрели на него с растущим беспокойством. Наконец к нему вернулся дар речи.
— Он, он нашелся, — едва выговорил мистер Темплтон. — Ха-ха-ха, он нашелся. Капитан Гейнор не покинул пределов страны и даже не добрался до порта. Он... он... черт побери, как вы думаете, где он находится? Как вы думаете, где он провел ночь?
— Где? — сэр Ричард смотрел на кузена во все глаза, он, как и раньше, ничуть не сомневался в человеке, о котором шла речь.
— Так слушайте! — государственный муж поднял письмо. — Вот что пишет мне судья сэр Генри Треш:
«Достопочтенный сэр!
Утром ко мне доставили джентльмена, проведшего ночь в тюрьме Гейтхаус. Прошлой ночью сторож обнаружил его, мертвецки пьяного, близ Уайтхолла. По его утверждению, этот человек, капитан Гарри Гейнор, имеет честь знать Вас лично и полагает, что Вы вступитесь за него. Я осмеливаюсь переслать Вам его записку, ставящую Вас в известность о его нынешних обстоятельствах. Буду весьма признателен, если получу от Вас указание, как поступить с ним».
Мистер Темплтон замолчал и вытер слезы, выступившие на глазах, трепеща от радости при мысли о том, что лорд Картерет сел в лужу. Сэр Ричард улыбался, улыбалась даже миссис Темплтон.
— Послушайте, что пишет этот негодяй! Нет, вы только подумайте, каков наглец! Он еще ждет, чтобы помощник министра внес за него залог! Вот послушайте:
«Дорогой мистер Темплтон!
Имею честь доложить Вам лично то, что сохранилось в моей затуманенной памяти после вечера, проведенного в ресторане «Петух» на Флит-стрит [Флит-стрит — улица, на которой размещались адвокатские заведения Лондона, с конца XVII в. стал центром зарождавшейся прессы] . Полагаю, вы пожелаете узнать, как я дошел до такого плачевного состояния. В настоящий момент меня больше всего беспокоит то, что какие-то негодяи обчистили мои карманы, похитив деньги, часы, печать, серебряные галуны и прочие ценности, пока я находился в бессознательном состоянии. Если бы не это обстоятельство, я не стал бы беспокоить Вас по столь ничтожному поводу. Буду Вам чрезвычайно признателен, если Вы напишете поручительство сэру Генри Трешу. Обязуюсь уплатить наложенный на меня штраф, как только окажусь на свободе.
Ваш покорный слуга Гарри Гейнор ».
— Вот вам якобитский заговорщик! — торжествующе выкрикнул помощник министра. — Вот вам агент, плетущий нити заговора в гостинице, вот отъявленный злодей капитан Дженкин!
Он снова расхохотался. На сей раз кузен смеялся вместе с ним.
— Ей-богу, лучшего ответа лорду Картерету и не придумаешь! — воскликнул Ричард.
— Ты прав — лучше не придумаешь! Я тотчас пошлю ему эти письма, а сам отправлюсь в Гейтхаус выручать этого горе-заговорщика. — Он отставил стул и поднялся, — Скажи посыльному, что я лично нанесу визит сэру Генри, как только приведу себя в порядок, — бросил он лакею.
— Разреши мне сопровождать тебя, Нед, — сказал сэр Ричард.
— Как пожелаешь.
Мистер Темплтон поспешил к двери.
— Ах, разрази меня гром! — бросил он через плечо. — Как бы хотелось увидеть физиономию его светлости, когда он получит такое доказательство! Да, вот это алиби, черт побери!
Мистер Темплтон, настроенный весьма легкомысленно, так и сыпал богохульствами в то утро. Его переполняло злорадство при мысли о том, какое фиаско потерпел его начальник. Мистер Темплтон обожал Гарри Гейнора как сына за то, что благодаря ему сможет нанести сокрушительный удар в ответ на высокомерно предъявленное ему обвинение.

Глава XI
ХОД ПОНСФОРТА

Капитан Гейнор, освобожденный из-под стражи стараниями мистера Темплтона, изможденный, с ввалившимися глазами — результат страшной ночи в тюрьме, — наглядно подтверждал всем своим видом, что стал жертвой дебоша. Ликующий помощник министра тут же сделал его мишенью своих сомнительных острот. Когда веселье слегка поутихло, капитан объяснил цель своего приезда.
— Я собирался нанести вам визит, сэр, и вдруг попал в такую переделку, — заявил он не краснея. — Надеюсь, вы уже подыскали мне какое-нибудь назначение?
Лицо государственного мужа вытянулось. Обращение к лорду Картерету по делу капитана Гейнора сейчас было не просто бесполезно — губительно. Но мистер Темплтон уклонился от прямого ответа. Он выразил сожаление, что пока не нашлось места, достойного столь заслуженного соискателя. Но он постоянно помнит свое обещание и надеется, что в скором времени будет иметь удовольствие предложить капитану Гейнору что-нибудь вполне приемлемое. Капитан выразил свою глубочайшую признательность.
— А пока, — сказал он, — я направляюсь в Шотландию: хочу повидаться с друзьями, которых не видел много лет.
В действительности капитан намеревался вернуться в Рим и доложить королю о провале своей миссии. Но его заявление об отъезде за границу потребовало бы дальнейших разъяснений и сильно смахивало бы на побег, что в нынешних обстоятельствах было бы весьма неосмотрительно.
— Но вы будете держать меня в курсе своих перемещений?
— Я собираюсь путешествовать, — последовал ответ. — Пожалуй, лучше всего адресовать корреспонденцию для меня в «Чайлдс» к моим банкирам, я буду к ним обращаться. Вернувшись в Лондон, я тотчас дам о себе знать.
Обменявшись приличествующими случаю любезностями, они расстались.
Мистер Темплтон нанял портшез и отправился к лорду Картерету, а Гейнор составил компанию своему другу сэру Ричарду.
Посетовав на воров, обчистивших накануне его карманы, капитан наведался к банкирам в «Чайлдс» с рекомендательным письмом и получил от них сумму, вполне достаточную для предстоящего путешествия. Ближе к полудню друзья заглянули в клуб «Уайте». Здесь они провели час, предаваясь приятным воспоминаниям о совместном путешествии по Италии. В конце беседы капитан сказал, что возвращается в Чертси. Сэр Ричард намеревался завтра отбыть в свою усадьбу в Девоншире и выразил надежду, что капитан Гейнор посетит его до отъезда в колонии, куда ждет назначения. Гейнору претило обманывать друга и использовать его в своих целях. Ему очень хотелось на прощанье рассказать ему всю правду, но он не смел подвергать риску свою жизнь.
Прямо из клуба Гейнор отправился на почтовую станцию Чаринг-кросс, оттуда — в гостиницу «На краю света» в Челси, где переговорил с Маклином и взял из конюшни своего коня.
На душе у него было очень тяжело: миссия в Англии кончилась провалом, а теперь по пути в Чертей он с болью сознавал, что завтра в последний раз увидит прекрасную девушку, которую встретил в зачарованном саду. Гейнору казалось, что все у него позади — и любовь, и интересные приключения. Никогда ему не бродить по свету, никогда больше не радоваться жизни. Все переменилось. Мир, еще неделю назад залитый солнечным светом, померк для него.
Тем временем мистер Темплтон явился к лорду Картерету и представил требуемое донесение о местопребывании капитана Гейнора вместе с неопровержимыми доказательствами заблуждения, в которое ввели министра. Он проделал это с самодовольной усмешкой, то и дело повторяя: «Разве я не докладывал вашей светлости, как обстоит дело?» Наконец он с достоинством удалился, полностью восстановив свою репутацию умудренного опытом проницательного человека и сильно уязвив при этом своего начальника, потерпевшего поражение. Вряд ли кто-нибудь на его месте спокойно снес бы насмешки подчиненного, почти принудившего его признать: да, он пренебрег советами, к которым прислушался бы каждый разумный человек. Пришлось ему, министру, получать взбучку от этого надутого индюка Темплтона. И лорд Картерет, как повелось у высокого начальства, принялся искать, на ком бы отыграться, кому, в свою очередь, устроить взбучку. Тут пред его светлые очи явился лорд Понсфорт в роскошном черном парике и шафранового цвета камзоле.
— Доброе утро, милорд! — приветствовал его государственный муж тоном, не предвещавшим ничего доброго. — Я уже собирался послать за вами, — Лорд Картерет, вальяжный, с крючковатым носом, хитрым ртом и маленькими въедливыми глазками, мрачно вперился в гостя, — Что за небылицу вы сочинили про капитана Гейнора?
— Небылицу? — повторил Понсфорт, потрясенный не столько самим вопросом, сколько тоном, каким он был задан. Но он взял себя в руки и с высоты своего величественного роста надменно глянул на министра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32