— У каждого есть выбор.— Какой же это выбор? — София не смогла усидеть на месте. — У Донато? Он всегда работал только в компании. Он посвятил ей всю жизнь. А Тайлер? Он с самого детства работает на Макмилланов, отдавая этому все свои силы и все свое время!— Я могу сам постоять за себя.— Ох, перестань! — София обернулась к нему. — Если ты скажешь пять слов подряд, у тебя отсохнет язык! А от меня требуют научить тебя торговать вином!Тай поднялся, схватил сбитую с толку Софию за руки и повернул их ладонями вверх.— Как розовые лепестки. Нежные и ухоженные. А от меня требуют научить тебя работать.— Я работаю не меньше твоего! Если я при этом не потею и не хожу в грязных сапогах, это еще ничего не значит!— До чего же вы упрямые… — Эли вздохнул и долил себе портвейна. — Все воспринимаете в штыки. Беда в том, что каждый из вас до сих пор занимался только тем, что ему нравилось. А нужно что-то еще. Что-то большее. Может быть, вы потерпите неудачу и расшибете себе лоб, пытаясь освоить новое дело, но оно того стоит.София вздернула подбородок:— У меня не бывает неудач!— У тебя есть год, чтобы доказать это. Не хочешь узнать, что от тебя потребуется в конце? Элен…— Что ж, до сих пор все было очень забавно. — Элен поставила кейс на стол. — За одну цену — сразу и обед, и зрелище. — Она вынула папки, положила их на стол, снова поставила кейс на пол и поправила очки. — Для краткости, чтобы вы лучше поняли, я изложу содержание юридических документов своими словами. Эли и Тереза объединяют свои уважаемые компании, сливают их, что позволит снизить одни расходы и избавиться от других. Я считаю, что это очень мудрое деловое решение. Каждый из вас получит пост вице-президента с соответствующими полномочиями. У каждого будет свой круг обязанностей и задач, которые перечислены в составленных мной договорах. Время действия договора — один год. Если в конце года вы не выполните условия договора, то будете переведены на нижестоящую должность. Договор можно расторгнуть только по окончании этого времени.С этими словами она вынула из папок два документа. Текст каждого занимал всего несколько страниц.— Тай, ты останешься жить у Макмилланов. К твоим услугам будет дом и все его содержимое. А тебе, София, придется переехать сюда. Весь этот год твоя квартира в Сан-Франциско будет содержаться за счет компании «Джамбелли», чтобы ты могла пользоваться ею, если дело потребует твоего присутствия в городе. Тай, когда тебе понадобится поехать в город по делам, ты тоже будешь обеспечен жильем. Естественно, другие деловые командировки также будут оплачиваться компанией. Если вы полетите в Италию по делам службы, для развлечения или того и другого одновременно, castello также будет в вашем распоряжении.Она подняла глаза и улыбнулась:— Ну что, пока все неплохо, верно? А теперь десерт. София, если в конце предусмотренного договором года будет признано, что ты справилась с делом, тебе будет принадлежать двадцать процентов капитала компании, половина castello и пост одного из двух президентов. То же самое относится и к тебе, Тай. Ты получишь двадцать процентов компании, весь дом, в котором живешь, и пост одного из двух президентов. Кроме того, каждый из вас получит по десять акров виноградников и право выпускать вино под собственным именем — конечно, если захочет. По желанию землю можно заменить денежной суммой, равной ее рыночной стоимости.Она сделала паузу и перешла к заключению:— Пилар тоже получит двадцать процентов, если согласится с условиями своего договора. Доля выделена каждому. В случае смерти Эли или Терезы их доля переходит к супругу. А в тот далеко не прекрасный день, когда не станет никого из них, принадлежащие им сорок процентов будут распределены следующим образом: по пятнадцать процентов каждому из вас и десять процентов Пилар. Иными словами, со временем каждому из вас двоих будет принадлежать тридцать пять процентов акций одной из самых больших винодельческих компаний мира. А взамен от вас требуется только одно: к концу года выполнить условия договора.София лишилась дара речи и судорожно стиснула лежавшие на коленях руки. Ей предлагали больше того, о чем она смела мечтать. А заодно шлепали как ребенка.— А кто будет решать, справились мы или нет?— Для соблюдения справедливости, — сказала Тереза, — вы будете ежемесячно оценивать успехи друг друга. Мы с Эли будем выставлять вам свои оценки, а к ним будут добавляться оценки, выставленные главным менеджером.— Каким еще, к черту, главным менеджером? — недовольно спросил Тайлер.— Его зовут Дэвид Каттер. Последнее время он работал в нью-йоркской штаб-квартире «Ла-Кер». Он будет здесь завтра. — Тереза поднялась. — Мы оставляем вас. Почитайте свои договора, поговорите и подумайте. — Она тепло улыбнулась. — Элен, выпьешь кофе?Рене отступать не собиралась. Она всю жизнь карабкалась по лестнице общественного успеха и многому научилась, когда была манекенщицей, а также во время недолгой карьеры киноактрисы. Вверх, только вверх!Она относилась к оскорблениям матери Тони, недовольству брошенной жены и убийственным взглядам его дочери как к должному. Это означало победу.Их презрение не задевало ее. Оно было необходимой составляющей той игры, которую она вела.На ее пальце сверкал бриллиант. Рене выбрала его сама и рассчитывала, что скоро к нему добавится обручальное кольцо. Тони был ее пропуском в сказочно богатое общество, и она искренне любила его за это.В ближайший год Тони предпримет все необходимое, чтобы укрепить свое положение в компании, а она сделает то же в качестве его жены.— Скажи ей прямо сейчас, — велела она и поднесла к губам кофейную чашечку.— Рене, дорогая… — Тони повел плечом. Он уже чувствовал тяжесть супружеских уз. — Очень неподходящее время.— Тони, у тебя было для этого семь лет. Давно пора. Время пришло. — Она многозначительно посмотрела в сторону Пилар. — Или это сделаю я.— Ладно, ладно. — Тони похлопал ее по руке. Лучше неловкость, чем безобразная сцена. Он изобразил любезную улыбку, встал и пошел к Пилар, которая успокаивала слегка расстроенную и явно смущенную Франческу.— Пилар, можно тебя на пару слов? С глазу на глаз?Пилар пыталась найти повод для отказа. В отсутствие матери она была здесь хозяйкой. Комната полна гостей. Тетка требует внимания. Нужно распорядиться, чтобы принесли еще кофе.Но это только отговорки. Они могут лишь отсрочить неизбежное.— Конечно. — Она пробормотала тетке несколько ласковых итальянских слов, а потом повернулась к Тони: — Может быть, воспользуемся библиотекой? — Спасибо и на том, что он не собирается тащить с собой Рене, подумала Пилар. Когда они проходили мимо, Рене бросила на нее взгляд, такой же твердый и сияющий, как драгоценный камень на ее пальце.Взгляд победительницы, подумала Пилар. Как смешно и нелепо. Им не за что было бороться и нечего терять.— Мне очень жаль, что мама сделала такое заявление и затеяла дискуссию в присутствии множества людей, — начала Пилар. — Если бы она предупредила меня заранее, я бы убедила ее поговорить с тобой лично.— Не имеет значения. Все и так знают, как она ко мне относится. — Хотя Тони трогали редко, однако неприязнь тещи он ощущал уже давно. — Конечно, с профессиональной точки зрения я мог ожидать большего. Но мы это уладим. — Он прекрасно умел находить компромиссы и давно понял, что легче разрешить конфликт, когда не придаешь ему слишком большого значения.Тони переступил порог библиотеки и сел в глубокое кожаное кресло. Когда-то он считал, что будет жить в этом доме. Или, по крайней мере, управлять отсюда компанией. К счастью, обстоятельства изменились, и он смог поселиться в городе. В долине Напа можно было заниматься только одним: следить за созреванием винограда.— Ну что, Пилар? — Его улыбка была такой же непринужденной и чарующей, как обычно. — Как поживаешь?— Как поживаю? — Пилар подавила истерический смешок. — Вполне прилично. А ты?— Хорошо. Конечно, дел много… Кстати, как ты относишься к предложению La Signora поработать на компанию?— Никак не отношусь. — У ошеломленной Пилар еще гудело в ушах. — У меня не было времени об этом подумать.— Я уверен, что ты прекрасно справишься. — Тони наклонился вперед; его лицо стало серьезным.«Он в совершенстве владеет искусством обмана, — с привычной горечью подумала Пилар. — Притворяется заботливым. Проявляет видимость интереса».— Ты красивая, умная женщина и можешь пригодиться компании в любом качестве. Работа пойдет тебе на пользу. Ты наверняка обнаружишь в себе какой-нибудь талант. И сделаешь карьеру.Она хотела иметь семью. Мужа и детей. И не мечтала о карьере.— Тони, мы пришли сюда, чтобы поговорить обо мне или о тебе?— Одно другого не исключает. Вернее, не совсем. Пилар, я думаю, что предложение Терезы может стать для нас шансом начать новую жизнь.Он взял ее за руку небрежным жестом ловеласа, интимно и в то же время покровительственно.— Наверно, нам был нужен этот толчок. Я думаю, тебе было трудно смириться с мыслью о разводе.— Серьезно?— Конечно. — «Кажется, она собирается упираться. Господи, как надоело…» — Пилар, мы уже несколько лет живем врозь. Это факт.Она медленно и неохотно высвободила руку.— Ты говоришь о жизни, которую мы вели после твоего переезда в Сан-Франциско, или о времени, когда мы продолжали сохранять видимость брака?«О господи, начинается…» Тони тяжело вздохнул:— Пилар, наш брак оказался неудачным. Прошло столько времени. Какой смысл вновь спрашивать, почему, зачем, и обвинять друг друга?— Вновь? А разве мы когда-нибудь спрашивали об этом? Впрочем, возможно, ты прав. Время, когда разговоры могли что-то изменить, прошло.— Честно говоря, я был несправедлив к тебе, когда не пожелал расторгнуть наш брак официально. Но мне казалось, что ты не сможешь начать новую жизнь.— На самом деле это тебя нисколько не интересовало, правда? — Пилар встала, подошла к камину и уставилась на пламя. О чем они говорят? Какой в этом смысл? — Давай не будем кривить душой. Ты приехал сюда, чтобы попросить у меня развода, и это не имеет никакого отношения к решениям моей матери. Решениям, о которых ты ничего не знал, когда надевал кольцо на палец Рене.— Даже если и так, все давно кончено. Притворяться было бы глупо. Пилар, я гнал от себя мысль о разводе, потому что думал о твоем благе. — Самое забавное, что он верил собственным словам. Верил до такой степени, что они звучали совершенно искренне. — И теперь прошу развода тоже ради твоего блага. Тебе пора начать новую жизнь.— Нет, не так, — по-прежнему глядя в камин, пробормотала Пилар. У нее не было сил обернуться и посмотреть в эти спокойные ясные глаза, лгущие с такой искренностью… — Мы продолжаем притворяться. Даже теперь. Если ты хочешь развода, я не стану возражать. Впрочем, мои возражения все равно ничего не изменили бы. Ладить с Рене труднее, чем со мной. — Наконец она обернулась. — Наверное, это и к лучшему. Наверное, она подходит тебе. Во всяком случае, больше, чем я.Вот и все. Он добился желаемого без всякого труда.— Я сам займусь этим делом. Постараюсь, чтобы все прошло спокойно. Едва ли после стольких лет поднимется шумиха. Об этом упомянут лишь несколько газет. Думаю, все, кроме ближайших друзей, считают, что мы давно в разводе.Не услышав ответа, он поднялся на ноги.— Теперь, когда эта история осталась позади, нам всем станет легче. Вот увидишь. И все же я думаю, что тебе следует поговорить с Софией. Как женщина с женщиной. Наверно, так будет лучше. Если она узнает, что ты согласна, то перестанет так неприязненно относиться к Рене.— Напрасно надеешься. Он развел руками:. — Просто мне кажется, что сохранять дружеские отношения куда выгоднее. Рене будет моей женой и станет сопровождать меня повсюду. Нам придется часто встречаться. Я надеюсь на благоразумие Софии.— А я надеялась на твою верность. Но жизнь полна разочарований. Тони, ты получил то, ради чего прибыл. А теперь забирай Рене и уезжай, пока мама не допила свой портвейн. Я думаю, для одного дня неприятностей больше чем достаточно.— Согласен. — Он шагнул к двери, но остановился: — Пилар, я от души желаю тебе всего самого лучшего.— Верю. И по ряду причин желаю тебе того же. До свидания, Тони.Когда Авано закрыл за собой дверь, Пилар осторожно подошла к креслу и села в него так, словно от резкого движения могла разлететься на куски.Она вспоминала себя восемнадцатилетней, смертельно влюбленной, мечтающей о будущем, сияющей и полной планов.Вспоминала себя в двадцать три года, когда известие о предательстве уязвило ее в самое сердце и заставило снять розовые очки. Вспоминала себя в тридцать, когда цеплялась за свой распавшийся брак, воспитывала дочь и старалась удержать мужа, который даже не пытался притворяться, что любит ее.Вспоминала, что значит быть сорокалетней, брошенной, забывшей о мечтах и радужных планах на будущее.Но теперь ей сорок восемь. Она осталась одна и полностью лишилась иллюзий. Ее официально заменили другой, более совершенной моделью. Впрочем, фактически это произошло давным-давно.Пилар подняла руку и начала снимать кольцо, но на мгновение замешкалась. Она носила это простое колечко тридцать лет. Теперь ей велели снять его и отказаться от своего обета перед богом, родными и друзьями.Все же она сняла его, правда, со слезами на глазах. В конце концов, это всего лишь кусок металла, внутри которого пустота. Идеальный символ ее брака.Ее никогда не любили. Пилар откинула голову на спинку кресла. Как унизительно, как грустно признавать то, что она отказывалась признавать много лет. Ее никогда не любил ни один мужчина. Даже собственный муж.Когда дверь открылась, она зажала кольцо в кулаке и с трудом сдержала слезы.— Пилар… — Элен хватило одного взгляда. У нее сжались губы. — Ладно, на сегодня о кофе можешь забыть.Ориентируясь, как у себя дома, она подошла к бару, достала графин с бренди, наполнила два бокала, подошла и села перед Пилар на скамеечку.— Выпей, милая. Ты побледнела.Пилар молча раскрыла ладонь. В пламени камина тускло блеснул золотой ободок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9