Сейчас мы видимся в астральном мире, но мы будем вместе и после того, как – может быть, очень скоро – и моя жизнь подойдет к концу, и для меня закончатся преследования и враждебность газетчиков, перестанут существовать боль и нищета, которые сделали меня в этой жизни больным человеком.

ГЛАВА 2

Старый Человек устало заворочался в твердой и неудобной инвалидной коляске.
– Даже у детских колясок есть пружины, – пробормотал он, – а тут старый больной человек вынужден передвигаться с такими же неудобствами, как если бы он ехал в деревенской телеге.
До конца этого унылого дня было еще далеко. Письма, море писем. И во всех – просьбы.
«Вы – отец мой и мать моя, – было написано в письме из Африки, – я люблю Вас, как свою лучшую девушку. Я хочу приехать и сказать Вам об этом. Не могли бы Вы прислать мне билет на обратную дорогу, а заодно и оплатить проезд до Лос-Анжелеса, чтобы я повидал свою сестру. Я буду ждать ответа с обратной почтой. Целую пыль у Ваших ног».
Старый Человек уныло вздохнул и отложил письмо в сторону.
– Он думает, что я миллионер? – спросил он у Маленькой Кошечки, мурлыкавшей рядом.
Старая Мэгги снова вышла из психиатрической лечебницы и стала забрасывать его лавиной писем с неожиданными признаниями в любви. О Старая Мэгги! Женщина, которая появилась в этом канадском порту и всем говорила, что Старый Человек нанимал ее на работу. Она предъявила счет на сто шестьдесят восемь долларов перепуганному администратору гостиницы, которые Старый Человек якобы остался ей должен, и послала его за деньгами, которых не было и в помине.
– Я никогда даже не видел эту женщину, – решительно заявил Старый Человек, – но она просто засыпает меня письмами, которые я тут же выбрасываю. У меня нет для нее ни денег, ни работы.
После этого Старая Мэгги весело рассказала, что ее только что выпустили из лечебницы, и была тут же водворена обратно.
Вот письмо миссис Хорсхэд, тоже очень взволнованное. Двадцать две страницы – одни вопросы, ответы на которые составили бы целую книгу.
– Эту книгу, дорогая миссис Хорсхэд.
Женщина, которая даже то, что написано самыми простыми словами, умудряется понять неправильно.
Да, Старый Человек устал. День был длинным, но письма были еще длиннее. Снаружи стояло лето, густой глубокий туман зловеще окутал полуразвалившиеся постройки на берегу моря, покрыв окна грязной жирной пленкой. Где-то в тумане плаксиво кричал пароход, словно отчаявшись найти вход в этот умирающий морской порт, где от воды высоко к небу поднимались ядовитые испарения от стоков ближайшей целлюлозно-бумажной фабрики.
– Что за зловоние! – проворчал Старый Человек и вернулся к письмам: нужно было прочитать и ответить на все сорок три.
Маленькая Кошечка поднялась, вытянув спинку, произнесла «Мурр» и отправилась ужинать. Самая маленькая кошечка еще находилась в кровати, не успев выздороветь от простуды, которую так легко было подхватить в сыром тумане этих влажных летних дней. Коляска встревоженно скрипнула, когда Старый Человек обернулся, чтобы включить свет.
– Свет, – пробормотал он, – и это необходимо в пять часов дня посреди лета?
Медленно опускался тоскливый вечер. Зажглись уличные фонари. Их слабые отблески едва пробивались в комнату сквозь тяжелый густой туман. Слабое мерцание огней, напоминающее отблеск пролетающих светлячков, говорило о том, что поздние рабочие медленно возвращаются домой, пересекая свет автомобильных фар.
Наконец наступило время, когда можно было отправляться на отдых. Старый Человек подкатил на своей коляске к кровати, перебрался на нее и со вздохом облегчения растянулся на спине.
– Теперь на свободу, – подумал он, – свободу отправиться в астральное путешествие и по своему желанию странствовать по всему миру.
Несколько мгновений он отдыхал, избавляясь от мыслей, и наконец расслабился, приняв решение о ночном путешествии.
Вскоре Старый Человек ощутил знакомый слабый толчок, как бывает, когда человек чего-то пугается, – и его астральное тело освободилось от физического. Освободившись, оно медленно поплыло вверх, поднимаясь все выше и выше.
Гавань была окутана туманом на несколько миль вокруг. В аэропорту включили все прожектора, чтобы редкие самолеты могли совершать посадку. У причала в бухте Фанди стоял пришвартованный по всем правилам большой нефтеналивной танкер. Его огни плавно покачивались в ритме набегающих волн. На палубе несколько матросов играли в карты, разложив на досках возле себя кучки монет. Равнодушные к возможности сойти на берег, они выглядели вполне счастливыми. Какой прием могли оказать им в этом бедном порту? Да и что нужно обычному моряку? Это можно найти где угодно. И чем беднее порт, тем дешевле такого рода услуги. Хотя, возможно, тем дороже придется расплачиваться впоследствии!

* * *

Старый Человек больше не был старым. Уже не стесненный своим больным телом и скрипучей инвалидной коляской, он медленно удалялся, пересекая бухту Фанди. Он ненадолго задержался над маленьким городком Дигби – уютным, привлекательным местечком, лежащим среди холмов. Было бы прекрасно побывать здесь в физическом теле, ведь в астральном свете все это выглядит совсем иначе. Разница такая, словно вы снимаете очки с темными стеклами и видите мир таким, каков он есть.
Из Дигби – в Ярмут, чтобы взглянуть на его узкие улочки и переполненные дома. Такое впечатление, что здесь всего одна главная улица, вокруг которой разбросано несколько домов. Ах да, именно здесь живет та скандальная сумасшедшая женщина.
Дальше – в Галифакс. Легкая пауза – и внизу уже расплывалась Земля, где все теряло свои очертания от быстрого полета. И спустя совсем немного времени в поле зрения Старого Человека уже показались стремительно надвигающиеся огни Галифакса. Галифакс. «Какой ужасный, недружелюбный город», – подумал он, высоко паря над домами. Ему вспомнилась старая глупая служанка в здешнем аэропорту, которая все говорила, что Галифакс – чистый город, город добрых католиков, и язычникам здесь не место.
Те дни канули в Лету. Сегодня есть сегодня, а завтра – что ж, еще несколько миль, и мы будем в завтра. Старик сделал круг над городом, плавно миновав здания и базу военного флота, проплыв над праздными огнями вилл, разбросанных среди леса, окаймляющего Бухту Бэдфорда. Огни богачей, которые, не заботясь о цене, могут заказать и купить все, что захотят, даже внимание врачей. Не то, что Старый Человек, который, будучи очень болен, не мог воспользоваться услугами «Голубого Креста», «Зеленого Щита» или как там их еще называют. Все они хотели получить свой кусок пирога и к нему что-нибудь еще. Так что Старый Человек не мог рассчитывать на медицинскую помощь в молодой, вечно торопящейся Канаде. Он страдал из-за отсутствия денег, из-за отсутствия медицинской помощи, которую он не мог себе позволить.
Поглощенный этими мыслями, он поднимался все выше и выше, пока не достиг высоты, откуда было видно Солнце, и устремился через Атлантику. Вскоре, поблескивая ярким серебром крыльев, как будто ловящих солнечные лучи, мимо него пронесся какой-то спутник. Но Старого Человека не волновали ни спутники, ни подобные вещи, он к ним уже давно привык.
Немного прибавив скорости, он догнал самолет «Эйр Канада», со свистом пронизывающий пространство над океаном. Куда он направлялся – в Шэннон? В Прествин? Или, может, прямо в Ле Бурже, во Францию? У путешествий в астрале много преимуществ. Обгоняя лайнер, Старый Человек бросил мимолетный взгляд в салон, где слабый голубой свет ночных ламп падал на три ряда кресел, заполненных туристами и бизнесменами. Многие дремали, широко открыв рты. На противоположной стороне женщина в юбке, плотно облегающей стройные бедра, крепко спала, не замечая заинтересованного взгляда молодого человека, которому, видимо, очень хотелось, чтобы в салоне было светлее.
В кабине первый пилот, похожий на спокойную старую корову на ирландском лугу, курил трубку, наблюдая за приборами. Рядом скучал в своем кресле второй пилот. Бортинженер сидел сзади, уронив голову на сложенные руки с таким видом, словно жизнь стала совсем, совсем безнадежной.
Старый Человек торопился, и самолет, делающий шестьсот или семьсот миль в час, остался далеко позади. Вскоре на горизонте проступили очертания и огни Лондона, стали заметны яркие вспышки маяка лондонского аэропорта.
Здесь, в Лондоне, улицы никак нельзя было назвать пустынными, несмотря на то, что было уже около двух часов ночи. Повсюду сновали группы рабочих, подметающих улицы и собирающих мусор. То тут, то там виднелись открытые канализационные люки, над которыми на коротких столбиках висели красные фонарики, предупреждая неосторожных пешеходов. Это специальные бригады, пока весь город спал, проводили ночную проверку подземных коммуникаций.
Но как изменился Лондон, подумал Старый Человек. Эти огромные здания, устремленные ввысь. Но потом он вспомнил. Да, конечно, вот Почтовая Башня, которая должна была быть самой высокой в Англии. Он задумчиво обогнул ее и с интересом заглянул внутрь. Там он увидел множество людей, так или иначе убивающих время. Они были не слишком заняты в этот поздний час. Потом Старый Человек двинулся дальше, через Виктория-стрит.
К станции подходил поезд. Утомленные дорогой пассажиры складывали свои вещи, распрямляя затекшие ноги. На стоянках такси водители, превозмогая дремоту, прогревали двигатели в ожидании клиентов.
А Старый Человек продолжал свой путь по знакомым местам вдоль Виктория-стрит. Чуть дальше он увидел огромных размеров здание, окна которого смотрели прямо на сады Букингемского Дворца. «Что за дурной вкус, – подумал Старик, – так бесцеремонно вторгнуться во владения королевской Семьи. Семьи, столько сделавшей для Англии, даже несмотря на активное противодействие прессы, которая, не очень заботясь о справедливости, использовала любую возможность, чтобы опорочить членов королевской семьи. Семьи, которая дала Англии больше, чем любой другой англичанин или англичанка».
А внизу еще грохотали красные двухэтажные автобусы, развозя по домам рабочих ночной смены. Вероятно, эта маленькая увеселительная прогулка по Англии подходит к концу, ведь еще так много нужно увидеть. Но прежде чем покинуть Англию, бросим еще один взгляд на Флит-стрит и почитаем заголовки утренних газет. Похоже, для прессы в Англии настали трудные времена. Они не могут поднять цены, потому что люди не хотят платить больше. Шесть пенсов за газету? Столько денег за клочок бумаги, в который заворачивают рыбу или жареный картофель! «Что касается меня, – думал Старик, – то целая кипа еженедельных газет не стоит вместе даже полпенни. И чем скорее они обанкротятся, тем лучше будет миру, потому что они только разжигают ненависть между людьми и между народами. Может ли кто-нибудь искренне утверждать, что газеты хоть когда-нибудь сделали что-то хорошее?»
С этой мыслью Старый Человек повернул на юг, и теперь его астральный полет проходил прямо над широкими просторами Ла-Манша. Минуя Париж, он скользнул рассеянным взглядом по дому французского смутьяна Де Голля и, не задерживаясь, устремился в Южную Америку, к реке Ла-Плата, в столицу Уругвая Монтевидео.
Здесь, в Монтевидео, было около полуночи, но на улицах были толпы людей. Демонстрация была в полном разгаре. Бунтовали студенты, и даже с высоты нескольких футов Старому Человеку было видно, как дюжая студенческая рука запустила большим камнем в электронные часы, висевшие над тротуаром возле знакомой автобусной остановки. Послышался звон разбитого стекла, посыпались искры, и циферблат погрузился в темноту. Часы больше не показывали ни часов, ни минут, ни секунд.
За углом группа полицейских в серой униформе, сдвинув каски на бок, махала дубинками, опуская их без разбора на любого, кто оказывался в пределах досягаемости. Старый Человек медленно парил над толпой, думая о том, каким могло бы быть будущее Уругвая. Эта страна могла бы стать прекрасным цветущим садом, поставляющим всему миру экзотические фрукты. Это могла бы быть южно-американская Швейцария, владеющая капиталом и имеющая свои финансовые интересы во всех странах Северной, Южной и Центральной Америки. Но сами уругвайцы не подходили для этого. Они напоминали взрослого человека, который никогда раньше не болел, но, внезапно утратив иммунитет, начал страдать от любых, даже самых незначительных болезней. Мирный Уругвай никогда не знал страданий, пока первые штормы не вспенили его ровную, казавшуюся такой спокойной поверхность.
Старый Человек подумал о том, как около года назад, путешествуя в астральном мире, он заглянул в Хроники Вероятностей Акаши и увидел, что ожидает Уругвай. Страна страдала от засухи. Уругвайцы вырубили все деревья, и земля стала почти бесплодной, превратившись в высушенную солнцем пустыню, без воды и зелени, где даже легкое дуновение ветерка вздымает клубы сухой и мелкой пыли. Хроники Вероятностей Акаши показали, что уругвайцы должны взять заем в соседних странах и с помощью осторожно контролируемых взрывов создать в центральной части страны искусственный водоем огромных размеров, миль тридцать на пятьдесят. Его заполнят подземные источники, потому что вода есть тут же, под самой поверхностью. И тогда появится прекрасное озеро, которое принесет жизнь стране Уругвай. А когда зазеленеют деревья, посаженные по его берегам, эти безжизненные места наполнятся свежим воздухом. И скоро Уругвай станет цветущей страной, страной буйной зелени, обильных пастбищ и богатых фруктовых садов – настоящим раем Южной Америки.
Хроники Вероятностей показали, что необходимо также создать канал, ведущий из центра страны к Мальдонадо, где большая глубина моря и прекрасные изгибы береговой линии образуют настоящую естественную гавань. Главная гавань и должна быть здесь, в Мальдонадо. А та, что есть сейчас в Монтевидео, слишком забита илом и представляет собой просто широкую отмель, которую все время нужно углублять и очищать от постоянных наносов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20