— Вот когда вырастут, тогда и станем ловить. А то если каждого за всякую ерунду сажать, никаких тюрем не хватит.
Поняв, что этот разговор может продолжаться до бесконечности, завуч в сердцах плюнула на пол.
— Уж тюрем-то у нас в стране всегда хватало, — раздраженно сказала она.
— Но-но! — Участковый перестал ковырять в зубах спичкой. — Статью за антисоветскую агитацию у нас, по-моему, не отменяли.
На этом разговор и кончился.
…В общежитии строительного ПТУ № 2 трое друзей поселились в одной комнате. Комната располагалась на первом этаже серого трехэтажного здания.
Жизнь в ПТУ шла весело. Правда, надо было учиться, но учеба не шла ни в какое сравнение со школьными годами.
Началась взрослая жизнь, по крайней мере, она воспринималась как взрослая.
Единственной проблемой была постоянная нехватка денег, зато бесплатно кормили. Да и родители помогали, чем могли.
Вскоре стало окончательно ясно, кто из всех троих является истинным лидером. Виталий Королев быстрее своих друзей нашел общий язык с остальными обитателями общежития, он же являлся инициатором всех без исключения происшествий, будь то драки или ночные несанкционированные визиты в женское общежитие текстильного училища.
Он же оказался первым из троих, кто по-настоящему влюбился.
Наташа была из интеллигентной семьи и училась в восьмом классе специализированной английской школы.
С Виталием они познакомились случайно, на троллейбусной остановке. У него в руках были две бутылки портвейна «Кавказ», у нее — аккуратный портфель из хорошей кожи.
Увидев миниатюрную блондинку с длинной косой и пронзительными голубыми глазами, Виталий в буквальном смысле открыл рот и остолбенел настолько, что выронил одну бутылку.
Услышав звон разбившейся бутылки, она обернулась и посмотрела на лужу, растекавшуюся вокруг Виталика, потом смерила взглядом его самого. Под ее взглядом Виталик, наверное впервые в жизни, почувствовал, что ему стыдно.
Девушка презрительно поджала губы и пошла прочь.
Если бы на месте Наташи оказалась любая другая девушка, Виталий не задумываясь плюнул бы ей вслед и еще выкрикнул что-нибудь обидное на тему «не такая уж ты фифа, чтобы задирать нос».
Но в этот раз все случилось иначе.
Постояв минуту в оцепенении, Виталий Королев — любимец юных швей-мотористок — бросился вслед за незнакомой девушкой.
Обогнав ее, он остановился как вкопанный и с ужасом понял, что не может произнести ни слова.
— Что вам надо? — строго спросила девушка.
Ее голос вывел Виталия из ступора.
— Прости… то есть простите. Я не знаю, как тебя… то есть вас зовут. Я просто хотел извиниться… ну вот за то, что там эта бутылка… вот.
Она молчала, и Виталий окончательно стушевался.
— Хорошо, я вас извиняю, — сказала наконец девушка. — Теперь можно идти?
— А может… мы сможем как-нибудь встретиться? В кино там сходим?
— Я не могу пойти в кино с пьяным, — сказала она.
— А я не буду больше, — пообещал Виталий. — Правда не буду. Можно я тебя провожу?
— Сегодня нет, — покачала головой она. — Меня отец встречать будет. Ты ему не понравишься.
— А когда можно?
Она задумалась:
— Можем встретиться в субботу, у кинотеатра.
— В половине пятого?
Она кивнула.
— Меня вообще-то Виталием зовут.
— А меня Наташей.
Петя и Василий встретили его недоуменными взглядами. Трудно было сказать, что их поразило сильнее — неожиданно сияющий вид друга или тот факт, что из-под куртки он достал только одну бутылку.
— Ты что, весь пузырь в одно рыло выдул? — обиженно спросил Кирьянов. — Не ожидал от тебя, Виталь.
— Да ладно, мужики, пейте. Я не буду.
— Ты чего, опух?
И пока Виталий рассказывал про Наташу, друзья слушали молча. Они перебрасывались многозначительными взглядами, но молчали.
— Ну вот и все, — закончил свой рассказ Виталий.
— Похоже, ты влюбился, — резюмировал Петя. — Это хреново.
— Почему же хреново?
— Потому что от баб одни неприятности. — Петя пожал плечами. — Мне отец всегда так говорил…
Всю оставшуюся неделю Виталий провел в мучительном ожидании. За это время он действительно ни разу не пил. Визиты в женское общежитие тоже прекратились.
Зато неожиданно для всех, и в первую очередь для самого себя, Виталик начал писать стихи. Это было тем более удивительно, что никаких стихов он сроду не читал, кроме тех, что задавали в школе. Впрочем, их он тоже не читал.
А здесь его словно прорвало.
За четыре дня он исписал четыре ученические тетради по восемнадцать листов. После чего купил еще четыре тетради и очень аккуратно переписал набело все свои произведения.
Все стихи были «про одну девчонку… которая встретилась ему абсолютно случайно… и которую он, простой пацан, полюбил всем своим сердцем горячо».
Лучшим друзьям Пете и Васе, которым Виталий Королев прочитал за один вечер все свои творения, стихи понравились. Правда, они сочли, что будет лучше исполнять их под гитару.
— После таких стихов любая телка даст, — заржал Вася.
Неожиданно Виталий вскочил с кровати и сгреб Кирьянова за шиворот.
— Она тебе не телка! — заорал он. — Еще раз назовешь ее телкой — урою!
В субботу Виталий тщательно готовился к свиданию. Волосы были тщательно причесаны, рубашка и брюки постираны и отутюжены.
— Ну чего, мужики, я не как полный козел выгляжу?
— Тебе правду сказать или как? — предусмотрительно поинтересовался Кирьянов.
— Вась, не шути. Конечно, правду.
— Ну если правду, то как полный козел. — Кирьянов шмыгнул носом. — Но ты ведь с другой стороны, не к портнихам идешь, у тебя серьезное свидание. Так что все нормально. Смотри только, чтобы тебя местные пацаны за мажора не приняли.
— Меня за мажора? — возмутился Виталий.
— Да легко. Но тебе-то чего переживать? Отмахаешься, если что.
— Ну ладно, мужики, тогда я двинул. — Виталий взялся за ручку двери. — Пожелайте мне ни пуха.
Петя поднялся с кровати.
— Мы тебе пожелаем лучше… — Он достал из кармана пятирублевку. — На, мы с Васьком тут скинулись, ну и у ребят там поспрашивали. — Присядете нормально где-нибудь в кафе, не по улицам же шляться. Да и цветы нормальные купишь.
— Спасибо, ребят. — Виталик взял деньги и убрал их в задний карман брюк. — На кино у меня есть, а кроме этого только на эскимо.
— Ну вот и сводишь ее в кафе-мороженое.
…После ухода Виталия друзья молча курили, рассматривая убогое убранство общажной комнаты.
— Слушай, Кирьян, как ты думаешь, у него нормально там все пройдет? Чего-то у меня предчувствие какое-то хреновое. Я же понимаю, что ты про местных пацанов в шутку сказал, а теперь подумал: вдруг действительно они до него докопаются? Вот ты бы на их месте докопался?
— А при чем здесь я?
— Нет, ну ты просто представь. Приезжает вот, допустим, Лизка с Лесной улицы вечером к нам в Тучково, а с ней вот такой пацанчик в белой рубашке и с цветами. А ты сидишь и куришь и за всем этим наблюдаешь. Понимаешь, что она на свидание ездила, а он теперь ее провожает. Вот ты чего делать станешь?
— Пацанов соберу по-быстрому и объясню, как в чужие места в белых рубашках приезжать с цветами.
— Вот про это я и говорю.
Кирьянов помолчал, обдумывая услышанное. Природа не наделила Василия разумом Штирлица, поэтому даже на обдумывание самых простых вещей ему требовалось некоторое время.
— Думаешь, его встретят? — спросил он.
— Могут, — лаконично ответил Бойков.
— И чего делать будем?
— Следом двинем. Витале на глаза показываться не будем, а если что, все-таки три человека — это не один. Они в пять договорились, сейчас без десяти. Успеем?
— Двинули, — согласился Кирьянов. — Заодно и на телку посмотрим. А то любопытно.
Виталий с букетом цветов примчался к кинотеатру за двадцать девять минут до положенного срока. Наташи, разумеется, еще не было. Присев на скамейку, Королев достал из кармана пачку «Казбека» и закурил.
Висящие на столбе часы отсчитывали время ужасно медленно.
Без пяти минут пять Виталий почувствовал, что у него сильно вспотели ладони.
Он полез в карман за носовым платком и вспомнил, что забыл его взять. Перспектива оставить жирные отпечатки на тетрадках со стихами причинила Виталию новую порцию страданий.
Когда минутная стрелка перевала через отметку десять, Виталий понял, что ему чертовски хочется напиться. Напиться до бессознательного состояния, до такого, когда не думаешь ни о чем просто по той причине, что вообще не можешь думать.
Когда Виталий увидел приближающуюся Наташу, он почувствовал себя на седьмом небе. Все нелестные выражения в ее адрес, а также всех представительниц женского пола на свете мгновенно были забыты.
Вскочив со скамейки, Виталий чуть ли не побежал ей навстречу. Правда, в последнюю секунду он вспомнил, что мужчине все-таки необходимо сохранять достоинство, и поэтому пошел относительно неспешным шагом.
Но вот по-дурацки радостного выражения своего лица Виталий скрыть не смог.
— Извини, я опоздала. Мне пришлось посидеть с сестрой. Она маленькая, а мама ушла платить за квартиру, — затараторила Наташа. — А ты давно ждешь?
Виталий повел себя как настоящий мужчина.
— Не очень, — небрежно сказал он.
— Ой, какие красивые цветы!
— Это тебе. — Виталий слегка замялся. — Я… в общем, я очень рад, что ты пришла.
— Я тоже рада. Пойдем в кино?
— Пойдем.
В кинотеатре шла французская комедия «Большая прогулка».
Наташа хохотала вместе со всем залом. Виталий каждой клеточкой своего тела чувствовал ее присутствие в соседнем кресле, но никак не мог решиться положить руку Наташе на плечо. Его хватало только на то, чтобы время от времени поворачивать голову в ее сторону.
Наконец кино закончилось, и Виталий вздохнул с облегчением.
— Может быть, сейчас сходим в кафе-мороженое? — предложил он.
Наташа отрицательно покачала головой:
— Не могу. Обещала родителям, что буду дома в девять.
— Может быть, тогда возьмем по эскимо?
— Давай, — обрадовалась Наташа. — Только я больше люблю «Лакомку».
— Возьмем «Лакомку», — щедро предложил Виталий.
По дороге говорила преимущественно Наташа. О школьных учителях, о том, как она ненавидит Зинку из параллельного класса.
— Она считает, что она самая блатная!
— Эка невидаль, — презрительно бросил Виталий. — А ты зато самая красивая.
Наташа остановилась и внимательно посмотрела на него:
— Ты правда так считаешь?
— Еще бы!
— И я тебя нравлюсь?
Виталий сглотнул.
— Очень нравишься, — хрипло ответил он. — Очень, очень сильно. Правда.
— И ты хочешь со мной гулять?
Виталий понял, что он охрип окончательно, и просто кивнул. Кивок этот, правда, получился очень энергичным.
В воздухе повисла пауза.
— А ты согласишься со мной гулять?
Наташа минутку подумала:
— Только мне обязательно надо будет познакомить тебя с родителями. Знаешь что? Приходи к нам в гости. Завтра, на обед. Я предупрежу маму, и она испечет пирожки.
— Приду, — пообещал Виталий. — Только дай мне твой номер телефона. Чтобы я мог тебе позвонить.
— Давай тетрадку, я тебе запишу.
Наташа взяла у него из рук одну из тетрадей и открыла на последней странице.
Там было записано стихотворение под незамысловатым названием «Стихотворение, посвященное девчонке с прекрасными голубыми глазами».
— Ой, а это что такое? — удивилась Наташа. — Стихотворение? Ты пишешь стихи?
Виталий покраснел.
— Ну-у, в общем, я написал тут немного стихов. Хочешь, возьми почитай.
— А что это за девчонка? — улыбаясь, спросила Наташа.
— Ну-у, почитай, поймешь.
— Обязательно почитаю, спасибо. Я очень люблю стихи. — Она оторвала маленький кусок бумаги. — Давай я тебе телефон здесь напишу и адрес.
Она протянула листок Виталию и быстро поцеловала его в щеку.
— Ну ладно, я побежала. Спасибо, что проводил!
Виталик недоуменно посмотрел по сторонам.
— А ты разве здесь живешь?
— Нет, мне отсюда еще пятнадцать минут пешком.
— Так давай я провожу тебя до дома.
— Спасибо, я дойду. У нас там район опасный. Хулиганы.
«Да я сам хулиган», — хотел было сказать Виталик, но промолчал.
Вместо этого он сказал:
— Плевать я хотел на всех хулиганов!
Неподалеку от Наташиного дома, на детской площадке, расположилась группа подростков. Они бренчали на гитаре и что-то пили из бутылки.
Виталий машинально сосчитал возможных противников. Их оказалось девять человек.
«Нехило», — подумал он.
Они вошли в подъезд, поднялись на четвертый этаж.
— Ну вот теперь ты знаешь, где я живу, — сказала Наташа. — Нормально доберешься?
Вместо ответа Виталий взял ее за плечи и поцеловал в губы. Когда он оторвался, Наташа смотрела на него расширившимися глазами.
— Извини, — сказал Виталий. — Я не должен был этого делать. Просто…
— Что?
— Просто мне кажется, что я в тебя очень влюбился. Понимаешь, по-настоящему…
Наташины глаза засияли.
— Мне кажется, что я тоже… — Она открыла дверь и вошла в квартиру. — А теперь иди. И будь аккуратней.
Дверь давно закрылась, а Королев все еще стоял, ощущая на губах вкус поцелуя.
— Она тоже меня любит, — тихо произнес вслух Виталик. — Она тоже меня любит.
Повторяя эту фразу, он начал спускаться по лестнице. Но чем ниже он спускался, тем больше его мысли занимала расположившаяся на детской площадке компания. Там было темно, но фонарь на столбе освещал часть двора.
Меньше всего Виталию сейчас хотелось драться. Он ни капли не боялся, хотя прекрасно отдавал себе отчет в том, чем закончится эта схватка.
В своей жизни Виталий дрался много. И драться он умел. Бывало, что и его избивали несколько человек. Один раз в драке с пацанами из соседней деревни ему даже сломали руку.
Виталий улыбнулся, вспомнив, что после этого он два месяца ходил по деревне в гипсе, словно герой.
«Пробьемся, — подумал Виталий, выходя во двор. — Не на того напали».
Виталий закурил папиросу, сунул ее в уголок рта и, не торопясь, пошел по дороге. Когда до детской площадки оставалось метров тридцать, треньканье прекратилось.
«Хорошо, если у них цепи нет, — подумал Виталик. — Не должно быть, они же не готовились к драке. Просто сидят, культурно отдыхают».
Детская площадка находилась от него по левую руку, за ней был какой-то дощатый забор с большой дырой посредине.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5