– Пейте, – улыбаясь сказала она, – это вкусно.
Грязнов выпростал руки из-под одеяла (кожа сразу покрылась пупырышками, несмотря на жар, идущий из камина), взял чашку и сделал глоток обжигающего сладкого молока, на поверхности которого блестели золотые медальоны растопленного сливочного масла. Тепло сразу же разлилось по гортани, потекло в желудок. «Пожалуй, это будет получше водки», – решил Грязнов и жадно выпил сразу половину чашки. Он чувствовал, как по телу разливается тепло.
Старушка одобрительно кивала, глядя на румянец, постепенно проявляющийся на щеках Вячеслава Ивановича.
– Вот и хорошо, – сказала она, – а мы уже думали, что вы серьезно заболеете. Шутка ли – барахтаться в холодной воде. И как это вас угораздило?
– Пробоина в лодке, – ответил Грязнов, – порыбачить решил и вот…
– Не местный?
Грязнов покачал головой:
– Москвич.
Старушка понимающе кивнула:
– Сразу видно – городской.
– А кто меня спас? – решил Грязнов прояснить ситуацию.
– Константин Алексеич подобрал.
– А кто это? – поинтересовался Грязнов.
Старушка улыбнулась, как улыбается профессор высшей математики, видя, что его студент не знает таблицы умножения.
– Видать, вы совсем недавно приехали, раз ничего о Константине Алексеиче не слыхали.
Внезапно раздался тонкий писк. Звук исходил из небольшого пейджера, прикрепленного к поясу старушки. Грязнов поначалу и не заметил черной пластмассовой коробочки. Старушка посмотрела на экранчик пейджера и торопливо убрала столик с кровати Грязнова, забрала у него пустую чашку и пошла к двери.
– Меня вызывают, – бросила она на ходу, – через полчаса обед. Вон на стуле халат для вас.
И она удалилась.
Вся эта история заинтриговала Вячеслава Ивановича. Неожиданное спасение, барские хоромы, служанка с пейджером… И это в псковской глуши! Интересно…
«Константин Алексеевич, – повторил про себя имя своего спасителя Грязнов, – видно, большая шишка. Небось имеет отношение к власти. А может, местный криминальный авторитет? Хотя чаще всего это одно и то же…»
После молока захотелось есть. Грязнов огляделся вокруг в поисках часов. На каминной полке стоял старинный хронометр. Вячеслав Иванович встал, надел шелковый стеганый халат и подошел к камину. Часы «Павел Буре» показывали половину шестого.
«Так, – машинально прикинул Грязнов, – из дома я вышел в три дня, на озере был около четырех, потом стемнело… Темнеет рано, примерно в пять-полшестого».
Он глянул в окно – за тюлевой занавеской сгущалась холодная осенняя синева.
«Пока я тонул, пока туда-сюда… Это что ж значит, я тут уже около суток?!»
Он подошел к окну. Судя по высоте, второй этаж. Аккуратный парк, одинокие и редкие желтые пятнышки на пожухлой траве говорили о том, что дворники тут работают исправно. Широкая асфальтовая дорога, скрывающаяся между деревьев.
Грязнов почти прильнул к стеклу и разглядел крыльцо, нет, пожалуй, подъезд с гранитными ступенями и начищенными медными перилами. Перед подъездом стоял «рэндж ровер» последней модели. Вячеслав Иванович обожал внедорожники, и взгляд его надолго остановился на благородных изгибах корпуса машины.
«Хозяин явно человек очень обеспеченный. На таком джипе впору королеве Англии ездить…»
Больше в окне ничего интересного не было, и Грязнов отошел. Из комнаты вели три двери – одна та, в которую вышла старушка, и еще две. За ними оказалась ванная и туалет. Сантехнические средства были под стать остальной обстановке, Грязнову показалось даже, что унитаз и ванна сделаны из чистого мрамора.
«Как есть хоромы царские», – подумал он.
С каждой минутой Вячеслав Иванович чувствовал себя все лучше.
Тут открылась дверь и снова вошла старушка.
– Пожалуйте обедать, – сказала она приветливо, – хозяин вас ждет.
Грязнов пошел за ней. Коридор оказался довольно длинным. По стенам висели рога оленей и лосей. Видно, хозяин был заядлым охотником. По пути Вячеслав Иванович заметил даже пару крокодильих голов и одну – носорожью.
Через минуту они оказались в огромной гостиной. За большим обеденным столом, в торце сидел человек. Он был довольно молод – ну, может, чуть-чуть за сорок. Одет хозяин был в безукоризненный костюм с дорогим галстуком.
Увидев Грязнова, хозяин улыбнулся, однако не сделал ни единого движения, чтобы подняться. Он кивнул Грязнову и указал на стул по правую руку от себя. Грязнов сел.
– Ну здравствуйте, утопленник, – приветствовал его хозяин, – заставили вы нас поволноваться. Пришлось врача из области вызывать.
– Спасибо вам, – искренне сказал Грязнов.
– Что, рыбачил небось? – довольно фамильярно произнес хозяин, делая Грязнову знак, что он может приниматься за еду.
Вячеслав Иванович кивнул:
– Да. А потом оказалось, что в баке бензина нет, весла забыл, а в лодке пробоина.
Хозяин хохотнул:
– Не здешний?
Грязнов покачал головой:
– Нет.
Старушка служанка сняла крышки с блюд, и вокруг распространились восхитительные запахи жареного поросенка, утки с яблоками, осетрины под каким-то немыслимым соусом и массы других блюд.
– Ну что, – сказал хозяин, разливая по рюмкам водку из хрустального графина, – со вторым рождением!
Они чокнулись и выпили.
Закусив водку нежнейшим фаршированным баклажаном, Грязнов подумал: «Нет. Водка все-таки получше молока будет!»
– Значит, не местный… – продолжил хозяин, – из Москвы?
Грязнов кивнул, уминая кусок поросенка, который в буквальном смысле таял во рту.
– Ну давай за знакомство. Кстати, меня Константин зовут.
– Очень приятно. А я – Вячеслав.
– Да… – задумчиво протянул хозяин. Вообще, Грязнов заметил, что он постоянно как будто бы отсутствует, одновременно думает о чем-то своем.
– Хорошо тут у вас, – сказал Грязнов, – природа. Вот на недельку к старинному приятелю приехал.
– К кому? Мы тут всех знаем.
– К Колычеву.
– О-о, – протянул хозяин, – личность известная. Пока на пенсию не вышел, вся окрестная братва как осиновый лист перед ним дрожала. Вот так он их держал.
Хозяин поднял руку и сжал кулак. Грязнов обратил внимание, что кулак оказался не слишком мощным: хозяин обладал узкой изящной ладонью с длинными музыкальными пальцами.
– А теперь, – он махнул рукой, – разболтались все.
Хозяин снова взял вилку и, нанизав прозрачный ломтик семги, отправил его в рот.
– А вы по какой части? – поинтересовался Грязнов.
– Так… – неопределенно ответил хозяин, – всем помаленьку занимаемся.
Выпили еще.
– А вы что, коллеги с Колычевым?
– Да… в некотором роде, – ответил Грязнов. «Вот будет сюрприз, – подумал он, – когда хозяин узнает, что человек, которого он выловил из Чудского озера, не кто иной, как начальник Московского уголовного розыска! А может, и не стоит ему говорить об этом?»
И тут Грязнов вспомнил, что, перед тем как идти на озеро, зачем-то сунул в карман документы. Среди них имелось и удостоверение. Так что хозяину, прояви он любопытство, ничего не стоило узнать, кто такой его нежданный гость.
– Значит, тоже по милицейской части?
Вячеслав Иванович отрезал еще кусок розовой поросятины и сказал, в упор глядя на хозяина:
– При мне были документы. Я думаю, вы на всякий случай заглянули в них. Мало ли что…
Хозяин хохотнул и одобрительно покачал головой:
– Сразу видно хватку матерого сыщика. Да, я посмотрел. Хотя, надо сказать, поначалу не поверил. Ну сами посудите: плыву я на своем катере, вижу барахтающегося в воде человека, вылавливаю его, спасаю, можно сказать, от гибели. А потом оказывается, что это не кто-нибудь, а главный сыщик страны. Начальник Московского уголовного розыска, легендарной Петровки, 38! Ну не фантастика ли?!
– Да, – вынужден был согласиться Вячеслав Иванович, – звучит весьма неправдоподобно. Сам я, прочитав такое, скажем, в детективном романе, ни за что бы не поверил. А если документы фальшивые?
Хозяин весело покачал головой:
– Нет, документы настоящие. Я наводил справки. У меня за сегодняшнее утро образовалось небольшое досье на вас. С фотографиями, копиями документов, даже биография ваша имеется.
– Ого-го! – изумился Грязнов. – Оперативно работаете!
– Это не я, – скромно заметил хозяин, – это помощники у меня хорошие. Ну и связи соответствующие в столице.
– Ну что же, – поднял рюмку Грязнов, – теперь я ваш должник. Выпьем за знакомство.
Хозяин опрокинул рюмку в рот и закусил маринованным грибочком.
– Очень рад с вами познакомиться, Вячеслав Иванович.
«Еще бы, – подумал Грязнов, – по всей видимости, он местный воротила. Возможно, и скорее всего, связанный с криминалом. А какой же авторитет не будет рад знакомству с начальником угро, да еще заполучить его в должники!»
Но вслух Вячеслав Иванович не сказал ничего, а только вежливо кивнул.
– Вот так и живем, – сказал хозяин без всякой видимой связи с предыдущей фразой.
Он глянул на Грязнова пристально, стараясь будто бы заглянуть тому в самую душу.
– Вы, Вячеслав Иванович, наверняка думаете, что попали к криминальному авторитету? – сказал он, отведя глаза. – Ничего странного, я бы и сам так подумал, увидев все это.
Он описал кончиком вилки широкую дугу, указывая на обстановку гостиной.
– А тем более в наших нищих краях… – добавил хозяин.
«Эх, Грязнов, – пожурил сам себя Вячеслав Иванович, – стареешь ты, видно, мысль свою скрывать от собеседника разучился. Хотя угадать, что я думаю в данный момент, смог бы кто угодно».
– Признаюсь, – весело ответил Грязнов, – ваше жилище хочешь – не хочешь наводит на определенные мысли.
Хозяин вздохнул и пожал плечами.
– Что ж поделать? Но могу вас уверить – все это куплено на честно заработанные деньги. Я не криминальный авторитет, хотя, разумеется, не могу не вступать в контакт с ними. Я не имею отношения к власти. Не имею генеральского чина. Я обычный бизнесмен.
Грязнов с интересом слушал своего собеседника.
– И чем же вы, если не секрет, занимаетесь?
– Не секрет. Экспортирую лес. Вот и все.
Он снова разлил водку по рюмкам.
– Просто я делаю это с умом.
Большие часы, которые висели на стене, пробили один раз. Грязнов глянул на циферблат. Половина седьмого.
– Ну спасибо вам. А теперь пора и честь знать, – сказал Грязнов, – тем более Володя Колычев волнуется небось.
– Я его предупредил, – негромко сказал хозяин.
– Гм, – удивился Вячеслав Иванович, – вам надо у нас на Петровке работать. Нам такие нужны.
– Спасибо за приглашение.
Он вскинул глаза к Грязнову, и тот увидел в них нечто большее, чем просто интерес к его персоне.
– У меня есть к вам разговор. И одна… – он замялся, – небольшая просьба.
– Я весь внимание.
Хозяин жестом пригласил Грязнова перейти к камину, в котором весело плясали языки пламени.
– Коньяку?
– Пожалуй.
Грязнов взял большой бокал с бесценным «Hennessy X. O.» и приготовился слушать.
– Для меня большая удача, что я выловил из озера именно вас, – начал хозяин, – мне нужна помощь. Помощь в одном весьма деликатном вопросе…
Покрытая слоем рыжей ржавчины монтировка едва не касалась полированного бока «Волги». Конец монтировки то и дело описывал неширокую дугу и каждый раз проходил в сантиметре от крыла машины. Петя Адоскин следил за движениями монтировки, и в голове у него пролетали совсем несвоевременные мысли о недавнем капремонте, стоимости окраски машины, о том, что сегодня надо бы еще успеть что-нибудь заработать…
Однако в настоящий момент совсем о другом надо было думать Пете Адоскину.
– Ну, гидждыллах -Грубое азербайджанское ругательство., я тебе что говорил в последний раз? Я тебе говорил, чтобы ты сюда не совался?
Невысокий чернявый парень в кожаной куртке в упор глядел на таксиста. Рядом стояли несколько человек, по виду тоже кавказцы.
Монтировка легонько коснулась машины.
– Да, говорил, – вынужден был признать Петя.
Действительно, недели две назад, когда он появился здесь, на площади перед Курским вокзалом, его вот почти так же остановили люди Хусейна, местного авторитета, который контролировал не только всю торговлю на вокзале и прилегающих к нему улицах, но и таксистов, для которых это место было одним из самых хлебных в Москве.
С юга нескончаемым потоком сюда шли поезда, набитые торговым людьми, которые тащили и тащили за собой огромные баулы из прочного материала с белыми и голубыми полосками. Торговцы платили таксистам щедро, рассчитывая отработать все накладные расходы на бесчисленных московских рынках. Поэтому таксисты слетались на Курский как мухи на мед. И вот тут их поджидали люди Хусейна.
– Говорил, что, если еще раз на Курском вокзале увижу, зарежу?
И тут Петя спорить не стал. Тем более что тяжелый загнутый конец монтировки перекочевал ближе к лобовому стеклу его «волжанки».
– Ну, может, мы договоримся, Мамед? – примирительным тоном предложил Петя.
Мамед покачал головой с копной черных как вороново крыло и жестких как одежная щетка волос:
– Нет. Договариваться не будем. Будешь делать, что мы тебе скажем. Баша душурсян? -Понял? (азерб.)
Петя с тоской подумал, что если бы уехал сегодня на полминуты раньше, то не было бы этой нервотрепки. А теперь хрен знает чем все это закончится. И для него, и для машины.
Если бы только знать, что все так обернется, ни за что Петя Адоскин не пошел бы двадцать лет назад на курсы вождения. И тем более не стал устраиваться на работу в таксопарк. За эти двадцать лет пришлось пережить немало. И в аварии попадал, и был на волосок от гибели, когда грабители приставляли холодное стальное лезвие к его горлу.
1 2 3 4 5 6