Сама, естественно, не курит, но все равно рядом стоит. Товарищи, глядя на такое ее ревностное старание, снисходительно посмеивались над ними. Потом, уже на свадьбе, оправдывались и говорили, что, мол, восхищались влюбленной парой и Виктору завидовали по-настоящему.
Как и следовало ожидать, мало-помалу Виктор действительно влюбился. Втюрился, втрескался, как школьник!
Прошел только год – а Наташка превратилась в самую настоящую раскрасавицу! Глаз не оторвать! На улице ей вслед оборачивались все мужики! Все до одного!
И свадьба, как и было спланировано Наташкой, состоялась в начале лета. Виктор был безумно счастлив.
– Кто бы мог подумать, – смущенно говорил он товарищам, возвратившись из «свадебного отпуска», – что в простой семейной жизни могут быть такие замечательные… штуки?
– Лиха беда начало! – ржали товарищи.
У Виктора Шишкова медовым оказался не месяц, а почти десять лет.
Только в последние годы, когда так осложнились дела в таксопарке, когда приходится не только отрабатывать водительские смены, но и в выходные дни заниматься бумагами, договорами, подрядами, графиками, налогами, отчислениями… Да еще с крышами разбираться, с пожарными, с санэпидстанцией… С электрикой. А надо бы и новый водосток строить. А то мойку закроют…
Тучи дел навалились и затягивали в трясину, уводили от жены… От матери… Когда отец заболел, еле-еле смог вырваться, чтоб привезти его с дачи в больницу. До последних дней Иван Никитич ковырялся на грядках, достраивал, перестраивал дачку. Так и упал… Хорошо, соседи увидели, подняли, отнесли в дом, ухаживали до приезда Виктора. А отец, когда сына увидел, поднялся с постели, стал редиску собирать, еще там что-то такое на огороде.
– Домой отвезу, – шепчет.
Потом только узнали, что у него был инфаркт.
Виктор закрыл дом, попрощался с соседями, повернулся, а отец уже в кабине:
– Не гони меня… Посиди рядом. В случае чего… Может, в последний раз за баранкой.
– Не раскисай, – недовольно буркнул Виктор, а у самого аж сердце похолодело.
Никогда он не видел отца таким старым, таким седым и слабым…
– Вы свободны? – В кабину заглянул молодой человек из новых и ранних. Самое простое, что было на нем, это золотой перстень со сверкающим изумрудом. – Мне бы на Обнорского. К Дому торговли.
Не дожидаясь ответа, он уже расположился на заднем сиденье.
– Вас устроит почасовая оплата? – повернулся к нему Виктор. – Сто рублей в час. Но можно и по километражу.
– Я вижу, у вас цивилизация! Договорные условия, никакого диктата, никакого счетчика. Это радует. Но хочу предложить вам свои условия. Не возражаете?
– Отнюдь, – настороженно кивнул Виктор. – Валяйте свои условия.
– Даю стольник, – пассажир протянул сто долларов, – и до десяти вечера ты работаешь на меня. Идет? Сейчас три часа дня. За семь часов сто баксов. Хорошие деньги, между прочим.
– Согласен, – обреченно вздохнул Шишков, но денег не взял.
– Бери! – Пассажир ждал, что водитель сам дотянется к нему.
– Сперва доедем, а там разберемся. Как говорил мой отец, не зная броду, не суйся в воду! – засмеялся Шишков, заводя двигатель.
– Мудро! – согласился пассажир. – Но деньги возьми. Все равно это тебе. За проезд. Рублей-то не держим…
Он беспечно перебросил банкноту через спинку переднего сиденья. Виктор подобрал и, чтобы не унесло сквозняком, положил под магнит на «торпеде».
– А я вот суюсь, не зная брода, – тоскливо проговорил пассажир. – Неделю назад нанял холуя. Дал ему настоящую машину. Серебряный «мерин». Шестисотый. Чтоб всегда рядом был. А он…
– Разбил?
– Нет. Ходит падла в грязных ботинках. У него от ног такой духан стоит! Я думаю, придется машину менять. Не иначе. Сегодня утром я его отправил домой – ноги мыть. И туфли новые купить. Пока на такси поезжу. Ничего, я потом у него из зарплаты вычту. Все проездные… И если машину придется менять, то и разницу в цене. А почему, собственно говоря, я из-за его вонючих носков должен терять тысячи баксов?
– Где же вы нашли такого дремучего? У нас что, кончились профессиональные водители? Только свистнуть, набегут сотни!
– Ничего подобного, не согласился пассажир, – Хорошие водители давно все разобраны. И никто хорошего водителя просто так не отдаст. Лучше доплатить и себе оставить. А если уж приспичило, то передают близким и друзьям. Как и любого другого хорошего мастера…
– Так откуда же этот вонючий приблудился?
– Брат одной девки. Попросила…
– А он, получается, на большие бабки попал? Я, наверное, не первый вас сегодня вожу?
– Да нет, – как-то скис пассажир, – бабки-то небольшие. И штуки еще не набралось. Да только он и этого-то вернуть не сможет. Чтобы с него баксики снять, я ему должен заплатить. Эти же самые бабки. Видишь, дурь какая! Он мне машину обгадил, заставил меня, как лоха деревенского, тачку на дороге ловить, а я ему, выходит, должен денег насовать, чтоб с него эти же деньги и снять?
– Да… Тухловато получается…
– А ты давно за рулем?
– Всю жизнь.
– Любишь это дело?
– Ага.
– Мне как раз такой и нужен! Вот тебе моя карточка, – парень бросил на переднее сиденье визитку, – как надумаешь, звони. Условия простые – плачу штуку в месяц. И чтобы у меня не было проблем. Машина чистая, все работает, крутится, катится. В любую сторону моей души!
– Заметано! Вот только найду покупателя на свой таксопарк, освобожусь… И позвоню.
– Да ты чего! – не поверил парень. – Зачем горбатого лепишь?
– Без дураков! – Виктор даже перекрестился для наглядности. – Имею солидную долю собственности в таксопарке.
– И сам за баранкой? Дела не идут?
– Нормально… Расширяемся. – Виктор включил рацию: – Второй на связи! Диспетчер, сколько машин на линии?
– С утра было двадцать, – сонно ответила Варя.
– А сейчас? – строго прикрикнул Виктор. – Что это еще за шуточки?
– Извините… Виктор Иванович. – Варя встряхнулась. – Извините. Дурацкая шутка получилась. Сегодня шестнадцать машин. Из них десять иномарок. Три «Волги» в готовности. Две «десятки» в ремонте. Остальные отдыхают.
– Шуточки свои брось! – сердится Виктор. – Накаркаешь… Отзовитесь все, кто на линии! А ты, Варя, считай и отмечай. Мало ли что…
– Всем, кто на линии! – звонко объявила Варя. – Срочно отзовитесь Второму! Все отзовитесь Второму!
– Сорок второй, – прохрипела рация. – Двадцать пятый, Семнадцатый, Пятый, Восьмой, Тридцать второй…
– Ну ты, братан, даешь! – Парень от восхищения развел руками. – Скажи, сколько ты хочешь?
– За весь парк или за свою долю?
– Ну, парк я, наверное, не потяну… Я насчет работы. Ты ко мне водилой пойдешь?
– Подумаю. Приехали. Тут куда швартоваться?
– Я тут и выйду. Долго не думай. У меня не получится долго ждать. Давай забьем стрелку на завтра? Утречком, часиков в семь? Подъезжай ко мне в коттедж… Там написано. Это недалеко, километров десять.
Виктор достал из-под магнита доллары.
– Это же тебе, – отмахнулся парень. – Я так сказал. Чао! Жду завтра утром.
– Дело хозяйское.
Шишков с тоской оглядел очередь желтых такси на противоположной стороне улицы. И был совершенно уверен, что оттуда из каждой машины на него смотрят, мягко говоря, без особой душевной симпатии. Чужая рабочая зона… У Дома торговли чужим ловить клиентов небезопасно.
– Второй! – включилась Варя. – Отзовись диспетчеру!
– На связи. – Шишков медленно разворачивался через двойную разделительную.
Таксисты в очереди оценили такой поступок. Через лобовое стекло видно, что кто-то даже закурил, расслабившись.
– Все отозвались, – доложила Варя, – кроме Федора. Но он далеко, мощности рации не хватает.
– Значит, в столице косит, – решил Шишков. – И слава богу!
Чужая территория заканчивается на той стороне завода.
Самая короткая дорога восвояси – через пустырь за заводом. Но там на грунтовке и гвоздь можно поймать, грязно там, колдобины. Виктор решил деликатно покинуть чужую вотчину по чистому проспекту.
– Они же меня видели, – пробурчал он. – Никого не трогаю…
Но метров через пятьсот его подрезал джип «тойота». Из него вылез широкоплечий Антон Трофимов, местный авторитет.
– Такси! – Он картинно выбросил руку вперед.
Шишков остановился, изнутри предупредительно открыл дверцу:
– Садись, Антон, говори, чего надо.
– Да ничего, все у нас есть. А если и нет чего-то, то прикупим. Заплатим, не скупясь!
– Так постоим или покатаемся?
– Покатаемся. В твою сторону. Гони в стойло!
– Заметано! – Виктор объехал джип и направился вперед по проспекту. – Как у брата дела? – спокойно спросил он, в уме высчитывая все возможные неприятности от визита Трофима в родной таксопарк.
– Нормалек! – Трофим закурил дорогую сигару. – Может себе позволить кое-что. И более того.
– Рад за него.
– Ты и за себя будешь рад. Подожди немного, – зловеще проговорил Трофим, уронив пепел себе на колени. – Не век же тебе баранку вертеть! Солидный мужик… Пора свое дело иметь. А мы тебе поможем, поддержим. Научим, если сам чего не знаешь.
– Чего это я не знаю? – насторожился Шишков.
– Современных веяний в экономике. Теперь, оказывается, нужно держать линию на укрупнение предприятий.
– Как это?
– Ну… Вот ты, например, заехал сегодня на чужую рабочую зону, отбил хлеб у моих людей. У них и так горькая корка, а ты… Ты вынудил меня заниматься тобой. Оторвал от других, более важных дел. И я пошел… Потому что мне платят именно за это. Моя горькая корка в том и состоит, что я охраняю своих людей. На их маленькой рабочей зоне.
– Клиента со своей зоны довез. Ты же сам видел. Никогда такого не было, Трофим, и не будет у таксистов, чтобы и отвезти на чужую зону нельзя было. Ты что-то недоговариваешь. При чем тут укрупнение предприятий?
– Догадливый, – засмеялся Трофим, – верно, деньгами мы потом займемся. Не за этим я тебя догонял, бензин жег.
Образовалась мрачная пауза. На улице под синим небом лужи весело сверкают, солнышко греет. А тут… в кабине будто черные грозовые тучи сгущаются.
– Не томи уж, говори.
– Во первых строках хочу поздравить тебя, Шишок. Не каждому в жизни выпадает такая удача – стать хозяином таксопарка. Хоть и на чуть-чуть.
– Только что жалел, что баранку кручу, а тут…
– Жизнь полна парадоксов. Старый Штирлиц, конечно, долго не протянет. Возраст не тот у Вячеслава Карповича, вес не тот… Да и опереться ему не на кого. Не то что ты! Ты на нас можешь спокойно опереться. А там… Сегодня ты один из многих… У вас в таксопарке по сколько на душу населения?.. По ноль два процента получается? Огромная, завидная доля, не спорю, – издевательски чмокнул губами Трофим. – Но с нашей помощью у тебя совсем скоро, хоть через пару недель, тихо и незаметно будет пять! Десять процентов! Люди сами тебе принесут. Еще и попросят, чтобы ты взял. Обещаю!
– За большие деньги, как говорила мама одного моего пассажира, люди хотят получить большие услуги. Что ждем?
– Душу твою! – заржал наглый Трофимов. – Чего ты хмуришься? Не надо все так мрачно! Жизнь прекрасна и до краев наполнена удовольствиями. Бери и глотай! Ты нам – мы тебе! Вечный закон жизни. Разве не так?
– Вот я и хочу узнать, чего ты от меня хочешь? Ты ведь неспроста ко мне сел?
– Ясный пень!
– А жилы тянешь, как… пионерка на панели.
– Лучше ты скажи, чего хочешь.
– Да я многого хочу. Счастья, здоровья, удачи. Как все психически здоровые граждане…
– А конкретно?
– Ну… Ты Ковальского знаешь?
– Бориса? Еще как! Замочить его хочешь? Без проблем! И недорого. Я к нему одного пацанчика саратовского подошлю. Он его не знает.
– Опасный ты человек, Антон Трофимов. – Виктор весело подмигнул.
– Но очень полезный! Как витамин! Ты меня только с одной стороны знаешь, а у меня их несколько. Одна другой лучше.
– Не сомневаюсь! Но… Пусть Ковальский живет. И радуется удовольствиям жизни. А ты бы, как настоящий друг и товарищ, помог мне уговорить Бориса на сущую пустяковину!
– Только не про деньги! За копейку Борька удавится. А за цент любого и сам удавит.
– Ну, в общем-то, ты угадал. Хотя и не совсем про деньги. Он хочет мне свою потасканную машину сбагрить. А денег просит ну-у… уж очень до хрена. Я вроде бы и привык к мысли, что надо ему заплатить, но такую громадную сумму даже вообразить трудно.
– Сколько?
– Нужно уговорить штуку скинуть. Если получится больше, то свободные бабки пополам. Идет?
– Нашел дурака. Лучше я его замочу и всю машину сам тебе продам. По полной цене.
– Ты все шутишь…
– А кто на такие темы будет серьезно разговаривать с Ковальским?
– Ну ладно, проехали. Следующая станция… Какая станция?
– Гони, говорю, в стойло. У меня в вашем парке дельце маленькое, но важное…
Шишков с начала разговора вроде бы догадывался, что одним из вариантов главной закавыки во всей этой процедуре является доставка Трофима в его, Шишкова, машине. Если бы он на своей поехал, его бы издали заметили, по рации передали бы, а в парке успели бы подготовиться к встрече…
Что-то там серьезное случилось. Не зря Трофим хочет незаметно проскользнуть. Да и один ли он таким образом сейчас направляется в парк? Что они задумали?
– Не чеши мозги, – улыбнулся Трофим, выбрасывая недокуренную сигару в окно. – Все просто! В недалеком будущем никто не будет платить никаких штрафов за нарушение рабочих зон. Потому что не будет этих самых рабочих зон. Будет одна большая… И все! Укрупнение! Если ты с нами, будешь удовольствия грести ложкой. А кто не с нами, как говорят святые угодники, тот против нас! Пеняй на себя…
– Очень серьезно. Надо обмозговать все хорошенько. Просчитать. Чтоб в интересах не потерять. Дело-то большое… Дня через два я мог бы ответить, а так на бегу… Будем считать, что наша первая дипломатическая встреча окончилась успешно.
– Еще не кончилась.
Шишков был тертый калач. У него и на такие случаи была в машине заготовочка. Небольшой клапан, нужно только кнопочку заветную нажать… И тут же бензин кончается. Лампочка мигает самым натуральным образом. Минут через пять движок обязательно остановится. Старинное изобретение. Но, увы, полезное и сейчас.
– Антон, если ты не спешишь, я на заправку заскочу?
1 2 3 4 5