https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/dlya_vanny/komplektom/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Набоков Владимир
Подвиг
Владимир Набоков
Подвиг
Посвящаю моей женe
* * *
I.
Эдельвейсъ, дeдъ Мартына, былъ, какъ это ни смeшно, швейцарецъ, рослый швейцарецъ съ пушистыми усами, воспитывавшiй въ шестидесятыхъ годахъ дeтей петербургскаго помeщика Индрикова и женившiйся на младшей его дочери. Мартынъ сперва полагалъ, что именно въ честь дeда названъ бархатно-бeлый альпiйскiй цвeтокъ, баловень гербарiевъ. Вовсе отказаться отъ этого онъ и позже не могъ. Дeда онъ помнилъ ясно, но только въ одномъ видe, въ одномъ положенiи: старикъ, весь въ бeломъ, толстый, свeтлоусый, въ панамской шляпe, въ пикейномъ жилетe, богатомъ брелоками (изъ которыхъ самый занимательный кинжалъ съ ноготокъ), сидитъ на скамьe передъ домомъ, въ подвижной тeни липы. На этой скамьe дeдъ и умеръ, держа на ладони любимые золотые часы, съ крышкой какъ золотое зеркальце. Апоплексiя застала его на этомъ своевременномъ жестe, и строка, по семейному преданно, остановилась вмeстe съ его сердцемъ. Затeмъ дeдушка Эдельвейсъ годами сохранялся въ грузномъ кожаномъ альбомe; въ его время снимали со вкусомъ, съ разстановкой, это была операцiя не шуточная, пацiентъ долженъ былъ замереть надолго, - еще 7 не пришло, вмeстe съ моментальной фотографiей, разрeшенiе на улыбку. Сложностью свeтописи объяснялись увeсистость и крeпость бравыхъ дeдушкиныхъ позъ на блeдноватыхъ, но очень добротныхъ фотографiяхъ, - дeдушка въ молодости, съ ружьемъ, съ убитымъ вальдшнепомъ у ногъ, дeдушка на кобылe Дэзи, дeдушка на полосатой верандовой лавкe, съ черной таксой, не хотeвшей сидeть смирно, а потому получившейся съ тремя хвостами. И только въ тысяча девятьсотъ восемнадцатомъ году дeдушка Эдельвейсъ исчезъ окончательно, ибо сгорeлъ альбомъ, сгорeлъ столъ, гдe альбомъ лежалъ, сгорeла и вся усадьба, которую, по глупости, спалили цeликомъ, вмeсто того, чтобы поживиться обстановкой, мужички изъ ближней деревни.
Отецъ Мартына врачевалъ накожныя болeзни, былъ знаменитъ, - тоже, какъ и дeдъ, бeлъ и тученъ, любилъ въ свободное время удить бычковъ и обладалъ великолeпной коллекцiей кинжаловъ, сабель, а также длинныхъ старинныхъ пистолетовъ, изъ-за которыхъ приверженцы болeе новыхъ системъ чуть его не разстрeляли. Весной восемнадцатаго года онъ отяжелeлъ, распухъ, сталъ задыхаться и умеръ при неясныхъ обстоятельствахъ. Его жена, Софья Дмитрiевна, жила въ то время съ сыномъ подъ Ялтой: городокъ примeрялъ то одну власть, то другую, и все привередничалъ.
Это была розовая, веснущатая, моложавая женщина, съ копной блeдныхъ волосъ, съ приподнятыми бровями, густоватыми у переносицы, но почти незамeтными поближе къ вискамъ, и со щелками въ удлиненныхъ мочкахъ нeжныхъ ушей, которыя прежде она пронимала сережками. 8 Еще недавно она сильно и ловко играла въ теннисъ на площадкe въ паркe, существовавшей съ восьмидесятыхъ годовъ, осенью много каталась на черномъ велосипедe Энфильдъ по аллеямъ, по шумно шуршащимъ коврамъ сухихъ листьевъ, или отмахивала пeшкомъ по упругой обочинe весь длинный, съ дeтства любимый путь между Ольховымъ и Воскресенскимъ, поднимая и опуская, какъ заправскiй ходокъ, конецъ дорогой трости съ коралловымъ набалдашникомъ. Въ Петербургe она слыла англоманкой и славу эту любила, краснорeчиво говорила о бойскаутахъ, о Киплингe, и находила совершенно особое удовольствiе въ частыхъ посeщенiяхъ Дрюса, гдe, уже на лeстницe, передъ большой рекламой (женщина, сочно намыливающая голову мальчишкe), привeтствовалъ васъ замeчательный запахъ мыла, лаванды, съ примeсью еще чего-то, говорившаго о резиновыхъ ваннахъ, футбольныхъ мячахъ и круглыхъ, тяжеленькихъ, туго спеленутыхъ рождественскихъ пуддингахъ. И разумeется, первыя книги Мартына были на англiйскомъ языкe: Софья Дмитрiевна, какъ чумы, боялась "Задушевнаго Слова" и внушила сыну такое отвращенiе къ титулованнымъ смуглянкамъ Чарской, что и впослeдствiи Мартынъ побаивался всякой книги, написанной женщиной, чувствуя и въ лучшихъ изъ этихъ книгъ безсознательное стремленiе немолодой и, быть можетъ, дебелой дамы нарядиться въ смазливое имя и кошечкой свернуться на канапе. Софья Дмитрiевна не терпeла уменьшительныхъ, слeдила за собой, чтобы ихъ не употреблять, и сердилась, когда мужъ говаривалъ: "У мальчугана опять кашелекъ, посмотримъ, нeтъ ли температурки". Русская же литература для дeтей кишмя кишeла 9 сюсюкающими словами, или же грeшила другимъ нравоучительствомъ.
Если фамилiя дeда Мартына цвeла въ горахъ, то дeвичья фамилiя бабки, волшебнымъ происхожденiемъ разнясь отъ Волковыхъ, Куницыныхъ, Бeлкиныхъ, относилась къ русской сказочной фаунe. Дивные звeри рыскали нeкогда по нашей землe. Но русскую сказку Софья Дмитрiевна находила аляповатой, злой и убогой, русскую пeсню - безсмысленной, русскую загадку - дурацкой и плохо вeрила въ пушкинскую няню, говоря, что поэтъ ее самъ выдумалъ вмeстe съ ея побасками, спицами и тоской. Такимъ образомъ, Мартынъ въ раннемъ дeтствe не узналъ иного, что впослeдствiи сквозь самоцвeтную волну памяти могло бы прибавить къ его жизни еще одно очарованiе, но очарованiй было и такъ вдосталь, и ему не приходилось жалeть, что не Ерусланомъ, а западнымъ братомъ Еруслана, было въ дeтствe разбужено его воображенiе. Да и не все ли равно, откуда приходитъ нeжный толчокъ, отъ котораго трогается и катится душа, обреченная послe сего никогда не прекращать движенiя.
II.
Надъ маленькой, узкой кроватью, съ бeлыми веревчатыми рeшетками по бокамъ и съ иконкой въ головахъ (въ грубоватой прорeзи фольги лаково-коричневый святой, а малиновый плюшъ на исподe подъeденъ не то молью, не то самимъ Мартыномъ), висeла на свeтлой стeнe 10 акварельная картина: густой лeсъ и уходящая вглубь витая тропинка. Межъ тeмъ, въ одной изъ англiйскихъ книжонокъ, который мать читывала съ нимъ, - и какъ медленно и таинственно она произносила слова, доходя до конца страницы, какъ таращила глаза, положивъ на нее маленькую бeлую руку въ легкихъ веснушкахъ и спрашивая: "Что же, ты думаешь, случилось дальше?" - былъ разсказъ именно о такой картинe съ тропинкой въ лeсу прямо надъ кроватью мальчика, который однажды, какъ былъ, въ ночной рубашкe, перебрался изъ постели въ картину, на тропинку, уходящую въ лeсъ. Мартына волновала мысль, что мать можетъ замeтить сходство между акварелью на стeнe и картинкой въ книжкe: по его расчету, она, испугавшись, предотвратила бы ночное путешествiе тeмъ, что картину бы убрала, и потому всякiй разъ, когда онъ въ постели молился передъ сномъ (сначала коротенькая молитва по-англiйски - "Iисусе нeжный и кроткiй, услышь маленькаго ребенка", - а затeмъ "Отче Нашъ" по-славянски, при чемъ какого-то Якова мы оставляли должникамъ нашимъ), быстро лепеча и стараясь колeнями встать на подушку, - что мать считала недопустимымъ по соображенiямъ аскетическаго порядка, - Мартынъ молился о томъ, чтобы она не замeтила соблазнительной тропинки какъ разъ надъ нимъ. Вспоминая въ юности то время, онъ спрашивалъ себя, не случилось ли и впрямь такъ, что съ изголовья кровати онъ однажды прыгнулъ въ картину, и не было ли это началомъ того счастливаго и мучительнаго путешествiя, которымъ обернулась вся его жизнь. Онъ какъ будто помнилъ холодокъ земли, зеленыя сумерки лeса, излуки тропинки, пересeченной 11 тамъ и сямъ горбатымъ корнемъ, мельканiе стволовъ, мимо которыхъ онъ босикомъ бeжалъ, и странный темный воздухъ, полный сказочныхъ возможностей.
Бабушка Эдельвейсъ, рожденная Индрикова, ревностно занимаясь акварелью во дни молодости, врядъ ли предвидeла, когда мeшала на фарфоровой палитрe синенькую краску съ желтенькой, что въ этой рождающейся зелени будетъ когда-нибудь плутать ея внукъ. Волненiе, которое Мартынъ узналъ, и которое съ той поры, въ различныхъ проявленiяхъ и сочетанiяхъ, всегда уже сопутствовало его жизни, было какъ разъ тeмъ чувствомъ, которое мать и хотeла въ немъ развить, - хотя сама бы затруднилась подыскать этому чувству названiе, - знала только, что нужно каждый вечеръ питать Мартына тeмъ, чeмъ ее самое питала когда-то покойная гувернантка, старая, мудрая госпожа Брукъ, сынъ которой собиралъ орхидеи на Борнео, леталъ на аэростатe надъ Сахарой, а погибъ отъ взрыва котла въ турецкой банe. Она читала, и Мартынъ слушалъ, стоя въ креслe на колeняхъ и облокотясь на столъ, и было очень трудно кончить, увести его спать, онъ все просилъ еще и еще. Иногда она носила его по лeстницe въ спальню на спинe, и это называлось "дровосeкъ". Передъ сномъ онъ получалъ изъ жестяной коробки, оклееной голубой бумагой, англiйскiй бисквитъ. Сверху были замeчательные сорта съ сахарными нашлепками, поглубже - печенья имбирныя, кокосовыя, а въ грустный вечеръ, когда онъ доходилъ до дна, приходилось довольствоваться третьеклассной породой, - простой и прeсной.
И все шло Мартыну въ прокъ, - и хрустящее англiйское печенье, и приключенiя Артуровыхъ рыцарей, - та 12 сладкая минута, когда юноша, племянникъ, быть можетъ, сэра Тристрама, въ первый разъ надeваетъ по частямъ блестящiя выпуклыя латы и eдетъ на свой первый поединокъ; и какiе-то далекiе, круглые острова, на которые смотритъ съ берега дeвушка въ развeвающихся одеждахъ, держащая на кисти сокола въ клобучкe; и Синдбадъ, въ красномъ платкe, съ золотымъ кольцомъ въ ухe; и морской змiй, зелеными шинами торчащiй изъ воды до самаго горизонта; и ребенокъ, нашедшiй мeсто, гдe конецъ радуги уткнулся въ землю; - и, какъ отголосокъ всего этого, какъ чeмъ то родственный образъ, - чудесная модель длиннаго фанерно-коричневаго вагона въ окнe общества спальныхъ вагоновъ и великихъ международныхъ экспрессовъ, - на Невскомъ проспектe, въ тусклый морозный день съ легкой заметью, когда приходится носить черные вязаные рейтузы поверхъ чулокъ и штанишекъ.
III.
Она любила его ревниво, дико, до какой-то душевной хрипоты, - и, когда она съ нимъ, послe размолвки съ мужемъ, поселилась отдeльно, и Мартынъ по воскресенье ямъ посeщалъ квартиру отца, гдe подолгу возился съ пистолетами и кинжалами, межъ тeмъ какъ отецъ спокойно читалъ газету и, не поднимая головы, изрeдка отвeчалъ "да, заряженный" или "да, отравленный", Софья Дмитрiевна едва могла усидeть дома, мучась вздорной мыслью, что ея лeнивый мужъ нeтъ-нeтъ да и предприметъ что-нибудь, - удержитъ сына при себe. Мартынъ 13 же былъ съ отцомъ очень ласковъ и учтивъ, стараясь по возможности смягчить наказанiе, ибо считалъ, что отецъ удаленъ изъ дому за провинность, за то, что какъ-то, на дачe, лeтнимъ вечеромъ, сдeлалъ нeчто такое съ роялемъ, отчего тотъ издалъ совершенно потрясающiй звукъ, словно ему наступили на хвостъ, - и на другой день отецъ уeхалъ въ Петербургъ и больше не возвращался. Это было какъ разъ въ годъ, когда убили въ сараe австрiйскаго герцога, - Мартынъ очень живо представилъ себe этотъ сарай, съ хомутами по стeнe, и герцога въ шляпe съ плюмажемъ, отражающаго шпагой человeкъ пять заговорщиковъ въ черныхъ плащахъ, и огорчился, когда выяснилась ошибка. Ударъ по клавишамъ произошелъ безъ него, - онъ въ комнатe рядомъ чистилъ зубы густо-пeнящейся, сладкой на вкусъ пастой, которая была особенно привлекательна слeдующей надписью по-англiйски: "Улучшить пасту мы не могли, а потому улучшили тубочку", - и дeйствительно отверстiе было щелью, такъ что выжимаемая паста ложилась на щетку не червячкомъ, а ленточкой.
Послeднiй разговоръ съ мужемъ Софья Дмитрiевна вспомнила полностью, со всeми подробностями и оттeнками, въ тотъ день, когда пришло въ Ялту извeстiе о его смерти. Мужъ сидeлъ у плетенаго столика, осматривалъ кончики короткихъ, растопыренныхъ пальцевъ, и она ему говорила, что такъ нельзя дальше, что они давно чужiе другъ другу, что она готова хоть завтра забрать сына и уeхать. Мужъ лeниво улыбался и хрипловатымъ, тихимъ голосомъ отвeчалъ, что она права, увы, права, и говорилъ, что онъ уeдетъ отсюда самъ, да и въ городe сниметъ отдeльную квартиру. Его тихiй 14 голосъ, мирная полнота, а пуще всего - пилочка, которой онъ во всякое время терзалъ мягкiе ногти, выводили ее изъ себя, - и ей казалось, что есть чудовищное въ томъ спокойствiи, съ которымъ они оба разсуждаютъ о разлукe, хотя бурныя рeчи и слезы были бы, конечно, еще ужаснeе. Погодя онъ поднялся и, пиля ногти, принялся ходить взадъ и впередъ по комнатe, и съ мягкой улыбкой говорилъ о житейскихъ мелочахъ будущей розной жизни (нелeпую роль играла при этомъ карета), - и вдругъ, ни съ того, ни съ сего, проходя мимо открытаго рояля, двинулъ со всей силы сжатымъ кулакомъ по клавишамъ, и это было, словно въ раскрывшуюся на мигъ дверь ворвался нестройный вопль; послe чего онъ прежнимъ тихимъ голосомъ продолжалъ прерванную фразу, а проходя опять мимо рояля, осторожно его прикрылъ.
Смерть отца, котораго онъ любилъ мало, потрясла Мартына именно потому, что онъ не любилъ его какъ слeдуетъ, а кромe того онъ не могъ отдeлаться отъ мысли, что отецъ умеръ въ немилости. Тогда-то Мартынъ впервые понялъ, что человeческая жизнь идетъ излучинами, и что вотъ, первый плесъ пройденъ, и что жизнь повернулась въ ту минуту, когда мать позвала его изъ кипарисовой аллеи на веранду и сказала страннымъ голосомъ: "Я получила письмо отъ Зиланова", - а потомъ продолжала по-англiйски: "Я хочу, чтобъ ты былъ храбрымъ, очень храбрымъ, это о твоемъ отцe, его больше нeтъ". Мартынъ поблeднeлъ и растерянно улыбнулся, а затeмъ долго блуждалъ по Воронцовскому парку, повторяя изрeдка дeтское прозванiе, которое когда-то далъ отцу, и стараясь представить себe, - и съ какой-то теплой и томной убeдительностью 15 себe представляя, - что отецъ его рядомъ, спереди, позади, вотъ за этимъ кедромъ, вонъ на томъ покатомъ лугу, близко, далеко, повсюду.
Было жарко, хотя недавно прошелъ бурный дождь. Надъ лаковой мушмулой жужжали мясныя мухи. Въ бассейнe плавалъ злой черный лебедь, поводя пунцовымъ, словно накрашенымъ клювомъ. Съ миндальныхъ деревецъ облетeли лепестки и лежали, блeдные, на темной землe мокрой дорожки, напоминая миндали въ пряникe. Невдалекe отъ огромныхъ ливанскихъ кедровъ росла одна единственная березка съ тeмъ особымъ наклономъ листвы (словно расчесывала волосы, спустила пряди съ одной стороны, да такъ и застыла), какой бываетъ только у березъ. Проплыла бабочка-парусникъ, вытянувъ и сложивъ свои ласточковые хвосты.
1 2 3 4


А-П

П-Я