..
Но, открыв глаза, она вновь поймала на себе все тот же странный и пугающий взгляд...
«Боже, ну почему он так странно смотрит на меня?.. - со страхом подумала Скарлетт, отворачиваясь. - Почему, почему?..»
Она вот уже который месяц задавала себе один и тот же вопрос, и никак не могла найти ответа...
Прищурившись, она в упор посмотрела на мужа и как-то глухо спросила:
- Почему ты на меня так смотришь?.. Что означает этот взгляд?..
Тот отвел глаза.
- Какой именно?..
- Ну... Даже и сказать не могу... какой-то не такой, как обычно.
- Что ты имеешь в виду?..
Скарлетт больше всего на свете боялась таких вопросов...
Она не знала, как именно сформулировать свою неприязнь к таким взглядам Ретта. Что сказать ему - да, мол, я знаю, о чем именно в этот момент ты думаешь, я знаю, что ты постоянно спрашиваешь себя: неужели эта старуха, сидящая напротив, неужели эта женщина со слезящимися когда-то зелеными глазами и есть та самая Скарлетт, которую я так любил?..
Нет, у Скарлетт никогда в жизни не повернется язык спросить это у своего мужа...
Ретт, склонив голову на бок, тихо и печально повторил вопрос:
- Ты мне не ответила, дорогая... Почему ты считаешь, что я смотрю на тебя... - Сделав небольшую паузу, он запнулся, подыскивая нужное слово, но в последний момент нашелся: - Почему ты считаешь, что я смотрю на тебя как-то не так?..
Скарлетт принужденно улыбнулась, стараясь таким образом дать понять, что у Ретта нет совершенно никаких причин для беспокойства.
- Нет, нет, все в порядке... Извини, мне просто показалось.
«Может быть, мне действительно кажется?.. И почему это я все время забиваю себе голову такими дурацкими мыслями?..» - спросила она себя.
- Да, показалось... Наверное, потому, что я еще не совсем оправилась после болезни.
Он безучастно махнул рукой.
- А-а-а... Ну, тогда хорошо...
«Ничего хорошего, - отметила про себя Скарлетт и вновь внутренне съежилась. - Он даже не хочет со мной объясниться... Неужели это - тот самый Ретт?.. О Боже, Боже...»
Батлер, словно поняв ход ее теперешних мыслей, печально произнес:
- Дорогая, мне кажется, ты думаешь, что я тебе что-то не договариваю?.. Что я что-то скрываю от тебя?.. Мысли, чувства?..
Скарлетт вновь улыбнулась - только на этот раз уже уверенней.
- Нет, я и так все понимаю... - Поднявшись с кресла, она прошлась по комнате, разминая отекшие за это время ноги. - Я и так все прекрасно понимаю... Не надо ничего объяснять...
В этой фразе Ретт вдруг явственно услышал: «Мы ведь так давно знаем друг друга, что все и без того понятно, без слов...»
Подбросив в камин несколько пахнущих смолой сосновых поленьев, Скарлетт уселась на прежнее место.
Глядя на жену, Ретт улыбнулся - так улыбаются только собственным мыслям.
- Да...
Скарлетт, не поворачивая головы, исподлобья посмотрела на него.
- Чему ты так улыбаешься?..
Ретт пожал плечами.
- Так, своим воспоминаниям... Теперешней семейной картине.
С интересом посмотрев на Ретта, она спросила:
- Вот как?..
Он все с той же улыбкой продолжал:
- У нас такая... настоящая семейная идиллия. Камин, по-домашнему яркий огонь, запах свежей сосновой смолы, два старика... «А помнишь...»
Батлер в этот раз процитировал недавний вопрос Скарлетт.
Та только согласно вздохнула.
- И не говори...
Ретт продолжал:
- И мы с тобой перед камином... остается только сидеть и вспоминать молодые годы...
Она покачала головой.
- Я так и делаю...
Неожиданно Ретт произнес:
- Знаешь что?.. Я ведь тоже...
Непонимающе посмотрев на мужа, Скарлетт спросила:
- Что - тоже?..
- Вспоминаю времена, когда мы были молоды и беспечны... Помнишь, какие мы были с тобой... убитые, понурые, помнишь, когда наша армия была разбита янки, мы думали, что мир рухнул навсегда... А знаешь, - он как-то задорно, точно так же, как когда-то в молодые годы, посмотрел на свою жену, - мне недавно на ум пришли стихи тех времен... - Ретт как-то невесело усмехнулся. - Кажется, они назывались «Стихи на оборотной стороне денежной купюры Конфедерации»...
Это знак, не имеющий большей цены, -
Сохрани его, друг дорогой;
Это символ когда-то прекрасной страны,
Разоренной жестокой рукой.
Да поведает он свой печальный рассказ
Тем, кто память хранит о былом,
О земле - колыбели священной для нас,
О грозе, полыхавшей огнем.
Скарлетт механически повторила:
- «Тем, кто память хранит о былом...» Да, как теперь помню - эти стихи мне когда-то читал Уилл... Господи, как давно это было!..
Ретт произнес:
- А ведь у меня еще где-то лежит стодолларовая купюра конфедератов... «Символ когда-то прекрасной земли», - процитировал он невесело.
- А-а-а... И ты ни о чем не жалеешь?.. - неожиданно спросила Скарлетт.
Ретт тяжело вздохнул.
- Жалею...
- Вот как?..
- Жалею, что был молод, и наделал столько много глупостей...
Скарлетт с интересом обернулась в сторону Ретта - во время его декламации она молча смотрела на огонь, полыхавший в камине.
- Вот как?..
Ретт едва заметно кивнул в ответ.
- Да... Когда-то я был с тобой очень жесток... Я сказал тебе, что не принадлежу к числу тех, кто терпеливо собирает обломки, склеивает их, чтобы потом говорить самому себе, что починенная вещь ничуть не хуже новой... Знаешь что, Скарлетт, только теперь я понимаю, что был по отношению к тебе неоправданно жестоким...
Скарлетт посмотрела на него с нескрываемой благодарностью... Ей хотелось сказать: «И теперь ты тоже бываешь ко мне жесток, Ретт!», но она не сделала этого...
- Да, я часто жалею о том...
Она понимающе покачала головой - она тоже часто жалела о своей невыдержанности, о том, что одним неосторожным словом или даже жестом приносила своему любимому столько переживания...
«Боже, но почему тогда меня никто не надоумил, как себя вести?.. - подумала она. - Почему я не всегда слушалась Ретта?.. Ведь он... настоящий мужчина, он гораздо умнее меня...» Она вздохнула:
- И я тоже... Я тоже причинила тебе много неприятных минут, Ретт...
После этого в каминной комнате вновь зависла долгая пауза...
Неожиданно Ретт произнес:
- Мне кажется, что нам с тобой надо чаще бывать на людях...
Скарлетт подняла голову - фраза эта прозвучала очень внезапно.
- Вот как?..
Этот вопрос: «вот как?..» - был произнесен ее устами как-то безучастно...
- Почему ты так думаешь?..
- Потому, - ответил Ретт, - что мы начинаем как-то очень сильно вдаваться в собственные переживания, мы начинаем мелочно обвинять друг друга в несуществующих грехах, мы...
Неожиданно он запнулся.
Впрочем, Ретт мог и не продолжать, потому что Скарлетт и без того прекрасно знала, что он скажет дальше, знала, и была полностью с ним согласна...
Вопросительно посмотрев на мужа, она спросила:
- Что же ты предлагаешь?.. Ходить по вечерам на набережную, и смотреть, как садится солнце?..
Ретт улыбнулся.
- Ну, это уже слишком пошло...
Однако Скарлетт быстро возразила:
- А я бы сказала - наоборот, романтично...
- Называй, как хочешь, но мне это не нравится... А потом я сказал - надо бывать на людях...
- Ты имеешь в виду какие-нибудь балы, файф о'клоки, званные вечера?..
- А почему бы и нет?.. Помнишь, как весело было в Таре?..
Скарлетт смущенно улыбнулась.
- Ну, знаешь... Ведь Сан-Франциско - не Тара... Этот город был и останется для меня чужим и незнакомым... Сан-Франциско враждебен мне, он никогда не примет меня, я это знаю наверняка... Да, - Скарлетт тяжело вздохнула и потянулась за большим клетчатым пледом - подарком Ретта, которой он в свое время привез ей из Ирландии, с родины ее отца. - Знаешь, мне так печально осознавать, что я буду похоронена не на Юге, не в Джорджии, а тут...
- Не надо о грустном...
Скарлетт передернула плечами.
- Это правда...
Вопросительно посмотрев на жену, Ретт решил быстро переменить тему:
- Так как насчет моего предложения почаще бывать на людях?.. Тебе это не нравится?..
- Знаешь ли, - начала Скарлетт более энергично, чем от нее можно было ожидать, - знаешь... Там ведь всегда так много молодежи...
Ретт непонимающе спросил:
- Ну и что?..
- Ну... - Скарлетт замялась. - Мне это будет не совсем удобно...
Однако Батлер быстро нашелся с возражением:
- Ничего страшного... Скарлетт, дорогая, я просто не узнаю тебя... Ты что - стесняешься?..
Да, Ретт прекрасно понимал, почему Скарлетт за все время жизни на Телеграфном холме ни разу еще не была «в людях», почему она за это время так ни с кем и не сошлась - хотя женщин их возраста в этом квартале было более, чем достаточно...
Просто Скарлетт стеснялась своей надвигающейся старости, она стеснялась своих морщин, своей седины, стеснялась того, что уже не такая молодая и красивая, уже не та «гордая южная красавица», какой все знали ее прежде... Точнее - совсем не молодая...
Но то, что Скарлетт прекрасна до сих пор, у Ретта сомнений не вызывало - во всяком случае, он повторял это жене все время...
Она опустила глаза.
- Я никак не могу понять - почему же ты не хочешь пойти куда-нибудь в гости?..
Она промолчала.
- Ага, - покачал головой Ретт, - понимаю... Ты просто стесняешься...
Она промолчала и на этот раз. Ретт принял это молчание за согласие со своим утверждением.
- Неужели?.. Нет, скажи честно - ты действительно не хочешь никуда ходить потому, что стесняешься?.. Я просто не узнаю тебя... Неужели ты - та самая Скарлетт, которая никогда и ничего в жизни не боялась?.. Нет, кто бы мог подумать...
Скарлетт очень мягким движением руки перебила своего мужа.
- Нет, я не то, чтобы стесняюсь... - Она, внезапно запнувшись, отвела взгляд. - Я даже не знаю, как тебе это сказать... Сделав выжидательную паузу, Ретт, очень серьезно произнес:
- А что же?..
- Просто мне не совсем удобно...
Однако Ретт не отставал.
- Неудобно что?..
Скарлетт только поморщилась в ответ.
- Так...
Ретт непонимающе посмотрел на нее.
- Это ты о чем?..
- Ну, понимаешь... - начала было Скарлетт, и тут же осеклась...
Действительно, она и сама не знала, что удерживает ее от предложения Ретта. Надвигающаяся старость?..
Нет, Скарлетт давно уже смирилась с этой мыслью - она давно уже понимала, что рано или поздно красота ее померкнет, что лицо и шею избороздит паутина крупных морщин, что руки высохнут, что ее зеленые тигриные глаза потухнут... Это вполне естественно...
Непривычностью своего нового положения?..
Нет, Скарлетт давно уже свыклась с тем, что она уже совсем не тот человек, которого все близкие знали и любили... Да и кто мог знать ее тут, в Калифорнии?..
Боязнь показаться смешной?
Тоже нет: она, как совершенно правильно подметил Ретт, никогда и никого в жизни не страшилась... Скорее, наоборот - многие люди, даже те, которые внешне выглядели куда сильнее, боялись ее... Что-что, а за свою долгую жизнь Скарлетт хорошо поняла это.
Может быть, ей просто не хотелось никуда идти, хотелось быть одной?.. Ей хотелось того самого одиночества, от которого она все время бежала? Впрочем, какое это одиночество - ведь рядом он, любимый...
Скорее всего - именно это...
Скарлетт со временем научилась ценить то состояние тихого покоя, от которого, будучи молодой, она все время бежала...
Теперь покой - это блаженное состояние, когда ты сидишь в июньский тихий вечер в своей комнате, когда через открытое окно врывается легкий ветерок, когда в камине перед тобой весело потрескивает огонь, и ты можешь в любой момент увеличить его, подкинув несколько поленьев, - все это казалось ей пределом счастья...
«Боже, никогда раньше не думала, что я превращусь в такую домоседку... Куда лучше быть вместе с Реттом, и так вот молча сидеть, наблюдая, как яркие языки огня жадно лижут сосновые поленья... Зачем нам еще кто-то нужен?.. Неужели нам плохо вдвоем?..»
Так размышляла Скарлетт.
Ретт не прерывал ее размышлений - хотя по улыбке, которая все время блуждала на лице его жены, он понял, что та все равно никуда не пойдет, как бы он ее об этом и не просил...
Однако непонятно почему Ретт сделал еще одну, последнюю попытку.
- Знаешь, напротив нас живет один престарелый отставной полковник - Джонатан Коллинз... Он, конечно, со странностями, больше всего на свете любит певчих птиц и старинные обычаи легендарных майнридовских пионеров времен покорения Дикого Запада, но, в то же время - очень порядочный, учтивый человек и, вне всякого сомнения - настоящий джентльмен... Даже несмотря на то, что в свое время воевал на стороне генерала Шермана.
Скарлетт кивнула.
- Да, я сегодня днем видела его... По дороге домой. Честно говоря, этот мистер Коллинз производит самое благоприятное впечатление...
Ретт продолжал:
- Я тоже его видел сегодня... Мы вместе прогуливались. Представляешь - он, оказывается участвовал в битве при Геттисберге! Представляешь, сколько общих тем для разговоров у нас с ним было!.. Так вот - завтра вечером в его особняке будет некое подобие вечеринки...
Скарлетт безразлично переспросила:
- Вот как?..
- Ну да... Он пригласил нас.
- И что ты ему сказал?..
Ретт посмотрел на Скарлетт с нескрываемой любовью - той вновь захотелось, забыв все, броситься ему на шею и долго говорить что-нибудь хорошее... Или еще лучше - ничего не говорить, а только улыбаться... И Ретт все равно поймет ее.
«Зачем нужны слова?.. - подумала Скарлетт. - Для чего люди вообще выдумали эти слова?.. Ведь и без слов все понятно...»
А действительно - к чему они нужны?.. Особенно, между такими близкими людьми, как она и Ретт...
Дождавшись, пока Скарлетт закончит свои размышления, он спросил:
- Я сказал мистеру Коллинзу, что ты еще не совсем здорова... Поэтому не обещал ничего конкретного.
Скарлетт вновь на минуту задумалась.
- Может быть...
Ретт отлично знал свою жену - все ее взгляды, вздохи, все ее «может быть». Во всяком случае, эта фраза прозвучала обнадеживающе...
«Скорее всего - согласится, - решил он. - Нет, ей просто необходимо побыть на людях... Она ведь по природе... артистка, ей во что бы то ни стало надо показать себя... Не понимаю, почему она так этого стесняется?.. Ведь никогда раньше не замечал за ней ничего подобного... Только вот теперь... »
Внимательно посмотрев на мужа, Скарлетт осторожно спросила:
- А этот мистер Коллинз...
- Да, дорогая...
Скарлетт несмело продолжила:
- Кто там еще будет?..
Ретт обаятельно улыбнулся.
«Да, человек может измениться, он может постареть, он может стать совершенно седым, но улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63