. Или же его просто подменили...
Боже - надо было пережить стольких близких людей, надо было дожить до седых волос, чтобы услышать подобное...
Уж не сошла ли с ума она?..
Может быть, это ей просто снится да, наверняка это сон, какой-нибудь очередной кошмар, которые все время, с такой неотступной навязчивостью посещают ее!..
А может быть...
Может быть, весь мир сошел с ума?.. Да, наверняка так и есть...
Скарлетт упрямо мотнула головой, будто бы хотела боднуть какого-то невидимого врага - так делают люди, которым кажется, что их все время преследуют какие-то наваждения... Она перевела взгляд своих глаз цвета темного изумруда на мужа - тот по-прежнему стоял в какой-то нелепой, как ей показалось, вызывающей позе, слегка опершись на письменный стол.. Что, что ты сказал?..
Ретт, едва уловимо, одним только краешком рта, улыбнувшись, повторил:
- Да, ты не ослышалась... Я даю тебе этот револьвер с одной только просьбой - чтобы ты убила меня... И притом - немедленно...
Скарлетт откинулась на спинку кресла.
- Убила?!..
Он коротко кивнул.
- Да. Убила.
- Но за что?..
Ретт вновь улыбнулся - на этот раз более явственно.
- Да, да, Скарлетт, не удивляйся... Если ты боишься последствий, боишься суда и тюрьмы, мы все можем оформить... Сейчас я сяду за стол и напишу посмертную записку - так, мол, и так, в моей смерти прошу никого не винить... Я стал старый и никому ненужный... Из жизни ухожу добровольно... Ты выстрелишь мне в лоб или в висок - право выбора оставляю за тобой. После этого вложишь револьвер в мою руку и немедленно по телефону вызовешь полицейских... Не думаю, что кто-нибудь сильно опечалится моей смертью... Не считая, конечно, моего любимого горностая Флинта, - добавил Батлер, немного погрустнев.
«Боже, а я?.. А почему он сейчас так быстро сбрасывает со счетов детей?.. Кэт, свою любимицу?», - со страхом спросила сама у себя Скарлетт.
Скарлетт отвела револьвер дулом вниз - она боялась оружия и не любила его, ей всегда казалось, что револьвер может выстрелить непроизвольно, сам по себе...
- Но за что?..
- Неужели меня не за что убивать?.. - спросил Ретт. - Меня, человека, который сделал тебе столько неприятностей... Столько гадостей сделал - нет, Скарлетт, ты сама об этом подумай!.. И под конец, как заключительный аккорд - променял тебя, женщину, которую когда-то так горячо и беззаветно любил - на какого-то облезлого хомяка, с которым запираюсь в этом кабинете, с которым разговариваю даже больше, чем с тобой...
Скарлетт посмотрела на своего мужа с каким-то ужасом - так смотрят здоровые люди на больных какой-нибудь проказой, зная, что дни их сочтены...
- Ретт...
Но тот, казалось, не расслышал реплики своей жены - он продолжал:
- Не бойся, не бойся, Скарлетт... Застрели меня...
Ты не причинишь мне боли, если будешь целиться в лоб или в висок... В подобных случаях смерть, насколько мне известно, наступает мгновенно, я отойду в мир иной за какие-то доли секунды... Не бойся, Скарлетт, не бойся...
Скарлетт смотрела на Ретта с каким-то паническим страхом.
А тот продолжал все уверенней и уверенней:
- Скарлетт, ты не думай, что я шучу... Нет, я говорю совершенно серьезно... Да, я понимаю, я самый настоящий подлец... Я совершил бесчестный поступок перед женщиной, а бесчестье, как известно с давних пор, смывается только кровью...
Наконец Скарлетт нашла в себе силы заговорить:
- Ретт, не надо так... Не надо... Не говори мне таких странных вещей...
Ретт покачал головой.
- Какие же вещи ты находишь странными?.. Скажи мне, Скарлетт...
Та пожала плечами.
- Ну, все эти твои слова... Этот револьвер, - она боязливо кивнула на оружие, которое продолжала держать у себя на коленях. - Все твое поведение... Ретт, вспомни, ведь я начала разговор совершенно с другого... Я только сказала тебе, что надо как-то определиться, кого-нибудь выбрать: меня или своего горностая... А ты...
Ретт поспешил перебить ее возражением:
- Что я?.. Я определился, Скарлетт, я давно уже определился...
- Значит - горностай?..
Тяжело вздохнув с непонятливости Скарлетт, Ретт произнес:
- Да, горностай... Если хочешь, можешь называть это так... Да, Скарлетт, - добавил он после небольшой паузы, - мне нечего больше сказать... - Неожиданно он усмехнулся и, как показалось Скарлетт - немного добродушно: - Такой вот классический любовный треугольник... Ты любишь меня, а я люблю этого зверька... Выхода нет, кроме одного, - и он кивнул на тяжелый револьвер...
Скарлетт положила «Смит-Вессон» на стол - она сразу же почувствовала себя как-то легче.
- Ретт, я очень сожалею, что начала этот разговор, - произнесла она, - я не думала...
Неожиданно Ретт крикнул, да так громко, что Скарлетт вздрогнула:
- Не думала?.. Разумеется, ты не думала!.. Ты никогда ни о чем не думала - ни тогда, когда предпочла мне того сопляка, который показался тебе утонченным аристократом, этого Эшли, ни тогда, когда изменила мне с тем актеришкой... Ты никогда и ни о чем не думала... Не думала ты и теперь, когда ворвалась ко мне в кабинет со своими дурацкими вопросами... Нет, подумать только, «вопрос ребром» - я или горностай...
Скарлетт удрученно покачала головой.
- Ретт, я никогда не считала, что ты можешь быть таким... - Она сделала паузу, подыскивая нужное слово и, наконец, нашла: - Таким жестоким...
Ретт, даже не глядя на свою жену, молча взял с письменного стола револьвер и чуть ли не силой вложил его в руку Скарлетт.
- Делай, что я тебе говорю...
- Ретт, но я...
- Делай!.. Стреляй, Скарлетт!.. Я не хочу больше жить, мне все надоело!.. - страшным исступленным голосом выкрикнул Ретт.
Нет, это было просто невыносимо!..
В этот момент ей самой не хотелось жить...
И Скарлетт, не выдержав перенесенных потрясений, разрыдалась...
Ретт, окинув ее молчаливым взором, вышел из комнаты и тихо закрыл за собой дверь...
* * *
Скарлетт не заметила, как ушел Ретт...
Понемногу придя в себя, она, поминутно всхлипывая, утерла красные от слез глаза большим клетчатым платком, который с недавнего времени всегда лежал у нее в кармане...
Ретта не было...
Скарлетт, поднявшись, прошлась по кабинету, разминая отекшие за это время ноги...
Неожиданно взгляд ее упал на револьвер... Она взяла его. Оружие неприятно тяжелило руку, Скарлетт держала этот «Смит-Вессон», так же, как держит оружие большинство женщин - неуклюже, перед собой...
И тут...
Наверху, на самом шкафу послышался какой-то шорох... Она подняла голову.
- Ах, вот ты где!.. - прошептала она с нескрываемой злобой, - вот ты где... Ну, все, теперь ты от меня не уйдешь...
Да, конечно же, теперь Флинт получит за все - и за то, что она, Скарлетт, потеряла своего любимого, и за выплаканные и невыплаканные слезы, и за бессонные ночи, и за мигрени...
За все...
Она подняла руку и неуклюже прицелилась... Спусковой механизм был очень тугим - ей понадобилось приложить большие усилия, чтобы совладать с ним...
Выстрел!..
Он буквально оглушил Скарлетт - уши на какое-то мгновение заложило, будто бы ватой...
Руку со «Смит-Вессоном» с силой отбросило назад, но Скарлетт с удовольствием отметила, что попала - горностай свалился на пол... Но он еще не был убит, к сожалению, он был только ранен - оставляя за собой ярко-красную кровавую дорожку, зверек пополз в свое привычное убежище - под шкаф...
Ничего, там он тоже не спасется!..
Теперь ему не будет пощады - его никто не спасет, даже Ретт, появись он тут...
Теперь она, Скарлетт О'Хара Гамильтон Кеннеди Батлер хозяйка положения...
Она не смогла убить его сразу, одним выстрелом?.. Вот и прекрасно!..
Пусть теперь он помучается, этот любимчик Ретта Батлера...
О, сладостное чувство мести...
Скарлетт присела на корточки и заглянула под шкаф... Он сидел там, притаившись, свернувшись в клубочек... Заметив своего мучителя, он попытался подняться на перебитые задние лапы и зашипеть... Черные глаза-бусинки смотрели на Скарлетт с неприкрытой ненавистью - во всяком случае, так показалось ей самой...
Скарлетт вытянула руку с револьвером в сторону горностая и, отвернувшись, сделала несколько выстрелов... До зверька, притаившегося под шкафом, было совсем близко, не более трех футов, однако Скарлетт так волновалась, что вряд ли все пули достигли цели... Она нажимала на курок столько раз, сколько в барабане оставалось патронов, руку ее бросало из стороны в сторону, но когда патроны кончились, она, положив пистолет на пол, все-таки отважилась заглянуть под шкаф...
Там, где еще недавно сидел пушистый горностай с блестящей лоснящейся шерсткой, багровело какое-то жуткое кровавое месиво...
Она быстро отвернулась - ее едва не стошнило от этого ужасного зрелища...
И Скарлетт, едва найдя в себе силы добраться до кушетки, в изнеможении легла на нее и забылась тяжелым, мучительным сном...
* * *
После этой беседы со своей женой Ретт не нашел ничего более подходящего, как просто прогуляться по кварталу, может быть - зайти к кому-нибудь в гости...
На душе у него было очень тоскливо, и он не хотел оставаться в этом доме... Кроме того, Ретта начинали терзать какие-то смутные, забытые чувства, похожие на угрызения совести... Он гнал их от себя, но они только усиливались...
Надо было как-то сменить обстановку - прогуляться по вечерним улицам, куда-нибудь сходить - хотя бы на какой-нибудь дешевенький дрянной фильм в синематограф, или же в гости, на вечернюю рюмку аперитива к тому же сэру Джонатану...
Да, он действительно чувствовал в себе запоздалые угрызения совести... Но что-нибудь менять уже было поздно - он прекрасно понимал это...
Он уже выходил из дому, когда услышал резкий выстрел, тут же отозвавшийся эхом в глубине дома...
Выстрел этот прозвучал очень неожиданно - Ретт споткнулся и замер на месте...
Через несколько минут он услышал еще пять выстрелов, которые прозвучали очень гулко, резко и кучно - один за другим...
Ретт все понял... Не разворачиваясь, он закрыл калитку и направился в сторону дома отставного полковника Джонатана Коллинза...
ГЛАВА 9
А Скарлетт осталась одна...
Она проснулась от невыносимого холода во всем теле и поежилась.
Подняла голову, посмотрела в окно - там было темно, лишь в домах напротив желтыми электрическими пятнами горели окна... Она вдруг почувствовала, что ее знобит...
«Да, - подумала она, - и как это я не заметила, как заснула в этом кабинете?.. Ретт наверняка не одобрил бы такого».
Скарлетт поднялась с кушетки и, слегка пошатываясь, подошла к столу, включила настольную лампу с зеленым абажуром - ее подарок любимому Ретту на позапрошлое Рождество...
Свет был неяркий, но он, тем не менее, резанул глаза - Скарлетт на минуту зажмурилась... Она отвернулась от лампы и уже собралась было выйти из кабинета, как услышала где-то совсем рядом жалобный писк... Или, может быть, ей показалось, что она услышала его?.. И тут же ее взгляд упал на тяжелый черный «Смит-Вессон», валявшийся рядом с кушеткой, на ковре...
Боже, неужели она это сделала?..
Неужели она застрелила его?..
Скарлетт, подняв револьвер и бесцельно повертев его в руках, словно пытаясь таким образом убедиться, что совсем недавно это оружие было в ее руках, положила его на стол и тяжело опустилась в кресло...
Да, это не сон, это не кошмар - все, что случилось с ней несколько часов назад, вновь и вновь предстало перед глазами...
Маленький зверек с острой усатой мордочкой, стоящий на задних лапках в позе угрозы...
Злобное шипение...
А, вот и пистолет... Скарлетт стреляет, стреляет, она знает, что теперь, когда Ретт выбрал этого горностая, ей больше ничего другого не осталось...
Запах горелого мяса, пороховая гарь, ее руку отбрасывает назад...
Почему-то вкус крови на губах, во рту...
И - какое-то страшное кровавое месиво под шкафом...
Она убила его?..
Ведь действительно убила?..
Тогда откуда же этот странный писк?..
О, Боже...
Скарлетт прекрасно понимала, что должна подойти к шкафу, не спеша, подавляя в себе безотчетное волнение, и, наклонясь, убедиться, что горностай мертв...
Она сейчас так и сделает... Но что это?..
Боже! - руки и ноги не слушаются ее, будто бы они принадлежат не ей, а кому-то другому... Она двигается, точно во сне, как в каком-то подводном мире... Нет, этого просто не может быть...
Хотя...
Чего бояться - мертвого зверька?.. Разве она никогда не видела на улице кошку или собаку, задавленную автомобилем?.. Разве она в своей жизни, такой долгой, никогда не видела смерть?..
Страшным усилием воли Скарлетт заставила себя подойти к шкафу, взять со стола лампу и поставить ее на пол. Она посмотрела туда, в угол...
Да, Флинт был мертв.
Кровь зверька уже потемнела и запеклась, из ярко-алой она превратилась в какую-то, темно-коричневую... Так, во всяком случае, казалось ей при свете этой настольной лампы...
Скарлетт поставила лампу на место и, не оборачиваясь, несмело пошла к двери...
«Он мертв, он мертв, - все время убеждала Скарлетт саму себя, - я разрядила в этого грызуна весь барабан с патронами, я не могла промахнуться, я видела его кровь, запекшуюся на темной шкурке... Да, он мертв, я знаю это наверняка...»
Тогда откуда же этот странный писк?..
О, Боже, наверное это просто какая-то галлюцинация, наверное, она просто сошла с ума...
И, не находя в себе сил еще раз обернуться, Скарлетт тихо вышла из кабинета и, не закрывая за собой дверь, из последних сил дошла до спальни и в полнейшем изнеможении повалилась на кровать...
Ей казалось, что перед глазами плывут какие-то радужные пятна, она хотела остановить их, зацепиться за что-нибудь, она хотела вызвать из сознания какой-нибудь милый ее сердцу образ...
Но этого ей никак не удавалось - всякий раз, когда она пыталась это сделать, перед ее глазами появлялось или лицо Ретта Батлера, или перепачканная запекшейся темно-коричневой кровью шерстка горностая...
И Скарлетт впала в полное забытье...
Дойдя до ворот дома, где жил Джонатан Коллинз, Ретт остановился...
В нем боролись два противоположных чувства - с одной стороны он понимал, что все это время поступал со Скарлетт неоправданно жестоко, бесцельно унижая ее, он разбивал сердце этой беззаветно любившей его женщины, утверждая, что та ему больше не нужна...
А с другой стороны - явная обида; Ретт, поняв, что она застрелила-таки горностая, не хотел идти домой, он не хотел не то, чтобы беседовать со Скарлетт, но и даже смотреть на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63