https://wodolei.ru/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Конюх не выказал удивления. Мари и сама не понимала, отчего это она решила совершить конную прогулку.
Жан помог ей взобраться на лошадь, и Мари почувствовала, как его руки прикоснулись к ее бедру.
– Госпожа маркиза, разрешите мне сопровождать вас, – сказал Жан. – Если с вами что-то случится, господин маркиз накажет меня.
Мари разрешила. Жан взял под уздцы лошадь, и они отправились в лес. Мари никак не могла успокоиться, перед ней все время возникала одна и та же картина: она и этот конюх предаются греху в супружеской спальне. Жан, казалось, чувствовал пристальный взгляд хозяйки и читал ее мысли.
Прогулка подошла к концу, конюх помог Мари спешиться. Как будто случайно его рука задержалась на ее талии, а их губы встретились. Жан поцеловал ее. Мари оцепенела! Ей следует дать мерзавцу пощечину, а затем немедленно уволить! Но вместо этого она обхватила шею конюха руками. Как же его поцелуи отличаются от слюнявых прикосновений дрожащих губ Франсуа!
Услышав шаги, Мари отпрянула от Жана. Появился другой конюх. Мари с небрежением проговорила:
– Благодарю вас!
Молодой человек склонился до земли и прошептал:
– Всегда рад услужить вам, госпожа маркиза!
Мари заперлась в своей комнате, легла в кровать и попыталась забыть о том, что произошло. Вместо этого она представляла себе, что могло бы случиться, если бы им не помешали. Сначала Жан целует ее, затем его рука оказывается у нее на груди...
Она приказала себе немедленно забыть о непристойных вещах, но даже во сне ей привиделся конюх. Мари приняла решение, что попросит мужа, как только он вернется в замок, уволить Жана Лареми.
* * *
Вместо этого на следующий день она отправилась в конюшню. Жан, с обнаженным торсом, разбрасывал вилами сено. Мари бросило в жар, и вместо того, чтобы отвести взгляд, она уставилась на Лареми. Как разительно отличается он от старого и дряблого маркиза! Какие у него мускулистые руки...
Заметив хозяйку, конюх остановился. Мари старалась не смотреть на его смуглое и сверкающее от пота тело. Жан в отличие от нее не был смущен.
– Госпожа маркиза, смею предположить, что вы хотите снова совершить конную прогулку? – спросил он дерзко, и Мари услышала в его словах издевку. Кто он такой, этот Жан Лареми, что себе позволяет! Она – супруга сиятельного маркиза де Вальтруа...
– Да! – ответила Мари. Жан нарочито медленно натянул рубаху, а затем привел кобылу и помог Мари забраться на нее.
Мари была разочарована. Конюх даже не попытался поцеловать ее или прикоснуться к ней! Неужели она ошиблась?
Они снова отправились в лес. Жан шел, не оглядываясь. Внезапно он остановился, лошадь послушно замерла.
– Госпожа маркиза, вы несчастливы с мужем? – спросил Жан. Мари не знала, как реагировать на его вопрос. Это переходит все границы!
Неожиданно она расплакалась. Жан помог ей сойти с лошади и поцеловал. Она не сопротивлялась. Затем он увлек ее в чащу, и там, на поляне, она и согрешила с Жаном.
Через полчаса госпожа маркиза, задумчивая и с блаженной улыбкой на лице, вернулась к замку. Лошадь под уздцы вел конюх Жан. Со стороны все выглядело благочинно и невинно.
С той поры Мари необычайно полюбила конные прогулки. Это заметил маркиз, однако он и не подозревал, что является подоплекой внезапной страсти супруги к лошадям.
– Я читала, дорогой, что подобный моцион чрезвычайно полезен для будущей матери, – сказала Мари. Она усердно готовилась к рождению ребенка: регулярные прогулки в обществе красавца Жана привели к тому, что у нее начал расти живот.
Маркиз был на седьмом небе от счастья. Мари грустила, что в последнее время муж все реже уезжает и оставляет ее одну. Врач сказал, что конные прогулки необходимо на время прекратить. Маркиза была безутешна: она утратила возможность встречаться с Жаном!
Роды прошли на удивление легко, маркиз де Вальтруа, держа в руках синеглазого малыша с черными волосами, заявил:
– Черт возьми, он похож на моего батюшку, Мари!
Она-то знала, что ребенок, которого нарекли Клодом Франсуа Луи Мари, на самом деле – вылитая копия конюха Жана. Маркиз, получив наследника, пустился во все тяжкие. Он отсутствовал неделями, возвращаясь в замок без гроша в кармане. Мари знала, что муж спускает состояние в обществе продажных девиц, но она не имела ничего против того, чтобы Франсуа как можно реже появлялся в родовом гнезде.
Ей была невыносима мысль о том, что конные прогулки отложены до весны. Маркиз, вбив себе в голову, что жена должна немедленно забеременеть и родить ему второго сына, снова и снова навещал ее в супружеской спальне. Мари тосковала по крепким объятиям конюха Жана и его мускулистому телу.
Наконец муж отправился в длительную поездку за границу: великий князь Бертранский послал его с особым поручением в Лондон. По приказу маркизы конюх Жан зимой получил работу в замке: Мари задумала разбирать старинную библиотеку семейства де Вальтруа, и молодой человек охотно ей в этом помогал.
Мари стала замечать, как улыбаются служанки, когда видят ее вместе с Жаном, но ей было решительно наплевать на это. Конюх навещал ее на супружеском ложе, и Мари чувствовала, что счастлива.
Маркиз вернулся внезапно и едва не застал Жана вместе с Мари. Видимо, кто-то послал де Вальтруа анонимное письмо. Маркиз был в ярости. Он обвинил Мари в супружеской измене и рассчитал Жана, пригрозив, что если тот не уберется со двора сию минуту, то он застрелит его.
– Мари, ты мне изменяешь! – бушевал супруг.
Он не слушал ее оправданий и твердых заверений в том, что это наветы завистников и врагов. Маркиз избил Мари и заявил, что отныне она не имеет права покидать свою комнату. Он приставил к ней в соглядатаи двух хитрых старух, своих незамужних кузин.
Мари была в отчаянии. Неужели все закончилось и следующие годы ей предстоит провести в заточении, под неусыпным надзором вездесущих дуэний? О, если бы маркиз умер...
Мари во что бы то ни стало хотела увидеть Жана, но ей не дозволялось выходить из комнаты. Она нашла шкатулку, на дне которой лежал конверт с серым порошком. Дедушка после того, как откушал пирожных, приправленных этим составом, скончался в течение нескольких часов.
Значит, скончается и Франсуа! Старый маркиз контролировал каждый ее шаг. Жизнь с ним и до этого была несладкой, теперь же она сделалась ужасной. Мари уговорила мужа отужинать с ней. Она разыграла раскаявшуюся жену. Де Вальтруа с недоверием относился к супруге, но все же принял ее приглашение.
Стол накрыли в холодном зале, маркиз и Мари сидели за столом друг напротив друга на расстоянии десяти метров. Когда настала очередь десерта, Мари сказала:
– Дорогой, я приготовила твой любимый ежевичный пудинг! Ты пальчики оближешь, уверяю тебя!
Часом ранее Мари, которой маркиз разрешил покинуть спальню, побывала на кухне и, улучив момент, бросила в миску с мукой остатки серого порошка. Де Вальтруа, как и ее покойный дедушка, был знатным сластеной.
Маркиз с большим удовольствием откушал пудинг, похвалил ужин и сказал, потирая живот:
– Мари, в последнее время между нами было много недоразумений, но я решил, что мы должны попытаться начать все заново. Я хочу еще одного сына!
– Конечно, Франсуа, – ответила Мари и поцеловала мужа.
Он пожаловался на тяжесть в желудке и легкое жжение, Мари, попеняв супругу на бледный вид, сказала, что самое время отправиться в опочивальню. Она наблюдала за маркизом. Он кривился от боли, однако подобные приступы мучили его уже давно.
Муж быстро заснул, Мари все сидела перед зеркалом, расчесывая длинные волосы. Неужели яд за прошедшие два года утратил свои токсичные свойства? Она читала, что император Наполеон после поражения в битве при Ватерлоо хотел отравиться и даже принял изрядную дозу цианистого калия, которая находилась у него в перстне, но, кроме рези в желудке и поноса, ничего не заработал: яд разложился и стал безвредной субстанцией.
Мари смотрела в зеркало, в котором отражался спящий маркиз. Внезапно она услышала протяжный стон. Де Вальтруа открыл глаза и прошептал:
– Мари, у меня горит в желудке... Прошу тебя, доктора...
Он попытался привстать, но силы покинули его. Мари отвернулась, услышав икоту. Мужа вывернуло прямо на простыни. Мари почувствовала тонкий аромат чеснока. Вот он, признак отравления мышьяком!
– Дорогой, не стоит беспокоиться, это обычное пищевое отравление. – Мари подошла к маркизу. Старик был жалок, его бледные пальцы судорожно вцепились в простыни.
– Мари... доктора... немедленно. – Голос де Вальтруа слабел с каждой секундой.
Мари и не думала звать помощь. В спальню постучали: это была одна из кузин Франсуа.
– У вас все в порядке, я слышала крики и стоны? – осведомилась дуэнья.
Мари грубо ответила:
– Мадемуазель, убирайтесь к себе в спальню и не беспокойте нас! Сейчас половина второго ночи! У нас все в полном порядке!
Маркиз тяжело дышал, зеленоватого оттенка кожа лоснилась от пота. Мари с любопытством посмотрела на мужа. Ей еще никогда не доводилось присутствовать при чьей-либо кончине. В том, что де Вальтруа умирает, она не сомневалась. Значит, яд все еще действует!
– Мари, почему ты... доктор... позови моих кузин...
– Дорогой, – заботливо произнесла Мари, – все обойдется, я уверена, что нам не стоит поднимать тревогу. Это несварение желудка, тебе нужно внимательнее следить за тем, что ты ешь, Франсуа!
– Это ты... ты... Мари, отравила меня! Я понял, этот ужин... ты подсыпала мне отравы в еду! Ты и твой любовник... Мне следовало убить вас обоих...
Мари снова уселась перед зеркалом и принялась расчесывать волосы. Маркиз сыпал проклятиями, но голос его слабел. Она старалась не смотреть на мужа. Что поделать, он сам виноват в том, что произошло. Он содержит дюжину любовниц, тратит деньги на шлюх, а ей отказывает в небольшой плотской радости.
– Мари... Я проклинаю тебя! Желаю, чтобы твоя голова покатилась с плахи!
Маркиз захрипел, его снова вырвало. Мари поджала губы. Какая мерзость! И почему смерть так неприглядна? Впрочем, таково действие мышьяка, он обезвоживает и иссушает организм. Говорят, что сейчас есть масса растительных ядов, следы которых в организме не в состоянии обнаружить ни один ученый-химик.
Маркиз скончался через четверть часа. Мари все сидела и расчесывала волосы. Когда стоны и хрипы стихли, она подошла к кровати. Постель и пол были заляпаны рвотной массой и кровью. Такое сразу же вызовет подозрение!
Накинув шлафрок, Мари вышла из спальни. Любопытные старухи, не подчинившись ее требованию, роились у двери.
– Мари, в чем дело! Что с нашим милым Франсуа!
– Мой муж умер, – сказала, держа в руке свечу, Мари. Старухи перекрестились и пожелали видеть покойника.
– Нет! – оттолкнула их в сторону Мари. – Мадемуазель, не забывайте, что теперь замок принадлежит мне и вы пребываете здесь из моей милости. Впрочем, после похорон Франсуа попрошу вас отправиться восвояси. Я не желаю больше терпеть ваше общество!
Мари захлопнула дверь спальни и заперла ее на ключ. Спустившись вниз, она разбудила Альбертину, одну из наиболее преданных служанок, и сказала:
– Принеси в мою спальню таз с горячей водой и тряпки! Немедленно!
При помощи Альбертины она вычистила кровать и обтерла труп, затем заменила белье. Покойник выглядел вполне пристойно: следов насильственной смерти не осталось. Мари проветрила спальню и зажгла ароматизированные свечи.
Кузины маркиза, увидев покойника, начали голосить. Под утро Мари послала за врачом. Тот, поверив рассказу безутешной вдовы, поверхностно осмотрел тело и констатировал смерть от удара.
* * *
Бертранская газета «Les Echos» о смерти маркиза де Вальтруа, 22 августа 1893 года:
...
СМЕРТЬ В ЗАМКЕ НА БОЛОТАХ:
МАРКИЗ ДЕ ВАЛЬТРУА СТАЛ ЖЕРТВОЙ СОБСТВЕННЫХ ПОРОКОВ
«...кончина пожилого аристократа, последовавшая прошедшей ночью, не вызывает ни слез ни печали – от болезней, вызванных излишествами и распутством, скончался деспотичный, полубезумный представитель некогда блестящего рода, и вряд ли кто-либо, за исключением юной вдовы, будет скорбеть из-за смерти маркиза де Вальтруа...»
* * *
Маркиза погребли в семейном склепе. Сразу после похорон Мари выставила вон кузин Франсуа, а затем послала за Жаном. Тот прохлаждался без работы в соседней деревушке. Лареми не сомневался в том, что Мари убила маркиза. Он с полным правом поселился в замке, и молодые люди предались любви на ложе, где несколькими днями ранее скончался от отравления мышьяком маркиз де Вальтруа.
– Мари, я люблю тебя! – прошептал, целуя юную вдову, конюх.
– О, Жан, я тоже люблю тебя! – ответила Мари.
– Но тебе надо быть осторожной, дорогая, – заметил он. – Нельзя, чтобы пошли слухи о том, что ты сразу после смерти мужа нашла утешение в моих объятиях. Полиция в любой момент может приказать эксгумировать тело де Вальтруа, и тогда в его организме найдут убойную дозу яда. А за это светит как минимум двадцать лет каторги!
Мари беспечно ответила:
– О, не стоит беспокоиться, мой милый Жан! Я и сама поняла, что мышьяк – далеко не лучший яд!
Служанка Альбертина, которая знала многие опасные подробности кончины старого маркиза, через две недели стала жертвой зверского преступления. Когда она вечером возвращалась в замок через лес, на нее напали грабители и перерезали ей горло. Смерть несчастной никого особенно не взволновала, время от времени подобные преступления происходили.
В ночь убийства Альбертины Жан Лареми вернулся в замок окровавленный, Мари собственноручно отмыла его, а одежду они сожгли в камине. Нож, которым Жан перерезал служанке горло, покоился на дне выгребной ямы.
По завещанию маркиза его супруга получала замок, прилегающие к нему угодья и почти триста тысяч франков наличными. Мари не могла поверить своему счастью – ее мечты сбылись! Она наконец-то стала богатой, а рядом с ней был человек, которого она любит. Жан Лареми.
1 2 3 4 5 6 7


А-П

П-Я