конечно, ей уже двадцать два года и она не наивная девчонка, но чтобы у нее на глазах спокойно раздевался совсем незнакомый мужчина – такого еще не случалось!
– Ах да, у дяди Эдгара есть халат в раздевалке, – нашлась она, – сейчас принесу его вам.
Она торопливо пошла за халатом. Ее щеки пылали от волнения, в то время как Гидеон Берн продолжал снимать брюки. А вдруг он решит снять и трусы?.. Гидеон Берн! – думала она, затаив дыхание и быстро направляясь в раздевалку. Она старалась вспомнить все, что читала о нем в газетах в прошлом году: «Единственный сын давно скончавшегося актера Джона Берна, не женат, тридцать, восемь лет, темные волосы, серые глаза». Но внешние данные она и так видит, а вот каков он в жизни? Она чувствовала в нем какую-то притягательную ауру и в то же время неприкрытый цинизм.
И все-таки она сумеет найти правильный подход к такому человеку, как Гидеон Берн. Невероятная усталость, охватившая ее после приезда, постепенно исчезала.
Дядя Эдгар ни словечком не намекнул, что у него гостит Берн, хотя мог бы сказать об этом при встрече в аэропорту или позже, уже по приезде домой. Тогда она имела бы возможность подготовиться к такому событию!
Возвратившись с халатом, она не предполагала увидеть фигуру столь совершенной формы. Хорошо хоть, что он не снял черные трусы! Перед ней стоял великолепно сложенный мужчина: ростом выше шести футов, с мускулистым, очень загорелым телом.
Несколько секунд она смотрела на Берна, не отрывая глаз и восхищаясь им. Ах, если бы можно было выразить свое восхищение вслух! Но она понимала, что это недопустимо! Режиссер протянул руку и взял халат.
– Спасибо, – сухо поблагодарил он.
– Пожалуйста, – пробормотала она.
– Дядя Эдгар? – задумчиво и удивленно протянул он, вопросительно приподняв темные брови и завязывая пояс на халате.
– Да, он известный человек. Меня зовут Мэдисон Макгир, – быстро представилась она, протягивая ему руку. – А Эдгар Ремингтон – мой крестный отец.
Казалось, ее объяснение не произвело никакого впечатления на Гидеона Берна. Он усмехнулся, слегка пожав ей руку. Мэдисон же разволновалась от его прикосновения. Мужское обаяние Берна притягивало ее, как магнит.
– Имя Эдгара известно многим, но я впервые слышу, что он «крестный отец», – заметил Гидеон.
Мэдисон весело взглянула на него.
– Сомневаюсь, что ему приятно, когда его так называют.
– Возможно, неприятно, – сухо подтвердил Гидеон. – Он великолепный манипулятор!
Эдгара Ремингтона она знала давно, как близкого друга ее родителей, и когда-то он действительно крестил ее. К тому же он являлся владельцем одной из самых известных в мире кинокомпаний. О том, что он великий манипулятор, она никогда не слышала. Посмотрев Гидеону Берну в глаза, Мэдисон честно сказала, пожимая плечами:
– Я ничего такого не знала.
Откуда ей было знать? Она мало с ним встречалась. Сыграв незначительную роль в фильме, продюсером которого выступала кинокомпания Эдгара, она даже не смогла тогда пообщаться с дядей, потому что тут же уехала в Шотландию.
– Не знали? – переспросил Гидеон.
Мэдисон встревожено взглянула на Берна, ощутив холод в интонации его голоса. Может быть, ей показалось, а может быть, она слишком сильно реагирует на его голос? Тогда в чем причина этого холода?
Покачав головой, она строго сказала:
– Уже смеркается, мистер Берн…
– Называйте меня Гидеон, – предложил он скрипучим голосом.
Через час должен был состояться обед для гостей. Сначала Мэдисон не хотела на нем присутствовать и даже извинилась перед дядей, сославшись на усталость. Но теперь, после знакомства с Гидеоном Берном, ее решение изменилось: она как бы очнулась от сна. А, кроме того, она почувствовала, что проголодалась.
Да, пожалуй, он самый красивый из всех мужчин, которых она когда-либо встречала, но что касается манер, то они могли бы быть и получше. Очевидно, никто не объяснил Гидеону Берну, что нельзя так обращаться с людьми. Она всегда была уверена, что мужчины-англичане – самые воспитанные люди в мире. Оказывается, нет.
Она наклонила голову, как бы в знак благодарности, и сказала:
– Было очень благородно с вашей стороны прыгнуть в воду, чтобы спасти меня.
– Когда вы узнаете меня немножко лучше, Мэдисон, то поймете, что доброта не присуща моей натуре! – резко возразил он.
Теперь она поняла, насколько Берн суров и мрачен. Такие люди редко улыбаются. Но, слава богу, не придется узнавать его «немножко лучше», их пути разойдутся сразу после уикенда.
– А, кроме того, – добавил он насмешливым тоном, – вы не нуждались в том, чтобы вас спасали!
Да, конечно, она не нуждалась в спасении. Но как бы там ни было, он совершил благородный поступок, прыгнув в бассейн прямо в одежде, чтобы помочь ей.
– Пожалуйста, дайте мне знать, если окажется, что ваша одежда порвана или испорчена, – спокойно предложила она. – Я буду рада помочь, чем могу.
– О! Не беспокойтесь! Но может быть, я обращусь к вам за помощью, если понадобится. Скажите, у вас натуральный цвет волос?
– Что?..
Мэдисон была просто ошарашена столь неприкрытой грубостью.
Ее прямые и длинные, почти до пояса, волосы цвета меда после мытья становились светлыми, похожими на спелые колосья. И, конечно, они у нее были натурального цвета, как и зеленые глаза и золотистый цвет кожи.
– Возможно, вы никогда не меняете цвет волос? – вызывающе добавил он, даже не извинившись за такой бестактный вопрос, глубоко задевший Мэдисон.
– Да, я не крашу волосы, – резко ответила она, хмуря брови.
По всему было видно, что Берн относится к ней с антипатией. Но ведь он совсем ее не знает! Возможно, он просто раздражен тем, что зря испортил костюм, бросившись в бассейн.
– Я так и думал, – внезапно кивнул он.
Пожалуй, не стоит больше забивать себе голову мыслями об этом грубияне. Хотя он – один из самых известных в мире кинорежиссеров, она не хочет больше общаться с самым холодным и грубым из всех мужчин, которых Мэдисон встречала в своей жизни…
Ей нестерпимо хотелось сбежать от него и принять горячий душ.
– Если не возражаете, я пойду в свою комнату и приму душ перед обедом, – вежливо сказала она.
Берн пристально и вызывающе посмотрел на нее.
– А если я возражаю? – спросил он, растягивая слова.
Проигнорировав очередную грубость, Мэдисон повернулась, собираясь уйти. Возможно, именно так надо вести себя с такими, как он, если они не ценят вежливого обращения.
К ее удивлению, Гидеон улыбнулся. Его лицо сразу преобразилось: вместо суровой холодности оно излучало дружеское тепло. Мэдисон постаралась убедить себя, что сейчас он выглядит более доступным. Ей было приятно, что он наконец-то улыбнулся.
– Мэдисон Макгир, может быть, мы пообщаемся с вами еще, когда вы освободитесь? – тихо спросил он загадочным тоном.
– Посмотрим, – уклончиво ответила Мэдисон. – Очень приятно было встретить вас, мистер Берн.
– Обманщица, – услышала она за спиной его мягкое поддразнивание.
Остановившись, Мэдисон медленно обернулась.
– У меня нет привычки обманывать, мистер Берн…
– Мне кажется, я просил вас называть меня Гидеоном, – сурово напомнил он.
Она нахмурилась.
– Возможно, вы и просили меня, мистер Берн. – Как трудно подобрать слова, чтобы достойно ответить этому высокомерному задире! – Но…
– Ах да, ведь нас официально не представили друг другу, – сказал он с иронией. – Но некоторое время назад нам пришлось познакомиться, когда я попытался спасти вашу жизнь в бассейне.
«Попытался»! Если бы он не потревожил ее своими разговорами, она бы не перевернула матрас и не упала бы в воду.
– Я объясню, если позволите. Я действительно не могу и не хочу быть фамильярной с таким известным кинорежиссером, как вы, – произнесла Мэдисон. – И еще хочу добавить… Гидеон, у меня нет привычки обманывать, и вообще я не рада, что встретила вас.
Она повернулась на каблуках и пошла в сторону лестницы, ведущей наверх.
Мэдисон могла поклясться, что услышала вслед хихиканье Гидеона Берна, оставшегося у бассейна. Просто смешно: он не умеет даже хихикать так, как надо!
Она еще никогда не встречала таких холодных, грубых, высокомерных людей. Неужели премия «Оскар» настолько меняет человека? Тогда остается надеяться, что она никогда не получит ее! Мэдисон совсем расстроилась, предположив, что все известные кинорежиссеры похожи на Гидеона Берна.
О боже! Самое лучшее сейчас – забыть о встрече с ним. А может быть, ей посчастливится и он уедет до обеда…
Как только Мэдисон скрылась из виду, Гидеон тут же перестал смеяться.
Она решительный человек, размышлял он, и в то же время невероятно красива – в точности такая, какой он увидел ее на экране в фильме Тони Лоуренса прошлым вечером.
Он не мог начать съемки нового фильма, так как до сих пор не нашел актрису на роль героини. За последние шесть месяцев он познакомился со множеством кандидаток, но ни одна из них не подошла. И только вчера, увидев на экране Мэдисон Макгир, Гидеон, наконец, понял, что именно она подходит для роли Розмари. Красота и талант молодой актрисы подействовали на него словно удар током…
У нее были все данные, какие бы ему хотелось видеть в своей героине. Его Розмари должна иметь красивое, ангелоподобное лицо Мэдисон, ее глубоким взгляд зеленых глаз, который он отметил, когда она смотрела в объектив кинокамеры, такую же, как у нее, нежную удлиненную шею, казавшуюся слишком хрупкой, чтобы выдержать вес длинных светлых волос, юную изящную фигуру и ее ноги – длинные и стройные.
Да, конечно, она то, что требуется для его фильма!
Мэдисон Макгир! Из-за нее они с Эдгаром чуть не поссорились.
Гидеон теперь не мог просто так распрощаться с Эдгаром и Мэдисон и уехать отсюда, как он планировал ранее. Он должен увидеть ее хотя бы еще раз. И он останется здесь, пока не встретится с ней.
Гидеон знал, что его решение остаться Эдгар воспримет очень спокойно, только взгляд его весело поблескивающих голубых глаз выдаст, что он прекрасно понимает, кто и почему заставил режиссера изменить свои планы!
Итак, он увидел Мэдисон. Она очень подходит для исполнения главной роли в его будущем фильме. Американский акцент девушки, конечно, немного удивил его. Эдгар совсем забыл упомянуть о нем. Уже тогда, прошлым вечером, смотря фильм с ее участием, где она произнесла с акцентом фразу «Спасибо, сэр», Гидеон не сомневался, что она американка. Однако несколько минут назад она доказала, что прекрасно может говорить на чистом английском языке, без акцента – если захочет.
Ну что ж, он знаком с Мэдисон Макгир. Теперь остается предложить ей сыграть роль Розмари в его фильме. Но он не знает, согласится она или нет. Если девушка откажется сняться у него, она совершит глупость, потому что фильм поможет ее кинокарьере. Все зависит от решения Мэдисон… после такого не совсем приятного знакомства с ним!
– Гидеон, ты уже поплавал в бассейне? – послышался голос Эдгара.
Гидеон медленно обернулся и увидел босса, направляющегося к нему. Он выглядел довольным.
– Я спасал Мэдисон в бассейне, – сухо сообщил Берн.
– Да? – удивленно спросил Эдгар.
Самодовольные нотки в его голосе раздражали Гидеона. Ему захотелось заставить Эдгара прекратить улыбаться. Пожав плечами, он вызывающе сказал:
– Я остался без одежды, но, кажется, подобный факт не слишком обеспокоил Мэдисон.
Улыбка исчезла с лица Эдгара, он внимательно посмотрел на Гидеона и сухо произнес:
– Гидеон, я искренне надеюсь, что ты шутишь. Мэдисон находится здесь по делам кинокомпании, а не просто отдыхает, как другие гости, которые любят поплавать в моем бассейне!
Эдгар был явно возмущен. Упоминание имени Мэдисон заставило Гидеона снова вспомнить о ней. Ей ведь, наверное, лет двадцать или около того, возможно, она еще не была замужем. Но он не котел расспрашивать о девушке, чувствуя, что дяде будет приятно рассказывать о ней. Берн пожал плечами и сухо улыбнулся.
Какие уж тут шутки! Мэдисон, похоже, не понимает, в каком положении я оказался, насквозь промокнув из-за нее.
– А сейчас прошу извинить меня, – добавил он, в то время как Эдгар пристально смотрел на него. – Я, пожалуй, последую ее примеру и приму душ перед обедом.
Прищурившись, босс решил уточнить:
– Я предполагал, что ты уедешь до обеда.
Гидеон снова пожал плечами.
– Я передумал. Увидимся позже, Эдгар, – решительно сказал он, прежде чем уйти.
Благодаря Эдгару Ремингтону он смог познакомиться с Мэдисон, теперь можно обойтись и без него. Если она заключит с Гидеоном контракт, то будет работать только с ним и на его условиях.
Иначе быть не может!
ГЛАВА ВТОРАЯ
– Неужели Мэдисон Макгир собственной персоной? Я задавал себе вопрос, смогу ли я узнать вас в одежде!
Мэдисон вздрогнула, услышав раздражающий ее голос Гидеона Берна, и повернулась к нему. Что он здесь делает?
Войдя несколько минут назад в гостиную, она была несказанно рада, когда не увидела Гидеона Берна среди гостей. Она ощутила легкость в душе, понимая, что ей не придется весь вечер вести с ним беседу, напоминающую словесную битву.
Она получала искреннее удовольствие от общения с Дрю Эрмитеджем, с которым познакомилась несколько месяцев назад во время съемок в Шотландии. Дрю был веселым, симпатичным человеком, и Мэдисон льстило его восхищение ею. На ней было красное платье, облегающее точеную фигуру, ее волосы красивыми золотистыми локонами ниспадали до пояса, а умело сделанный макияж оттенял красоту зеленых глаз.
Быстро взглянув на Дрю, она в ответ на, несомненно, обдуманное приветствие Гидеона подошла к нему и, поцеловав его по-дружески в щеку, нежно сказала:
– Гидеон! Вы выглядите великолепно. Какой прекрасный костюм!
Она была права: он действительно безупречно выглядел в хорошо сшитом черном смокинге и белоснежной рубашке. Его красивое лицо и блеск усмехающихся темно-серых глаз, пристально смотревших на нее, не могли не привлечь внимание. Мэдисон понимала, что он и сам доволен своей внешностью.
– Вы знакомы с Дрю? – спросила она, показывая на молодого человека. – Дрю – это…
– Гидеон Берн!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16