Не обижайтесь.

Эпизод второй
«Сахарный качок»

– Спасибо вам, что все-таки пришли. Я, признаюсь, и не надеялся, – ничуть не испытывая неловкости от первой встречи, он пристально смотрел мне в глаза и долго, но не особо сжимая, тряс мою руку, этот лощено-лакированный, усердно ухаживающий за собой качок. С длинными, до плеч, крашенными под блондина волосами с блестками, легкой химией на голове и непомерно натренированными руками и торсом, этот мальчик мне явно напоминал тех игривых юношей, что танцуют в стриптиз-шоу как в полуоткрытых, так и в закрытых столичных клубах.
«Скажи мне, милый, ну и на кой ляд ты-то ей понадобился? – с нескрываемым удивлением задала мне вопрос моя же собственная мысль, подобно молнии мелькнувшая в зрачках, которые тем временем впились, чуть ли не как пиявки, пристальным и острым взглядом в этого пышущего здоровьем красавца. – Смотри, какой мачо! Не то, что ты, студень прошлогодний».
Признаюсь честно: с достоинством ответить зарвавшемуся сознанию мне ровным счетом было нечего.
– Вы меня извините, – продолжал щебетать накаченный «вьюнош», – но я почему-то даже и предположить не мог, что вы приедете раньше времени. Вот как раз сейчас собирался идти вас встречать… Может, мы присядем за столик?
– А действительно, почему бы нам этого не сделать? – почти в тон ответил я ему. Что, собственно, затем мы и сделали. Правда, красавчик – и надо отдать ему должное – учтиво ждал, когда маститый писака первым усядется на уютный диванчик.
– Что будем заказывать? – мило улыбнулся мачо.
– Нет-нет, я за рулем теперь не пью. Дорого обходится, – раздраженно буркнул я в ответ, в который уж раз вспомнив о пятистах долларах, недавно осевших в объемном кармане блюстителя правил дорожного движения. Затем, слегка опомнившись, добавил: – Я, пожалуй, зеленого чая выпью. Только какого-нибудь настоящего, если можно.
– Двойной кофе и зеленый чай. Самый хороший, какой у вас есть, – вполоборота бросил накачанный блондин подошедшему официанту, наготове державшему в руках две увесистые книги ресторанного меню. – И пару пирожных. Только не приторные. Желательно с фруктовой начинкой. На ваше усмотрение.
Немедленно согласившись и не сказав ни слова в ответ, официант кивнул головой и неслышно удалился, после чего в нашем разговоре с блондином повисла пауза, явно не гармонировавшая с живым началом диалога. Мой визави, видимо, подыскивал нужные слова для возобновления беседы, и я, не мудрствуя лукаво, решил ему помочь:
– Так чем же, собственно говоря, моя скромная персона могла так заинтересовать солидную даму, что она, как вы говорите, готова щедро оплатить мой визит к ней? Я все правильно понял?
– Да-да, конечно же. Все так и есть – Мне показалось, что наш красавчик немного занервничал. – вы простите, мне ужасно неудобно, но никак не могу вспомнить ваше имя-отчество.
– Да я вас умоляю, – попытался я успокоить своего собеседника. – Ради бога, дорогой товарищ, не парьтесь вы на этот счет. Я и сам порой его не помню. У меня вообще беда с ономастикой. В той же книге полная чехарда с именами. Даже двум своим героиням не смог придумать разные имена, вконец запутав бедного читателя. Да и не люблю я, честно говоря, когда меня называют по имени-отчеству. Зовите меня просто – citoyen.
– Ой, а что это? – Его глаза от удивления округлились, и он вернулся на мгновение в счастливую, открывающую мир познавательную пору своего не очень-то и далекого детства.
– Да это все французы кочевряжатся, – махнул я рукой. – Не берите в голову. Давайте лучше поговорим о деле. Так чем обязан?
Он достал из внутреннего кармана кричащего последними веяниями моды пиджака довольно плотно набитый конверт и положил его передо мной на стол.
«О, так это деньги!» – с радостью догадался я, безошибочно определив внутреннее содержание конверта исключительно по запаху.
– Здесь двадцать тысяч долларов, – подтвердили мне, – и это только аванс. Либо плата за предстоящую встречу. В случае вашего несогласия деньги остаются у вас.
– Даже так? – Я, как мог, всеми силами пытался скрыть бессовестно рвавшееся наружу удивление. – Это только чтобы я нанес визит солидной даме?
– Совершенно верно. Именно так.
– Тогда у меня вопрос. Можно?
– Конечно, господин… Ситусаян, спрашивайте.
– Солидность дамы определяется ее весом в обществе или же, скажем так, исключительно габаритами?
«Кретин! – уже на этот раз возмутилось мое всплывшее из недр подсознание, видно не выдержав откровенного тупизма своего хозяина. – Тебе за здорово живешь суют под нос двадцать тысяч баксов, а ты еще выпендриваешься. И хамишь к тому же, дерьмо бестактное!»
– Нет-нет, что вы? – с искренностью ответил молодой качок, ничуть не обратив внимания на мою беспардонную выходку. – Это красивая, стройная и очень богатая женщина. В общем, вся из себя такая респектабельная… Ну, солидная, одним словом. Очень.
«Так, либо с ее стройностью и красотой она еще и ненормальная, – судорожно пыталось выстроить логическую цепочку мое не самое умное на свете левое полушарие, – либо здесь какая-то ловушка. Будь предельно осторожен, Грибничок. Не то влипнешь по самое не „балуй“, и никакие баксы тебе не помогут».
А как ты тут откажешься, когда такой соблазн валяется непосредственно перед твоей алчно-одухотворенной мордой? Мне даже показалось, что конверт мне крикнул, причем неоднократно: «Бери меня! Бери быстрей! Я твой, не сомневайся. Нам вместе будет очень хорошо. Вместе достроим дачу, съездим на море. Отлично отдохнем… Бери, родной! Бери – и будешь счастлив».
Не могу не признаться вам, что за последнее время к деньгам я очень привык. И привык, естественно, быстро. Чем больше их становилось, тем серьезнее были затраты и соответственно строго пропорционально росли запросы. Опять все та же палка о двух концах или, скорее, Змей Горыныч о трех головах: количество, затраты и запросы. В общем, не хватало, и моя рука уже было инстинктивно потянулась к набитому конверту, но я ее отдернул, спросив качка при этом:
– А с чем я должен буду согласиться? – поймав себя на мысли, что это-то как раз и есть вопрос краеугольный.
Наверное, после столь длительного моего раздумья и сопутствовавшего ему молчания этот вопрос прогремел как гром среди ясного неба, и мой спортивный собеседник с химией на голове даже вздрогнул от неожиданности. Пришлось мне повторить вопрос. Тем более что и официант оперативно выполнил заказ, но больно уж некстати, так как из-за лежавшего передо мной конверта некуда было поставить чашечку с блюдечком… Правда, пока еще без голубой каемочки.
– Так все-таки, с чем же, наконец, я должен буду согласиться, дорогой товарищ? – с некоторым раздражением спросил я у мачо в третий раз, после того как старательный официант изволил удалиться.
– Ой, извините, не уполномочен, – произнес качок, жадным большим глотком отхлебывая кофе. – Она, наверное, сама вам все расскажет при личной встрече. А я, так честно, и не знаю, о чем речь. Да мне-то это, согласитесь, и незачем. Мое дело встретиться и передать. Вот, кстати… вам еще просили сказать, чтобы вы на встречу с собой эти деньги не брали. Это своего рода гарантия.
– Ну хорошо, молодой человек, – не отставал я от него, – а где и когда я должен с ней встретиться?
– Ой, замечательно вкусное! Попробуйте, советую, – щебетал атлет, с аппетитом заглатывая пирожное с фруктовой начинкой. – Она готова принять вас хоть сегодня. Вот ее телефон, – он протянул мне визитную карточку солидной дамы.
Взглянув на визитку, я положил ее в передний карман своего классического пиджака в крупную коричневую клетку. Меня почему-то приятно удивило, что фамилия и имя респектабельной особы были не иностранного происхождения. Оставалось дело за малым: взять в руки конверт и положить его теперь уже во внутренний карман пиджака.
– А вы, я так понял, мою книгу читали? – неизвестно зачем спросил я жующего красавчика.
– Конечно, с удовольствием, – индифферентно ответил он мне, сделав очередной глоток.
– Ну, и как?
– А что, прикольно. Читабельно. Классное кино может получиться.
– Да, пожалуй, – согласился я, кладя конверт во внутренний карман. – А хотите, молодой человек, я с первого раза угадаю ваше имя? – после некоторого молчания как-то само собой сорвалось у меня с языка.
Оставив вкусное пирожное с фруктовой начинкой, он поднял свою искусственно-белокурую ухоженную голову и, как мне показалось, впервые за время нашего разговора осмысленно посмотрев мне прямо в глаза, спокойно произнес:
– А что тут угадывать? Меня действительно зовут Георгий. Только это чистой воды совпадение. Я из другой оперы.

Эпизод третий
«Какая беспардонность!»

А вот я не из тех, кто, забрав конверт, как нерадивый пацан или выскочка какой-нибудь, вот так, сломя голову, побежит немедленно звонить солидной даме, будь она хоть трижды красива, стройна и при деньгах. Я умею с достоинством выдерживать паузу.
Да нет, конечно же я позвонил, но сделал это лишь на следующий день после памятной встречи с Жориком. С этим бархатисто-накачанным и как бы поверенным в ее делах искусственным блондином.
Ну, а предварительно, естественно, тщательно подготовился к предстоящему телефонному разговору, но он оказался на удивление и до обидного скоротечным. Приятный, с едва уловимой хрипотцой женский голос на мое приветствие, нисколько не смутившись и не обрадовавшись, со спокойствием удава лаконично чуть ли не отчеканил в трубку:
– Ужасно рада вашему звонку. Спасибо, что откликнулись на мою просьбу. Сейчас вам перезвонит мой секретарь, и вы назовете ему свой адрес. В течение двадцати минут за вами заедет машина. До встречи.
«Я что ей мальчик, в конце концов, чтобы в течение двадцати минут суметь привести себя в порядок?! Или она считает, что у меня не может быть других дел, кроме как метеором лететь к ней на встречу? Должна же существовать ну хотя бы какая-то этика! Наглость у этих богатых беспередельная!» – булькая и выпуская клубы пара, подобно давно уже перекипевшему чайнику, не на шутку возмутилось все мое естество. Причем, от пяток до корней волос на голове. Однако это не помешало естеству стремглав рвануть в ванную комнату, не забыв при этом обязательно прихватить с собой телефонную трубку, дабы, находясь в душе, не дай бог, не прозевать звонок секретаря солидной, но, судя по всему, все же невоспитанной дамы.

Эпизод четвертый
«Король воды, дерьма и пара»

Я даже представить себе не мог, что способен на такую прыть: через двадцать с небольшим минут уже сидел на заднем сиденье «мерседеса» представительского класса, как какой-нибудь глава недавно образованной африканской страны. К тому же чистый, с высушенными волосами и приятно пахнущий.
Слева от меня в скромной, невальяжной позе расположился секретарь солидной дамы: мужчина лет тридцати. Эдакий «белый воротничок», как минимум, с двумя высшими образованиями. Ну и конечно же сама любезность. Это и ежу понятно.
«Мерседес» плавно катил мою маститую писательскую задницу по гладко отполированному, без выбоин и кочек шоссе, а я в это время занимался тем, что пытался быстро прочитать написанное и хоть немного разглядеть изображенное на рекламных щитах, натыканных практически в каждом пролете между столбами. Боже праведный, поглядел бы ты с небес своих, чего тут только стыдливо и ненавязчиво не предлагалось «нашему» вниманию: от коттеджного рая в больных, проеденных жуком-короедом соснах до лучших во всем мире дизайнеров и отделочников; от умопомрачительной по красоте мебели до нескончаемой вкусовой палитры придорожных супермаркетов, словно специально выстроенных для чревоугодников с ярко выраженными отклонениями; от скромного намека, что все мы смертны и потому вовремя надо лечить зубы исключительно в «ихней» клинике, до философского упоминания, что ни в коем случае не стоит пренебрегать немецкой педантичностью… Каждый плакат, смазливо улыбаясь, неуклонно гнул свое: «Дорогие и любимые нувориши, с безграничной радостью в наших бескорыстных сердцах мы готовы принять от вас ваши кровно заработанные денежки, предложив вам, ненаглядные, товар наиотменнейшего качества и всего-то лишь с тройной накруточкой! Ну, посудите сами, а кому сейчас легко? Так что приходите только к нам, желанные вы наши!»
Однако мне это занятие – разглядывать плакаты – очень быстро надоело: от такой головокружительной пестроты стало рябить в глазах и начало казаться, что количество щитов вполне сопоставимо с количеством деревьев, растущих вдоль дороги, и я переключился на иной порядок мыслей, заняв себя другим. Начал гадать, куда же именно меня везут: в Барвиху, Жуковку, в Горки-II или, может, на Николину Гору? (Хорошо, что на Успенке нет кудыкиной горы.) А впрочем, какое это имеет значение на данный момент? Главное, что везут, а уж куда – дело десятое. Там, как говорится, и посмотрим. Сориентируемся на месте. По обстоятельствам, так сказать.
А вы, мой дорогой читатель, конечно же давно уж догадались, что везли меня именно по Рублево-Успенскому загородному шоссе, что катит строго в западном направлении от родной столицы. Не на север и не на восток, прошу заметить, а исключительно на запад. А куда прикажите деваться от этой, еще по первой книге намозолившей глаза дороги, если тебе, дураку, по судьбе выпадает на долю счастье общения с людьми, представляющими так называемую определенную прослойку… нашего, с такой неуглядимой быстротой меняющегося общества? Да вот и я о том же. Так что не обессудьте, пишу, что есть.

Эпизод пятый
«Ба! Какие встречи!»

В результате все оказалось до банального примитивным, незатейливым и прозаичным. Особняк солидной дамы находился в некогда мало кому известной деревне Жуковка со стороны Москва-реки. Представительского класса «мерседес» с присущей ему солидностью неторопливо заехал на охраняемую территорию, после чего массивные металлические ворота медленно за ним закрылись автоматически.
1 2 3 4 5 6