https://wodolei.ru/catalog/dushevie_kabini/bolshih_razmerov/
тебе стоит лишь шепнуть, что у нее нет партнера, и тетя Форд сама проследит, чтобы Барни вызвался помочь!
– Он молодчина, это точно. И если в моем распоряжении не останется никаких иных способов заполучить партнеров для танца с моими гостями, кроме как вербовать их насильно, я дам знать им обоим. А пока у меня другие планы.
Расслышав жесткость в голосе Клайва, Леони посмотрела на него в упор. Но он быстро сменил тему и не возвращался к прежней все время, пока Леони была с ними. Во время поездки домой, впрочем, он нарушил молчание, сказав Мери:
– Я надеюсь, вы придете на эту вечеринку в «Тритон». Если вам еще не приходилось бывать в одном из этих морских клубов, это довольно любопытно, разве что постоянно приходится напоминать себе: лестница, – это трап, пол – палуба и тому подобные вещи. Там своя команда, офицеры, обстановка – все как на настоящем корабле. Я также надеюсь, что вы не имеете ничего против обсуждения ваших личных дел? – Он помолчал. – Скажите, вы и впрямь были смущены попытками миссис Форд уладить семейную жизнь сына?
Мери замялась:
– Мисс Криспин сильно преувеличила.
– Это делалось дипломатично? Или, так сказать, «открытым текстом»?
– Не думаю. Миссис Форд – радушная хозяйка, и она всегда рада видеть меня в Куинс-Бичес, и, хотя со стороны может показаться, что она норовит свести нас с Барни и ретироваться, она никогда не ставила меня в то неловкое положение, о котором рассуждала мисс Криспин.
– По-вашему, я напрасно отверг его кандидатуру как вашего спутника?
– Нет, я была рада этому.
– Тогда не кажется ли вам, что у миссис Форд могли появиться, как выразились бы в викторианские времена, «определенные намерения» по отношению к вам?
– Пожалуйста, не говорите об этом так. Это звучит слишком… расчетливо.
– Но как я понял, именно так обстоят дела. Леони не пропускает мелочей в том, что касается атмосферы и общего русла, а ее тетушка, будем откровенны, кажется, решила посвятить остаток дней подбору и воспитанию невестки.
– Ну, если вас интересует мое мнение, я пока предпочитаю думать, что она просто старается проявить доброту. И когда я упомянула, что была рада избавлению от Барни Форда, я имела в виду, что вовсе не намереваюсь стать обузой этому молодому человеку.
– «Стать обузой»? Моя милая девочка, в сложившихся обстоятельствах, если бы он предложил сопровождать вас, это показалось бы дерзостью. Но у него не будет даже шанса. Когда я поеду в Куинс Бичес проведать Нелли, я непременно упомяну, что на танцы вы пойдете со мной лично.
Мери сцепила пальцы рук, лежавших на коленях:
– Не надо, мистер Дервент.
– Почему это не надо? Вас же нужно спасти от махинаций миссис Форд, не так ли?
– Нет. Просто… Ну, вы должны понять, что я не могла бы позволить вам этого.
Он окинул ее проницательным взглядом:
– Только, умоляю, не стоит снова рассказывать мне про «обузу»!
– Тем не менее это так. – Она надеялась, ей не придется объяснять ему, что Леони имеет на это куда больше прав, чем она сама. Но кажется, это было необходимо, и она продолжала: – Я хотела сказать, мисс Криспин едва ли примет подобный поступок как нечто само собой разумеющееся.
– Ха!.. И это все? Мне показалось, вы уже поняли из нашей беседы за ленчем, что у нее уже есть свой кавалер. Ее дальний родственник, капитан третьего ранга, напросился сопровождать ее на эти танцы еще на прошлой вечеринке в «Тритоне». Ей пришлось сжалиться над беднягой. И хотя, если бы не это, я почти наверняка пригласил бы ее сам, что такого странного, если мы отправимся туда вместе? Никаких помех я не вижу. И если вы собираетесь начать свою следующую реплику со слов «Признаться, я не люблю вечеринки», как это уже было однажды, на вашем месте я бы воздержался.
– Но так оно и есть, увы, – сказала Мери. – Я чувствую себя не в своей тарелке на таких сборищах.
Наступила короткая тишина. Потом Клайв бесстрастно произнес:
– Знаете, мисс Смит, порой мне хочется устроить вам хорошую встряску. Отвечайте без экивоков: собираетесь ли вы идти танцевать в «Тритон» со мной, или мне придется подыскать вам какого-нибудь юношу, в сопровождении которого ваша чувствительная натура не почувствует себя обузой?
Уязвленная силой его сарказма, но тем не менее счастливая, Мери ответила:
– Не надо. Мне бы… очень… хотелось пойти туда с вами.
Он выдохнул, изображая вздох облегчения.
– Ну, благодарение Богу за это, Джейн Эйр, – сказал он.
Мери остолбенела:
– Почему вы меня так назвали?
Его глаза лукаво заблестели.
– Потому, что вы сочли нужным обидеться, когда я Назвал вас Золушкой. А Джейн не в пример больше напирала на свое желание остаться в тени. В общем, мы понимаем метафоры друг друга, равно как и романтические устремления… И пусть они пронесутся мимо, эти сто лет!
Он снова подсмеивался над ней, но отчего-то это ее уже не уязвило. Она проведет с ним еще один вечер. Они будут танцевать… смеяться… потом – домой, мечтать… это будет чудесно, но недолго.
По установившемуся обычаю по вечерам Мери пешком отправлялась в Куинс-Бичес повидать Нелли, – и всякий раз ожидала наступления этого часа с радостью.
Нелли, кажется, не желала обсуждать с нею ничего, помимо новостей, приносимых Мери из Кингстри, да мелких событий в Куинс-Бичес, о которых узнавала из рассказов Барни или миссис Форд. Мери ни разу не столкнулась в комнате Нелли с Леони, а сама Нелли старалась не упоминать это имя. Но от Барни Мери слышала, что, по его мнению, ему удалось убедить ее в том, что Леони действительно плохо расслышала его предупреждение насчет Тарквинита, и уже по тому, что Нелли ни разу об этом не заговорила, Мери решила, что он и правда преуспел в этом.
С каждым днем ей все больше нравилась эта девушка, хотя бы потому, что сама Мери совсем на нее не походила. Таким образом, обнаруживаемые ею все новые различия в их с Нелли характерах и склонностях предполагали возникновение привязанности того же рода. Будь у них немногим больше времени для общения, для того чтобы получше узнать друг друга, Нелли могла бы даже занять место Клэр…
За день до назначенного танцевального вечера, когда Мери срезала дорогу к Куинс-Бичес через лес, ее догнала Леони Криспин.
Леони правила вороным жеребцом, которого ревновала к любым клиентам Барни, – именно поэтому, как подозревала Мери, он никогда не упускал случая отдать его кому-нибудь, затем лишь, чтобы потом объявить Леони, что прямо сейчас коня нет в стойле. Этим вечером, впрочем, она его получила и правила им с теми непринужденностью и изяществом, которые всегда отмечали ее действия. Заставив коня перейти на шаг рядом с Мери, она получила дополнительное превосходство, заключавшееся в высоте, на которой оказалась.
– Должна заметить, – начала она, – Клайв не слишком утруждает вас этой вашей работой. Нельзя сказать, что вы постоянно сидите, уткнувшись в книгу. Так что пора договориться о верховой езде, даже если вы еще не помышляли об уроках. У вас находится время наносить Нелли ежевечерние визиты, в перерыве вы сидите с Клайвом в ресторанах Саутгемптона… Диву даюсь, когда вы вообще успеваете вынимать из футляра пишущую машинку!
Между подругами подобный упрек прозвучал бы как безобиднейшая шутка, и Мери могла бы отплатить тою же монетой. Но тон, каким это было сказано, заставил шутку прозвучать рассчитанным оскорблением.
Она холодно ответила:
– Поверите ли, я даже успеваю печатать на ней. И до тех пор, пока я справляюсь с работой, я вольна выбирать распорядок дня самостоятельно. Более того, моя поездка в библиотеку в тот день отнюдь не была моей личной прихотью, как вам и объяснил мистер Дервент.
– Хорошо, хорошо… Нет нужды, изображать оскорбленное достоинство! Я даже не делала вид, будто меня заботит эта ваша поездка или будто я не поверила ему, верно?
– Это не должно было вас обеспокоить в любом случае.
– Действительно, с чего бы? Какой смысл всерьез состязаться с представителями другой весовой категории?
Мери решила, что, будь у нее боевой хохолок, как у бойцовского петушка, тут бы он и раскрылся во всей красе:
– Я не совсем поняла вас.
– Ну, разумеется. Будем стоять до последнего, иными словами. Клайв, ясно, считает вас богиней делопроизводства, так что вы получили бы ценный приз на конкурсе идиоток, попытавшись испортить карьеру, соблазнив его. В любом случае спите спокойно, хорошо? Я не рву на себе волосы от ревности после вашего милого тет-а-тет в ресторане. Я всего-навсего обратила внимание на обилие у вас свободного времени. Если бы я вынашивала всякие гнусные подозрения на ваш счет, я вспомнила бы о счастливых минутах, которые вы провели с Клайвом в Кингстри, когда Нелли не болталась поблизости. Но это меня ни чуточки не заботит. Видите ли, женщины сразу понимают, в какой именно момент начинается их борьба за мужчину.
– И ваши пальцы не зудят при моем приближении? – сухо вставила Мери.
– Мои пальцы? – нахмурилась Леони. – Это что, какая-то цитата? Простите, не припоминаю.
Радуясь, что загнала ее в тупик, пускай даже с помощью банальной цитаты, Мери пояснила:
– «Макбет». «Если в пальцах зуд не врет, что-то страшное грядет». Мне показалось, именно это ощущение вы хотели передать.
– Ну конечно, Шекспир! – Лицо Леони разгладилось. – Этот был способен засунуть в пустяковую фразу какой угодно смысл, правда? Большинство женщин действительно как-то чуют, когда кто-то вторгается на их территорию. У вас нет такого ощущения? Немного похоже на вспышку, которая сообщает вам с первого взгляда, заинтересуется вами встреченный мужчина или нет. По-моему, это ощущение должно быть вам знакомо.
– Если я и испытывала нечто подобное раньше, то не стала бы слишком полагаться на это чувство, – ответила Мери, не скрывая колкости в голосе.
Леони изобразила напускное раздражение:
– Дорогая моя, не надо строить из себя серую мышку, ладно? Впрочем, я уже сказала: сомневаюсь, чтобы Клайв сумел скрыть от меня, что его внимание невольно рассеялось, хоть на время милого маленького танца, хоть надолго. Едва ли он заинтересовался кем-то, даже если этот «кто-то» мечтает заполучить Клайва себе. Не то чтобы он уже заставлял меня беспокоиться… Это напомнило мне кое о чем: надеюсь, ему удалось уговорить кого-то стать вашим партнером на танцах?
– Да, но это не посторонний. Он сказал, поскольку у вас партнер уже есть, он сможет сопровождать меня сам.
– Кто, Клайв? – И сразу же, как бы стараясь смазать прозвучавшее в ее голосе удивление, Леони рассмеялась. Наблюдая за Мери из-под опущенных век, она добавила: – Ладно, ладно. Шанс применить свои приемы обольщения на практике непременно появился бы у вас рано или поздно. Уж постарайтесь хорошенько: хочу предупредить – так уж получилось, что критерии Клайва, когда речь заходит о девицах, весьма высоки.
Подняв голову, Мери оценила взглядом стройную фигуру спутницы и ее безупречный костюм.
– Я уже поняла это, – очень тихо проговорила она.
Леони улыбнулась:
– Как это мило с вашей стороны! Боюсь, я слишком слабый игрок, для того чтобы оценить подобный комплимент по достоинству. Знаете, некоторые говорят, что женщины одеваются только ради мужчин. Но это неправда. Я просто мурлыкаю от удовольствия, когда у меня получается заставить женщину посмотреть на меня дважды, так как знаю, что она знает – в отличие от мужчин, – что стиль, вкус и даже внешность не достаются просто так. Приходится работать над всем этим словно рабыне, и, если представительницы твоего пола награждают твои старания комплиментом или начинают трястись от зависти, это успех. Но, возвращаясь к вам… Клайв не должен краснеть за вас. Что вы думаете надеть на вечер, к слову говоря?
– Я еще не решила. Вы и сами знаете мистер Дервент уже два или три дня как уехал в Лондон, так что у меня просто не было возможности узнать у него подробнее, что это будут за танцы.
– Ну, это и я могу вам рассказать. Какие наряды вы привезли с собой?
– Два платья. Одно очень даже стильное – длинное, из темно-бирюзового шифона, без бретелек. Другое попроще, миди, хлопок в цветочках…
Леони сморщила нос:
– Я надеюсь, не полувечернее?
– Нет. Просто менее официальное, чем шифон. Я еще не успела надеть ни одно из них, они оба – подарок сестры, уехавшей в Америку.
– Ну, бирюзовая вещица – как раз то, что нужно для этой вечеринки в «Тритоне». Они устраивают эти танцы примерно раз в полгода; там собирается все графство, и вы не сможете скакать там в этом вашем ситчике… Клайв умер бы со стыда! – Леони помолчала. – Что вы обычно понимаете под вечерней прической?
Мери вспомнила сестру:
– Иногда я перехватываю волосы лентой и поднимаю, К шифону у меня есть особая лента с бриллиантами, скорее похожая на маленькую тиару, и я, наверное, воспользуюсь именно ею.
Леони поджала губы:
– М-м… Звучит солидно. И чуть побольше макияжа, я полагаю?
– Не слишком. Толстый слой грима мне просто не идет.
– Ох, милая моя, кто угодно может положить побольше красок для вечернего выхода! Вы же видели, как некоторые налегают на макияж в подобных случаях; так или иначе, вы не можете выйти к Клайву, выглядя при этом так, будто только что приобрели свой первый пакетик пудры. Правда, если бы у меня только было время, я отвезла бы вас к своему мастеру в Саутгемптон, уж он бы проследил, чтобы у вас была сносная прическа и потрясающее лицо.
Но Мери, не желая чужой опеки, перебила ее:
– К слову сказать, я назначила встречу парикмахеру в Рингвуде, но боюсь, придется позаботиться также и о стилисте, подобрать подходящий макияж. Впрочем, благодарю вас за совет о костюме. Я правда очень признательна.
Они дошли до конюшен Куинс-Бичес, и, почувствовав близость дома, жеребец занервничал. Успокаивая его, Леони пару секунд не могла ответить. Но, готовясь повернуть во двор, она изобразила Мери салют хлыстом.
– Не стоит благодарности, милочка! Уж как я сама порадовалась! – сказала она, подражая кокни.
И Мери не поняла тогда улыбки, с которой та удалилась, будто вспомнила вдруг что-то смешное.
На следующий день, перед тем как идти на остановку автобуса, который доставит ее в Рингвуд на условленную встречу, Мери выложила на кровать воздушное синее платье, подобранную в тон нижнюю юбку, а также синие туфли с инкрустированными блестящими камешками каблучками, имевшие тот же оттенок, что и пояс, и лента для волос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– Он молодчина, это точно. И если в моем распоряжении не останется никаких иных способов заполучить партнеров для танца с моими гостями, кроме как вербовать их насильно, я дам знать им обоим. А пока у меня другие планы.
Расслышав жесткость в голосе Клайва, Леони посмотрела на него в упор. Но он быстро сменил тему и не возвращался к прежней все время, пока Леони была с ними. Во время поездки домой, впрочем, он нарушил молчание, сказав Мери:
– Я надеюсь, вы придете на эту вечеринку в «Тритон». Если вам еще не приходилось бывать в одном из этих морских клубов, это довольно любопытно, разве что постоянно приходится напоминать себе: лестница, – это трап, пол – палуба и тому подобные вещи. Там своя команда, офицеры, обстановка – все как на настоящем корабле. Я также надеюсь, что вы не имеете ничего против обсуждения ваших личных дел? – Он помолчал. – Скажите, вы и впрямь были смущены попытками миссис Форд уладить семейную жизнь сына?
Мери замялась:
– Мисс Криспин сильно преувеличила.
– Это делалось дипломатично? Или, так сказать, «открытым текстом»?
– Не думаю. Миссис Форд – радушная хозяйка, и она всегда рада видеть меня в Куинс-Бичес, и, хотя со стороны может показаться, что она норовит свести нас с Барни и ретироваться, она никогда не ставила меня в то неловкое положение, о котором рассуждала мисс Криспин.
– По-вашему, я напрасно отверг его кандидатуру как вашего спутника?
– Нет, я была рада этому.
– Тогда не кажется ли вам, что у миссис Форд могли появиться, как выразились бы в викторианские времена, «определенные намерения» по отношению к вам?
– Пожалуйста, не говорите об этом так. Это звучит слишком… расчетливо.
– Но как я понял, именно так обстоят дела. Леони не пропускает мелочей в том, что касается атмосферы и общего русла, а ее тетушка, будем откровенны, кажется, решила посвятить остаток дней подбору и воспитанию невестки.
– Ну, если вас интересует мое мнение, я пока предпочитаю думать, что она просто старается проявить доброту. И когда я упомянула, что была рада избавлению от Барни Форда, я имела в виду, что вовсе не намереваюсь стать обузой этому молодому человеку.
– «Стать обузой»? Моя милая девочка, в сложившихся обстоятельствах, если бы он предложил сопровождать вас, это показалось бы дерзостью. Но у него не будет даже шанса. Когда я поеду в Куинс Бичес проведать Нелли, я непременно упомяну, что на танцы вы пойдете со мной лично.
Мери сцепила пальцы рук, лежавших на коленях:
– Не надо, мистер Дервент.
– Почему это не надо? Вас же нужно спасти от махинаций миссис Форд, не так ли?
– Нет. Просто… Ну, вы должны понять, что я не могла бы позволить вам этого.
Он окинул ее проницательным взглядом:
– Только, умоляю, не стоит снова рассказывать мне про «обузу»!
– Тем не менее это так. – Она надеялась, ей не придется объяснять ему, что Леони имеет на это куда больше прав, чем она сама. Но кажется, это было необходимо, и она продолжала: – Я хотела сказать, мисс Криспин едва ли примет подобный поступок как нечто само собой разумеющееся.
– Ха!.. И это все? Мне показалось, вы уже поняли из нашей беседы за ленчем, что у нее уже есть свой кавалер. Ее дальний родственник, капитан третьего ранга, напросился сопровождать ее на эти танцы еще на прошлой вечеринке в «Тритоне». Ей пришлось сжалиться над беднягой. И хотя, если бы не это, я почти наверняка пригласил бы ее сам, что такого странного, если мы отправимся туда вместе? Никаких помех я не вижу. И если вы собираетесь начать свою следующую реплику со слов «Признаться, я не люблю вечеринки», как это уже было однажды, на вашем месте я бы воздержался.
– Но так оно и есть, увы, – сказала Мери. – Я чувствую себя не в своей тарелке на таких сборищах.
Наступила короткая тишина. Потом Клайв бесстрастно произнес:
– Знаете, мисс Смит, порой мне хочется устроить вам хорошую встряску. Отвечайте без экивоков: собираетесь ли вы идти танцевать в «Тритон» со мной, или мне придется подыскать вам какого-нибудь юношу, в сопровождении которого ваша чувствительная натура не почувствует себя обузой?
Уязвленная силой его сарказма, но тем не менее счастливая, Мери ответила:
– Не надо. Мне бы… очень… хотелось пойти туда с вами.
Он выдохнул, изображая вздох облегчения.
– Ну, благодарение Богу за это, Джейн Эйр, – сказал он.
Мери остолбенела:
– Почему вы меня так назвали?
Его глаза лукаво заблестели.
– Потому, что вы сочли нужным обидеться, когда я Назвал вас Золушкой. А Джейн не в пример больше напирала на свое желание остаться в тени. В общем, мы понимаем метафоры друг друга, равно как и романтические устремления… И пусть они пронесутся мимо, эти сто лет!
Он снова подсмеивался над ней, но отчего-то это ее уже не уязвило. Она проведет с ним еще один вечер. Они будут танцевать… смеяться… потом – домой, мечтать… это будет чудесно, но недолго.
По установившемуся обычаю по вечерам Мери пешком отправлялась в Куинс-Бичес повидать Нелли, – и всякий раз ожидала наступления этого часа с радостью.
Нелли, кажется, не желала обсуждать с нею ничего, помимо новостей, приносимых Мери из Кингстри, да мелких событий в Куинс-Бичес, о которых узнавала из рассказов Барни или миссис Форд. Мери ни разу не столкнулась в комнате Нелли с Леони, а сама Нелли старалась не упоминать это имя. Но от Барни Мери слышала, что, по его мнению, ему удалось убедить ее в том, что Леони действительно плохо расслышала его предупреждение насчет Тарквинита, и уже по тому, что Нелли ни разу об этом не заговорила, Мери решила, что он и правда преуспел в этом.
С каждым днем ей все больше нравилась эта девушка, хотя бы потому, что сама Мери совсем на нее не походила. Таким образом, обнаруживаемые ею все новые различия в их с Нелли характерах и склонностях предполагали возникновение привязанности того же рода. Будь у них немногим больше времени для общения, для того чтобы получше узнать друг друга, Нелли могла бы даже занять место Клэр…
За день до назначенного танцевального вечера, когда Мери срезала дорогу к Куинс-Бичес через лес, ее догнала Леони Криспин.
Леони правила вороным жеребцом, которого ревновала к любым клиентам Барни, – именно поэтому, как подозревала Мери, он никогда не упускал случая отдать его кому-нибудь, затем лишь, чтобы потом объявить Леони, что прямо сейчас коня нет в стойле. Этим вечером, впрочем, она его получила и правила им с теми непринужденностью и изяществом, которые всегда отмечали ее действия. Заставив коня перейти на шаг рядом с Мери, она получила дополнительное превосходство, заключавшееся в высоте, на которой оказалась.
– Должна заметить, – начала она, – Клайв не слишком утруждает вас этой вашей работой. Нельзя сказать, что вы постоянно сидите, уткнувшись в книгу. Так что пора договориться о верховой езде, даже если вы еще не помышляли об уроках. У вас находится время наносить Нелли ежевечерние визиты, в перерыве вы сидите с Клайвом в ресторанах Саутгемптона… Диву даюсь, когда вы вообще успеваете вынимать из футляра пишущую машинку!
Между подругами подобный упрек прозвучал бы как безобиднейшая шутка, и Мери могла бы отплатить тою же монетой. Но тон, каким это было сказано, заставил шутку прозвучать рассчитанным оскорблением.
Она холодно ответила:
– Поверите ли, я даже успеваю печатать на ней. И до тех пор, пока я справляюсь с работой, я вольна выбирать распорядок дня самостоятельно. Более того, моя поездка в библиотеку в тот день отнюдь не была моей личной прихотью, как вам и объяснил мистер Дервент.
– Хорошо, хорошо… Нет нужды, изображать оскорбленное достоинство! Я даже не делала вид, будто меня заботит эта ваша поездка или будто я не поверила ему, верно?
– Это не должно было вас обеспокоить в любом случае.
– Действительно, с чего бы? Какой смысл всерьез состязаться с представителями другой весовой категории?
Мери решила, что, будь у нее боевой хохолок, как у бойцовского петушка, тут бы он и раскрылся во всей красе:
– Я не совсем поняла вас.
– Ну, разумеется. Будем стоять до последнего, иными словами. Клайв, ясно, считает вас богиней делопроизводства, так что вы получили бы ценный приз на конкурсе идиоток, попытавшись испортить карьеру, соблазнив его. В любом случае спите спокойно, хорошо? Я не рву на себе волосы от ревности после вашего милого тет-а-тет в ресторане. Я всего-навсего обратила внимание на обилие у вас свободного времени. Если бы я вынашивала всякие гнусные подозрения на ваш счет, я вспомнила бы о счастливых минутах, которые вы провели с Клайвом в Кингстри, когда Нелли не болталась поблизости. Но это меня ни чуточки не заботит. Видите ли, женщины сразу понимают, в какой именно момент начинается их борьба за мужчину.
– И ваши пальцы не зудят при моем приближении? – сухо вставила Мери.
– Мои пальцы? – нахмурилась Леони. – Это что, какая-то цитата? Простите, не припоминаю.
Радуясь, что загнала ее в тупик, пускай даже с помощью банальной цитаты, Мери пояснила:
– «Макбет». «Если в пальцах зуд не врет, что-то страшное грядет». Мне показалось, именно это ощущение вы хотели передать.
– Ну конечно, Шекспир! – Лицо Леони разгладилось. – Этот был способен засунуть в пустяковую фразу какой угодно смысл, правда? Большинство женщин действительно как-то чуют, когда кто-то вторгается на их территорию. У вас нет такого ощущения? Немного похоже на вспышку, которая сообщает вам с первого взгляда, заинтересуется вами встреченный мужчина или нет. По-моему, это ощущение должно быть вам знакомо.
– Если я и испытывала нечто подобное раньше, то не стала бы слишком полагаться на это чувство, – ответила Мери, не скрывая колкости в голосе.
Леони изобразила напускное раздражение:
– Дорогая моя, не надо строить из себя серую мышку, ладно? Впрочем, я уже сказала: сомневаюсь, чтобы Клайв сумел скрыть от меня, что его внимание невольно рассеялось, хоть на время милого маленького танца, хоть надолго. Едва ли он заинтересовался кем-то, даже если этот «кто-то» мечтает заполучить Клайва себе. Не то чтобы он уже заставлял меня беспокоиться… Это напомнило мне кое о чем: надеюсь, ему удалось уговорить кого-то стать вашим партнером на танцах?
– Да, но это не посторонний. Он сказал, поскольку у вас партнер уже есть, он сможет сопровождать меня сам.
– Кто, Клайв? – И сразу же, как бы стараясь смазать прозвучавшее в ее голосе удивление, Леони рассмеялась. Наблюдая за Мери из-под опущенных век, она добавила: – Ладно, ладно. Шанс применить свои приемы обольщения на практике непременно появился бы у вас рано или поздно. Уж постарайтесь хорошенько: хочу предупредить – так уж получилось, что критерии Клайва, когда речь заходит о девицах, весьма высоки.
Подняв голову, Мери оценила взглядом стройную фигуру спутницы и ее безупречный костюм.
– Я уже поняла это, – очень тихо проговорила она.
Леони улыбнулась:
– Как это мило с вашей стороны! Боюсь, я слишком слабый игрок, для того чтобы оценить подобный комплимент по достоинству. Знаете, некоторые говорят, что женщины одеваются только ради мужчин. Но это неправда. Я просто мурлыкаю от удовольствия, когда у меня получается заставить женщину посмотреть на меня дважды, так как знаю, что она знает – в отличие от мужчин, – что стиль, вкус и даже внешность не достаются просто так. Приходится работать над всем этим словно рабыне, и, если представительницы твоего пола награждают твои старания комплиментом или начинают трястись от зависти, это успех. Но, возвращаясь к вам… Клайв не должен краснеть за вас. Что вы думаете надеть на вечер, к слову говоря?
– Я еще не решила. Вы и сами знаете мистер Дервент уже два или три дня как уехал в Лондон, так что у меня просто не было возможности узнать у него подробнее, что это будут за танцы.
– Ну, это и я могу вам рассказать. Какие наряды вы привезли с собой?
– Два платья. Одно очень даже стильное – длинное, из темно-бирюзового шифона, без бретелек. Другое попроще, миди, хлопок в цветочках…
Леони сморщила нос:
– Я надеюсь, не полувечернее?
– Нет. Просто менее официальное, чем шифон. Я еще не успела надеть ни одно из них, они оба – подарок сестры, уехавшей в Америку.
– Ну, бирюзовая вещица – как раз то, что нужно для этой вечеринки в «Тритоне». Они устраивают эти танцы примерно раз в полгода; там собирается все графство, и вы не сможете скакать там в этом вашем ситчике… Клайв умер бы со стыда! – Леони помолчала. – Что вы обычно понимаете под вечерней прической?
Мери вспомнила сестру:
– Иногда я перехватываю волосы лентой и поднимаю, К шифону у меня есть особая лента с бриллиантами, скорее похожая на маленькую тиару, и я, наверное, воспользуюсь именно ею.
Леони поджала губы:
– М-м… Звучит солидно. И чуть побольше макияжа, я полагаю?
– Не слишком. Толстый слой грима мне просто не идет.
– Ох, милая моя, кто угодно может положить побольше красок для вечернего выхода! Вы же видели, как некоторые налегают на макияж в подобных случаях; так или иначе, вы не можете выйти к Клайву, выглядя при этом так, будто только что приобрели свой первый пакетик пудры. Правда, если бы у меня только было время, я отвезла бы вас к своему мастеру в Саутгемптон, уж он бы проследил, чтобы у вас была сносная прическа и потрясающее лицо.
Но Мери, не желая чужой опеки, перебила ее:
– К слову сказать, я назначила встречу парикмахеру в Рингвуде, но боюсь, придется позаботиться также и о стилисте, подобрать подходящий макияж. Впрочем, благодарю вас за совет о костюме. Я правда очень признательна.
Они дошли до конюшен Куинс-Бичес, и, почувствовав близость дома, жеребец занервничал. Успокаивая его, Леони пару секунд не могла ответить. Но, готовясь повернуть во двор, она изобразила Мери салют хлыстом.
– Не стоит благодарности, милочка! Уж как я сама порадовалась! – сказала она, подражая кокни.
И Мери не поняла тогда улыбки, с которой та удалилась, будто вспомнила вдруг что-то смешное.
На следующий день, перед тем как идти на остановку автобуса, который доставит ее в Рингвуд на условленную встречу, Мери выложила на кровать воздушное синее платье, подобранную в тон нижнюю юбку, а также синие туфли с инкрустированными блестящими камешками каблучками, имевшие тот же оттенок, что и пояс, и лента для волос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25