Она понравилась ему сразу, едва только открыла дверь. Дмитрий невольно привстал и предложил ей присесть. Она чуть улыбнулась и села на стул прямо перед ним. Дмитрий разглядывал ее, отмечая про себя, что выглядит она совершенно потрясающе. Весь ее вид говорил о серьезности и целеустремленности. Внешний облик девушки был идеальных неброских тонах, из которых выбивались только ее огненно-рыжие волосы, безжалостно стянутые на затылке в какой-то замысловатый узел. Во всех ее движениях чувствовалась удивительная гармония. Даже когда она села и небрежно закинула ногу на ногу, в этом не было вызова, скорее это был привычный жест, точно она не догадывалась о его убойной силе. Она выглядела слишком уверенной в себе и слишком спокойной. Ее вид весьма красноречиво говорил, что она не слишком нуждается в работе.
– Что вы умеете делать? – спросил Дмитрий. Девушка выразительно приподняла брови, словно не поняла вопроса.
– Я имею в виду – где вы работали, – пояснил Дмитрий, – стаж, образование… Мне хотелось бы побольше узнать о вас.
– У меня высшее экономическое образование, – спокойно произнесла девушка, – по профессии я менеджер по персоналу, но им я никогда не работала. В данный момент я тружусь в газете на должности секретаря, но работа мне не нравиться.
– Почему? Сложности с начальником?
Девушка усмехнулась.
– Нет, просто на то были причины.
– Давно вы там трудитесь?
– Больше года.
– А почему не нашли себе нечто более привлекательное? – спросил Дмитрий, несколько разочарованный поворотом событий. Она оказалась менее квалифицированной, чем ему показалась сразу.
– Видите ли, – спокойно произнесла она, – дело в том, что я не искала работу секретаря. Просто однажды моя подруга попросила поработать вместо нее в качестве наборщика, пока она будет в декрете. Я только что окончила институт, работы мне до тех пор никто не предлагал, и я согласилась поработать временно, а потом втянулась, да и коллектив мне понравился. Я там прижилась. А теперь подруга выходит из своего декретного отпуска, и мне придется освободить ее место.
– Извините. Но вы же сказали, что работаете секретарем, а подруга была наборщицей. Я правильно вас понял? Почему же вы должны освобождать место?
– Да все до банального просто. Секретарь еще и наборщиком работает в определенных случаях. Например, с рекламными объявлениями. Я сижу в приемной, приходит человек и дает объявление о продаже машины или квартиры. Я регистрирую его, получаю деньги и сразу же набираю текст на компьютере. То есть, я набираю только объявления. За статьи и оформление отвечают другие люди. Ну, иногда, когда у меня мало работы, я еще и статьи набираю.
– Делопроизводство вы знаете? Компьютером владеете?
– Конечно, делопроизводство преподавали в институте, а компьютер я знаю весьма неплохо. У меня дома стоит достаточно мощный.
– Еще какие-нибудь достоинства у вас есть?
Девушка усмехнулась. «Что вы ерунду-то спрашиваете?», – говорил ее вид.
– Еще я весьма неплохо владею английским языком и худо-бедно могу объясниться на французском и итальянском. Достаточно быстро печатаю, неплохо знаю уголовное гражданское право, окончила курсы менеджеров по рекламе.
– Неплохо, – похвалил Дмитрий, – да, кстати, мы не познакомились. Меня зовут Дмитрий Львович.
– Милена.
– У вас красивое имя, – восхитился Дмитрий. Милена криво усмехнулась.
– Да я и сама вроде ничего, – произнесла она. Дмитрий тоже улыбнулся. Девушка ему понравилась, но это еще не означало, что она подойдет для той работы, которую он мог ей предложить.
– Видите ли, Милена, наше рекламное агентство изготавливает разного рода ролики на телевидении. Для этой цели мы часто прибегаем к помощи разного рода специалистам. То есть: манекенщицам, певцам, актерам и так далее. Публика это склочная, капризная. Иногда их нужно убеждать, иногда проявить стальной кулак и не сгибаться под их натиском. Сможете ли вы ластиться к постаревшей приме балета и показаться сущей стервой для какого-нибудь гомика-манекенщика, возомнившего себя мега-звездой?
– Пожалуй.
– Вы уверены?
Милена улыбнулась.
– Это я только с виду белая и пушистая, а на самом деле – самая что ни на есть гангрена.
Дмитрий улыбнулся.
– Злюка то есть?
Нет, – усмехнулась Милена в ответ, – вообще-то я – добрюка, но на работе – стерва-трудолюбивец.
– Я вас принимаю на испытательный срок. Посмотрим, как вы будете справляться…
Домой Милена летела, как на крыльях. Теперь все будет нормально. Забежав в подъезд, она даже не посмотрела в сторону лифта. Ноги сами несли ее по лестнице на четвертый этаж. Только бы Богдан был дома…
По пути она успела забежать в пару магазинов, дабы отметить событие в кругу собственной семьи. Семья, правда, ограничивалась только братом. С другими родственниками они общались неохотно после серьезного разлада, случившегося более десяти лет назад. Необходимость экономить тоже раздражала. Зато, как успокаивала Милена сама себя, прививала любовь к труду. У подъезда на сломанных качельках сидела стайка девчонок лет тринадцати. Появление Милены было встречено единодушным вздохом. Милена фыркнула.
Знали бы они, что этот идеальный стиль она выдалбливала несколько лет. Сколько сил нужно было, чтобы из издерганного подростка с угловатыми движениями превратиться в лебедя с шикарными крыльями и томной грацией. Это теперь они хотят быть похожими на нее, что удается с большим трудом. Одна даже покрасила волосы в такой же пламенный цвет, а потом мать гоняла ее по двору скалкой. На следующий день от рыжего пламени на голове этой девчонки ничего не осталось – смешной торчащий ежик и сиротский взгляд исподлобья. Да и братец, в которого они вповалку влюблены и хранят за пазухой фото из модных журналов, где он сверкает белозубой улыбкой, несколько лет назад был совсем другим. При воспоминаниях об этом другом Богдане Милена на секунду помрачнела.
Богдан был дома. Он, облаченный в линялую футболку немыслимого оранжевого цвета и драные на коленях джинсы, сидел на кухне, подсунув под себя одну ногу и вяло ковырялся в каше. Привычка сидеть таким образом выработалась у него с детства, Милена тоже страдала этим недугом. Однажды она даже свалилась с табуретки, но отучить ее падение было не в состоянии. Богдан поднял на сестру глаза и откусил от бутерброда изрядный кусок.
– Явилась? – нечленораздельно спросил он. Вопрос был риторическим и ответа не требовал. Милена метко швырнула сумочку в кресло, скинула плащ и разулась. Пройдя на кухню, она отняла у Богдана бутерброд и надкусила его.
– Чайник горячий? – спросила она. Вопрос тоже был риторическим, поскольку перед Богданом стояла дымящаяся чашка с кофе. Тем не менее, Богдан кивнул головой.
– Звонил твой бывший, – сообщил он. – Спрашивал, почему тебя не было на работе.
– И что ты ответил? – спросила Милена, наливая себе чай и усаживаясь рядом.
– А что я мог ему ответить? Послать подальше? Это твои разборки, а не мои. Вдруг у вас все наладится, а я останусь крайним.
– Не наладится. Так что ты сказал?
– Ничего. Сказал, что уезжал на съемки и тебя еще не видел. Он просил тебя позвонить. Позвонишь?
– Еще чего. Нет, у нас все кончилось.
Милена еще раз откусила от бутерброда, закатила глаза от удовольствия и с сожалением вернула жалкие остатки Богдану. Тот вздохнул так, что мог бы растопить этим льды Антарктики и пододвинул сестре тарелочку. Два оставшихся на ней бутерброда выглядели сиротливо. Схватили их одновременно. Несколько минут Богдан и Милена молча жевали, потом Милена не выдержала.
– А я работу получила! – произнесла она.
– Где? – вскинул глаза Богдан.
– В рекламном агентстве «Жасмин». Буду помощником директора, если справлюсь, конечно.
– Замом директора? Очень неплохо, – обрадовался Богдан. – Знаю я это агентство. Мы пару раз с ними сотрудничали. Фирма солидная. Если что, могу подсобить. Слушай, это дело надо отметить!
– Да ладно тебе, – отмахнулась Милена. – Я еще даже контракт не подписала.
– Никаких «да ладно»! Отметим и все! Сходим сегодня в кабак и весело побуяним.
– Вдвоем?
– Ну, это твой праздник. С кем ты пойдешь? У тебя есть новая пассия?
– Пока нет.
– У меня тоже глухо. Может, позовешь девчонок с работы.
Милена глубоко задумалась.
– Знаешь, почему бы и нет. Идти в кабак с братом – это пошло. Позову пару девчонок с мужьями, вот только… Денис почти всех моих друзей знает. Рано или поздно он на меня выйдет. Так пусть лучше позже, чем раньше.
– Или вообще никогда… Долго ты собираешься от него прятаться?
– Не знаю, но видеть его я не хочу.
Милена не мигая, уставилась на брата.
– Не смотри на меня так, – потребовал он.
– Как?
– Ты знаешь как. Не притворяйся дурой, тебе не идет. И вот еще что… Ты опять к этой задрыпанке ездила?
– Ну, ездила…
– Прекрати это делать! – приказал Богдан.
– Почему? Я ведь просто от чистого сердца ей помогаю.
– Я сказал – прекрати. Она сама во всем виновата. И не надо мне говорить, что я ее бросил, и что мне это выйдет боком. Ты сама только что поступила именно так. Все, в прошлой истории поставлена точка. Зудина умерла для всех. Ты ее не вытолкнешь наверх. Она – алкоголичка, помогать ей бессмысленно!
Воцарилось неловкое молчание, затем Богдан встал.
– Ладно, – мягко произнес он. – Мне надо съездить кое-куда. Заеду за тобой в восемь. Форма одежды парадная.
– Куда пойдем? – осведомилась Милена.
– Увидишь…
В восемь вечера из подъезда вышли элегантно одетые Милена и Богдан. Две прыщавые девочки из давешней стайки на сломанных качелях проводили их завистливыми взглядами. Остались, видимо, самые стойкие. Одна из них, со слегка отросшим ежиком, казалась наиболее жалкой.
– Ты бы им автограф что ли дал, – усмехнулась Милена, глядя на слепое обожание на лицах девочек.
– Рука бойцов писать устала, – усмехнулся Богдан.
* * *
Милиция наконец-то засуетилась. Слишком много трупов появлялось в окрестностях в последнее время. Все жертвы были гомосексуалистами и, как правило, посещали одни и те же гей-бары. Облавы учащались. Многие геи уже знали о маньяке, потрошившему свои жертвы с завидным постоянством. Кто-то пугался, кто-то надеялся на авось. Тем не менее известные места сборищ людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией не закрывались.
Он ждал…
Теперь ему было сложнее выбирать «своего» парня. Рядом с барами дежурили переодетые милиционеры, но он безошибочно выделял их из толпы. Зачастую на их лицах просматривалось плохо скрываемое презрение… Если, конечно, сами милиционеры не были геями…
Он жаждал…
Кровь в его жилах закипала…
Двери открылись…
Он увидел ЕГО…
Молодой парень, вышедший из бара был вызывающе красив. Небрежная размашистая походка выдавала в нем манекенщика. Каждое его движение было грациозным и завораживающим. Парень был похож на какого-то известного голливудского актера, но на кого, он не мог вспомнить, хотя имя просто вертелось в голове. Лихо откинув светлую челку, парень пошел по улице в сторону сквера.
Он почувствовал, как напрягается его член. На ходу вынимая из кармана нож, он двинулся следом. В паху бухало и пульсировало. У него была причина торопиться. Он узнал его. Это был привет из прошлой жизни.
Он приближался…
Парень не подозревал об идущем по следу звере. Уверенная походка не была нервной или подрагивающей от спиртного.
Он был уже рядом…
Неожиданно парень свернул на стоянку и сел за руль красного «Ауди». Этого он не ожидал. Спокойно развернувшись, парень выехал со стоянки и укатил в голубую даль. Это произошло слишком быстро, настолько, что он даже не успел отреагировать. Это был первый случай, когда жертва вырывалась из сети паука, не подозревая, что из нее едва не выпили жизнь.
Он оглянулся на проходящих неподалеку парней и спрятал нож. Теперь ему был нужен именно этот парень, который вывернулся из его рук. Он найдет его и очистит от скверны, поселившейся в его сердце… Найдет любой ценой, а пока…
Он повернулся и пошел обратно к бару.
Так уехавший на «Ауди» Богдан Тихомиров впервые прошел по краю пропасти, и не заметил этого…
* * *
Девушка не показывалась на остановке уже несколько дней. Игорь заметно томился и дважды опаздывал на важные встречи, поджидая рыжеволосую богиню. Однако, она не появлялась, а настроение от этого лучше не становилось. Игорь становился все агрессивнее, вымещая свое раздражение на окружающих людях. И только когда секретарь неожиданно положила на стол заявление об уходе, Игорь осадил назад. Извинившись перед девушкой, он выпроводил ее за дверь, подумав, что надо бы купить девчонке коробку конфет.
Настроение было ни к черту. Игорь чертыхнулся и налил себе коньяку. После трех глотков, мир перестал казаться ему таким скверным. Душа требовала компании. Или бабу. Или того и другого.
Дверь отворилась, как по заказу. Впрочем, отворилась, это мягко сказано. Она бабахнула о стену с пушечным грохотом. Игорь заметно встрепенулся, а затем его губы расползлись в дурацкой улыбке. Так вваливаться в комнату мог только один человек, его сосед по школьной скамье, а ныне преуспевающий бизнесмен Эдуард Соловьев. Если Игорь занимался мебелью, то Эдик держал ряд крупных ювелирных салонов. Может, именно поэтому бывшие одноклассники до сих пор дружили. Ведь в бизнесе их дорожки пересекались только на крупных презентациях да на фуршетах, где они выступали в качестве меценатов. Компания Эдика устраивала Игоря как нельзя более кстати. В его компании расцветал улыбкой самый угрюмый человек. Эдик напоминал чеширского кота своей вечной улыбкой и добродушным розовощеким лицом. Малознакомому человеку Эдик мог показаться эдаким лоховатым Ванькой, которого мог «кинуть» любой проходимец. Однако внешний вид не соответствовал действительности.
1 2 3 4 5 6 7